LIMIT BREAK

Существовало две вещи, которые Имаизуми Шунске знал очень хорошо. Первая состояла в том, что их отношения с Наруко Шокичи никогда не были легкими. Вторая была, пожалуй, в том, что Наруко Шокичи с мастерством, заслуживающим уважения, умел причинять боль. И нет, касалось это вовсе не его задиристых подколов и издевательских комментариев, на которые Имаизуми отвечал обычно тем же, если не был слишком уставшим. Никаких серьезных чувств такие моменты не вызывали — они оба скорее лишь делали вид, что раздражаются и злятся друг на друга, но были и другие ситуации. Которые действительно оставляли после себя острое болезненное ощущение. У Наруко имелись какие-то жизненные правила-пунктики, которые он боялся нарушить даже при угрозе здоровью. Например, он бы скорее предпочел умереть, чем сказать при людях, что они друзья. Или что они живут вместе — не дай бог кто узнает, это ведь так ужасно. При всем при том, что снять общее жилье было его идей. Он мог приходить к Имаизуми в комнату, чтобы вдвоем с ним посмотреть фильмы, как всегда хохоча и веселясь, а потом сказать Оноде или кому-то еще, какой он занудный и отстойный, пока думал, что сам Имаизуми этого не услышит. Пару раз Имаизуми приходил именно в такие моменты, и он слышал. Принять помощь от него, если рядом был кто-то еще и мог это увидеть, Наруко тоже яростно отказывался, будто что-то подобное могло унизить его в чужих глазах. Зато наедине он без какой-либо внутренней борьбы сам приходил и с щенячьими глазками просил Имаизуми помочь с домашкой или поделиться печеньем, потому что ему опять не с чем пить чай. Имаизуми никогда не отказывал, конечно, хоть и чувствовал себя каждый раз задетым. Воспринимать это противоречивое отношение Наруко к нему было испытанием не из приятных. Но пару дней назад случилось нечто, что по силе концентрированности пиздеца могло легко переплюнуть все предыдущие моменты всех этих лицемерных игр. Имаизуми сам был частично виноват в этом — он признавал. Он терял контроль крайне редко, а настолько, как это случилось в тот момент, — вообще никогда. Он бы мог всерьез расстроиться из-за своей оплошности, но чужая реакция расстроила все-таки больше. И то, что они были одни, в этот раз делу вообще никак не помогло. Наруко просто сделал это снова. Повел себя так, будто случайный поцелуй с кем-то вроде Имаизуми — это самая ужасная вещь в мире. Имаизуми, вообще-то, тоже не хотел этого. Он и сам не понял, как именно борьба на кулаках превратилась в борьбу через поцелуй — это определенно была какая-то подлая подстава нейростимуляций, из-за которых они оба забылись, — но он знал, что в реальности никто из них не сделал бы ничего подобного ни в какой ситуации. Наруко наверняка думал так же и все равно распсиховался как дите, как будто поступить нормальным образом, как все нормальные люди сделали бы, и просто проигнорировать случившееся было для него непосильной задачей. Ничего не оставалось, как снова сделать вид, что это его никак не беспокоит, и Наруко на следующий день, к счастью, успокоился. Вел себя как обычно, не поднимал тему произошедшего, и Имаизуми такой поворот событий вроде как устраивал. Он собирался забыть об этом так же, как он забывал все остальное, и просто жить дальше, но что-то, кажется, все-таки было не так. Он едва замечал это, но быть рядом с Наруко стало уже не так комфортно, как было раньше. Словно между ними повисла какая-то недосказанность, какое-то нерешенное дело, которое напрягало обоих, и Имаизуми не думал, что знает, как справиться с этим. Что было нужно, чтобы вернуть их отношения в их прежнее состояние? Сесть друг напротив друга и на словах договориться, будто никакого нелепого поцелуя в виртуальной игре не было? Но разве они уже не сделали это неофициально? Имаизуми, честно, даже время не хотел тратить на такую ерунду. Его график и так был очень плотным — он то и дело пытался понять, как выкроить лишнюю минутку на свой проект, при этом ему хотелось оставить достаточно времени и на развлечения тоже. Забрасывать LIMIT BREAK он не собирался, пока там он мог снять напряжение и провести время с товарищами по команде. Отдых был одной из важных составляющих жизни, но, если они с Наруко так и не выйдут из этого мрачно-недружелюбного состояния по отношению друг к другу, этот отдых может запросто превратиться в пытку. Пока Имаизуми лишь терялся в догадках, продолжая ходить на учебу и работать над приложением, на которое у него были большие надежды. Между прочим, он сам выбрал этот проект в начале нового учебного года, и теперь ему предстояло создать систему, которая должна была стать идеальным финансовым помощником для любого человека. Важно было с большой точностью определить сильные и слабые стороны пользователя, выявить способы дальнейшего развития, а также лучшие варианты обучения и работы с последующим карьерным ростом. Более того, Имаизуми хотел, чтобы его финансовый помощник мог самым эффективным образом контролировать денежные траты пользователя, находить подходящие варианты жилья или помогать совершать самые выгодные покупки, будь то бытовые вещи или квартира. Запросы были большими, это признавал даже