Воспоминания

      Она знает, что раны бывают разными — душевными, физическими… сердечными, в конце концов, даже героям можно и нужно (хотя бы иногда) расслабляться — поверить в сказку и попытаться не замечать дымного и горького кошмара.       Если герои изредка и делают глупости, это чисто человеческий недостаток — и не стоит винить человека за то, что он устроен не иначе, чем так!       «Моя леди» — обращение, заставляющее сердце биться чаще, одновременно с этим вызывая сводящее до тошноты тревожное сжатие под ребрами.       «Моя леди» — произносит спокойный голос, и телу вдруг становится тепло, хотя в жизни от сердечности нельзя ждать ничего хорошего, и холодок тревоги пробирается по стенкам желудка.       Она знает, что не выживет, но не знает, сохранит ли свою жизнь он. Во всяком случае, она была бы даже рада, умри они в один день — печально-хорошее окончание истории, прямо как у сотни других, прописанных в книгах, которые ей читал отец (она не могла назвать его опекуном — пусть он и не был ей родным по крови, но в душе разливалась приятно-горькая отцовская любовь).       Её сердечные раны принимали форму поцелуев той ночи перед битвой с Королем Теней и она смеялась — они действительно умерли в один день.       Вот только судьба приготовила для рыцаря-капитана множество испытаний — Фортуна не отпускает своих чемпионов так просто.       А пока Калак-ча ждёт обжигающе-сухой в обращении Рашемен и шторм Зехира, уносящий отголоски прошлой жизни.       Но даже ему не под силу излечить те раны, что приобрели форму поцелуев в покоях Крепости-на-Перекрестке.