#сталкер

«Ты был бы голым, Тён-и»

Строчки одного из письма всплывают в голове не случайно. Тэхён шумно выдыхает, когда кто-то, не совсем знакомый ему, прижимается сзади. Может быть, это Джей. Не может быть не он. Тело реагирует на властные касания, ноги подгибаются, подрагивая от ласки. Чужие огромные сильные руки скользят по бёдрам, поднимаясь выше и проскальзывая под рубашку. Горячие. Пальцы моментом смыкаются на плотном соске. Хочется кричать, но Тэхён спрашивает шёпотом: — Джей? И пробует обернуться. Его голову грубо отворачивают обратно, вжимая в стену. Мягкий бархатный смех, который раздаётся в ответ, кажется до боли знакомым. Но Тэхён не уверен. Он додумывает? Надеется? Алкоголь путает мысли? Не хочется, чтобы его касался кто-то совсем другой, кто-то, кто не имеет права. Не Джей. Возбуждение, скользнувшее по телу жаром, нерешительно застывает в ожидании. Тэхён тяжело дышит, скребёт пальцами по стенам, забивая под ногти пыль, ёрзает. Обернуться бы. Увидеть хоть край лица, линию челюсти, мочку уха. Хоть что-то, что подсказало бы ему, Джей это или нет. Тэхён помнит каждую оставленную ему фотографию так, словно она перед глазами. Он узнал бы. Узнал. — Докажи, что ты Джей, — Тэхён настаивает, пытаясь вырваться из чужой хватки. Он брыкается, но получается не слишком хорошо. Его постоянно останавливают. Удерживают. Властно и крепко. Сковывают так, что сложно даже дышать, не то что думать или попытаться освободиться. — Докажи, или я позову охрану. Он не знает, отреагирует ли охрана, услышит ли крик о помощи хоть кто-то в этом тёмном закутке. Они, кажется, где-то за туалетом, ближе к чёрному, запечатанному несколькими замками выходу. Тэхён видел, что железная дверь настолько плотно зафиксирована, что, пожалуй, её не смогли бы вскрыть и пожарники. А потом погас свет. К нему прижались сзади. Начали трогать, горячо дышать в шею. Домогаться. Как в одной из горячих фантазий, спровоцированной письмами Джея. Где они прячутся в темноте зала, где их могут застукать в любой момент, но они всё равно есть друг у друга. В тех мечтах Тэхёна касались точно такие же сильные руки, скользили по голому телу, щипали за соски, опускались к члену, чтобы плотно обхватить ствол и заставить скулить. Даже Джей не может знать об этом. Не читает же он мысли? — Я жду, — Тэхён пытается быть настойчивым, он дёргается, но незнакомец держит крепко. Сильно. Если его касается не Джей… Кто мог бы ещё быть достаточно смелым, чтобы подобраться к нему, зажать в темноте и трогать? Тэхён надеется, что во всём этом банкетном зале есть только один такой человек. Джей. Только он. Только ему… Незнакомец молчит, но не бездействует. Он притирается со спины, толкается вставшим членом в плотно обтянутую задницу. Чёрт. Тэхён пытается увильнуть, чтобы не дать ощутить край пробки, но не успевает. Они оба замирают, словно оглушённые. Тишину коридора разбивает их смешанное тяжёлое дыхание. Тэхён слышит смешок. Можно ли по смеху узнать человека? Сознание, затуманенное небольшой дозой алкоголя, не способно сопоставить этот смешок со всеми другими. — Смотри, — незнакомец прижимается к уху, облизывая, ведя по кромке влажным языком. Его голос звучит как смазанный шёпот, слишком близко и тихо, чтобы можно было даже попытаться запомнить. Незнакомец поднимает ладонь, нехотя отпуская мягкое бедро, и останавливает её напротив лица Тэхёна. В темноте, которая их окружает, невозможно что-то рассмотреть, но он щурится и видит. Чёрным маркером в центре ладони до боли знакомым почерком написано:

«JK»

Джей Кей.

Джей Кей. Джей Кей. Джей Кей.

Джей.

Его Джей.

