Вормир

Обсуждение плана — полушёпотом, хотя маячившему поодаль стражу вряд ли было до них дело, — заняло от силы три минуты. Тони почти не задавал вопросов, лишь кивая в ответ. Вероятнее всего, потому, что главная деталь этого плана, а именно — кто будет жертвой, полностью его устраивала. — Готов? — спросил Стивен, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. Протянув руку, Тони взял его ладонь в свою, и мороз, уже принявшийся было сковывать кончики его пальцев, тут же отступил. Другую руку Тони поднёс к сияющему сердцу своей брони и коротко стукнул пальцами. Наниты послушно потекли в контейнер, оставляя его тело беззащитным. Тони отцепил погасший контейнер и прижал его к груди Стивена, под медальоном с Оком Агамотто, который они позаимствовали у чуть более молодой версии Стрэнджа как раз перед тем, как внепланово отправились на эту проклятую планету — вместо Клинта и раненной Наташи. Стивен безотчётно накрыл ладонью обнажившийся участок кожи с тонкими шрамами. — Поцелуй меня, — Тони слегка наклонил голову набок и улыбнулся той своей лукавой улыбкой, которую Стивен любил больше всех прочих его улыбок. Будто бы не «на прощание», будто бы — «для начала». Он шагнул к Тони вплотную, и всё исчезло: и чёрное небо, и зазубренные скалы, и ледяная вьюга, пригоршнями швыряющая в лицо крошечные иголки. Всё на несколько секунд перестало существовать, кроме требовательного рта и ласковых рук. Кроме всего того, из-за чего Стивен Стрэндж каждый день из этих прошедших пяти лет испытывал острое, нечаянное, порой неотделимое от вины и ночных кошмаров, но — счастье. — Готов, — сказал Тони, мягко разорвав поцелуй и скользнув губами по его щеке. Кинул взгляд через плечо, сделал шаг назад, к самому краю обрыва. Краем глаза Стивен заметил, как Плащ на мгновение обвил Тони запястье. — Присмотри за ним, Пончо. — Я скоро верну тебя, — сказал Стивен. — Я знаю. Сейчас он вытолкнет астральное тело Тони из физического. Физическое, потеряв своё сознание, упадёт в ущелье. Ему не будет больно. Стивен вернётся на базу Мстителей (Вишанти, благослови Тони, который заставил его научиться управлять джетом). Этот Камень — последний. Они вставят его в перчатку, которую Тони уже полностью сделал. Кто-нибудь щёлкнет — Кэрол, или Халк, или Роджерс, но только не Стивен. Если предположить, что Перчатка его не сожжёт, на мгновение щелчка ему придётся разорвать ментальную связь с астральным телом Тони, а без поддержки оно не удержится в мире живых даже на это мгновение. Стивен вернётся в этот параллельный Вормир и оживит физическое тело, вдохнув в него астральное. Это возможно. Стивен читал об этой технике в дневниках Древней. Она смогла — и он сможет. «Не отпускай его, — забилось в голове оглушительным набатом. — Только не отпускай его, не отпускай ни за что НЕ ОТПУСКАЙ» Стивен на миг прикрыл глаза, подавляя все ослабляющие его мысли, и с силой выбросил руку вперёд. Ладонь замерла в миллиметре от груди Тони, и Стивен приготовился противостоять рефлекторному порыву подхватить его бесчувственное тело. Но ничего не произошло. Тони твёрдо стоял на ногах и глядел на него всё с той же чудовищно спокойной готовностью. Стивен, сосредоточившись, повторил движение. Тщетно. И в третий раз — тоже. — Почему-то не получается... Сзади послышался шелестящий смех. Вздрогнув, Стивен обернулся. В оскале лишённого кожи лица ему почудилось что-то, похожее на сочувствие. — Вы все так самонадеянны и так наивны… Кроме того титана. Пожалуй, сейчас Стивену было жаль, что Танос сдох так быстро. Без мучений. Без тени сожаления. Что ж, значит, придётся вернуться к первому плану, который так не понравился Тони: отправиться на Титан, на пять лет назад, и попытаться отбить Перчатку с Камнем души у самого Таноса. — Тони, — начал Стивен, разворачиваясь обратно к нему, но увидел лишь его спину. И его шаг в пустоту. — Тони! — закричал Стивен, бросаясь за ним. Нога подвернулась на камне, Плащ рывком дёрнул его назад, Стивен снова рванулся вперёд и рухнул на колени у самого края. Неведомая прежде боль ножом вспорола тело сверху донизу — будто его собственное сердце вырвалось из груди и полетело вслед за Тони, но руки сами начали доведённое до автоматизма движение. На дне ущелья раскрылся портал. Стивен вскочил на ноги, повернулся и открыл ещё один — в воздухе над каменной площадкой. — Позаботься о нём, дружище. Это приказ, — быстро проговорил он, высвобождаясь из хватки Плаща и отчаянно надеясь, что тот в кои-то веки послушается. Чуть не забыв о контейнере с нанитами, Стивен сорвал его с груди и бросил Плащу вместе с Оком. Он схлопнул оба портала, как только услышал за спиной сдавленный крик и шелест ткани, смягчающей падение, — и прыгнул. Перед глазами замелькало что-то очень яркое. Огромный розовый бант на конверте, в котором мама принесла домой его смешную новорожденную сестру. И ещё — табличка на койке первого пациента, которого он прооперировал сам: «Лукас, двенадцать лет, аневризма». И ещё — как Тони морщит во сне нос, когда первые лучи солнца пробиваются между штор в их спальне и падают ему на лицо. И ещё — * * * «Придурок» — вот первое слово, которое он слышит в своей новой жизни. — …Идиот, ненавижу тебя, если ты ещё хоть раз выкинешь что-нибудь в таком духе — грохну тебя сам, или лучше — запру обратно в эту тупую оранжевую стекляшку и буду приносить тебе одну книгу в неделю, нет, Вонг, жестоко — это вести себя, как этот засранец волшебный, эй, полегче, Пончо, не задуши его… Стивен напрягает лицевые мышцы, вспоминая, как это — улыбаться, но его усилия тут же идут прахом, а дышать становится немного труднее. Первый поцелуй в его новой жизни определённо того стоит.