Противоположные полюсы

      Вернувшись в комнату после плотного ужина с отцом, сопровождаемого вопросами о том, что между ними с Хэнком, Василиса заглянула в телефон. Одно уведомление.       Киса Бабочка, Хэнк у тебя?        Посмотрев на время, она сделала вывод, что сообщение пришло около часа назад, как раз когда они спали.        Василиса Не переживай, я его не съела Домой пошел недавно        Киса Я бы не удивился        Василиса А стоило бы, ведь тебя ещё не съела        Киса Силëнок не хватит        Василиса Хватит, я просто сама не хочу, слишком костлявый        Киса Кто? Я? Ты ни с кем не перепутала? Ты вообще меня видела?        Василиса Вот именно, что я тебя видела. Поэтому и говорю        Киса Бабочка, не нарывайся        Василиса Прости, что задела за больное        Киса *смайлик какашки*        На губах Василисы застыла веселая улыбка. Всë-таки немного, но она скучала по их шуточным перепалка, которыми сопровождались её школьные будни. Не по тем ссорам, когда доходило до криков, конечно, а именно по таким обменам колкостями, поднимающим настроение.        Негатив по отношению к Кисе куда-то испарился, все стало как раньше. Она по-прежнему его недолюбливала, но в хорошем смысле. Он открылся для Василисы немного с другой стороны: смелый, потому что не струсил перед четырьмя обидчиками и не убежал, а дал отпор; не такой подонок, каким она его считала до этого, потому что извинился от сердца; хороший друг, потому что Хэнк не стал бы дружить и считать братом недостойного человека.       Василиса не знала, с чем связаны такие особенности его характера, как повышенная агрессия и вспышки гнева, но могла понять. Скорее всего, что-то из детства, ведь в большинстве случаев всë идет именно от туда, с нежного возраста. Может быть проблемы в семье, может быть так же, как у неё, нет кого-то из родителей, может психологическая травма. Все может быть, и все Василиса может понять. Но! Понять — это не значит согласиться с таким отношением к себе. Себя она в любом случае любила больше, значит, какой бы понятливой она ни была, если имеешь проблемы с агрессией — иди и прорабатывай их, а не выплескивай свою злость на других. А если ты это делаешь, будь добр, уйди из её жизни и окружения, потому что вокруг себя Василиса токсичных людей терпеть не хотела.        Для себя блондинка решила, что если хоть ещё раз Киса перейдет грань в отношении неё, то больше она с ним не заговорит ни разу, даже если тот извинится. Если человек не учится на своих ошибках, значит это глупый человек, а с глупцом далеко не уедешь, как говорится.        В глубине души Василисе хотелось верить, что она не ошибается в нём. Что все-таки Киса хороший человек.        Пусть так будет.

***

      Выйдя впервые после двух дней спячки в своей комнате на улицу, Василиса не смогла сдержать счастливой улыбки. Снег покрывал землю тонким слоем, отражающим солнечный свет и ослепляющим всех прохожих ярким блеском.        Скоро Новый год — любимый праздник Василисы, дарящий ощущение чуда и сказки. В её планах было нарядить небольшую ëлку на этой неделе, повесить гирлянду к себе в комнату и купить подарки на отложенные деньги. В этом году она решила купить подарки папе, Цитрусу и Хэнку, её новому, хорошему другу, который спасал её много раз в уходящем году. Пока идей не было, но времени ещё много, она всë успеет. Перед самым праздником их с Хэнком еще ожидал ежегодний корпоратив родителей, на котором опять придется отдуваться, как самым молодым. Ура.        