Тэхён задыхается. Он не в силах сделать нормальный глоток воздуха, испить его, тот же воздух, которым дышит Джей. Они так рядом. Совсем близко. Прижимаются друг к другу, могут даже поцеловаться. Если Джей боится, то Тэхён готов закрыть глаза, готов побыть послушным и ласковым. Покорным. Он уже распахивает рот, чтобы всё это озвучить, когда чувствует, как рука, ранее замершая перед лицом, опускается обратно на пах. Расстёгивает ремень. Молнию на брюках. Небрежно смахивает одежду вниз, давая ей с шорохом скользнуть по дрожащим ногам и комком упасть на пол. Как тогда Тэхён делал сам в ресторане. Как тогда, когда он, а не Джей, скользил по члену. Как тогда, в одиночестве, сейчас они делят этот миг на двоих.

«Я изобретателен»

Строчки вспыхивают одна за другой, когда крепкая и сильная ладонь смыкается на стволе, с силой проскальзывая во всей длине. Большой палец оглаживает бархатную головку, а кончик мизинца толкается в основание, в точку над мошонкой. Тэхён всхлипывает, до боли кусая губы. Ему нельзя быть громким. Нельзя привлекать внимания. Нельзя ничего, кроме того, что можно. Можно принимать ласки Джея. Тэхён наслаждается тем, как всё переменилось, стоило узнать, что его домогается Джей. Джей, чьи руки он видел на фото. Джей, чей голос он вновь забудет. Джей-Джей-Джей. Тот, кто слал ему письма, боясь показаться, теперь так откровенно трогает, мнёт и ласкает. Он оглаживает бока Тэхёна, сдавливает нежную кожу, щипает — останутся небольшие красные метки, как укусы комариков. Уже дома Тэхён будет касаться их, вспоминая этот момент. Тэхёну так нравится быть льдинкой в его руках. Таять, истекать смазкой, покрываться мелкой испариной. Пробка внутри пульсирующей дырочки кажется невероятно уместной. Впервые за весь день. Он невольно двигает мышцами ануса, начиная трахать себя ею. Стимуляции получается невероятно мало, не глубоко, не широко. Может ли быть так, что Джей его сейчас трахнет? Их первый раз и тут… В темноте пустынного коридора, сбоку от которого происходит празднование. Люди веселятся, пьют, шутят. А Тэхёна собираются выебать и бросить. — Ты… ты хочешь… тут? — Тэхён с трудом выдавливает из себя слова. Мысли путаются из-за двигающейся по члену ладони. Хочется вильнуть бёдрами, трахнуть чужую руку. Руку Джея. Хочется проскулить и попросить перенести их первый раз в другое место и время. Когда они будут готовы. Они оба будут готовы. — Я, ах… Джей надавливает на пробку, переставая удерживать Тэхёна, сдерживать его. Такой удобный момент, чтобы вырваться, сбежать. Зачем сбегать? Тэхён не хочет сбегать. Он раздвигает ноги чуть шире, прогибается в пояснице, соскребает со стен ещё больше пыли, пачкая ногти. Если Джею надо сейчас заявить на него права… Получить подтверждение, что он принадлежит только ему… Тэхён согласен. Он гулко сглатывает, ощущая, как Джей оглаживает края пробки.

