Дворецкий не в себе

      В полуденное время Себастьян принялся за приготовление обеда для юного господина. Вместе с ним на кухне суетилась вся троица слуг. Он дал каждому задание, чтобы они были заняты делом, а так же не навредили поместью, но, видимо, и с простой работой у них не шло.       Демон тяжело вздохнул и посмотрел на них суровым взглядом.       Мало того, что ему уже довольно давно нездоровится из-за раны, полученной от косы Гробовщика, так еще и эти… толку от них никакого. С элементарными поручениями справиться не могут. Он снова тяжело вздохнул и нахмурился.       Область солнечного сплетения ныла и болезненно тянула. Приготовление обеда казалось сложной задачей.       Себастьян облокотился руками о столешницу и снова посмотрел на слуг исподлобья. Больше всего ему сейчас хотелось пойти в свою комнату и лечь. На свою кровать. И под одеяло. И если не спать, то хотя бы замереть и лежать без движений.       Юный господин в последнее время совсем его загонял. Он, будто совершенно не помня о том, что дворецкий был ранен, нагружал его теперь еще большим количеством домашней работы, а так же заданиями Ее Величества.       Нет, демон не ждал сострадания человека, такое ожидание вообще противоестественно, и как для человека, и как для демона. Однако… Себастьяну ведь так и не удалось отдохнуть по возвращению.       Из раздумий его вывел звук разбившейся тарелки… и огнемет в руках Барда.       — Черт, — тихо процедил сквозь зубы Себастьян и блеснул в их сторону глазами.       Слуги вмиг притихли, Мейлин покраснела, Бард поспешил спрятать огнемет. Было такое впечатление, что они его только заметили.       — Простите, господин Себастьян! — пискнула по обыкновению горничная.       «Главное — спокойствие…» — даже в мыслях демона эта фраза прозвучала зловеще.       Слуги сбились в кучку, видимо его вид был довольно устрашающим.       Сейчас ему бы не помешала помощь, хотя бы небольшая. Хотя бы вот если б кто-то из них почистил картошку вместо него. Или замесил тесто. А еще принес бы новый сервиз из подвала… А все, что они могли — ломать и рушить. И после приготовления обеда Себастьяну предстояла большая уборка за ними.       И если раньше он делал это хоть и нехотя, но снисходительно и особо на них за это не злясь, то теперь вся их возня вызывала у него приступ бессильной ярости с налетом обиды.       «Бесполезные…» — он опустил голову и помотал ею.       — Эй, Себастьян, с тобой все в порядке? — услышал он голос Барда.       — Почему вы просто не можете сделать то, что вам говорят? — не поднимая на них глаз спросил демон. — Почему ты не можешь завязать шнурки, чтобы не наступать на них постоянно, Мейлин? — его голос с каждым словом становился все более грозным. — А ты, Бард, сколько раз мне еще повторять, чтоб ты не брал огнемет на кухню?       — Э-э-э. Так ведь я им не пользуюсь, — попытался оправдаться Бард.       — Знаю я твое «не пользуюсь»! — сверкнул на него глазами демон.       — Сейчас завяжу! — Мейлин резко наклонилась и задела локтем большую кастрюлю с приготовленным к жарке мясом. Она с грохотом упала на пол и прокатилась через всю кухню, остановилась у ног дворецкого, предварительно вывалив все куски, замаринованные в соусе, по пути.       А Финни, который было бросился спасти ситуацию, наступил на один из кусков и, поскользнувшись, свалился на пол, буквально втоптав и размазав все приготовления в щели деревянного пола.       Еще сильнее покраснев, Мейлин попыталась спрятаться за Финии.       — П-простите, г-господин Себастьян… — прошептала она.       — Я пойду на рынок и добуду новое мясо! — защищая горничную, выпалил садовник.       Себастьян почувствовал, как мелко затряслись его руки, он поднял испепеляющий взгляд на троицу не произнося ни звука. Но, видимо, его глаза говорили лучше любых слов, так как Мейлин и Финни вмиг исчезли с кухни, видимо, за мясом и тарелками. Остался лишь Бард, с опаской смотревший прямо в глаза демону.       — Ты только это, не ругай их сильно, — перекинув сигарету из одного угла рта в другой, попросил он.       — А ты почему не сбежал? Потому что еще не успел натворить дел, пустив в ход свое оружие? Или хочешь прибраться за ними?       