Сокрытое сердце

XIV век. Экзаменуются 6 учеников Школы ангелов и демонов. День первый. *** Юному графу Ранвьеру, недавно получившему в свое владение земли после смерти отца, за свое недолгое правление пришлось столкнуться с большими трудностями. Прошло около двух недель с тех пор, как его наспех собранные войска с тяжелым боем отразили набег соседнего графства. Несмотря на свой юный возраст, Ранвьер должен был доказать, что не уступает покойному отцу ни в силе, ни в благородстве. Граф стоял лагерем у замка своего вассала — барона Дюра́на, отказавшегося присылать войска на защиту графства. Такое предательство нельзя было простить, а потому, возвращаясь из похода, Ранвьер с остатками войска и преданными ему рыцарями явился собственноручно покарать предателя. Он ожидал возвращения отряда, которому было поручено разграбить близлежащую деревню, принадлежащую барону. Лагерь был разбит в лесочке, расположенном от замка вниз по реке. Граф стоял у костра в присутствии двух рыцарей. -Они должны были уже вернуться, — в нетерпении прозвучал голос юного сеньора. В сражениях с соседним графством его войско понесло потери: солдаты, как и он сам, были измотаны. Юноше хотелось поскорее закончить поход и вернуться в фамильное гнездо. -Будьте терпеливы, мой господин. Помните о добродетелях, — учтиво ответил один из рыцарей в блестящем в свете огня «белом доспехе». Его спокойствие и опрятный внешний вид, выделяющийся среди вымученного и усталого воинства, не могли не приковывать внимание, но едва ли не доводили до ломоты в глазах. «Я что, похож на старого грешника, чтобы вспоминать о них?» — мысленно огрызнулся граф. Каждую минуту его терпение угрожало лопнуть как мыльный пузырь. -Ваша милость отправила отряд грабить местные земли, а это занятие, куда более увлекательное, чем проливать собственную кровь, защищая их, — эта резкая фраза была брошена другим рыцарем, облаченным в латы, цвет которых то ли из-за отбрасываемой деревьями тени, то ли из-за долгой носки и боевых повреждений, казался темнее, чем у других. На его щите был изображен трёхглавый змей — геральдика старинного знатного дома, о существовании которого, правда, никто не помнил. Если бы смертному взору могли открыться магические тайны неземного мира, то юный граф увидел бы, что каждый из рыцарей — не кто иной, как ангел и демон, спустившиеся в этот мир с определенной миссией: заставить юного Ранвьера, оставшегося без попечительства отца, свернуть на один из путей, что определит его дальнейшую судьбу и судьбу всего графства. Будь то путь благородства и процветания или путь тиранства и мщения. Одним из тех, кто стремится подтолкнуть его к первому жизненному кредо, был тридцатилетний на вид рыцарь в блестящих доспехах, за внешностью которого скрывался статный светлоокий юноша с густыми волнистыми волосами русого цвета, напоминающего цвет осиновой коры летом. Звали юношу Де́ллин, и по земным меркам ему было лет восемнадцать. Одним из амбассадоров второго пути выступал черноволосый рыцарь в тёмных доспехах и с гербом трёхглавого змея. -Не сочтите за дерзость, мой господин, — начал ангел осторожным, почтительным тоном. Пусть Деллин смог втереться к графу в доверие, он не рискнул вызвать гнев «господина» фамильярным обращением, — не сочтите за дерзость, спросить, разумно ли опустошать собственные земли. Ведь ваше благородие, нуждается в их благах, чтобы восстановить силы, после победы над врагом. -Я победил еще не всех врагов, — сказал граф, постаравшись выказать как можно большую решимость, но голос его прозвучал утомленно, а в голову прокралась досадная мысль о будущем, что простиралось немного дальше триумфального пира в собственном замке. -А чтобы одержать победу, нельзя позволить барону собрать своих людей из окрестных земель и доставить провиант в замок, — пояснил Деллину рыцарь в тёмных доспехах да таким тоном, каким обычно разговаривают с непонятливыми детьми. Демон усмехнулся, присекнув попытку ангела что-то возразить: -Иначе долгой осады нам не избежать. Он сделал акцент на этом пренеприятнейшем слове «долгой», которая сразу тянула из разума Ранвьера вереницу других прескверных слов: «голодуха», «грязь», «опороченная слава». Но в эти мысли вонзился чей-то крик: «Скачут!» Граф немедленно оживился. Отряд всадников подъехал ближе. Человек во