ведущий преподаватель, но Имаизуми упрямо ухватился за свою идею и собирался воплотить ее в жизнь лучшим образом. На календаре была пятница, когда он в середине учебного дня снова проверил свое расписание на день. После занятий у него был назначен сеанс с Като-сан, которую он начал посещать раз в две недели после того, как несколько месяцев назад обнаружил, что немного теряет мотивацию учиться. И на секунду у него в голове возникла мысль о том, что он может все ей рассказать, даже если будет очень неловко. Но в конце концов, разве психологи не были созданы для того, чтобы помогать своим клиентам решать их внутренние проблемы? Подумав, что лучше будет принимать решение по ходу дела, Имаизуми вернулся к занятиям и до самого завершения последней лекции больше не вспоминал о своей проблеме. После он успел быстро обсудить с Мацудой-сенсеем некоторые детали грядущего семинара, и на встречу с университетским психологом ему пришлось торопиться, чтобы прийти вовремя. Като-сан, молодая женщина в бледно-голубом костюме, встретила его в своем идеально чистом кабинете с удобной мягкой мебелью и, как всегда, предложила присесть на диван перед кофейным столиком. — Хочешь чего-нибудь выпить, Шунске? — приветливо спросила она. — Могу приготовить тебе чай или какао. Имаизуми, разместившись ближе к краю дивана, вежливо отказался. — Не нужно — я не так давно был в столовой. — Тогда угощайся конфеткой, — с улыбкой предложила Като-сан, опустившись в кресло напротив и положив ногу на ногу в расслабленной позе. Среди ярких журналов на столике стояла пиала с карамельками в разноцветных обертках, и Имаизуми потянулся, чтобы взять парочку. Он откинулся обратно на спинку и нервно покрутил конфетки в пальцах. — Как дела? — спросила Като-сан. — Как твоя учеба в последние недели? — Довольно неплохо, — ответил Имаизуми, глядя не на женщину, а все еще на конфетки в своих руках. — Я продвинулся вперед в работе над проектом, а еще мою стипендию обещали повысить в следующем месяце. — Отличные новости! — В голосе Като-сан послышалась явная улыбка. — Ты хотел мне о чем-то рассказать, Шунске? — спросила она следом, чем даже немного обескуражила Имаизуми. Он поднял глаза, чтобы встретить подбадривающий взгляд, и слегка смутился. Неужели его состояние тревоги было столь заметно? — Если тебя что-то беспокоит, ты можешь поделиться со мной. Даже если это не касается твоей учебы, — сказала ему Като-сан. — Эм, ну... — не зная, как начать, произнес Имаизуми, снова опуская взгляд. — На самом деле, есть одна проблема, которая кажется мне нерешаемой. Она касается... взаимоотношений с другим человеком. Я еще ни с кем об этом не говорил. — Ты знаешь, что наши разговоры совершенно приватны, — напомнила Като-сан. — Все, что ты скажешь в этой комнате, никуда дальше этой комнаты не выйдет. — Да, я знаю, — кивнул Имаизуми и тихо вздохнул. — И дело не в том, что я боюсь открыться вам. Просто... наверное, это длинная история, и я не знаю, с какой стороны к ней подступиться. — Что ж, я достаточно терпелива, Шунске, — улыбнулась Като-сан, когда он снова посмотрел на нее. — На первом сеансе я говорил, что живу кое с кем. — Да. Ты рассказывал о юноше. Кажется, он твой ровесник? — Верно. Учится тоже здесь, но на другой специальности. Мы с ним из одной школы, давно знаем друг друга, и, в общем, так вышло... мы случайно поцеловались внутри одной виртуальной игры, — сказал Имаизуми, отчего-то чувствуя, что должен выложить самую нервирующую часть поскорее. — О. — Като-сан ответила легким изумлением. — И тебя беспокоит это происшествие? — Я бы не обратил на это никакого внимания, если бы дело касалось только меня, — быстро сказал Имаизуми и невольно поморщился. — Это Наруко закатил истерику. Как будто случилась чертова катастрофа. — Хм, позволь спросить, в каких отношениях вы состоите? — Мы друзья. Когда никто не видит. В остальное время Наруко делает вид, что я его бешу. — Решение жить вместе было принято из необходимости или... — Это Наруко предложил. Я просто согласился. Так дешевле для него — он бы не потянул личное жилье в одиночку. — А для тебя? — спросила Като-сан, сцепив руки в замок на своих коленях. — Ты согласился на это предложение исходя из выгоды? — Я просто... — растерялся Имаизуми, затихнув. Он слишком давно об этом не думал, хотя раньше, кажется, хорошо знал ответ. Конечно, он мог бы и не соглашаться жить с кем-то вдвоем, он прекрасно справился бы и сам, но с Наруко... — С Наруко жизнь просто кажется немного ярче и легче, — вздохнул Имаизуми, признавшись. До этого он никогда не произносил ничего подобного вслух, и ему было трудно. — Он умеет развеять напряженную атмосферу, взбодрить после тяжелого дня, и с ним неудачи жизни не кажутся такими уж неподъемными. — А ты... испытываешь к нему романтические чувства? — Като-сан задала следующий не менее выводящий из равновесия вопрос. Имаизуми аж встрепенулся. — Да нет. С чего бы? — удивленно моргнул он. — Мы просто проводим время вместе. Между нами никогда не было ничего похожего на... романтику. — До того, как случился поцелуй? — подсказала Като-сан, и Имаизуми мог бы поклясться, что она слегка ухмыльнулась, произнося