Трепет

Яркая вспышка желтого света на мгновение осветила ванную комнату, но свет замигал и потух. Издав полный раздражения вздох, юноша вновь включил его, и на этот раз желтое свечение не потухло. И хоть было оно довольно тусклым, чтобы осветить крохотную комнатушку его вполне хватало. Парень прошел дальше, удержавшись от взгляда в зеркало. Что толку смотреть, он уже знал что увидит там свое слегка вытянутое лицо и смотрящие неуверенно, но с презрением карие глаза. Этого ему не хотелось. *** Упомянутая выше "неуверенность", казалось, крепко закрепилась за ним еще в детстве. Когда все мальчишки резво играли с другими на детской площадке, бегали и пакостили Виталя просто сидел в сторонке и занимался своими делами. Даже говорить он научился позже остальных, что обеспокоило родителей в те года. В конце концов, это ведь не нормально, что мальчик предпочитает менее активные игры? Но это не прошло и с возрастом: воспитатели детского сада постоянно жаловались, что Виталя ведет себя слишком тихо и сторонится через чур активных ровесников. Родители мальчика старались как могли: отправляли его на прогулки, отвозили в гости к друзьям с детьми, приводили в пример более активного старшего брата... Но все их действия оказывались бесполезными. Узнавая о нежном характере мальчишки, все реагировали по-разному. Кто-то восхищался и завидовал, ведь их "раздолбай" только доставлял проблем, а этот мальчик никому не вредил; кто-то сочувствовал, ведь его, вероятно, будут дразнить девчонкой. Смирившись с характером младшего сына, родители отыскали в нем талант к музыке. Даже будучи неразумным младенцем, Виталик успокаивался под звуки музыки, и с каждым годом его страсть к этому только усиливалась. Но будучи людьми немузыкальными и практически безразличными к искусству, родители Виталия не сочли за надобность развивать талант у ребёнка с ранних лет, и вся любовь мальчика к музыке так и осталась лишь поводом для родителей похвастаться его музыкальным слухом перед друзьями. Виталя с раннего детства понял, что отличается от других, но в детские годы его это совсем не волновало. Лишь когда мальчик пошел в школу он смог уговорить родителей отдать его в музыкальную школу. Обучение давалось ему легко, чего не скажешь о контакте со сверстниками. Даже дети из музыкальной школы не интересовались им, часто дразня заучкой и ненавидя Виталю за то, что его постоянно ставят остальным в пример. Им ведь не объяснишь, что он и сам этого не хочет и вовсе не виноват в своей предрасположенности к музыке. Впрочем, не только в музыкальной школе он стал объектом для насмешек. Маленькие хулиганы доставали его везде: на переменках они гоняли его по школе и забирали его рюкзак, а на уроках разносили о нем разные слухи, перекидываясь записками. Но тогда это были лишь детские забавы. Когда все дети подросли их издевательства стали еще больше изощрёнными: мальчишки научились драться, подкарауливая бедного Виталика за школой, по пути в музыкальную школу или по пути домой. Такое терпеть было сложнее, но что ему оставалось делать? На все его детские жалобы родители махали рукой и считали что он усе надумал. Он подрос и понял, что лучше молчать, чем становится слабаком еще и перед родителями. Несмотря на закрытый характер и множество недружелюбно настроенных ребят вокруг, он нашел нескольких друзей. Совершенно случайно он столкнулся с девочкой по имени Алёна, которая, как оказалось, ходила в музыкальную школу дольше, чем Виталя. Алёна мечтала стать певицей и Виталику казалось что она идеально для этого подходит. Ее родители поддерживали ее в музыке, хоть семья ее было совершенно не музыкальная, и в этом мальчик ей завидовал. Дружили они достаточно близко, так как у Витали кроме нее практически никого не было, но о чувствах к ней юноша практически не задумывался. Он вообще мало думал о романтических отношениях до того момента, пока родители не завели эту тему, когда узнали что у него появилась подруга. Слова о дружбе с девочкой были восприняты родителями Витали совершенно иным образом, что пробудило в мальчике множество