Уроборос

Импровизированное судно медленно плыло вслед за течением. Подростки сидели рядом, даже ближе, чем обычно, и размышляли о чём-то своём, время от времени поворачивая плот движением весла. Полутьма под кронами больших деревьев, листья которых Шестая не могла разглядеть, оставалась такой же, но лес вокруг становился мрачнее. Перестали петь птицы, и лишь одна оставшаяся грустными протяжными вскриками выдавала себя из глубины чащи. Из воды, словно зубы давно мёртвой огромной рыбьей головы, то тут, то там высовывались мелкие камни, и время от времени плот цеплялся за них и проходил сверху своим брюхом с неприятным скрипом отскабливающейся старой древесины. -Смотри! - раздался возглас Моно, и девушка развернулась к нему. Мальчик, запустив руку в воду, болтал пальцами. Руку было видно, а вот дна у реки не было - оно исчезало под тёмной толщей воды. -Мне кажется, в реке должно быть гораздо мельче… - протянул он. Шестая увидела, как тень то ли страха, то ли сомнения проскользнула на его лице. За эти пару дней оба почти что забыли, что в мире не только встречается неестественное, но и является основной нормой порядка вещей. И этот порядок огромным, чудовищным спрутом оплетал всё, куда только мог упасть взгляд. Даже когда голова спрута мертва, его щупальца ещё долго не заметят этого и продолжат шарить в поисках пищи… Страх - вот чем питается спрут. Даже не плоть, а страх. А самый верный способ борьбы со страхом - сделать так, чтобы боялись тебя, и когда тебя начнут бояться все до единого, у тебя не останется для страха причин. Быть самым главным, быть страшнее всех - к этому стремился каждый из их «старых знакомых» - от Охотника, полностью властвующего над своей дичью, до самого Тонкого, которому ничего не стоило уничтожить любого из зрителей, для подростков которые несли смертельную опасность… И, видимо, будут стремиться все, кого они встретят теперь. О том, что кого-то они встретят, ни у Шестой, ни у Моно уже не было сомнения. -Раз мы попали оттуда сюда, значит, и отсюда кто-то туда попасть может. И лучше уж прийти, пока нас никто не ожидает, и успеть уйти незамеченными чем быть застигнутыми врасплох, - сказала девушка в пространство, пытаясь убедить в правильности принятого решения то ли друга, то ли саму себя. Мальчик еле заметно кивнул и шлепком весла по потемневшей воде направил плот ближе к высокому берегу. Оттуда свисали корни и жухлая трава, хоть как-то, но закрывающие от случайного взгляда. Быть замеченным - чаще всего означает вскоре быть мёртвым, хоть обоим и удавалось не раз обойти это правило. Волны медленно качались вокруг. Решётка из теней создавала впечатление, будто огромная, давно мёртвая рыба всё равно собирается захлопнуть пасть, поймав свою последнюю добычу. *** Шестая поняла, что задремала, только когда проснулась. Нос к носу перед ней сидел Моно с побледневшим лицом, держась обеими ладонями за доску, воткнутую в щель между корнями прибрежных деревьев. -Не дыши, не двигайся! - испуганно прошептал мальчик и одними глазами показал немного вперёд, на середину реки. Из чёрной воды поднимались два длинных, извивающихся тела, два речных монстра, выжидающих, пока противник сделает неверное движение, откроет себя нападению, чтобы быстрым выпадом не оставить ему шансов. И в этом медленном танце, предвещающем неминуемую смерть хотя бы одного, можно было рассмотреть обоих. Но делать это лучше не стоило. Если неправильности мог быть предел, то это зрелище было очень близко к нему. Кое-где из гладкой складчатой кожи существ выпирали то руки, ставшие гладкими, как ласты, то атрофированные ноги под совершенно неподходящим углом, в таком количестве, что некоторые росли друг из друга. Смыкались длинные челюсти, испещрённые квадратными пожелтевшим зубами в несколько рядов… А сверху, над ртом, росло, будто ему ничего не мешало, совершенно нормальное человеческое лицо. И этими лицами монстры смотрели друг на друга. Даже если когда-то они и были людьми, то давно перестали ими быть. Девушке очень хотелось отвернуться, а лучше - спрятаться. Она хотела бы