«У меня есть игрушки»

Пробка с влажным чпокающим звуком выскальзывает из упругой дырки. Тэхён недовольно и крайне плаксиво хнычет, сжимаясь вокруг пустоты. Ему не хватает чего-то плотного и крепкого взамен, например, члена. Такого идеально венистого, с красной, чуть загнутой головкой, с тяжёлыми, оттягивающими ствол вниз яйцами. Тэхён не один раз ласкал себя, представляя, как этот член наполняет рот или задницу. Слюна моментально собирается на языке, и сглатывать её так тяжело, так сложно. Она ведь предназначена совсем для другого. Ею надо смачивать член. Надо пачкаться из-за интенсивного скольжения в глотке. Надо давиться. Только для этого и создана бесполезная вязкая слизь во рту. Джей мягко смеётся. Низко и бархатно. Звук, словно ласкающее тело шёлковое одеяло, обволакивает Тэхёна. Укутывает. Защищает. Хочется записать его на диктофон, поставить на будильник, чтобы просыпаться возбуждённым. Тэхён не так уж и много просит, всего лишь маленький подарок. Он думает об этом или говорит? Неважно. Длинные и сильные пальцы толкаются в дырку Тэхёна, заменяя пробку. Наполняя ту пустоту, которую не хочется ощущать слишком долго. Внутри уже горячо и влажно, потому что он подготовился. Тэхён долго растягивал себя, смазывал, надеялся, что это будет не зря. И не проиграл. Теперь есть, вокруг чего сжиматься, что втягивать в себя, что поглощать. Тэхён не знает, чего ожидать. Грубости или нежности? Быстрого или медленного темпа? Сейчас Джей просто наполняет его на всю длину пальцев. Их, кажется, два. Может, обернуться? Тэхён крепко зажмуривается. Джей этого не простит. И накажет совсем не так, как того желает развратная душа. Не отшлёпает до кровавых подтёков, не согнёт до хрустящих костей и ноющих мышц. О нет. Джей будет игнорировать, и его молчание намного хуже внимания. Без Джея в жизни Тэхёна нет ничего интересного. — Смотри вперёд, — Джей вновь шепчет, понижая голос до такого шёпота, который точно потом не сопоставить с голосами других людей, — и дыши. Дыши для меня. Тэхён дышит. И не дышит. Он задыхается, дрожит, пытается выжить, потому что Джей выбирает «быстро и грубо». Его пальцы толкаются точно и уверенно, задевая простату, обласкивая её подушечками, надавливая, стимулируя. Тэхёну приходится оторвать одну ладонь от стены, чтобы зажать рот. Ему нельзя кричать, но крик рвётся наружу. Из уголков глаз брызгают капельки слёз — настолько ему хорошо. Тэхён пытается дышать носом, но этого не хватает. Он не может, не хочет. Так было бы идеально сейчас умереть от этого удушающего неосязаемого захвата. Но что будет, если Джей его действительно придушит? Попросить или нет. Тэхён хочет. Хочет больше контакта тела. Не только ритмично ебущие его пальцы, но и властные сжатия боков, бёдер, члена. Ему хочется быть игрушкой в чужих руках. Фантазия плавно и правильно становится реальностью. Тем, чего он так жаждал. Тем, о чём мечтал. Тем, что обещал Джей. В каждом письме, в каждом сообщении, взгляде и незримых жестах. Джей точно умеет читать мысли, потому что иначе Тэхён не может объяснить почему. Почему его подтягивают за бёдра ближе, почему шлёпают по ягодице, почему надавливают на поясницу, сильно и властно, жестом приказывая прогнуться. Тэхён стоит тут, посреди тёмного коридора, где-то вдалеке звучит праздничная музыка, каст выпивает за начало нового сериала. А он тут. Стоит, раздвинув ноги, и наслаждается тем, как пальцы вытрахивают из него беззвучные стоны. Пытается не заскулить, не закричать, не застонать. Получается плохо. Даже сквозь руку слышны маленькие плаксивые звуки. Такие, какие издавал бы котёнок. Тэхён не котёнок. Он мог бы показать, как хорошо умеет благодарить за ласку, как умеет отзываться, выгибаться, раскрываться. Мог бы. Будь они в его квартире, на его постели. Где угодно, но не тут, где