этот вопрос. — Это была тестовая версия игры с воспроизведением физических ощущений, — попробовал объяснить Имаизуми, чувствуя себя вконец неловко. — Там... эм, можно почувствовать себя просто невероятно сильным и способным сделать что угодно. Это было... слегка опьяняюще, и потом он играл за женского персонажа. В какой-то момент мы были слишком близко друг к другу, и... — Тебе понравилось то, что случилось? Ты бы хотел это повторить? — совершенно спокойно спросила Като-сан. У Имаизуми не было причин думать об этом. Понравилось ли ему? Хотел бы он повторить? Конечно нет. Почему он должен был хотеть повторить поцелуй в виртуальной реальности с парнем, который играл за женского персонажа? Тем более с Наруко. В первую очередь это был бы поцелуй с Наруко. Не то чтобы Имаизуми когда-либо всерьез размышлял о своих предпочтениях. Он считал себя самым обычным, ему нравились девушки. В прошлом году у него был короткий роман с одной из них, и он никогда не думал о парнях в этом плане. Ну а что-то подобное в виртуальном мире, по его мнению, вообще не стоило каких-либо даже малейших обдумываний. Но что насчет первого вопроса? Мог ли он сказать, что ему не понравилось? На мгновение Имаизуми вспомнил, как персонаж Наруко, даже в женском виде мало отличающийся от самого Наруко, сидел на его бедрах, цеплялся за его волосы, углубляя тот несчастный поцелуй, и вдруг почувствовал, как к щекам прилила краска. Имаизуми действительно не обдумывал это, но это ведь и правда был Наруко. Он целовал его. А Имаизуми целовал в ответ. И кажется, ему было просто потрясающе. Как будто они только и ждали друг друга, чтобы выяснить, что такое настоящая страсть и срывающее крышу желание. Но... Это все было не по-настоящему. В реальном мире ничего подобного не случилось бы. В реальности не существовало столь острых одурманивающих ощущений, поэтому... Все еще не было смысла рассуждать об этом всерьез. Тем не менее Имаизуми решил ответить честно. — Наверное, мне понравилось. Но думать о повторении, на мой взгляд, довольно неуместно, если взять во внимание обстоятельства. — А что, если Наруко-кун, не хотел, чтобы ты думал об этом так? — спросила Като-сан, снова обескуражив. — В каком смысле? — Как ты отреагировал после поцелуя? Имаизуми шумно вдохнул, уперев взгляд в кофейный столик. — Спокойно. Как и нужно было. Зачем акцентировать внимание на неловкой случайности? — Мог ли Наруко-кун оценить твое спокойствие как холодность? — поинтересовалась Като-сан, и Имаизуми поморщился, мотнув головой. — Какое ему должно быть дело до моего спокойствия или холодности? — В том случае, если он ожидал от тебя другой реакции, это могло задеть его, — терпеливо объяснила Като-сан. — Вы хотите сказать, что он истерил из-за моей реакции? — непонимающе нахмурился Имаизуми. — Тогда... каким образом я должен был отреагировать? — Могу предположить, что он хотел, чтобы для тебя это не было просто неловкостью, которую ты легко оставишь во вчерашнем дне, — сказала Като-сан, окончательно запутывая его. — Но очень вероятно, что в первую очередь он не хочет признаваться в этом желании себе. Если оно кажется ему недопустимым. — Это звучит... очень сложно, — подытожил Имаизуми, только сейчас осознав, что он замучил несчастные конфетки в своих руках до такой степени, что краска на одной обертке слегка стерлась, пока он проводил по ней ногтем большого пальца в надежде успокоить нервы. — Было бы неплохо, если бы вы могли поговорить и обсудить ваши чувства, — добавила Като-сан. — Ох, боюсь, это невозможно, — криво усмехнулся Имаизуми. — Зная Наруко, могу сказать, что он заявит, что я все выдумал. Он... довольно скрытен, когда дело касается его личных переживаний. Для него это как показать слабость. А быть слабым передо мной он захотел бы в последнюю очередь. — А как бы ты поступил, если бы узнал, что для него ваш поцелуй значит нечто большее, чем просто неловкая случайность? Мог бы ты рассматривать возможность того, что ваши отношения выйдут за рамки дружбы? Имаизуми растерялся в который раз. Романтические отношения с Наруко? Боже, это звучало так невозможно и так безумно. — Если тебе понравился поцелуй, — продолжила Като-сан, — пусть он был и в виртуальной реальности, это дает тебе полное право рассуждать о настоящей симпатии к этому человеку. И поведение Наруко может предполагать его симпатию к тебе. Но побег от своих чувств — это серьезный барьер психики, и это может продолжаться годами, мучая. Усмехнувшись, Имаизуми виновато опустил голову. — Простите, но я никаким образом не могу представить себе, что могу нравиться Наруко в романтическом смысле. Он, ну... во-первых, абсолютно точно гетеросексуален. И я тоже, думаю. — Я ни в коем случае не тороплю тебя, Шунске, — мягко сказала Като-сан. — И ни на чем не настаиваю сейчас. Я лишь дала тебе пищу для размышлений. Ничего страшного не произойдет, если ты просто еще раз подумаешь о случившемся и о том, как ты относишься к этому, правда? — Да, это так, — был вынужден согласиться Имаизуми. Мысли никому не навредят, но вот куда они его заведут, если он будет продолжать думать обо всей этой теме? Что, если он попробует