Пять всегда было моим любимым числом

Что ты вообще можешь знать о боли? Тебя хоть раз в жизни пытали? Ты провел свою жизнь в одиночестве, просирая годы на то, чтобы отыскать стаканчик чистой воды? Спасал мир от грядущей катастрофы глобального масштаба? Или, может, знаешь, что такое смерть всех близких тебе людей?! А вот Пятый знал. Он прекрасно знал не понаслышке, какого это—скитаться среди полуразваленных зданий, травя легкие клубами пыли, что осела в воздухе. Но теперь все это давно в прошлом, если можно так сказать, конечно. Минуло не так много времени, а мальчишка уже успел позабыть запах сожженных трупов, которые кучами валялись на земле: кого-то жуткое пламя успело обхватить полностью, оставив после себя лишь горстку пепла, другие же уродливыми угольками валялись в самых неожиданных углах. Пятый встряхнул головой, сжимая детские ручки в кулак. Он так и не смог найти верную формулу того самого уравнения, которая вернула бы ему прежний вид, а может просто не хотел, боясь потерять последнее, что с таким трудом ему удалось приобрести. Осень. На дворе вечер, холодный сентябрьский ветер уже предвещает будущие морозы, завывая в пустынных заугольях темных подворотен. Жители города расслабленно шагали по улице, возвращаясь в теплые дома. В то место, где их наконец-то ждет заслуженный отдых. Какой-то мужчина спешил так, что ненароком врезался в Пятого, попутно извиняясь и что-то вереща по телефону о том, что дома будет скоро, продукты захватил. Мальчик недовольно выругался себе под нос, отряхивая несуществующую пыль со своего пиджака, и направился дальше. За небольшими домиками виднелась знакомая крыша. Никого. Синяя вспышка окутала все тело подростка, и всего за какую-то долю секунды он уже всматривался в железные ворота Академии. Заходить внутрь не хотелось вообще. Все было настолько просто и сложно одновременно, что голова ехала кругом от такого набора различных идей. Да вот только ни одна из них не могла помочь решить крохотную проблемку. Сегодня утром Пятый, попрощавшись с бунтующими, как всегда, родственничками, отправился прямиком в Комиссию. Неотложное дело от нового главы застало Пятого врасплох, явиться нужно было срочно, что повергло за собой еще больше вопросов. После всей этой заварухи с Апокалипсисом и смертью куратора, мальчишка не ушел из Комиссии, нет, все приобрело немного другой оборот. Герб, как добропорядочный председатель, предложил Пятому неплохую сделку, не оставив, конечно, за спиной и своей выгоды. Кто же в этой временной шарашке не знал, насколько ценным был наш юный киллер и сколько пользы он мог им принести. Конечно, враждовать с таким опасным человеком Герб ни в коем случае не собирался, как сделала это прошлый куратор, шантажом пытаясь заманить того на свою сторону. Временный глава принял более рациональное решение. Пятый, с завершением своего героического соло, напролом заявил о том, что уходит из Комиссии, но предложение его переубедило. Не сразу. Договор основывался на том, что на протяжении 10 лет подросток будет работать на Комиссию дальше, беспрекословно выполняя миссии. Благо, Герб сократил их счет, оставляя только самые необходимые и сложные для Пятого, чтобы тот проводил с семьей свое заслуженное время; за это Комиссия выделит его родне полную защиту от любых угроз. По крайней мере, так было указано в последней строчке. Причин отказываться не было, так как взвесив все "за" и "против", киллер пришел к выводу, что лучше немного приврать своей семье об уходе из этого места, чем получить неожиданную пулю в лоб кому-нибудь из Харгривзов. Такое могло произойти, уже проходили, и уверенности в том, что этого не сделает новый председатель, не было совсем. Поэтому договор был подписан, все разошлись с миром. Новое утро, впервые за несколько недель Пятому пришло письмо о том, чтобы он срочно явился в Комиссию. Ну, тут вот можно представить, как запыхающийся подросток нервно выбегает из особняка, попутно выкрикивая что-то тонущей в своих же оскорблениях семье, и исчезает в яркой синей вспышке. Теплый свет кабинета контрастирует холодному излучению, и Герб ненадолго отворачивается, предоставляя Пятому всю возможность рассеянно переместиться, поправляя наспех уложенные волосы. Мальчишка оглядывается по сторонам, не замечая никакого намека на любую опасность, устало выдыхает, приземляясь на старый деревянный стул, который мужчина упрямо называл антиквариатом, и закидывает одну ногу на другую, постепенно приводя дыхание в порядок. —Ну и на кой черт такая спешка?