эмоций. Да, он знал о том что мальчики уже в раннем возрасте начинают ухаживать за девочками, но он совсем не думал что он может ухаживать за Алёной! Да и что ему делать если она этого совсем не хочет? А хочет ли этого он сам? Несмотря на первоначальное нежелание и стеснительность, постоянные разговоры родителей на эту тему и их настойчивые просьбы привести в гости подружку сделали свое дело: неумело и несмело мальчик начал ухаживать за Алёной, и какого было его удивление, когда она тоже начала проявлять к нему знаки внимания! Виталя совершенно не знал какие чувства испытывают влюблённые и основывался лишь на рассказах матери и фильмах. Ему действительно была важна лишь она одна, ведь больше у него никого считай и не было, и он действительно любил в ней многие вещи, и наслушавшись о разных способах проявления любви он периодически говорил ей об этом. Но несмотря на то, что он дорожил ею, бабочек в животе от ее слов или прикосновений не возникало, а встречи он ждал с ней не затем, чтобы скорее обнять и поцеловать ее, а потому что хотел провести с ней время как с подругой, говоря о различных вещах, выслушивая ее и чувствуя себя комфортно с кем-то. Даже их первый поцелуй не произвёл на Виталия сильного впечатления, а запомнился скорее легким страхом, потными ладошками и ее счастливым лицом. Она была рада, а что испытывал он? Радость потому что обрадовал ее. Если ей понравилось, значит и ему должно понравиться. Только вот этого не произошло ни после второго, ни после третьего раза. Они оба были уже достаточно взрослыми ни то что для поцелуев: многие в этом возрасте уже не были невинны, но каждый раз целуя Алёну он ощущал себя так, будто делает что-то совершенно неприличное. Возможно дело в том, что он не испытывал к ней романтических чувств - это он осознал достаточно быстро. Но Алёна была счастлива, разве мог он все разрушить просто потому что не любит ее? Тем более он очень дорожил их дружбой. Будучи тихим интровертом, всю жизнь предпочитающий одиночество шумным компаниям, Виталя сторонился активных ребят. Так было в детстве и продолжается по сей день. Даже ребята которые ничего ему не сделали все равно вызывали у него некоторые подозрения, их он сторонился. Одним из таких ребят оказался Сашка Шишинин. Про него все говорят: "можешь, но не хочешь". И это было правдой - юноша легко обучался. Любое дело для него было сущим пустяком, и помимо этого из любой ситуации у него находился выход. Кто-то называл его откровенным хулиганом, но большинство же качали головами и молили Сашку взяться за ум. Такой человек явно не был хорошей компанией для закрытого Витали, который старался учиться на одни пятёрки и не расстраивать родителей. Вечера он проводил дома за игрой на фортепиано, а если куда-то уходил, то только с Алёной. Чудо, а не ребёнок. Совсем не чета Саше. Так думали все без исключения, даже сам Виталя сторонился его. Кто же знал что с каждым днём этот хулиганистый мальчишка будет занимать в его мыслях все больше и больше места? Раньше Виталик никогда не замечал Сашку. Нет, замечал конечно, но не ставил его выше остальных одноклассников. Все они были одинаково неинтересными для него, а некоторые даже опасными. Все началось с того, что Саша стал постоянно притягивать взгляд юноши. На скучных уроках или шумных переменах, во время контрольных или ответа у доски Виталя всегда находил его улыбающееся лицо среди остальных. За этим пошло другое: он начал неосознанно изучать его поведение, запоминать привычки и жесты. По-началу Виталик лишь презрительно фыркал с его выходок, периодически прокручивая их в голове, но его раздражение постепенно сменилось интересом. Он думал что это нормально, ведь "противоположности притягиваются". Пусть он и не был уверен в том что эта фраза применима к друзьям, он не придавал этому особого значения. Когда его родители впервые заменили тему отношений, они произнесли фразу надолго закрепившуюся в мыслях младшего сына - «Люди устают от себя и своих привычек, поэтому ищут любимых себе противоположных. Это не всегда так, но часто. Тихих девочек привлекают