прислушаться к своим чувствам и вдруг обнаружит, что относится к Наруко действительно не совсем как к другу? — Что ж, наша встреча подходит к концу, — объявила Като-сан, взглянув на экран своего смарт-браслета на запястье, и Имаизуми удивился тому, как быстро за разговором пролетел час. — Заглянешь ко мне через две недели? — Д-да, конечно, — кивнул Имаизуми, забирая свою сумку и поднимаясь на ноги. Конфетки он сунул в карман пиджака и вежливо склонил голову. — Спасибо за беседу. Увидимся через две недели. — Удачи, — пожелала Като-сан, прежде чем он вышел за дверь, но, даже покинув кабинет, Имаизуми едва ли почувствовал себя легче. Он был почти в панике, и мысль о том, что у него могли быть чувства к Наруко, сбивала его с толку. Он же не идиот? Разве смог бы он не заметить, если бы что-то подобное произошло? Нет, у него определенно не было ничего такого, до... определенного момента. До этого тупого последнего файтинга. До этого разговора с Като-сан, который заставил воображение Имаизуми заработать. Подумать, а что, если их страсть в виртуальной игре с Наруко повторится. А что, если их страсть в виртуальной игре обернется вполне реальными чувствами... Имаизуми еще предстояло понять, как он относится к такой перспективе и действительно ли она его пугает. А пока он вернулся домой, поднял голову перед дверью, чтобы камера распознала его лицо, а система впустила его в их съемную квартиру. Обуви Наруко в прихожей не было, и Имаизуми почему-то почувствовал облегчение по этому поводу. Наруко где-то задерживался после учебы, возможно, тусил со своими друзьями, и у Имаизуми было немного времени, чтобы перед их встречей перевести дух. Если они не увидятся в квартире, то обязательно увидятся вечером в LIMIT BREAK, потому что Наруко вряд ли пропустит шанс подраться с мобами (во вторник он заявил, что к концу недели обязательно достигнет 45-ого уровня, а для этого сражаться пришлось бы очень много). Выпив воды на кухне, Имаизуми заказал доставку еды, чтобы пополнить холодильник, и отправился в свою комнату, надеясь переодеться и отдохнуть до того момента, как ему придется заняться ужином. Устроившись на диване, он собирался просто полежать с закрытыми глазами до уведомления о доставке, заодно и подумать о том, какие именно эмоции вызывал у него Наруко в последние дни. Конечно, в виде женского персонажа Имаизуми его больше не видел, но видел в реальности и в LIMIT BREAK тоже. Для этой игры Наруко создал довольно мужественного персонажа, добавив себе роста и мускулов. И он был, наверное, объективно привлекательным как в игре, так и в жизни. Имаизуми никогда не обращал на это особого внимания, и теперь ему, кажется, предстояло понять, нравится ли ему внешность Наруко с его личного взгляда. Даже звучало смешно. Родись он девчонкой, было бы проще, конечно. Без каких-либо предрассудков Имаизуми сказал бы, что Наруко выглядит потрясающе, и было бы странно отрицать, что его женская внешность Имаизуми очень понравилась. Даже если бы в реальности его грудь не была бы такой большой, а ресницы — такими идеальными. Мысли, кажется, уводили его в какое-то совсем опасное и нелепое русло. Наруко со своими приколами и женским персонажем вынудил его на эти странные размышления, когда со стороны Имаизуми нельзя было забывать, что Наруко парень и только парень. И что, ему нужно было задать себе вопрос, поцеловал бы он Наруко, будь тот самим собой? С мальчишечьим голосом, плоской грудью и членом в штанах. — Ох, господи боже, — выдохнул Имаизуми, закрывая запястьем глаза. Он уже чувствовал себя бесконечно уставшим. Найти ответ до доставки еды он не успел. Его смартфон звякнул уведомлением, пришлось идти открывать дверь и забирать у квадратного робота-доставщика свой пакет с продуктами. Пока Имаизуми возился с приготовлением ужина, он параллельно смотрел научно-фантастический сериал по подписке и не думал о Наруко до тех пор, пока тот сам не напомнил о себе своим возращением. Имаизуми слегка напрягся, когда входная дверь хлопнула, а потом предмет его волнений и странных чувств вплыл в кухню, будто ведомый запахом еды. — Ставлю все свои карманные деньги на то, что так божественно пахнуть может только удон со свининой, — сказал Наруко, через локоть Имаизуми заглянув на плиту. Выглядел он довольным, чуть не облизывался, и это немного успокоило. — Невеликий выигрыш получился бы у твоего оппонента, — ответил Имаизуми, помешивая на сковороде лапшу. Готовил он якисобу вообще-то, но тоже со свининой. — После такого умопомрачительного запаха не поделиться со мной едой будет ооочень жестоко с твоей стороны, — рассмеялся Наруко, не расстроившись, что слегка не угадал блюдо. — Я положу для тебя порцию, — сказал Имаизуми, ставя на паузу эпизод сериала. — Замечательно. Сейчас сгоняю в душ и вернусь, — объявил Наруко и стремительно исчез. Кажется, все было в порядке? Имаизуми, конечно, не мог утверждать это с полной уверенностью, но Наруко сегодня явно был немного другим. Либо у него просто выдался хороший день, либо он наконец забил на то, что случилось, когда они играли в Bakugeki. Был ли последний вариант хорошим? Если он просто забьет, разве будет тогда для