—выплевывает Харгривз, переводя взгляд мутных серо-зеленых глаз на главу. —И я рад видеть тебя здесь, номер Пять. Давно не заходил. Кофе? —Было бы неплохо. Мужчина одобрительно кивает головой. Крохотные ножки несут его до тумбочки с чайником, и уже через несколько минут кабинет заполняет протяжный свист закипающей воды. За это время никто из них не проронил ни единого слова, что еще больше напрягало мальчишку с каждой секундой. —Колумбийский. Он хранится здесь только для тебя. Осторожно, горячий. Пятый кивает ему, обхватывая теплую кружку по обе стороны, и подносит к губам. Приятная горечь щиплет язык, что заставляет подростка расслабиться, чуть распрямив плечи. —Сегодня один из наших сотрудников нашел еще одну важную помеху, которую нужно будет устранить в скором времени. Знаешь, благодаря нашим совместным навыкам мы смогли предотвратить Апокалипсис безболезненно для каждого: твоя семья жива, а на линию времени это не повлияло так масштабно, как мы предполагали в самом начале. Но ничего ведь не проходит бесследно, так?—заметив, как детские пальцы неприятно впились в гладкую поверхность, Герб продолжил.—В отчетах появился человек, который повлияет на одну небольшую катастрофу по нашим меркам. 19 января 2020 года должен будет произойти взрыв в самом большом торговом центре нашего города. Так вот, это событие повлечет за собой немало смертей, но зато, после него люди додумаются предпринять специальные меры безопасности. Если не вдаваться в подробности, то именно врачи, работающие с пострадавшими от взрыва, найдут лекарство, способное регенерировать организм после самых сильных ожогов. Этот прорыв в медицине станет одним из ключевых в истории человечества.... Мужчина замолчал, вглядываясь в помрачневшее лицо Пятого. Юный киллер рассматривал остатки черной жидкости на дне своей кружки, яро стараясь отыскать в них какой-то ответ на мучающий его вопрос. —А от меня требуется убить человека, который помешает нашему герою подорвать "PCH city", не так ли? —Не совсем так. Он не будет взрывать его, а всего лишь посопутствует этому взрыву, ничего более,—отмахнулся от него Герб, раскапывая свои залежи многочисленных бумаг на столе. —И сколько у меня на это времени? —До 18 января, в любое время и в любом месте. —Тогда зачем нужно было вызывать меня сломя голову?—возмутился подросток, отставляя пустую кружку на какие-то исписанные черновики. На самом деле Пятый уже с самого начала уловил суть всей этой проблемы, вот только многочисленные "но" не давали ему признать колющей правды. Единственное, что оставалось делать—ждать, когда Герб сам скажет это ему в лицо, и тогда у мальчишки просто не останется выбора, как смириться с ответом. —Пятый, я понимаю, что с момента последнего Апокалипсиса прошло всего несколько месяцев, и в договоре проскальзывал пункт о защите твоей семьи, но кто знал, что один из них станет ключевой фигурой в таком важном событии? Пойми, остальные ведь останутся живы, потеря одного не так сильно скажется на будущем, чем его жизнь... —Знакомые слова,—ледяной взгляд пробил мужчину до холодного пота. Чистый платок мгновенно оказался у его лба, вытирая проступившие капли.—Мой ответ—нет. Я остался в Комиссии только под тем условием, что моя семья будет жить в безопасности. Вся. Ты вообще что ожидал от меня услышать, предлагая такое?! —Спокойнее, номер Пять. Я за этим и позвал тебя. Было бы гораздо хуже, если бы я поручил другому киллеру это задание, не переговорив с тобой заранее. Да, твои мысли сейчас верны как никогда, эта ситуация очень похожа на ту, что тебе пришлось пережить с прошлым куратором, но, в отличие от нее, я не требую смерти всех, всего мира, а только одного человека, не более. Тебе нужно время, чтобы все хорошенько обдумать, поэтому я вызвал тебя за несколько месяцев до катастрофы. Недовольное лицо Пятого перекосилось от еще большего возмущения, чем прежде. Что вообще несет этот человек? Подросток всегда знал, что интересы Комиссии каждый глава будет ставить превыше всех остальных, закрывая глаза на какие-либо договоренности или что-то подобное, но он никак не мог подумать это на Герба. Точнее мог, но до последнего хотел верить, что хотя бы один раз в жизни все пройдет гладко. Но судьба на это лишь посмеялась, махая обескураженному Пятому ручкой на прощание. И вот сейчас, стоя перед воротами Академии, киллер совсем не хотел заходить внутрь. Ему пришлось согласиться, ему снова пришлось ломать голову над невыполнимой задачей. Человек, который косвенно спасет многих людей, но помешает времени, и не подумал бы никогда. Зато теперь у Пятого есть еще несколько месяцев, чтобы разобраться с этой проблемой. Хоть бы кто-нибудь увидел то удивление на лице председателя, когда он получил согласие, на которое расчитывал, в лучшем случае, спустя часовые споры. Мальчик выдохнул, шагнув в ослепляющую пропасть. Особняк встретил радостным хихиканьем Эллисон и Вани, новой перепалкой Лютера с Диего и улыбающейся Грейс, которая навязчиво предлагала приготовленную порцию омлета. От него парень отказался, небольшими скачками пробираясь в свою комнату. —Эй, братец, нагулялся?—послышался снизу заплетающийся язык Клауса. Пятый покосился в сторону лестницы, но спуститься так и не решился. Ночь намечается долгая, а эта набухавшаяся задница сидит, словно ничего и не случилось. Для него пока не случилось, а вот киллеру еще предстоит разрабатывать план его дальнейшего спасения.