активные мальчики и наоборот.» Тогда это было сказано чтобы "расшевелить" сына, чтобы он, в попытках добиться спокойной Алёны, стал более активным и мужественным. Конечно же этого не произошло, зато Виталя начал оправдывать этим свой интерес к Саше. И постепенно его обычная заинтересованность в юноше как в человеке сменилась тем, что люди обычно называют влюблённостью. Виталя больше не мог врать Алёне и решил расстаться с ней. Признание в отсутствии чувств было... Неловким. Юноша постоянно запинался и пытался в словах, стараясь не выдать, что его мысли заполнил кто-то другой, но Алена была умной девочкой и все поняла. Не став расспрашивать кто это, она приняла его выбор и они продолжили общаться дальше, хотя разрыв девушка перенесла тяжёло. Конечно их отношения больше не были такими теплыми, ведь Алена продолжала питать искренние и чистые чувства к Витале, а тот был очарован другим человеком, но их нельзя было считать простыми знакомыми. После расставания с Алёной Виталик с головой погрузился в мысли о Саше, сам того не желая. Он думал о нем всегда: пока ел, пока учился, пока играл на пианино и даже пока спал! Такое было для юноши в новинку и сначала сильно испугало его. В конце концов, они же даже не друзья! Но ведь дружба и любовь это почти одинаковые вещи, правильно? Виталик лишь хотел дружить с ним. Когда такое происходит между мальчиком и девочкой это называют любовью, а когда между двумя мальчиками - завистью. Но Виталя не завидовал Саше и не хотел быть на него похожим. Он просто восхищался его умением собирать вокруг себя людей и направлять их, восхищался со стороны и не смел желать большего. Однажды Виталя застукал Сашу целующего какую-то девушку. Он даже толком не рассмотрел как она выглядит; моментально отвернувшись он ушел, посчитав этот момент слишком личным. Но весь оставшийся день он провел в мыслях об этой ситуации. Нет ничего плохого в поцелуях, особенно для такого парня как Саша. Виталик и сам целовался, и не раз, но увидив то, как Саша целует какую-то девушку, он почему-то совершенно смутился. Смущение скоро сменилось ревностью. В конце концов, почему именно она целует Сашу? Почему его вообще кто-то целует, да еще и на улице?! Там люди ходят, а если увидят?! Но Виталя быстро понял, что это все ерунда. Ну увидят, и что? Это ведь абсолютно нормально когда мальчик целует девочку. И вот, лежа в кровати и размышляя о поцелуях в голову сонного Витали пришла совершенно испугавшая его мысль - «а какого это, целовать Сашу? Он, наверное, целуется лучше Алёны...». Что же он делает? О чем же он думает?! Виталику, целовать Сашу! Мальчику! Что же за извращения приходят ему в голову? Что же будет, если кто-то узнает? Виталя покачал головой, стараясь успокоиться и понял, что крепко впился ногтями в ладошку, оставив на ней следы-полумесяцы. Юноша быстро разжал руки и нервно сглотнул. Он хотел было выйти на кухню, попить воды, но ноги отказывались слушаться, тело сделалось ватным и он понял, что не может сдвинуться с места. У него же на лице написано о чем он думал! Мама сразу поймёт... Нет, папа сразу поймет что он думал о то, чтобы поцеловать мальчика! Совершенно перепуганный этими мыслями, Виталя завернулся в колючее одеяло словно в кокон и закрыл глаза. Как бы он ни пытался уснуть в голову лезли только непристойные мысли о Саше, и всю ночь Виталик провалялся на кровати без сна, мучаясь от угрызений совести. Мысли, от которых мурашки бежали по коже Витали, посещали его и потом, но юноша постепенно смирился с ними, хоть краска и заливала его лицо каждый раз. И раньше не планируя заводить дружбу с Сашей теперь он стал бояться его как огня. Хоть тот и не обращал на него никакого внимания, Виталя всегда тревожился что одноклассник знает о его фантазиях. Вся музыка, которую играл Виталя, стала негласно посвящаться Саше. Если раньше он играл для себя или родителей, то теперь все было ради Саши, пусть он никогда и не слышал его игру. К юноше пришло вдохновение: теперь он не только играл музыку, но и писал ее. Каждая композиция имела в себе скрытый смысл, пусть Виталя не