Имаизуми смысл обдумывать, как он относится к их поцелую и самому Наруко? Спустя минут пятнадцать он снова был на кухне, и Имаизуми, как и обещал, поставил для него миску с только приготовленным ужином. Сначала он хотел поесть вместе с ним, но потом заметил небрежно растрепанные еще слегка влажные после душа волосы Наруко и то, как он провел языком по верхней губе, собирая остатки соуса, и ему стало как-то жарко. Был ли Наруко привлекательным? Черт возьми, конечно он был. Если заострять на этом внимание, ответ складывался более чем очевидным, и Имаизуми на секунду успел подумать, что хорошим это для него не кончится. Зря он пытался изучать притягательность Наруко. Ох, как зря. В итоге решив ужинать у себя, он ушел с миской к себе в комнату и поел в одиночестве, надеясь, что до конца сегодняшнего дня с ним больше не случится никаких шокирующих открытий. Когда Имаизуми относил пустую миску обратно на кухню, чтобы засунуть грязную посуду в посудомоечную машину, Наруко там не было. Наверняка он уже загрузился в LIMIT BREAK, и Имаизуми следовало поскорее догнать его и остальных. К тому времени, как они вместе с Наруко, Онодой и присоединившимся к ним Тадокоро очистили западную часть базы от мобов, небо виртуального мира заметно потемнело. Тадокоро посоветовал всем возвращаться в реал, Имаизуми, как и Наруко, был согласен, а вот Онода выразил желание остаться еще на пару часов. В последнее время он начал постоянно задерживаться в игре и стараться убивать побольше мобов, словно хотел собрать кучу лута или побыстрее прокачать персонажа и догнать их. Что-то в его решимости изменилось, но причина осталась покрытой мраком тайны, и Имаизуми, на самом деле, не хотел настаивать на откровенности друга. Он вышел из игры, снял передатчик и снова проверил свое расписание. Время до сна он оставил свободным и сейчас думал о том, чтобы все-таки занять пустую графу работой над проектом. Отдохнуть он ведь всегда успеет, тем более завтра суббота. Но не успел он развернуть на экране компьютера нужную папку, как его потревожили. Наруко хмуро заглянул в его комнату, и на мгновение Имаизуми столкнулся с не совсем приятным чувством дежавю. — Есть разговор. Послушаешь меня? — сказал Наруко, шагая через порог. — Ага. Что хотел? — спросил Имаизуми, развернувшись на игровом кресле в его сторону. Наруко остановился и сделал такой вид, будто его заставили прийти сюда силой. Он упрямо смотрел куда-то в сторону и покусывал губу, что было вряд ли хорошим знаком. Сейчас он скажет, что нашел себе другое жилье и съезжает, да? — В общем... — мучительно начал он, снова посмотрев на Имаизуми хмурым взглядом, — давай договоримся. — О чем? — стараясь оставаться спокойным, спросил Имаизуми, ожидая какого-нибудь подвоха. Но то, что он услышал следующим, он не мог представить себе ни в каких вариантах развития событий. — Давай еще раз сыграем в Bakugeki, — вдруг предложил Наруко, и Имаизуми чуть не опешил. — Так же, как в тот раз, — быстро добавил Наруко, явно пересиливая себя, чтобы сказать все это. — Ну, я имею в виду то, что случилось... — Эм... — растерянно произнес Имаизуми, не зная, как и реагировать. — Я просто хочу попробовать снова! — попытался объясниться Наруко, в нервном жесте взмахнув руками. — Это все равно не по-настоящему, и мне интересно... Ай, ладно! Это реально тупо. Просто забей, — неожиданно сдался он и уже успел развернуться, чтобы выскочить из комнаты, но Имаизуми его остановил. — Ты серьезно? — спросил он, и на Наруко этот вопрос подействовал словно стоп-кран на токийскую электричку. Он медленно обернулся и посмотрел на Имаизуми как-то неоднозначно. С примесью недовольства и как будто надежды. — Ну да, — буркнул Наруко. — Ощущения просто крышу сносят, я хочу... почувствовать это снова. Это было так... — Довольно неплохо, — подсказал Имаизуми и тут же мысленно выругался. И что он делал? Что они делали? — Но это же просто игра, — сказал Наруко, разворачиваясь всем корпусом обратно. — Это не взаправду, так что мы не будем воспринимать это всерьез. — Наруко, — сухо сказал Имаизуми, удивившись звучанию своего голоса. — Поясни одну вещь. Ты предлагаешь мне снова подраться в Bakugeki, или ты предлагаешь то, что у нас было после драки? Наруко, кажется, даже покраснел слегка. Он выглядел так, будто думал о побеге, но он не убежал. Просто собрался с силами и сказал с уверенностью: — То, что было после. Имаизуми прикрыл глаза и мысленно досчитал до трех. — Ты случаем не пьян? — спросил он. — Что? Нет! — возмутился Наруко, на этот раз точно покраснев. — Ладно, давай, — сдался Имаизуми, чувствуя, что это согласие ему еще аукнется. — Что ты там говорил? Мы не будем относиться к этому серьезно? — Да, — ответил Наруко, успокоившись. — Мы просто друзья. Ничего не меняется. — Как скажешь, — пожал плечами Имаизуми. В конце концов, он тоже не считал, что происходящее в виртуальном мире может как-то повлиять на их настоящую жизнь. Они ведь и правда могли не думать о последствиях этого уговора? — Только играть я буду из своей комнаты, а ты из своей, — добавил еще одно условие Наруко. — Ага. Так будет гораздо удобнее, — согласился Имаизуми. Не придется