Задумавшись о новогодней суматохе, которая ждет совсем скоро, Василиса не заметила, как оказалась перед зданием школы. Около забора, по обыкновению, собралась толпа курильщиков, которая включала в себя большинство её одноклассников. В том числе и Хэнка, который, заметив её, помахал рукой, подзывая к себе. Василиса желанием вдыхать ядовитый дым не горела, поэтому засунула два пальца в рот, показывая все своё отвращение, и прошла дальше, краем глаза отметив ухмылку Кисы.        Зайдя в здание, блондинка начала растегивать куртку заранее, чтобы не стоять вечность у гардероба. Окончательно избавившись от верхней одежды и оставшись в чёрных прямых джинсах и белом объемном свитере, направилась в кабинет русского языка и литературы.        Гуманитарием Василиса никогда не была. Математика и физика — её идеальный набор. Остального не надо. Но жизнь не такая волшебная, как хотелось бы, и такие предметы как литература или обществознание, например, тоже присутствовали в школьной программе, что, определенно, делало её жизнь сложнее. Василиса давно поняла, что привыкнуть можно ко всему, даже к зубрëжке параграфов и стихов, поэтому не переживала по этому поводу. Почти. Иногда случались истерики со швырянием учебников в стену и криками в подушку, но только иногда. Раза два в неделю, примерно. Но это не так уж и часто. Смотря с чем сравнивать. Принимать пищу, к примеру, два раза в неделю — это редко, даже очень. Значит, если смотреть в этой системе отсчёта, то два раза в неделю — это не часто. Можно и почаще швырять. Бедные учебники, жаль их, но не в полную силу. Сами виноваты.        Заходя в кабинет, Василиса направилась к своей парте, по пути здороваясь с Ольгой Васильевной, заполняющей журнал. Дойдя до своего места, блондинка достала из чёрного рюкзака учебник и тетрадь с пеналом, повесив его на крючок, чтобы не мешался под ногами.        Когда все было готово к началу урока, Василиса откинулась на спинку стула, уставившись в зелёную доску своими чёрными глазами. Но вид перед ней быстро сменился сначала на серую водолазку Мела, затем на чёрную толстовку Кисы, а потом уже и на зелёный трешер Хэнка. Подняв взгляд на лицо последнего, она встретилась с голубыми глазами, смотрящими на нее. Спустя несколько мгновений парень был уже рядом, садясь на свой стул, бросая рюкзак в ноги.        — Привет, Васька, — сказал он, не сдерживая счастливую улыбку, которая сама появлялась при взгляде на девушку, — как твое настроение сегодня?        — Привет, Хэня. Выбралась из засасывающего болота грусти и печали, но только благодаря тебе. Клубничное мороженое как всегда идет на пользу.        — Значит, только в мороженом дело? — прищурил глаза Хэнк, задавая вопрос.        — Разумеется, нет. Ты помог больше, — не захотев отшучиваться, ответила Василиса, похлопав его по плечу.        — Ну вот, другое дело. Прозвеневший звонок перебил их диалог, обращая все внимание на поднявшуюся со своего места учительницу, начинающую урок.

***

       Сев на своё место в кабинете математики, Василиса достала телефон, чтобы проверить социальные сети. В рекомендациях вышла фотография, которую блондинка видеть особо не хотела. На ней были Аня со Стасом, счастливо улыбающиеся в камеру. Василиса уже хотела перелистнуть, но в глаза попала интересная деталь: фингал под глазом и разбитая губа Стаса. Ха! Все-таки получил своё, засранец. На душе Василисы распустились цветы и запели птички. Да, злопамятная, а кто святой?        — Давно ты стала так долго уродцев рассматривать? — сказал Киса, подошедший к Василисе в ожидании, пока та пропустит его к стулу.        — Ровно мгновение назад, — подняла она на парня свой взгляд, смотря в упор.        — Бабочка, слишком много претензий к моей охуительной внешности. Признайся, когда ты рядом со мной, у тебя появляются комплексы?        — Да, как ты догадался? Комплексую насчет своего мозга, например, по сравнению с твоим уж очень большим кажется.        — Кажется — это ты хорошо подметила, — подмигнув, произнёс Киса, — может дашь пройти уже?        Василиса закатила глаза и поднялась со стула, оказавшись вплотную к Кисе. Не сводя взгляда с его хитрых глаз, она сделала шаг вправо, пропуская соседа по парте к его месту. Ваня, сделав шаг вперед, поравнялся с девушкой, задев ее ладонь своей. Это вышло случайно и неожиданно. Совсем быстрое и лёгкое касание, но оно заставило обоих напрячься и отдернуть руки друг от друга.        Сев на свои места, оба занялись своими делами: Киса доставал ручку и тетрадь, Василиса повторяла формулы, записанные аккуратным почерком в тетради.        — Чем вчера с Хэнком занимались? — все-таки задал свой вопрос Киса.       — Кис, тебе ещё рано такие вещи знать, — хитро улыбаясь, ответила Василиса, все еще смотря в тетрадь.        — Боюсь представить. В кукол Барби играли, что ли?        — А, ты насколько в развитии отстаешь? Ты сейчас на уровне погремушек?        — Да, бабочка, ещё сóски тема, пробовала?       — Нет, дашь попробовать? — это была ошибка. Василиса поняла это мгновенно, как только произнесла последний слог. Зажмурив глаза, она отпустила голову вниз. Так и не услышав ответа, Василиса открыла левый глаз и повернулась к Кисе лицом, в надежде, что он оглох на пару минут.        Но, конечно, в жизни так не бывает, и Киса смотрел с хитрой ухмылочкой на неё, радостный, что смог подловить. Наконец-то.        — С удовольствием, — играя бровями, сказал Киса, когда увидел её недовольный взгляд.        Василиса поднесла правую руку, сложенную пистолетом, к виску и, изобразив выстрел, уронила голову на парту, оставаясь в этом положении до прихода учительницы. Пришла она, к сожалению, через пару секунд. Не удалось подраматизировать подольше, от чего блондинке стало еще печальнее.

***

       На календаре был вторник, означающий репетицию вальса после уроков. Перед тем, как пойти в актовый зал, Василиса зашла в туалет, чтобы помыть руки. Неприятное ощущение на руках не давало спокойно жить, поэтому холодная вода сейчас была как нельзя кстати. Подержав свои ладони под ледяной водой, пока они не превратились в две сосульки, блондинка была довольна результатом, наконец, вытаскивая их и вытирая о салфетку.        Неожиданно дверь туалета открылась, пропуская знакомую ей личность. Что он вообще тут забыл?        — Рауль? — поднимая брови, спросила Василиса, глядя на знакомого парня. Их родители были знакомы, поэтому они не раз встречались, как и с Ильёй, но никогда не общались, — ты что тут забыл?        — О, василëк, — растягивая свои пухлые губы в ухмылку, промурлыкал Рауль, — а я к братишке приходил, он ключи забыл. Решил заглянуть в любимое местечко, по старой памяти.        О Рауле ходило не мало слухов. Он отправлял школьницам фотографии своего голого тела, не раз был пойман на связи с несовершеннолетними, но на это быстро закрывали глаза, зная, кто его отец. Все в школе знали, что Ольга Васильевна, учительница русского и литературы, родила от него ребенка и воспитывала в одиночестве. Короче говоря, тип это далеко не идеальный и приятный. Потому Василисе сейчас было максимально некомфортно.        — Желаю приятного ностальгирования, — произнесла блондинка и направилась к выходу из помещения. Находиться наедине с Раулем ей категорически не хотелось, даже живот свело от неприятных чувств. Сделав несколько шагов по направлению к двери, Василиса резко затормозила, почти влетев в Рауля, который преградил ей путь, — Рауль, пусти.        — Василëчек, мы так давно знакомы, — произнёс брюнет нарочито нежным голосом, — почему бы нам не развлечься? Ты такая красивая, нежная, — вздыхая запах её шеи и закатывая глаза от наслаждения, добавил он.        Василиса, почувствовав его настолько близко к себе, вздрогнула и попятилась назад. Рауль, не желая этого, схватил её за заднюю часть шеи, приятивая ближе к себе.        — Отпусти! — уперевшись ладонями в грудь брюнета, сказала Василиса, — ты знаешь, кто мой папа. Если я ему расскажу, ты…        — Что я? — раздраженным голосом сказал Рауль, приятивая девушку за шею ещё ближе. Между их лицами почти не осталось места, а шея настолько напряглась под его пальцами, что Василиса зажмурила глаза, чтобы не застонать от боли, — твой папочка ничего не сможет мне сделать, смирись уже с этим. Я предлагаю тебе просто развлечься, тебе самой будет приятно, василëк.        Василиса почувствовала что-то скользкое и мокрое на своей щеке, и, быстро сообразив, что это его язык, раскрыла глаза и возобновила попытки его оттолкнуть. Рауль, который получал удовольствие от её действий, прижал блондинку к стене, ставя руки по обе стороны от её головы, приближаясь с каждой секундой к испуганному лицу девушки.        Стараясь собрать все мысли в кучу, Василиса вспомнила о то, что говорил её отец, когда обучал основным правилам самообороны.        «Бей в нос и в пах, у мужчин это самые слабые места. А потом просто беги».        Времени думать не было, поэтому девчонка резко подняла ногу, согнутую в колене, и зарядила обидчику аккурат в причинное место, заставляя того согнуться и застонать, отходя на несколько шагов. Не медля ни секунды, Василиса побежала к выходу, слыша какие-то крики Рауля, но совершенно не обращая на них внимания. Буквально вырвавшись из туалета, она побежала в сторону актового зала, чтобы скорее оказаться в безопасности. Рядом с Хэнком. И Кисой.        Пока Василиса бежала по пустому коридору, на глазах начали скапливаться солёные слезы страха и отвращения. Ни разу она не подвергалась такому обращению со стороны мужчин. Интимная близость у неё была только со Стасом, который всегда был нежен и никогда не торопил. Хоть какой-то в нём был плюс. Также во время поцелуя с Кисой она не чувствовала никакого давления с его стороны, и, как только она захотела закончить, парень не предпринимал насильственных действий. В ситуации с Раулем все было иначе: он дотронулся против её воли, он прижимал её к себе и к стене, он говорил мерзкие слова, он… он провёл своим языком по её щеке. От отвращения Василису затошнило. Стараясь скорее успокоиться, она замерла перед дверью в актовый зал, стараясь отдышаться и прийти в себя. Сделав десять глубоких вдохов и выдохов, блондинка потянула дверь на себя.        Ребята в актовом зале занимались своими делами: парни как всегда о чем-то переговаривались и громко смеялись, Илья с Наташей смотрели что-то в телефоне, Анжела сидела на подоконнике, болтая ногами, а Марины еще не было. Видимо, ждали не только её.        Услышав звук открывающейся двери, Киса поднял свои глаза и встретился с глазами бледной, растерянной Василисы, которая стояла и смотрела на него, держа руки вдоль корпуса. Нахмурив брови, он толкнул локтем Хэнка, указывая подбородком в сторону девушки, стараясь унять тревогу, разыгравшуюся внутри. Боря, резко обернувшись и увидев блондинку, поднялся с места и направился к ней. Почти подбежав к ней и встав напротив, Хэнк заглянул в её напуганные глаза, тяжело сглатывая.        — Что случилось? — выдавил из себя он.        — Давайте в подсобку, — сказал Киса, появляясь за спиной Хэнка. Он уже немного успел изучить Василису и понял, что будет лучше, если они уйдут дальше от чужих глаз. Только тогда блондинка сможет собраться.        Боря, кивнув на его слова, повел Василису в сторону подсобного помещения, которое находилось в самом дальнем углу актового зала. Отперев дверь, которая всегда была открыта, Киса пропустил ребят, заходя следом и закрывая за собой дверь.        — Вася, расскажи, что произошло? Мы же видим, что что-то не так.        Не сумев больше скрывать свои эмоции, Василиса бросилась к Хэнку, обнимая его за шею и утыкаясь носом в плечо. Ей срочно надо было почувствовать себя в безопасности, а Хэнку она доверяла. Боря, опешив от её действий, положил руки ей на спину, прижимая к себе, и поднял непонимающие глаза на Кису, который хмурился, поджимая губы. Он терпеливым человеком никогда не был, а в ситуации, когда испуганная блондинка прижималась к его другу — тем более.        Почувствовав тепло друга, Василиса начала приходить в себя, собирая мысли в кучу. Всë в порядке. Ничего не случилось. Он больше не подойдет. Здесь безопасно. Тяжело выдохнув, блондинка отодвинулась от Бори, и, не поднимая головы, начала рассказывать.        — Я в туалете была, руки мыла. Неожиданно Рауль зашел…        — Сука, — прорычал Хэнк, сжимая кулаки.        — Он… Он начал предлагать мне непристойности, потом за шею схватил больно, потом…        — Что потом, Василиса? — еле сдерживая свой гнев, произнёс Киса через сжатые зубы. Этого слизняка Рауля от просто не мог терпеть, — он сделал тебе что-то?        Василиса подняла свои красные глаза на Ваню и резко подняла руку, начав чесать то место на щеке, которое Рауль посмел облизать. Ей было так мерзко от этого.        — Нет, — поторопилась ответить девушка, чтобы ребята не надумали лишнего, — он зажал меня, но я пнула его и побежала сюда.        — Ему пиздец, — сказал Хэнк, смотря на Василису исподлобья.       Киса, сжимая кулаки, уже не мог себя сдерживать от накатившей агрессии, поэтому начал ходить от одного конца небольшой комнаты в другой. Как этот извращенец мог только подойти к Василисе? Киса хотел его убить. Прямо сейчас.        — Так, стоп, — произнесла блондинка, поднимая руки, — ничего делать не надо. Я расскажу отцу, если он ещё хоть раз подойдет ко мне.        — А если он сделает с тобой что-то, а? — произнёс Киса сквозь зубы, останавливаясь напротив девушки.        — Не сделает…        — Ты от куда знаешь? Он же ебанутый!        — Всë, Кис, тихо, — произнёс Хэнк, смотря на свои руки. Сам еле держивался, — он не похож на тупого. Знает, что у Васи отец в полиции, не сунется больше.        Киса, задержав свой взгляд на друге, сплюнул куда-то в угол и вышел из подсобки, хлопая дверью. Его бесило, что Рауль вышел чистый из воды после того, что сделал Василисе. Как он вообще мог дотронуться до неё своими грязными, извращенными руками? Зажать её в туалете против её воли? Уëбок.        Услышав хлопок двери, Василиса вздрогнула и повернулась к Хэнку, заглядывая в его глаза.        — Я так напугалась…        — Всë кончилось, — прижимая к себе девушку, прошептал Хэнк, оставляя поцелуй в её волосах, — если он ещё раз к тебе пойдет, обещай, что мне расскажешь.        — Обещаю, Хэня, — пробормотала ему в шею Василиса.