их могут застукать, даже просто услышать, а потом посветить фонариком в самый дальний угол и увидеть… Нет. Никто не имеет права видеть Джея раньше Тэхёна. — Хочу увидеть тебя, — Тэхён просит, но готов умолять. Он так безнадёжно слаб, такой жалкий. Стоит практически раком, опираясь на стену, поддерживаемый крепкими руками Джея. Слушает, как хлюпает его собственная задница, пытается не дать себе закричать. Маленький, бесконечно крошечный под чужим властным влиянием. — Прошу… Джей, прошу, ах, прошу дай мне, дай… дай… Тэхён напрягается, чувствуя, как по телу скользит первая волна, предупреждающая о скором оргазме. А ведь он даже не касается члена, не трогает себя, только принимает пальцы и пытается не скулить. Ему хочется кончить, оставить след на стене, пометить её, может быть, понадеяться на то, что Джей пометит её следом. Их семя смешается, как если бы они занимались сексом по-настоящему. — Ах, я с-сейчас, ах, я… — Тэхён не может сдержать вскрика, когда пальцы проникают особенно глубоко и замирают. Не продолжают двигаться. Никак не шевелятся внутри. Чёрт подери. Тэхён плаксиво извивается, пробуя хотя бы самостоятельно довести себя до финала, но получает за это шлепок. Резкий и громкий. — Пожалуйста… Если бы Джей говорил, он бы сейчас совершенно точно спросил бы: «О чём именно ты меня просишь?». Но Джей молчит, только посмеивается неизменно тихим бархатным голосом. Как если бы это была запись на диктофон и в реальности голоса Джея не существовало. Только его руки, тело, жестокость. — Прошу дай мне, ах, к-кончить, — Тэхён поворачивает голову, прижимаясь щекой к стене. Его глаза закрыты, и он не смог бы увидеть Джея, даже если бы захотел. Вокруг них тьма, но его всё равно возвращают в прежнее положение, вынуждая уткнуться лбом в твёрдую поверхность. Тэхён будет мечтать, представлять, что это спина Джея. — Пожалуйста, я так хочу… Тэхёна трясёт. Он не из тех, кто слишком часто практикует отложенный оргазм. Ему нравится кончать сразу, наслаждаться искорками после возбуждения, которые обжигают каждую клеточку тела. И сейчас, когда пальцы Джея словно нехотя возобновляют движение, он чувствует… впервые. Это похоже на перезарядку, на стимуляцию члена уже после того, как он излился. Всё тело дёргается на толчки, пальцы на стопах поджимаются, а на руках стискиваются в кулаки. Это не больно. Совершенно точно это что-то противоположное боли, но Тэхён не может подобрать слов для описания. Он превращается в одно бесконечное чувство наслаждения. Подпрыгивает на грубые, властные толчки — теперь они не быстрые и резкие, а медленные и глубокие. Джей практически полностью вынимает пальцы, а потом толкается обратно до костяшек. Замирает. Повторяет. Он безжалостно таранит задницу Тэхёна, и чертовски сильно хочется, чтобы это был член. Большой, толстый, горячий и пульсирующий в такт сердцебиения Тэхёна член. Как было бы хорошо ощутить его. В себя. На языке. На теле. Джей мог бы просто водить головкой по коже, размазывая вязкое семя. Оглаживать соски, толкаться в них, стимулируя себе уретру. Тэхён хочет кончить. Он совсем близок к тому, чтобы действительно извергнуться, но теперь в голове заседает страх. А что, если Джей не позволит и сейчас? Что, если он остановится за мгновение до и рассмеётся? Его смех такой, что даже поставь звук на повтор — он не надоест, но… Тэхён. Хочет. Кончить. Он хочет, чтобы жар скользнул к паху, чтобы опалил член, чтобы яйца поджались, а потом вытолкнули из себя белёсое семя. Как же сильно ему хочется освободиться от этого горячего ощущения во всём теле, от беспомощности, от необходимости сдерживаться. Между ног зудит, а пальцы в заднице двигаются безжалостно медленно, в попытке вытрахать всё то, что копится внутри Тэхёна. — Можно ли мне кончить? — Тэхён на мгновение отодвигает ладонь, чтобы