избегать сталкиваться взглядами после того, как они... А что они собирались сделать? Поцеловаться снова? И все? Это Наруко хотел исследовать? Имаизуми не успел расспросить о подробностях. Наруко испарился из его комнаты со скоростью ветра, и ему осталось только принять произошедшее и этот их безумный разговор. Было ли все это странным? О, более чем. Это кончится какой-нибудь херней, — думал Имаизуми, пока брал с полки джойстик и садился на диван перед включенной заставкой с космосом на большом плазменном экране. Кейс с передатчиком Наруко у него так и не забрал, поэтому он был под рукой. Неужели они снова собираются отправиться на виртуальную арену? Неужели Наруко тоже... понравилось целоваться с ним? Като-сан сказала бы, что это серьезный повод задуматься о симпатии Наруко, но в то же время... разве не сам Наруко только что сказал, что это ничего не меняет между ними? И вот как его понимать? Что вообще творилось у него в голове? — Запустить Bakugeki, — тем не менее сказал Имаизуми, и на экране появилось знакомое меню игры. Не прошло и минуты, как в верхнем углу всплыло уведомление: RocketManNARUKO приглашает вас на поединок Имаизуми поджал губы и вытащил из кейса «таблетку», чтобы поднести к виску. Принял приглашение и увидел, что выбором Наруко стоит тот же персонаж, которым он играл в первый раз. Кажется, Имаизуми сам себе копал могилу, да? Может, стоило отказаться? Он загрузился в игру, и его встретила бетонная арена на берегу вечернего океана. Солнце красиво окрашивало небо в красные и розовые оттенки, шумели волны, а Наруко снова был перед ним со своим женским персонажем и в боевой готовности. Руки он, правда, почти сразу опустил и ноги поставил поближе, показывая, что драться вроде как действительно не собирается. Имаизуми тоже повторил за ним, а потом заметил, как исказилось его лицо гримасой неудовольствия. — О чем думаешь? — спросил Имаизуми. — Мы все еще можем просто провести несколько файтингов, как и надлежит в этой игре. — Нет, — упрямо сказал Наруко и медленно двинулся навстречу. Он остановился перед Имаизуми, глядя куда-то ему в грудь, настроился и призывно задрал голову, шагнув практически вплотную и отведя взгляд в сторону. — Ты начни. Я не могу, — тихо сказал Наруко голосом, который вполне мог бы быть у него, если бы он родился девчонкой в реальном мире. Теперь Имаизуми мог видеть его лицо во всех подробностях. Оно было девичьим, красивым, с более нежными чертами, чем у настоящего Наруко. Нос чуть меньше, губы пухлее, глаза выразительнее, брови тоньше. Прическа вот довольно сильно изменилась. Левый висок был выбрит, а правый глаз слегка закрывала густая, уложенная острыми прядями челка, сзади тонкие кончики волос доходили до уровня плеч. Имаизуми нравилось. Ему нравилось все, что он сейчас видел перед собой. И может, у него и правда еще был шанс повернуть назад, он тем не менее не сделал ничего, чтобы воспользоваться им. Только плюнул на разумность, на которую привык полагаться всегда, и обхватил щеки Наруко ладонями, наклоняясь к его лицу. Наруко ощутимо напрягся, когда их губы встретились, но потом сам положил ладони на запястья Имаизуми, сам удобнее наклонил голову, чтобы поцелуй получился глубже и чувственнее. Теперь, когда они сделали это нарочно и осознанно, все воспринималось как-то иначе. Они не были под властью азарта от драки. Они просто... начали целоваться, и Имаизуми смог оценить это чистым незатуманенным рассудком. Он мог бы признать, что еще никогда, ни с одной девчонкой ему не было хорошо так, как сейчас. Но Наруко, конечно, и не был девушкой. По крайней мере, по своей сути. И он не нежничал. Он не был робким или осторожным. Ему ничего не стоило протолкнуть руки за шею Имаизуми и с жесткостью сжать его волосы на затылке, оттягивая пальцами возле корней. Имаизуми тоже не собирался медлить. Переместил руки, провел ладонями по узкой спине, чувствуя пальцами жесткий шнурок корсета, жадно сжал талию, слыша, как Наруко едва заметно простонал ему в рот. Потом Имаизуми вдруг уловил его желание, как свое собственное. Иначе сказать было бы сложно, потому что действовали они так, будто обговорили это заранее. Наруко слегка согнул колени, чтобы сильнее оттолкнуться от земли, Имаизуми крепче сжал его талию и в нужный момент приподнял, чтобы Наруко смог прыгнуть и обхватить его ногами. С этим его лицо стало выше, теперь Имаизуми приходилось задирать голову, чтобы продолжать поцелуй, и чувствовать вес Наруко так, чувствовать его, плотно прижатым к себе, настолько взволновало его, что ему показалось, что он готов вновь потерять контроль. Он едва заметил, как снова оказался на земле, опустившись на жесткий бетон. Наруко перестал обнимать его ногами, уперся коленями в пол и приподнял себя, все же разрывая их поцелуй, окончание которого стало для Имаизуми досадным упущением. Но ему не стоило думать о том, что кто-то из них собирается притормозить. Вместо этого он увидел перед своим лицом обтянутую плотной красной тканью грудь и руки Наруко в перчатках с обрезанными пальцами, которые лихорадочно и торопливо начали расстегивать кнопки-пуговицы. Он собирался зайти дальше поцелуев? — понял