думать, что это всё ей только снится, но сколько она себя ни помнила, спала она без снов, а кошмары жили наяву. В это время один из змеев качнулся не в такт, потерял бдительность, и не успел ничего сделать, пока второй с резким рывком впился в него всеми рядами зубов. Какие-то кости с треском хрустнули, и победитель нырнул, утаскивая жертву ко дну и милостиво давая подросткам не смотреть на окончание расправы. Шестая почувствовала, как Моно уткнулся в её плечо. Оба подрагивали от страха, их сердца выпрыгивали из груди, но бились в такт друг другу… -Знаешь, - начала она, но не договорила. Огромная туша выплыла на поверхность с утробным всплеском, как будто река сама выплюнула гнилую пищу. Рядом с телом растекалось тёмное пятно. Одновременно с этим показался и победитель с ещё не смытой кровью на зубах, не обращая никакого внимания на то, что только что было его врагом. Он явно не был голоден, он хотел просто убить. Однако скрываться обратно под воду чудовище не собиралось, оно медленно плавало кругами, словно смакуя ощущение победы. Моно, придерживаясь за берег рукой, стал вытаскивать доску из щели. Девушка, не спрашивая, чтобы не издавать лишних звуков, потянула за корни в разные стороны, чтобы деревяшка вышла из них без скрипа. Она не видела лицо Моно сзади, но очень явно представляла, как напряжённо мальчик выглядит, медленно отталкиваясь от берега, чтобы уйти с этого страшного места, и как закусывает язык, когда змей проплывал так близко, что до его хвоста можно было дотянуться этой же доской. Шестая хотела было положить руку ему на плечо, чтобы успокоить, убедить, что ему есть с кем разделить свой страх… Но в этот же миг плот снова задел острый камень. Тихий треск в звенящей тишине был просто оглушительным. Змей повернул своё лицо. *** -Лезь на берег! - вскрикнул Моно хриплым от страха голосом, и, схватив Шестую в охапку, подсадил её выше, чтобы она лучше ухватилась за корни, оплетающие весь склон берега. Девушка быстро перебирала руками, слыша за собой сопение друга, но внезапно оно оборвалось, а через мгновение она почувствовала, как её схватило и понесло по воздуху. Обломки корня, оказавшегося неспособным выдержать такой силы, ещё остались в её руках. Змей держал Шестую несколькими руками ближе к концу хвоста, а на Моно, пойманного первым и поэтому более интересного, пристально смотрел сверху, медленно, но непрерывно сужая виток, в котором держал его. Мальчик уже убегал и от гипсовых рук, шастающих в больнице, и от Учительницы с не менее длинной шеей, в сочетании это выглядело жутче и гаже, но его волновало другое. У монстров всегда была какая-то цель кроме убийства двух маленьких безоружных друзей - даже те же руки заботились о своей сохранности. А сейчас было слишком похоже на то, что убийство является главной целью существа, и отвлечь его невозможно. -Не таким, я думал, будет конец… - слова засохли у него во рту. Чудовище сжимало всё сильнее, наслаждаясь игрой как кошка с мышкой, но, видимо, подходил финальный момент. Морда наклонилась, чиркнув перед носом мальчика сомкнутыми зубами, и уставилась на него морщинистым от воды лицом. Даже вблизи нельзя было надеяться, что это просто причудливые выросты на голове. Такие черты не могли принадлежать животному или быть привязанной маской, слишком уж похоже на человека двигались хрящи. Моно взглянул в гнилые, безумные глаза… И по его телу что-то прошло, как мурашки по коже, как помеха в сигнале телевизора. Это ощущение он испытывал всего раз, но не смог бы забыть, даже если бы захотел. Так же звала его Башня, - то, что было в башне, - когда он смотрел в холодный, скорбный взор Тонкого человека Оно видит через каждый глаз в мире Не отрывая взгляда, Моно поднял руку - и она рассекла плоть змея, как горячий нож режет масло, а ошмётки рассыпались, не долетев до воды. Мальчик не знал, что ему было страшнее - монстр или то, что глядело из его глаз, но с первым он теперь мог расправиться. Шестая, застыв, смотрела на друга. По нему шли серые полосы шума, само тело мигало, как картинка на экране с плохой связью. Мальчик