Лицо Барда вытянулось. Себастьян и раньше был не подарок, но сейчас, казалось, был готов рвать и метать. Челка почти полностью упала на лоб, из-под нее сверкали гневные глаза, скулы были напряжены, а бледные губы поджаты. Поджаты так, что казалось, что дворецкий или сильно зол, или сильно обижен, или все сразу. Картину завершали нервно вздрагивающие плечи и трясущиеся руки.       Бард был одновременно удивлен и напуган видом своего шефа.       — Уж точно не прибираться. — обреченно выдохнул демон и повернулся к нему спиной, доставая с верхней полки другую кастрюлю.       Пока Себастьян подбирал подходящую крышку и тяжело вздыхал, Бард решил убрать осколки тарелки с пола:       «Хочет, чтобы кто-то прибрался — пусть будет так…» — мрачно подумал бывший военный и покосился на шефа.       Шеф в последнее время был довольно молчалив, но при этом слуги чувствовали его повышенную нервозность. Он вполне мог громко хлопнуть дверью, не опасаясь за падающую со стены штукатурку, если они его в очередной раз доводили своими выходками. Со всего размаху поставить что-то из посуды на стол так, что потом в ушах еще долго слышался звон. Или просто в гневе ударить кулаком по какой-либо поверхности. И это немного пугало. Так как раньше он просто обходился замечаниями разной степени язвительности.       Погрузившись в мысли, Бард не заметил, как довольно внезапно порезал осколком тарелки палец.       — Вот же ж! — он хотел было выругаться, но решил, что не стоит.       Вместо этого, он тихо промычал, прижав палец к фартуку.       — Что еще? — недовольно осведомился демон и повернулся в его сторону.       Бард сидел на корточках около стола и собирал разбившуюся тарелку в фартук одной рукой, а другую прижимал к себе. Себастьян заметил маленькое кровавое пятнышко на белой униформе.       — Порезал палец, — ответил повар глядя себе под ноги, — не представляешь, как больно, — он поднял взгляд на демона., но тут же об этом пожалел, так как Себастьян смотрел на него тяжелым нечитаемым взглядом, поджав губы еще сильнее. Бард так и замер, потянувшись за очередным осколком — взгляд демона промораживал до костей и он невольно поежился, не понимая, чем вызвал такую реакцию.       — Оставь, я сам все уберу. А то еще вены себе перережешь случайно, — будто выплюнул дворецкий.       Он громко хлопнул дверью и вышел в сад.       Бард так и остался сидеть в замершей позе с вытянутой вперед рукой, глядя на раскачивающуюся дверь и падающую мелкой пылью штукатурку.       — Да что с ним не так? — спросил он стул, стоящий рядом с ним.       Он резко встал, держа фартук за 2 конца, и подошел к двери, намереваясь выйти вслед за дворецким и задать ему этот же вопрос, так как его нервозность уже было невозможно терпеть, но, выглянув в просвет между дверью и косяком, передумал — Себастьян отошел всего на пару метров от двери и стоял, облокотившись о стену, резким движением развязывая галстук и расстегивая верхние пуговицы рубашки. Другую руку он прижимал к груди и тяжело дышал. Не так, как он дышал только что-то из-за них троих, а так, будто ему и правда было тяжело дышать.       Бард, будто завороженный, смотрел на шефа широко распахнутыми глазами. Он никогда его таким не видел.       Отойдя от двери он высыпал осколки тарелки в мусорное ведро, затем веником подмел то, что осталось.       Теперь он намеревался вымыть пол от проделок горничной и садовника, думая, с чего бы начать и уперев руки в бока.       Но на самом деле он думал не о мытье пола, а о шефе, за последний месяц который стал очень нервным, раздражительным, да и вообще изменился в поведении. Куда подевался всегда уверенный в себе и спокойный дворецкий, которого ничто не могло вывести из себя?       Бард набрал воды и взялся за тряпку. Оглядев испачканный пол, он сделал вывод, что все это убрать будет не просто. Но с чего-то нужно было начать, он отжал тряпку и в очередной раз сел на корточки, пытаясь оттереть остатки маринованного мяса.       В этот момент вернулся Себастьян и удивленно замер от увиденной картины прямо около двери, которая, в очередной раз хлопнув по косяку, подняла в воздух пыль штукатурки.       — Я тут вообще-то пол мою… — лениво произнес Бард, — так что не пыли лишнего, — он посмотрел на Себастьяна.       Тот смотрел на повара удивленно-округленными глазами и слегка приоткрыв рот.       — Сегодня никак обойдется без дождя, — медленно произнес он.       Услышав уже давно забытую усмешку с голосе дворецкого Бард кивнул, удовлетворенный произведенным эффектом. И пусть ему хоть весь день придется отмывать пол.       Юный господин распорядился подать обед в кабинет, и в урезанном меню.       Что в очередной раз разозлило демона. Ведь ради этого обеда ему сегодня пришлось многое вытерпеть. Один только Бард чего стоил с его мытьем пола, который все равно придется перемывать, так как бывший военный только размазал грязь еще сильнее. И ожидание садовника с новым мясом… а еще эта чертова усталость, которая не покидала Себастьяна последний месяц. Конечно, кроме него самого и Снейка об этом никто не знал, он как мог старался держаться как и прежде, но наверняка слуги уже заметили перемену в его поведении, которая была прямым следствием не затянувшейся до конца раны и постоянной потере сил из-за этого.       Остановившись около двери господина, он тихонько постучал, и, услышав разрешающий ответ вошел в кабинет.       — Ваш обед, милорд, — он учтиво поклонился, прикрыв глаза, и начал расставлять блюда перед графом.       — Себастьян, завтра у нас ожидаются гости. Нужно приготовить обед на несколько персон. Блюда должны быть наилучшего качества и вида. Обязательно должны быть сделаны дополнительные заготовки на тот случай, если кто-то из гостей захочет добавки. Последнее замечание насторожило демона, из таких гостей он знал только одного и не горел желанием его видеть.       — Подать все нужно будет во дворе, так что позаботься заранее об этом, — продолжал юный граф холодным тоном. — А еще, Себастьян, завтра в нашем поместье состоится турнир, — он сделал паузу, посмотрев в глаза демону, его губ коснулась еле заметная улыбка, — между дворецкими. На звание самого лучшего.       По спине Себастьяна пробежал неприятный холодок, он продолжал смотреть в глаза своего хозяина и молча ждать продолжения.       — Тебе все понятно? — нахмурившись, спросил граф.       — Да, милорд, все будет в лучшем виде, — бесцветным голосом ответил дворецкий, продолжая смотреть на господина.       — Ты в нем тоже участвуешь, — снова улыбнувшись, на этот раз ехидно, пояснил мальчик.       — Разумеется, — все так же отстраненно произнес дворецкий.       — Турнир будет проходить на мечах, соответственно, лучшим станет лучший фехтовальщик. Я хочу, чтобы ты сразился с дворецкими Ее Величества, мне надоело, что они везде суют свой нос, нужно охладить их пыл хотя бы так. Поэтому сразишься с ними обоими.       — Одновременно? — внутри Себастьяна вновь закипала бессильная ярость, но не было совершенного никого смысла проявлять ее открыто.       — Естественно! — отрезал граф. — С этими выскочками по-другому и нельзя!       — Милорд, позвольте вас спросить, — Себастьян со всей серьезностью посмотрел в глаза графа, — я сделал что-то не так?       Граф, видимо, не ожидал такого вопроса, так как улыбка вмиг исчезла с его лица и он удивленно посмотрел на демона, но не успел ничего ответить.       — Мне бы хотелось знать, что именно, чтобы я впредь больше не делал таких ошибок. Повисло недолгое молчание, затем Себастьян задал еще один вопрос, который волновал его больше всего:       — Господин, — учтиво начал он, не глядя на графа, — вы помните, что произошло на корабле, перед тем, как мы вернулись в Лондон? На обоих кораблях, — уточнил он.       Весь этот месяц он не мог понять резкую перемену в его хозяине, его отношение к себе, и почему ему так и не дали столь нужных выходных для восстановления сил после ранения.       Сразу по приезду юный господин заболел и слег с температурой на неделю. Поэтому мечтавшему о полном покое без движений демону пришлось выхаживать своего хозяина, который в каждодневном бреду требовал то одного, то другого, зачастую то, что он требовал приходилось доставать «сию секунду» любыми способами. Посадить к кровати больного ребенка кого-то из слуг Себастьян не мог. В довершении к этому, господину требовалась особая диета, так что демон разрывался надвое, чтобы успевать все на кухне и быть рядом в нужный момент, а в его состоянии это было очень проблематично.       