Имаизуми, и это, наверное, не должно было удивлять его. Он судорожно втянул воздух через нос, когда Наруко схватился за края декольте с явным намереньем распахнуть его, но, по-видимому, у него все же не хватило духу сделать это прямо сейчас. Даже если грудь была не его, по сути. Имаизуми ничего ему не сказал. Только, притянув за талию ближе к себе, прижался губами под ключицей, собираясь поцелуями прогнать его страх и вернувшуюся неуверенность. Кажется, действовало это незамедлительно. Наруко снова расслабился, задышал чаще и опустил голову, прижавшись щекой к волосам Имаизуми. И целовать его было так приятно. Не только в губы. Имаизуми не знал, как могла бы ощущаться кожа Наруко в реальности, но здесь, в виртуальном мире, он наслаждался ее теплотой и мягкостью, наслаждался тем, как простыми прикосновениями может заставлять Наруко вздыхать от удовольствия снова и снова. В конце концов он сделал это. Распахнул декольте, и Имаизуми принял его предложение — нежно обхватил ладонью упругую правую грудь и двинулся губами к затвердевшему соску, чтобы накрыть его ртом, настойчиво надавливая языком. — Ммм, — тихо произнес Наруко, судя по всему, через прикушенную губу, снова запуская пальцы в волосы Имаизуми, но на этот раз дергая их не так сильно. — Ебнуться можно. Че ж так приятно... Имаизуми, услышав это, едва смог удержаться от смешка. Это было так чертовски странно — делать что-то такое с Наруко, пока он был в этом теле. Это слегка ломало мозг, а может, и не слегка, но вот всему остальному, похоже, было совершенно плевать. Имаизуми тоже было приятно. Он заводился с каждой секундой все сильнее, и теперь и сам хотел большего. По крайней мере, в этот раз он не встретил никакого сопротивления, когда провел ладонью по сильному гладкому бедру и проник под пышную юбку. Наруко будто даже ждал этого прикосновения. Ждал, когда Имаизуми посильнее сожмет его задницу, чтобы застонать почти в голос. Неужели ему было настолько хорошо от его близости? И мог ли после этого Имаизуми не желать исследовать все грани? Вероятно, он хотел сломать себе мозг еще больше, потому что рискнул проскользить рукой по внутренней части бедра до самого нижнего белья. И когда ребро ладони уперлось в заметно увлажненную ткань, ему стало вконец дурно. Наруко был... так сильно возбужден... Стоило ли после этого вообще рассчитывать на здравый смысл? Имаизуми решил, что его больше ничего не волнует, когда он надавил на влажную ткань пальцами, слегка помассировал и снова услышал над ухом жалобный стон. — Нару... ко... можно я... — спросил он, прижавшись лицом к его горячей шее. — Мх... м... — Кажется, Наруко было слегка сложно говорить, как и ему, но это скорее звучало как согласие, нежели просьба остановиться. Тогда Имаизуми торопливо содрал зубами полуперчатку, вернул ладонь обратно и отодвинул край нижнего белья пальцами, чтобы прикоснуться без барьеров к влажной мягкости. Ох, это могло лишить его остатков контроля, который и без того держался уже на волоске. Наруко напрягся снова, цепляясь за его плечи и жарко выдыхая возле уха. Имаизуми в ответ на это впился ртом ему в шею, одновременно проталкивая два пальца в жаркое нутро, раздвигая своим вторжением нежные стенки, скользкие от смазки. От пары поступательных движений Наруко тихо застонал и застонал уже громче, когда Имаизуми взял другой угол, чтобы изменить способ и доставить больше удовольствия. — Блять, — выругался Наруко, начиная дрожать, пока Имаизуми медленно ускорялся, прикусив его кожу возле ключицы. — Просто... отвал башки... Мх... Еще, еще, еще... В конце концов он застонал так, что стон превратился в скулеж, а потом он вцепился в запястье Имаизуми, останавливая его руку и тяжело дыша. Имаизуми и сам дышал загнанно и возбужденно. Ему было много всего этого и с тем же мало. Он хотел зайти еще дальше, и в момент минутного прояснения сознания, когда они притормозили, он спросил себя, действительно ли он хочет трахнуть Наруко сейчас. Трахнуть такого Наруко, будто тот всю его жизнь был девчонкой. Попытка понять, как от вопросов о том, нравится ли ему Наруко вообще, он пришел к волнующим его сейчас вопросам, осталась проигнорированной, когда Наруко, немного отдышавшись, вдруг схватился за его пояс, начиная развязывать. — Ты серьезно? — Имаизуми стиснул его бедра пальцами, и Наруко быстро и с чувством снова поцеловал его в губы. — Более чем, — нетерпеливо ответил он, слегка отстранившись. — Давай сюда свой член. Имаизуми не стал его останавливать, и будь что будет. Наруко расправился с его поясом почти даже яростно, а потом сделал еще более дикую вещь — взялся рукой за свое женское нижнее белье и потянул в сторону. Ткань порвалась с треском, полетела на пол ненужной красной тряпкой, и Имаизуми с силой втянул в себя воздух, пытаясь вернуть разуму хоть каплю адекватности. Получалось плохо, да и Наруко больше не давал передышки. Сам потянул за край штанов Имаизуми, чтобы выпустить наружу его возбужденно твердый член, сам направил его в себя, насаживаясь на крупную головку. — Наруко, мать твою, — прошипел Имаизуми, задыхаясь, и схватил его за талию, пытаясь хоть немного затормозить. По всей