главе кавалькады спешился, чтобы отчитаться графу. Рассерженный взгляд юного сеньора, казалось, говорил: «Где, черт возьми, вас носило!» Ах, если бы юный граф знал, что чёрт их и носил. Спешившийся рыцарь снял шлем, украшенный черным ястребом такого размера, что им легко можно было убить, и перед графом предстал юноша невысокого роста. Кудри его угольно-черных волос беспорядочно извивались, точно ужи, обрамляя приятное лицо. Приятное…до тех пор, пока рыцарь не улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов. Его темно-красные глаза, отражающие в своей глубине заходящее солнце, будто бы вспыхнули багровым огнём, как только он начал говорить. Голос его имел необычайную обольстительную силу: сладкозвучный, мелодичный, как флейта индийских заклинателей змей, которая используется лишь с одной целью — усыпить бдительность слушателей. — Просим прощения, мой господин, но мы немного переусердствовали: крестьяне пытались избежать справедливого наказания за предательство их барона. Пришлось задержаться, — эти слова палача звучали из его уст легко и непринужденно, как будто так же они должны были восприниматься и графом. «Выходит они не пощадили никого… Чтоб тебя, Берде́р!» — пронеслось в голове у Деллина, пока он гневно сверлил глазами ухмыляющееся демонское лицо. Жизнь смертного всегда была для небожителей словно гирька на весах Равновесия. «После гибели люди попадают либо в ад, либо в рай, а теперь могут стать и избранными — Непризнанными, а потому скорбеть об их смерти — лишь пустая трата времени. На задании вам лучше озаботиться собственной безопасностью». — Так говорил их учитель, бывший ангел-господство небес, Александрий, получивший некогда прозвище Драконобо́рец. — «Знать о бессмертии души человеческой дозволено лишь высшим созданиям: ибо, когда из сознания нашего низшего брата уходит неотвратимость смерти, появляется оправдание самому ужасному надруганию над жизнью — единственным даром, которым они будут и способны обладать. Не сомневайтесь, им воздастся за то, как они им распоряжались». Обойтись на задании без лишних жертв и не убивать самому было для Деллина своеобразной альтернативой борьбе с сожалением «распоряжаться» жизнью низшего брата жестоко, потому что он не любил кровопролитие, в отличие от некоторых. -Когда вы, наконец, возьмете замок и расправитесь с изменником, никто и никогда не посмеет даже подумать о том, чтобы когда-либо предать вас! — торжествующе закончил свою речь Берде́р. От этих слов граф испытал облегчение, а затем и предвкушение сладостной мести. Он словно заразился от рыцаря дьявольским оскалом. «Шепфа! Я его теряю», — Деллин нервно сжал пальцы рук. -К штурму всё готово? — граф обратился к рыцарю в тёмных латах, который одарил его в ответ холодным взглядом светло-голубых глаз и произнес: -Мантелеты устанавливают, таран и лестницы будут готовы к утру. -Что насчет переговорщика? — граф вспомнил о после́ из замка, что явился с предложением откупа три дня назад. — Он выдал какие-нибудь полезные сведения? -Он всё еще жив?! — Берде́р изобразил неимоверное возмущение. — Какая дерзость! Они смеют предлагать вам, мой победоносный господин, так мужественно претерпевшему по их вине лишения в воинстве и средствах, свои вшивые деньги?! Рыцарь в тёмных латах иронично улыбнулся: -У всего войска не наберется столько вшей, сколько денег он предлагал. -Но вы же не согласились?! И только Бердер хотел разразиться красочной фразой, описывающей омытие этих денег кровью предателей, как, наконец, в разговор вмешался Деллин. -Но вы и не казнили его. Как видно, барон готов пойти на уступки. Позвольте мне отправиться к стенам замка, ваше благородие. Возможно, обещание оставить жителей замка в живых откроет нам ворота. -Я не хочу рисковать жизнью верных мне рыцарей, — серьезно произнёс граф. - Я предан клятве, мой господин, потому я готов пойти на риск и стать голосом вашего благоразумия и милосердия — это сделает мне честь, — произнес Деллин…. не без доли пафоса, конечно. -Хочешь облегчить нам задание, — с усмешкой произнес рыцарь в тёмных доспехах, намекая на то, что смерть ангела им будет только на руку. -Скорее приблизить нашу победу, — натужно улыбнулся Деллин. Однако ангел про себя понимал, что перевес был не в его сторону: «Надеюсь, дела у ребят внутри замка идут лучше».