После выздоровления у них были гости с очередными соревнованиями, где так же присутствовали дворецкие королевы, и от которых демону чуть не досталось их шпагами, да и господин вел себя так, будто у него амнезия. И с каждым днем Себастьяну казалось, что так и есть, поэтому он и решил, наконец, спросить то, что его волновало.       А сегодняшние новости показали, что более откладывать этот вопрос нельзя.       Но у него была и вторая версия — юный граф понял, что у его демона есть уязвимые места, и пытался избавиться от контракта, не давая продыху измотанному и уставшему слуге.       Поэтому сейчас он испытующе смотрел на графа и ждал ответ.       Граф, в свою очередь, нахмурился, уголки его губ опустились, в глазах появился какой-то невиданный ранее огонек.       — Да, Себастьян, — серьезно ответил он, — ты сделал что-то не так.       От этих слов демон чуть не вздрогнул, он не представлял, что же такого он в этот раз сделал и даже не понял.       — Я помню события на обоих кораблях, — продолжил мальчик, — а еще я помню, что мне двое суток пришлось спать в общей комнате и есть ужасную еду с общего стола, потому что мой дворецкий устроил себе преждевременные выходные.       Себастьян даже рот от удивления открыл:       — Так ведь… вы мне сами приказали. Найти тихое место и прилечь, — недоуменно повторил слова хозяина дворецкий.       — Ты забыл про «не на долго», — заметил граф.       — Я не знаю, что в вашем понимании «не на долго», — кажется, в его голосе появились нотки настоящей обиды.       — Это не двое суток! — грозно ответил граф.       — Но вы не призывали меня через печать! Я выполнил ваш приказ, как вы того и хотели, — он злился.       — А я тебе что, их каждый день отдаю? Нет. Но ты все равно знаешь, что делать. Я тебе сказал, что ты отдохнешь по возвращении, на корабле ты лишь должен был привести себя в порядок, думаю, тебе хватило бы на это пары часов или даже меньше. Но ты решил, что раз твоему господину не грозит смертельная опасность, то ты вправе бездельничать всю дорогу до дома. Поэтому, нет, ты не выполнил мой приказ!       Казалось, Себастьян даже пропустил вдох, к удивленно открытому рту прибавились удивленно распахнутые глаза. И даже не поспоришь, он помнил про «не на долго», и помнил, что пролежал почти 2 суток, но почему-то, он был уверен в том, что граф отнесется к этому с пониманием.       Себастьяну очень много хотелось высказать, но он даже не знал, с чего начать и начинать ли вообще. Вместо этого, он, несколько раз глубоко и тяжело вздохнув, так и продолжил молча смотреть на графа, придя к выводу, что оправдалась его вторая теория, а это значит…       — Теперь ты знаешь, что сделал не так, Себастьян, — заключил Сиэль, — думаю, теперь тебе все понятно и ты сможешь расставить приоритеты.       Да, Себастьяну было сейчас понятно, что стоит ему ослушаться хоть в чем-то и не видать ему ни контракта, ни души, которую он растил более 3 лет и испытывал мучающий его голод.       Получалась довольно безвыходная ситуация — либо продолжать терпеть все выходки эгоистичного ребенка, но быть под контрактом, который хоть как-то своим существованием поддерживал минимум сил демона для его реализации, либо, если терпеть станет невозможно, разорвать контракт, тем самым освободив душу графа и обрекая себя на жизнь ослабевшего демона, с которым быстро расправятся во внешней среде более сильные конкуренты. А так как сейчас графу не выгодно остаться без своего менее сильного, но все же защитника, он будет вести себя на грани разрыва, но не разорвет контракт, при этом делая со своим демоном все, что ему захочется. И сам Себастьян не посмеет разорвать контракт, так как останется ни с чем.       — В таком случае, — произнес Себастьян, совладав с внутренним гневом, — прошу выделить мне в помощники Снейка, чтобы успеть сделать все приготовления.       