видимости, он в этом стремлении абсолютно облажался, потому что все кончилось тем, что он, кажется, сам и опустил его до конца, чувствуя его влажность и давление всей длиной члена. Ощущение было таким, что остатки мозгов грозились улететь на луну и никогда не возвращаться. Имаизуми застонал, прижимая Наруко к себе, попытался увидеть его лицо, и спросил: — Ты в порядке? Наруко нашел его губы своими снова. Укусил за нижнюю и ответил. — Мне просто охуенно, — сказал он, а потом так провокационно вильнул бедрами, усиливая свою тесноту, что Имаизуми пришлось стиснуть зубы. — Ебошь, Шустряк. Трахни меня как следует. Имаизуми снова захотелось застонать. Не только от удовольствия, от обреченности тоже. — Какой же ты ебанутый, Наруко, — выдохнул он. — Отбитый просто. Ухмылка, в которую растянулись пухлые губы, не могла принадлежать никому, кроме Наруко. Только он умел ухмыляться настолько дерзко и вызывающе, и для Имаизуми это оказалось последней каплей. Он приподнял его за бедра, чтобы снова опустить до конца, а потом еще несколько раз. В таком положении было не очень удобно, Имаизуми решил переместить их. Пара секунд — и он прижал Наруко спиной к бетонному полу, придерживая одной рукой за плечо, а другой приподнимая его за бедро. Наруко снова обнял его руками и ногами, застонал, потому что Имаизуми сразу ускорился, хватаясь за наслаждение со всей решимостью, собираясь испить его до дна. Это было мало похоже на тот секс, который он знал. Здесь все было ярче, и Имаизуми чувствовал себя не просто невероятно выносливым, а всесильным. Он мог кончить, а потом повторить все снова уже через минуту. Он мог заниматься этим всю ночь. Они могли. Получая удовольствие снова и снова, зная, что оно никогда не станет слабее, никогда не потеряет свою яркость. Сколько в действительности прошло времени, Имаизуми не знал. Он не мог этого проверить, пока не выйдет из игры, но выходить никто из них, кажется, не хотел. Когда они успокоились, все-таки прислушавшись к голосу рассудка, Наруко поднялся на ноги так свободно и легко, будто это вовсе не его втрахивали в бетонный пол до тех пор, пока он не содрогнулся в оргазме в четвертый раз. Он молча дошел до края арены, стянул сапоги, отбросил их в сторону и сел, опуская ноги в воду. Имаизуми вскоре сел рядом с ним, развернувшись в противоположную сторону, и коротко взглянул на профиль Наруко, пока тот без эмоций вглядывался куда-то вдаль. — Мы собираемся возвращаться обратно? — спросил Имаизуми, решив наконец разрушить молчание, возникшее стеной между ними. — Да, мне просто нужно... — как-то растерянно ответил Наруко и прервался. — Прийти в себя? — подсказал Имаизуми. — Ты ведь не чувствуешь усталости? — Нет, — со смешком сказал Наруко и хитро посмотрел на Имаизуми. — Но я думаю, нам стоит поменяться в следующий раз. — Поменяться? — Ну да. Я выберу мужского персонажа, а ты женского. — Что? Нет, — чуть не засмеялся Имаизуми, но Наруко не спешил отступать. — Ты должен попробовать! Это неописуемые ощущения! — Нет, обойдусь, — тоже не сдался Имаизуми. — Ладно, как хочешь. Еще попросишь, когда созреешь, — отмахнулся Наруко и, зачерпнув ладонью воду, брызнул ей в Имаизуми. Имаизуми решил никак это не комментировать. Ему хотелось потянуться к Наруко, чтобы поцеловать его еще раз, но сейчас он почему-то не мог этого сделать, как будто что-то было не так. Спустя еще пару минут они оба вышли из игры, и Имаизуми снова вернулся в тишину своей комнаты. Время, как выяснилось, уже перевалило за два часа ночи. У него все болело, в горле пересохло. Хорошо, что он все еще ставил в комнате графин с водой, поэтому сразу же осушил целый стакан и снова вернулся на диван, чтобы еще немного посидеть в полном покое, прежде чем начать собираться ко сну. Он чувствовал себя так странно опустошенно. Только недавно он был в раю, а сейчас его словно выкинуло на враждебный ледник. Он не мог перестать думать о том, как Наруко с покрасневшими щеками и опущенными ресницами извивался под ним, целовал его и просил не останавливаться еще немного. Неловкое предложение кончилось чем-то, о чем Имаизуми и подумать не мог, вышло из-под контроля. И все это было только для того, чтобы потом они вели себя так, будто ничего этого и не происходило? Возможно, то, что случилось в первый раз, и не было чем-то, о чем стоило думать всерьез, то, что произошло сегодня, в корне отличалось. Имаизуми уже знал, что не сможет расценивать это как беспечное развлечение на одну ночь. Не сможет смотреть на Наруко так, будто у них все еще прежние отношения. Этой ночью они оба перечеркнули их дружбу, и Имаизуми так сильно хотелось, чтобы Наруко пришел к нему, чтобы поговорил с ним обо всем. Чтобы сказал, что для него это не просто прикольный трах с усиленными ощущениями. Но что, если для него это именно тем и было? Что, если вместо привычной терпимой боли Имаизуми теперь получит боль «я просто трахаюсь с тобой в виртуальной игре, а в реальности даже смотреть не хочу в твою сторону?» Не будет ли это для него болью, которую он не сможет вынести? Имаизуми не знал. Он все еще сидел в своей комнате на диване в тишине. Он ждал Наруко. Но Наруко так и не пришел.