спросить, попросить разрешения, и Джей пользуется моментом, чтобы именно сейчас толкнуться прямо в центр простаты, надавить на неё. Получить свой крик. Короткий, едва ли действительно слышный крик на другом конце здания, но смущающий Тэхёна до нервной икоты. Ему страшно, что кто-то это услышит, что кто-то прямо сейчас проходит мимо и обратит внимание на сомнительные звуки. Но шагов нет. Ничего нет. Кроме тяжёлого дыхания Тэхёна, его некончившего члена и глубоко находящихся в заднице пальцев. Тэхён хочет услышать похвалу, хочет, чтобы Джей погладил по голове и сказал: «Хороший малыш, так правильно работаешь для меня попкой». Но Джей не скажет. Не погладит. Не даст кончить. Джей вытаскивает пальцы из задницы и протягивает Тэхёну… баночку? Небольшую, продолговатую и стеклянную. Не сразу, но он понимает, что это для спермы. Краснея от смущения, Тэхён пристраивает её к головке, неглубоко проникая внутрь со склизким звуком, и чувствует, как пальцы Джея возвращаются. Это прежний, быстрый, резкий темп. Грубое проникновение во влажную дырку. Костяшки, которые раз за разом раздвигают мышцы, даруя приятное натяжение. Подушечки, обласкивающие простату. Тэхёну не надо много, чтобы излиться и заполнить баночку. Он не стонет, потому что сил на стоны нет. Они все кончились на прошлом крике. Тэхён просто шумно выдыхает, вздыхает, успокаивается. И дрожащими руками протягивает баночку обратно. Джей забирает её, но возможности рассмотреть его пальцы почти нет. Тэхён не может даже опираться на фотографии, потому что на них не было рук. Не было того, что помогло бы узнать Джея среди толпы. Какие они? Красивые, длинные, без украшений или усыпаны кольцами? Тэхён точно знает одно. Сейчас они влажные. Пальцы, которые только что довели его до оргазма. Тэхён заставляет себя замереть, чтобы не обернуться, чтобы позволить Джею оставлять свою анонимность столько, сколько надо. В голове настолько пусто, что не формируются даже предположения, как можно было бы подсмотреть. Пусть будет всё так, как есть. Он доверяет. Бесконечно. Навсегда. Тэхён слабо оседает на пол, не в силах поддерживать себя в прежней позе, но Джей его ловит. Придерживает под живот, второй ладонью нежно оглаживает поясницу, скользит ниже. Он раздвигает ягодицы, замирая. Любуется? Пусть будет так. Тэхён напрягается, чтобы поиграться своей дырочкой, показать, как красиво она может сжиматься и разжиматься. Джей скользит по краю одним пальцем, лениво, на одну фалангу, толкаясь внутрь, а потом отстраняется. Лишь для того, чтобы вернуть внутрь пробку. Теперь она кажется совсем неподходящей. Но в ней перекатывается сперма Джея. Это будет слабым компромиссом. Тэхён сам, без приказов закрывает глаза, когда его разворачивают, чтобы можно было опереться на стену спиной. Он слышит шорохи: как Джей опускается на корточки, как поднимает его штаны, бельё, натягивает их обратно. Заботливость скользит в каждом прикосновении мягких подушечек пальцев. Они чувствительно проскальзывают по коже, застёгивая пояс, поправляют рубашку. Поднимаясь выше. Тэхён хмурится, гадая, что Джей задумал. Пара пальцев плавно разглаживают собравшиеся на лбу морщинки. Хочется открыть глаза. Хотя бы чуть-чуть. Подсмотреть. Если он затрепещет ресницами, чтобы увидеть силуэт, хотя бы одежду, то будет же незаметно? Джей не узнает? Тэхёну кажется, что Джей знает всё. Пальцы исчезают, оставляя после себя горящую жаром точку в центре лба и слабое чувство сожаления. Тэхён может только шумно выдохнуть и понадеяться хотя бы на прикосновение чужих губ. Они тонкие? Или пухлые? Сухие или влажные от скользнувшего между ними языка? Тэхён хочет знать. Это не такая уж и большая просьба. Крошечная. Незначительная. Он ждёт. Продолжает стоять, прислонившись спиной к стене, вслушивается в тишину вокруг. Будут