***

       Репетиция закончилась, когда на улице уже садилось солнце. Собравшись, ребята наконец доучили танец полностью, ведь до предновогоднего концерта осталавалось уже меньше двух недель.        Василиса, сумев взять себя в руки после инцидента, объяснила последнюю связку и, не психуя, повторяла одни и те же движения, если надо было. Киса силой её характера был поражён, ведь ему потребовалось выкурить две сигареты на улице после их разговора в подсобке.        Выйдя на крыльцо вместе с остальными одноклассниками, блондинка передернула плечами от подувшего ветра. Посмотрев в сумерки вечернего города, Василиса нахмурилась. Чувство страха не отпустило до конца. Она надеялась, что всë это не перерастает в паранойю.        — Вась, у меня не получится проводить тебя, мать сказала домой идти, помочь срочно надо, — обращаясь к Василисе, сказал Хэнк, — может Киса тебя проводит?        — Да я сама…        — Я провожу, — сказал Киса, доставая очередную сигарету и прикуривая от розовой зажигалки, — украдут ещё, потом ищи-свищи.        — Всë тогда, я погнал, — прощаясь рукопожатиями произнёс Хэнк, — пока, Вась, — быстро обняв девушку за плечи сказал он.        — Пока, Хэнь, — ответила Василиса и приняла руку в прощальном жесте, когда тот отодвинулся от неё и направился в сторону дома.        — Пока, ребята, — произнёс Мел, догоняя Анжелу, — красивый танец получился, Василиса.        — Спасибо, — ответила блондинка с улыбкой, провожая их глазами. Когда они скрылись на забором, Василиса на пятках развернулась к Киса и поджала губы, — пойдем, телохранитель?        — Пойдем, бабочка, — сказал Ваня, начиная идти в сторону дома. Запомнил дорогу с того раза, — слушай, если хочешь, я один с этим ëбырем-террористом пообщаюсь? Если за Хэнка там переживаешь и всë такое.        — Нет, Кис, правда, — ответила она, засовывая руки в карманы куртки. Тяжело вздознув, она продолжила, — хочу просто чтобы спокойно было. Надоело уже все…        Хриплый, девчачий голос был такой уставший, что Киса непроизвольно повернул голову в её сторону, наткнувшись на её профиль, подмечая уголки губ, опущенные вниз.        — Хочешь покататься на байке? У меня он стоит недалеко от сюда.        — Хочу, — ответила Василиса, повернувшись к нему лицом. Ей хотелось отвлечься, хотелось почувствовать что-то ещё, кроме оседающей на душе тоски, — ты аккуратно водишь, надеюсь? Не хочу умереть, не попробовав текилу.        — Текилу? — подняв брови, спросил Киса, выдыхая белый дым сигареты.       — Да, читала книгу, где героиня теряет память от текилы, до этого поцеловавшись со своим лучшим другом. А они с самого детства любят друг друга, но не признаются. Короче говоря, пройдя через разлуку и тому прочую слезливую ерунду, он понимает, что она забыла тот поцелуй, а не сделала вид, что этого не было. А если бы она тогда запомнила поцелуй, может быть у них все получилось намного раньше, — рассказывала Василиса, вспоминая историю, которую прочитала года два назад, и, на мгновение задумавшись, продолжила, — хочу попробовать текилу, чтобы проверить, правда ли можно так память потерять.               — Да, бабочка, — протянул Киса, выкидывая докуренную сигарету и сворачивая в свой двор, — более странного человека я не встречал, будь уверена.        Василиса только пожала плечами, продолжая идти за ним. Никаких сил спорить или пререкаться не было, мозг работал медленно от пережитого стресса.        Дойдя до своего мотоцикла, Киса остановился, доставая ключи и снимая защиту. Василиса, взглянув на жёлтого коня со звездочками, улыбнулась. Миленько.        — Держи шлем, — протянул чёрный шлем Киса.        — А ты?        — А я бессмертный.        — Да, с кощеем, определенно, сходства есть, — быстро показав язык, ответила Василиса, надевая шлем на голову.        — Определенно, нет, — сказал Киса, садясь на свой байк, ожидая, пока девушка сядет сзади.        