рывками, будто через силу, воздел ладонь, продолжая гипнотизировать существо… И вдруг всё закончилось. Девушка почувствовала, как сжимающие её пальцы ослабили хватку - тварь замерла и рассыпалась кучей песка, сдуваемой ветром. Оказавшись в воздухе без опоры, она упала в воду. Вслед за ней плюхнулся и Моно. *** Выбравшись на плот, подростки пытались отдышаться и осознать произошедшее. На языке девушки так и вертелся вопрос, в котором смешивались интерес и страх, но она понимала, что ответ, каким бы он ни был, оставит только одно ощущение из двух… -Я так же убил Тонкого Человека, - Моно внезапно первым разрезал тишину ответом, понимая, что объяснение необходимо. - Не знаю, почему я смог, оно просто на меня смотрело, я тоже посмотрел… и вот… А когда ты на меня смотришь, у меня наоборот… - мальчик говорил быстро в попытке сказать сразу всё. Шестая подвинулась ближе. Она хотела сказать что-то, но нужные слова никак не приходили в голову, и, взглянув на своего спасителя, девушка вдруг обхватила его руками и прижалась к нему, чуть не свалив на спину, слушая его сердцебиение через мокрую курточку. Мальчик, неумело раскрыв руки, не очень сильно обнял её за плечи, но этого было достаточно, и Шестая ещё сильнее вжалась в него, касаясь щекой его щеки. Оба дали волю своим эмоциям, и по лицам медленно катились слёзы счастья и испуга, хоть каждый и думал, что плачет один. Девушка успокоилась первой, усилием заставила себя прекратить и вытерла лицо об воротник Моно, который совсем не хотел отпускать, да она и не просила. Мальчик уютно сопел на её плече, и Шестая не могла удержаться и не погладить его мокрые волосы. Моно сидел на её бедре верхом, свою ногу тоже положив под неё. Девушка, не поднимаясь, придвинулась ближе - и тут как будто искра пробежала по ней снизу вверх. Судя по тихому оху мальчика, он почувствовал примерно то же самое. Шестая вцепилась в куртку на спине Моно и снова подвинулась назад. Складки на штанах тёрлись об неё, приближая какое-то до этого неизвестное ощущение. В её бедро, об которое тёрся мальчик, теперь упиралось что-то твёрдое, но сейчас было не до выяснения, что происходит. Шестая закусила губу, чтобы не застонать, и ещё одним рывком подвинулась назад сильнее. Лицо Моно, залившееся ярким румянцем, было прямо перед ней, в нервном взгляде мальчика читалась готовность задать вопрос, но девушка закрыла ему рот ладонью, второй обняв его за шею, чтобы нельзя было отвести глаза в сторону. -Заткнись, давай не портить момент… Смотря прямо друг на друга и держа друг друга за плечи, подростки продолжили делать движения бёдрами, то вперёд, то назад. Моно, нервно закусывающий губы и кончик языка, казался Шестой беспомощным, но при этом очень милым, и она не останавливалась, заставляя его краснеть всё сильнее… Сама она чувствовала такое же наслаждение, но не могла себе позволить показать свою слабость, поэтому стискивала зубы с всё более яростным лицом… Первым не выдержал Моно. Он впился пальцами в плечи подруги и с протяжным тихим стоном упал ей на грудь. Мальчика потряхивало от ног до головы, он глубокими вдохами хватал воздух. От его беззащитного стона Шестая уже не могла удержаться. Прижав друга к груди, она сидела, закатив глаза, пока всё её тело било самой приятной судорогой, которую можно предствавить. Чувство эйфории нехотя уходило, и ещё несколько минут было слышно только два прерывистых дыхания. -Ч-что… -Я ж-же сказала, заткнись… Я тоже не знаю, что п-произошло… Девушка обессиленно лежала на спине и гладила уже высохшие волосы Моно, свернувшегося на ней -Я, к-кажется, понимаю… Это как мы тогда касались языками, но… -Но сильнее… - задумчиво продолжила Шестая. Страхи исчезали, как не бывало, оба путешественника чувствовали себя в максимальной безопасности в компании друг друга. -И ещё надо постирать одежду… Вот на языках есть слюна, и сейчас было что- то вроде… -Тебе легко говорить, тебя из-за пальто не видно… Давай ты мне его одолжишь, когда сам закончишь? *** В эту ночь на плоту, спрятанном в траве на речной отмели, двое подростков спали в обнимку.