шаги? Будет колебание пола? Как Джей уйдёт, какая у него будет походка — пружинистая или тяжёлая? Тэхён хочет знать, и рой вопросов в голове не помогает сосредоточиться, разобраться в случившемся. Алкоголь уже совсем растворился в крови, сгорел от возбуждения и пылающей похоти между ними. — Тэхён? — голос точно принадлежит не Джею. Тэхён в ужасе распахивает глаза, но видит перед собой всю ту же темноту. — Чёрт, не тут? — Я тут, — Тэхён хрипло отзывается, не контролируя свой голос. Он судорожно проскальзывает ладонями по одежде, но, кажется, мокрых пятен нигде нет. Пробка внутри дёргается от первого шага, не давая о себе забыть. Тэхён крупно вздрагивает, но быстро берёт себя в руки. Потом. — Кто это? — Чонгук, — теперь Тэхён замечает, что голос для него знакомый. Точно. Чон Чонгук. Восходящая звезда киноиндустрии. Второй главный герой дорамы. — Чёрт, тут так темно, как ты что-то видишь? — Глаза привыкли, — Тэхён врёт, потому что нет, не привыкли. Перед глазами всё расплывается, и можно только угадать, где стоит Чонгук, ориентируясь на звук. Он подходит ближе и цепко хватает Чонгука за руку, — там светлее, а тут, кажется, перегорела лампочка. Или её открутил Джей. Может быть, разбил. Это не особо важно. Важнее то, что после случившегося его немного штормит, а тело требует другого облегчения. Но где Джей? Когда он ушёл? Почему Тэхён не слышал? Может, он всё ещё там, в углу коридора? Тэхён оборачивается, силясь всмотреться в темноту, но Чонгук его отвлекает вопросом: — Что ты тут забыл? — Искал туалет и в темноте заблудился, — Тэхён фальшиво улыбается, радуясь, что его улыбку пока что не видно. Не будет же он рассказывать о том, что специально ушёл из зала, когда даже после пятого бокала никто не показался похожим на Джея, а ощутить его присутствие хотелось чрезмерно сильно. И Тэхён сбежал. Подыграл. Стал жертвой. — А ты меня искал почему? — Тебя потеряли так-то, — Чонгук хмыкает, и Тэхён прислушивается к этому звуку, но на Джея не похоже. Другие интонации, иной тембр. Он облегчённо выдыхает. Было бы слишком просто, будь Чонгук Джеем. — Твой менеджер приехал, сначала звонил, потом отправился искать. Мне показалось, что я запомнил, что ты шёл сюда, решил проверить. — Вот как, — они наконец-то добираются до развилки, где есть свет. К этому времени щёки уже не горят от смущения, и, Тэхён надеется, жар возбуждения сошёл на нет. Может ли от него нести сексом, когда секса и не было? — Спасибо, что нашёл меня. — Пустяки, — Чонгук мягко улыбается, — туалет, кстати, там. Тэхён прослеживает взглядом направление, которое ему показывает Чонгук, и с благодарностью кивает. Не прощаясь, он идёт к двери с табличкой «мужской туалет», включает внутри свет и осматривается. Обычная комнатка, рассчитанная на одного. Было бы странно ожидать тут что-то от Джея. Тот не пророк. Он действует как в тумане, облегчаясь, промывая руки, шлёпая влажными ладонями по щекам. Смотрит в зеркало, оценивая, спутаны ли волосы. Нет, не спутаны. Причёска неидеальная, но такая, какая и должна быть под конец дня. Чуть поправив прядки чёлки, Тэхён сушит руки и вытирает их бумажными полотенцами. Ждёт ли его снаружи Чонгук? Может быть, Джей следит за ним где-то из тени того коридора? После долгожданного оргазма тело гудит, но не кажется уставшим или перегруженным. Просто таким, каким оно должно быть: лёгкое, невесомое, искристое. Пробка немного мешает, и Тэхён заводит ладонь за спину, поправляя её через ткань брюк и белья. Получается не с первого раза, что раззадоривает чувствительную задницу. Тэхён даже чувствует слабое возбуждение, но легко подавляет его. Не сейчас. Потом. Дома. Тэхён выходит из туалета и не встречает ни Чонгука, ни менеджера, ни тяжёлого взгляда в спину. От этого яркого чувства одиночества становится невероятно грустно.