признавался в этом даже себе. Он просто не мог выкинуть Сашу из головы, и со временем даже перестал пытаться. *** Холодный ветер обжигал щеки, заставляя юношу еще сильнее прятать нос в шарф. Наконец подойдя к двери школы, он взялся за металлическую ручку и потянул на себя. Даже сквозь толстые вязанные варежки чувствовался холод металла. Внутри все было как всегда: шум, мешающий сосредоточиться, пробегающие дети, чуть ли не сбивающие с ног... Все это вызывало в Виталике отнюдь не радостные чувства. Сняв с себя одежду и отдав ее в гардероб, юноша поднялся на нужный этаж и зашел в класс. Начался урок. Несмотря на то, что мальчиком он был трудолюбивым, сегодня учеба ему никак не давалась. Все его внимание забрал сидящий в другом ряду, чуть впереди, Саша, мешая сосредоточиться на алгебре. Он как обычно писал какие-то записки вместо конспекта и решения задач, но это давно перестало раздражать Виталю. Саша все равно дотянет до четвёрки, а может и до пятёрки. Так прошли все уроки: внимание было направлено не на получение знаний, а на одноклассника. Получив пару предупреждений от учителей за невнимательность, Виталя чувствовал себя последним двоечником и неучем, хотя за день заработал две пятёрки. На улице было светло когда юноша шел к музыкальную школу и стемнело когда он закончил. Тут дела обстояли лучше, ведь он играл не для учительницы, а для Саши. Впрочем, от невнимательности его это не спасло и многие замечания педагога он пропустил, как и замечание о невнимательности. Выйдя из класса фортепиано вместе с учительницей, которая продолжала одновременно и хвалить и ругать его игру, Виталик совсем не ожидал увидеть нахально сидящего на подоконнике Сашку, качающего ногой. Педагог Витали, Ольга Викторовна, на секунду потеряла дар речи от такого поведения в стенах музыкальной школы, но быстро вернула его и со всей строгостью отчитала гостя: — Молодой человек, а ну-ка слезайте с подоконника! Для того чтобы сидеть существуют стулья. Саша действительно спустился, только совсем не так, как того желала учительница. Глухой стук от прыжка разнёсся по коридору и, вероятно, был ощутим на нижнем этаже. Не стерпев такой наглости, Ольга Викторовна недовольно фыркнула и убежала обсуждать это с коллегами, совершенно забыв о своем ученике и наставлениях, которые она не успела дать. Проводив ее взглядом оба юноши вновь повернулись, чтобы рассмотреть друг друга. Столкнувшись с Сашей взглядом, на щеках Витали проступил едва заметный румянец, который вполне можно списать на стеснение от недавнего инцидента. Саша, казалось, не заметил этого, либо просто не придал значения. — Это ты играл? У тебя хорошо получается. Осознав, что музыка, которая предназначалась Саше действительно была им услышана, Виталя покраснел еще больше и неловко почесал шею. — Спасибо. — наверное стоило сказать что-то ещё, но на ум Витали не шло ни слова. — Как тебя зовут? — Виталий. Мы... Одноклассники. — А, точно, вспомнил. — Саша хихикнул, будто в этом моменте не было ничего неловкого и продолжил без стеснения разглядывать нового знакомого. — Ну, Виталя, будем друзьями. Меня Саша зовут. И тут он протянул и без того раскрасневшемуся Витале свою ладонь для рукопожатия. Окороков, от нервов, весь обливался потом и ладошки не стали исключением. Попытавшись максимально незаметно вытереть свою руку о штанину брюк, Виталя пожал протянутую Сашей ладонь и кивнул. — У тебя тут еще есть занятия? — спросил Шишинин. — Нет... — снова вытерев ладонь ответил Виталя. — Тогда пойдем, провожу тебя, а ты мне расскажешь как учишься, идет? — улыбаясь во все зубы предложил Сашка. Что оставалось Виталику, кроме как кивнуть? Так и произошло: Саша провожал нового "друга" до дома, пока тот отвечал на его вопрос касательно музыки, музыкальной школы и учителей. Было приятно наконец поговорить со своей пассией, но момент выдался очень неловкий. Тем не менее, от перевозбуждения после встречи, Виталя не мог уснуть всю ночь. Прикрыв глаза лишь под утро ему удалось вздремнуть около часа, и приснился ему Саша, мягко касающийся его рук пока он перебирает клавиши.