Василиса, не став медлить, устроилась позади Кисы, кладя свои руки ему на плечи. Закатив глаза, парень взял её ладони и положил к себе на живот, заставляя девушку двинуться ближе. Вставив ключ в зажигание, Киса завел мотоцикл и нажал на газ, начиная своё движение.        По дворам они ехали спокойно, чтобы не испугать прохожих, но, когда выехали на трассу, Василиса поняла, почему надо держаться за талию водителя. Скорость была бешенная. Может в машине она ощущалась бы по-другому, но сейчас, когда ветер бил в лицо, снося её с сидения, скорость чувствовалась каждой клеточкой тела. Прижавшись ещё ближе, Василиса сжала его куртку в кулаки, боясь отпустить.        Наконец, привыкнув к этому виду транспорта, девушка начала расслабляться и осматривать места, которые они проезжают. Они ехали по дороге, ведущей к каменистому пляжу недалеко от города. Когда пейзаж с городских домов сменился деревьями, Василиса почувствовала свободу. Они с Кисой ехали быстро, не обращая ни на кого внимания и не останавливаясь ни на секунду. От чувства свободы и прилива адреналина девушке хотелось кричать. Что она и сделала, не думая ни о чем и ни о ком.        Она просто отстранилась от Кисы, не переставая держаться за него, и закричала во все горло, выпуская все свои чувства наружу.        Как же хорошо.        Киса улыбался уголками губ, слушая её хриплый крик за спиной. Он мог понять её состояние в этот момент. Она выпускала из себя всю скопившуяся злость, страх, усталость, грусть, тревогу. Киса сам не раз так делал, но другими способом: бил грушу, пока костяшки пальцев не превращались в кровавое месиво. Всем иногда надо разгрузиться.        Когда голос сел, и дыхание закончилось, Василиса замолчала и глубоко вдохнула сладкий воздух спокойствия, кладя свою щëку на спину Кисе, вдыхая знакомый запах сигарет.        Спустя несколько минут, они остановились. Василиса оглядела местность, замечая перед собой каменистый берег, покрытый тонким слоем снега. Солнце уже почти село за горизонт, образуя тонкую красную полосу между водой и небом.        — Мы приехали? — спросила Василиса тихим голосом.        — Да, немного отдохнем и обратно поедем, — сказал Киса, заглушая мотор.        Василиса слезла с мотоцикла, снимая шлем и поправляя запутавшиеся от ветра короткие волосы. Она протянула парню средство защиты, ожидая, пока он заберет. Киса, повесив шлем на руль, тоже слез на землю, становясь рядом с девушкой и рассматривая её красные щеки.        — Пойдешь со мной к морю? — спросила она, заглядывая в его глаза. И, увидев положительный кивок, направилась в сторону воды.        Сейчас ей было так спокойно, вдали от их школы, от дома, от всего мира. Здесь не было никого, кроме них. И даже присутствие Кисы не вызывало никакого раздражения. Как и он сам.        Они остановились, не доходя до воды, потому что неспоконые волны так и норовили промочить им ноги. Смотря в даль, каждый из ребят думал о своём, наслаждаясь шумом бушующего моря.        — Кис, у нас перемирие на этот вечер, да?        — Можно и так сказать, бабочка, — ответил он, ухмыляясь.        — Спасибо, что отвез меня сюда. Мне понравилась скорость и свобода, которые возникают от езды на мотоцикле. Наконец, смогла все выплеснуть из себя.        — Не за что, — ответил он, поворачивая голову в её сторону, — сейчас нормально все?        — Сейчас нормально, — улыбнувшись, произнесла она, приподнимая уголки губ, глядя на него, — ты любил когда-нибудь?       Василиса сама не знает, зачем задала этот вопрос, просто атмосфера, обволакивающая их, наталкивала на душевный разговора.        — Не знаю, нет, наверное, — произнес Киса, поддавшись её настроению, — а ты любила Стаса?        — Раньше думала, что любила. А сейчас бы сказала, что нет. После того, что он сделал и как поступил, я чувствую к нему только неприязнь, — глубоко вздохнув, она продолжила, — хотела бы я полюбить, как в книгах.        — Ты любишь читать, да?        — Обожаю, — улыбнулась она, — любовные романы — это моя жизнь.        — Серьезно? — ответил он, издавая смешок, — я думал, ты ужастики читаешь какие-нибудь, расчлененку там.        — Этого и в жизни хватает, вся морозилка полная уже, — произнесла Василиса, шутливо отмахиваясь, — льстит, что меня люди видят именно так.        — Ты меня сюда специально заманила? — хватаясь за сердце, произнёс Киса, — пиздец, бабочка, хитрая ты женщина.        Василиса, резко засмеявшись, присела и, набирая полные ладони снега, кинула его в сторону Кисы, не переставая весело хохотать. Не веря тому, что всë его лицо в ледышках, Ваня поднял брови и немного раскрыл рот, находясь в состоянии шока. Но это не продлилось долго. Решившись на месть, Киса сделал резкий шаг в сторону девушки, от чего Василиса завизжала и побежала от парня. Путь её не был долгим, потому что Ваня быстро догнал её, аккуратно повалив на слой снега и садясь на её ноги.        Смех изо рта Василисы не останавливался, даже когда Киса, набрав полные ладони снега, начал тереть им её щеки.        — Киса, пожалуйста, помилуй, — визжала девушка, стараясь убрать его руки от лица, — я дам денег.        — Ты не откупишься от меня, наглая девчонка, — продолжая обмазывать лицо снегом, просмеялся Киса.        — Ну, Вань, я все поняла, я так больше не буду, честно, — умоляюще произнесла она, держа его руки своими.        — Смотри у меня, бабочка, — сказал он, убирая руки от её лица, — ещё хоть одно подлое движение в мою сторону, и я не посмотрю, что ты девчонка, защекочу до смерти.        — Ладно, ладно, — произнесла Василиса, показывая ему язык и расслаблясь, — вставай с меня, бегемот.        Киса, не став спорить, поднялся на ноги и протянул руку Василисе, чтобы помочь подняться. Блондинка отказываться от предложения не стала и взяла его за ладонь, чувствуя, как парень потянул её вверх, помогая встать. Оказавшись на ногах, она подняла свою голову и наткнулась на изучающий взгляд Кисы, который до сих пор не отпустил её руку из своей.        Тяжело сглотнув, Василиса наблюдала за тем, как Киса прикусил свою нижнюю губу, отпуская свои карие глаза на её губы, затем возвращая их к её чёрным омутам. Парень поднял свою левую руку к лицу Василисы, убирая прядь белых волос за ухо, задевая кончиками пальцев её нежную, холодную щеку.        — Кис, — прошептала Василиса, не отрывая взгляда от его глаз.        — Бабочка, один поцелуй, я больше ничего не попрошу у тебя, ладно?        Василиса прикрыла отяжелевшие веки, не зная, что делать. Он был так близко, что девушка чувствовала его грейпфрутовый запах. Его рука была такая горячая и так правильно ощущалась на её холодной щеке, что от контраста температур сносило крышу.        Киса, не почувствовав сопротивления, наклонился и прижался к её ледяным губам своими пылающими, не сумев сдержать судорожного вдоха от накрывших эмоций. Чувствовать её губы своими было самым приятным, что он ощущал за всю свою жизнь.        Поддавшись эмоциями, Василиса подняла свои руки, кладя ему на плечи, приподнимаясь на носочки, чтобы прижаться крепче к его губам, отвечая на поцелуй. Почувствовав это, Киса углубил поцелуй, сталкиваясь своим языком с ее и слыша хриплый стон девушки.        Они целовали губы друг друга, не в силах оторваться даже для того, чтобы отдышаться от накрывавших с головой эмоций. Руки Кисы пробрались под её куртку, сильнее сжимая тонкую, хрупкую талию, а руки Василисы зарылись в его кудрявые волосы, сжимая у корней.        Как могут два человека, абсолютно разные и не имеющие ничего общего, испытывать все эти чувства от обычного поцелуя? Почему их тянет друг другу с неимоверной силой, которая не позволяет оторваться от губ? У них не может быть будущего, у них не может быть настоящего, тогда почему они всë это ощущают?        Оставив последний поцелуй на губах Кисы, Василиса отстранилась, отпуская свои руки и делая шаг назад. Не открывая глаз, Ваня отпустил руки, засовывая их сразу в карман, сжимая в кулаки.        — Вань, отвезешь домой?        — Отвезу.        Вот и всë.