───── ◉ ─────

Дома пахнет иначе. Тэхён не в первый раз замечает, что в его квартире постепенно что-то меняется. Неощутимо: предметы на тех же местах, но иногда появляются новые. Он не сразу замечает, например, красивую вазу для цветов. Или новый диск с игрой для приставки. Или полотенце с витиеватыми инициалами «K&J». Словно Джей медленно, но верно проникает в его жизнь не только через слежку и письма, но и другими способами. Начиная с ним жить. Тэхён устало раздевается, бросая одежду на пол, а сам двигается в сторону душа голым. Пусть видит. Пусть снимает. Пусть знает, что теряет. Они могли бы сейчас заниматься сексом, безудержно и дико. Могли бы спать, переплетясь конечностями, но Джей продолжает вести игру по своим правилам. Раздражающим, не подпускающим к себе правилам. Тэхён должен его найти? Узнать, кто из каста он? Проникнуться его идеями и мыслями? Тэхён готов при условии, что его не оставят без… Тэхён осекается. Он включает горячую воду, пробует её кончиками пальцев и потом залезает под душ. Джей приручает его, подсаживает на себя, делает зависимым. От таких мыслей не становится плохо, они не пугают и не раздражают, но… Вынуждают хотеть оказаться в том будущем, где они уже вместе, где не надо ждать, не надо играть. Тэхён моется тщательно, но быстро, смывая с себя этот день и нехотя вынимая пробку. Спать с ней не самая лучшая идея. Тем более его заднице не помешало бы отдохнуть. Выйдя из душа, он не утруждается тем, чтобы обтереть тело или накинуть хотя бы халат. Джей мечтает, чтобы они были голыми дома. Раз эта квартира становится их, он будет ходить голым. На столешнице кухни его ожидает письмо и диктофон. Небольшой прямоугольный плеер, которым давно никто не пользуется. Тэхён, не дожидаясь сигнала, нажимает на «плей». И слышит дыхание. Хлюпающие влажные звуки. Это он? Или это Джей? Рука сама тянется к письму. «Хэй, Тён-и, Как думаешь, что ты слышишь? Я знаю, что ты включишь плеер до того, как возьмёшься читать мою небольшую записку тебе. О, я уже так хорошо тебя знаю, мой маленький сладкий малыш. Моя хорошенькая крошка. Моя радость. Моя миленькая, готовая на всё шлюшка. Теперь я могу тебя так называть. Теперь я ощутил вкус твоих стонов, всхлипов, запомнил эти маленькие сладкие звуки. Ох, как ты стонал. Слышишь-слышишь-слышишь? Тебе нравится слушать себя со стороны? Там есть и моё дыхание, сможешь ли ты его разобрать? Надеюсь, что да. Надеюсь, что среди своих стонов ты различишь едва заметное тяжёлое дыхание. Моё дыхание для тебя. Чувствовал ли ты его у себя на загривке? Как бы мне хотелось брать тебя не в темноте странного коридора. Как бы хотелось разложить тебя на постели и долго, мучительно долго ласкать. Я буду думать об этом сегодня ночью, буду представлять тебя на нашей постели. Буду мечтать, чтобы ты принимал мой член, как сегодня принимал пальцы. Понравилось ли тебе это? Ощущение, как я наполняю твою жадную дырочку, как я вбиваюсь в неё, а ты, сладкий и разрушающийся, стонешь для меня» Тэхён вспыхивает от смущения. Читать такое письмо под влажные хлюпающие звуки, смешанные с тяжёлым дыханием, возбуждает. Он сразу же сползает на тёплый пол, прикрывая глаза и пытаясь пережить те мгновения, когда был безвольной игрушкой в руках Джея. Там есть его дыхание? Тэхён будет переслушивать эту запись бесконечно много раз, надеясь найти малейшие отличия, чтобы знать, как Джей дышит. Чтобы ему снилось это дыхание, преследовало наяву, манило найти хозяина звука. Тэхён будет искать. Будет вслушиваться в чужие голоса, чужие звуки, чтобы выявить тот единственный важный для него. «Я долго думал, взвешивал, решался… сомневался, что ты примешь меня не за того, надеялся, что ты не просто потаскуха, которая готова дать всем. Эта мысль меня злила, потому что ты мог просто отдаться, не думая, я это или не я. Но ты спросил. Был настойчив. Требователен. Ты хороший щеночек. Хороший. И так мило пытался убедиться, что я — это я. Мне понравилось. Понравилось тебя удерживать, прижимать к стене. Понравилось, как ты сдерживался, но всё равно плакал на моих пальцах. Понравилось, как ты скулил, как ты вскрикнул. Боже. Ты такой отзывчивый, что мне действительно было сложно не вставить тебе прям там. Ты был ещё и с пробкой. Понравилось носить в себе мою сперму?» — Тебе надо было просто спросить там, — Тэхён не может сдерживать слова в себе. Он надеется, что Джей его слышит сейчас, ловит каждый миг, каждый жест, каждое слово. Видит, как у Тэхёна опять встаёт и как он мягко сжимает член. — Тогда ты сразу узнал бы, что да, понравилось. Понравилось быть среди людей с этой пробкой, знать, что часть Джея всегда рядом с ним. Обращаться к ней за поддержкой. Ненавидеть. Любить. Джей вызывает столько противоречивых эмоций, что это невозможно осознать сразу. Он уже не пугает. Теперь вызывает лишь сладкое чувство вожделения. «Буду верить, что понравилось. Ты всё равно мне скажешь. Может быть, не сейчас, но чуть позже, признаешься, прошепчешь это на ушко, стыдливо сводя коленки. О, как ты хорош. Ты так прогибался, так ластился, такой лёгкий для моих рук. Я буду вспоминать этот момент как высший дар наслаждения. И буду мечтать повторить его. Я был с тобой совсем недолго и меня не остановит, что этот момент подошёл к концу. Нет. Любой шорох, что ты слышишь в темноте. Шёпот из теней. Дыхание на твоей шее. Это буду я. Рядом с тобой. Всегда. Потому что ты особенный. Ты просто нечто. Неповторимый драгоценный камень. Сладкий бутон, раскрывающийся для меня, из-за меня. Хочу быть сейчас рядом, коснуться твоих раздвинутых коленок, взять в рот твой член… Может быть, ты ощутишь фантомное дыхание на головке? Прямо сейчас. Давай же. Почувствуй. Я хочу заполучить тебя навсегда. Хочу, чтобы ты заполучил меня навсегда. Но для этого… нам надо постараться» Тэхён хмурится, едва улавливая смысл написанного. Он чувствует. Осязает несуществующее. От звуков с диктофона, от ощущения присутствия Джея ему не хочется отвлекаться на какие-то слова. Он быстро и резко водит ладонью по члену, отчаянно мечтая получить внутрь хотя бы пальцы, но не вставляет себе сам. Это может сделать только Джей. В этот раз условия ставит он, поэтому никаких отложенных оргазмов, никаких пыток, только быстрая разрядка, сладкий финал и мягкий вкус собственной спермы на губах. Тэхён двигает ладонью вверх-вниз, стискивая пальцами письмо, сминая бумагу, но не обращая на это никакого внимания. Он хочет кончить. И кончит. Перепачкает всё вокруг, а потом продолжить читать. Горячая волна скользит от всего тела в пах и сладко взрывается, даруя любимое удовольствие. Тэхён дрожит, переживая этот приятный момент, и мягко оседает на стенку стола. Для движений нет сил. Хочется, чтобы Джей поднял его, отнёс на постель, укутал одеялом и мягко пристроился рядом. Может быть, взял такого слабого и сонного ещё раз. Выебал до синяков, до криков. В этой квартире им никто не помешает, и они могут быть достаточно шумными. Слишком шумными. Невероятно шумными. Настолько громкими, что Тэхён обязательно сорвал бы голос. Встряхивая головой, он медленно приходит в себя, звон из ушей уходит, а письмо… «Ты хочешь знать, как. Хороший вопрос, ты молодец. Всё просто, мой сладкий Тён-и, найди меня. Найди, пойми, прими, и… Сделай первый шаг. Буду ждать, твой Джей» Тэхён осоловело перечитывает последние строчки. Первый шаг? Он сделал их много. Он делает их постоянно. Джею недостаточно? Строчки расплываются перед глазами, стоны с диктофона затихают, помогая поймать тишину, чтобы было возможно подумать. Понять смысл написанного. Тэхён перечитывает трижды, прежде чем до него доходит. Шаг. — Мне… — Тэхён неуверенно проводит подушечкой пальца по полной нижней губе. Ему надо найти Джея среди стаффа. Найти и… Как он это видит? А если Тэхён ошибётся? А если признается не тому? Опасно. Очень опасно промахнуться. И интересно найти. Тэхён сделает этот шаг, и он будет последним в этом акте. Будет их финалом и началом новой истории. Шаг, который определит их будущее.