Лишь от лакея был какой-то толк, к тому же, он знал, кем является дворецкий. Однако, его не было в поместье все чаще и чаще.       — Снейк занят моими поручениями, — снова нахмурившись, ответил граф. — У тебя и так есть трое помощников, задействуй их.       — Вы прекрасно знаете, что их должности здесь лишь прикрытие, они совершенно ни на что не способны в хозяйственном плане.       — Д-а-а… — устало протянул граф, — но раньше тебя это не беспокоило, — он едва заметно улыбнулся.       Себастьян гневно прищурил глаза глядя на эту улыбку — господин испытывает его, он хочет увидеть, на что теперь способен демон, как он справится с повседневными делами и возможными налетчиками. Что ж, это умно. Все-таки сущность юного господина не могла не восхищать.       — Это все, — равнодушно произнес граф.       Выйдя из кабинета, Себастьян услышал как громко бьется его сердце — каждодневные волнения давали о себе знать, особенно учитывая еще и то, что один край раны оказался буквально в сантиметре от сердца, сильно повредив левое легкое. Он попытался успокоиться — проблемы с дыханием ему сейчас ни к чему. Впереди много работы. И надо бы еще проверить свои возможности в ближнем бою, как все лягут спать.       После обеда Себастьян созвал слуг на кухне, намереваясь дать всем поручения по приготовлениям к завтрашнему дню. Кухня, кстати, на удивление оказалась чистой — он одарил Барда долгим взглядом — неужели он все-таки смог? Хоть что-то смог? Так же его немного удивил их настрой — они ему показались немного… более серьезными, чем обычно. Он слегка нахмурился.       «Дождя точно не будет».       Он решил всех троих, для начала, отправить на рынок за покупками — это единственная вещь, с которой они могли справиться, а самому начать уборку в поместье.       — Но Мейлин и Финни вполне справятся и вдвоем на рынке! — возразил Бард. — Я могу остаться здесь и… — он запнулся, — помочь тебе?       Его вопрос был больше похож на просьбу и выглядел он при этом довольно забавно — округленные глаза и свисающая с губы сигарета.       — Если ты собираешься драить полы и в остальном поместье, то сможешь приступить к этой работе только когда избавишься от сигареты, мне не нужен пепел во всех комнатах, — Себастьян попытался скрыть свое удивление.       Бывший военный немного нахмурился и почесал затылок — видимо, на кону стояло многое.       — Х-хорошо, так и быть, — согласился он, сделав брови домиком.       — И никакого огнемета!       — Да зачем мне в приборке?       Выпроводив горничную и садовника за покупками, а Барда оставив в поместье с ведром воды и шваброй, демон отправился приводить в порядок сад, заодно оценивая большую поляну, где, видимо, завтра должно будет произойти все действо.       Кусты нуждались в стрижке. Грядки в прополке. Розы в уходе. Глядя на масштабы Себастьян в очередной раз тяжело вздохнул. Даже оставив весь пол на Барда, его все равно ждала куча работы. У них, конечно, есть садовник, но… А уже совсем скоро ему придется готовить чай, а затем и ужин. А затем делать все приготовления на завтра.       Провозившись в саду практически до пяти, Себастьян вернулся на кухню и принялся за чай — его надо подать во время. К этому моменту вернулись с рынка Мейлин и Финни, а вот Барда все еще не было. Они молча выкладывали на огромный стол свои покупки, Себастьян следил за ними краем глаза, затем сверил часы:       — Время пятичасового чая, — сказал он, — а вы разберите все, что купили. Аккуратно, — он сделал акцент.       — Да, господин Себастьян! — в голос ответили они.       — Как приготовления к завтрашнему дню? — осведомился граф, когда Себастьян подал ему чай.       — Идут полным ходом, — демон попытался натянуть на лицо свою фирменную улыбку.       — Вот и отлично, — глядя в глаза дворецкому протянул граф.       Бард появился на кухне ближе к ужину. Вид у него был очень уставший.       — Всего-то пять часов, — посмотрев на часы, прокомментировал дворецкий.       — Неужели ты все пять часов мыл полы? — полная изумления, спросила Мейлин.       — Да, — тяжело вздохнув, ответил повар, садясь на стул и беря в рот сигарету.       — Наверно, непривычно так много работать? — ухмыльнулся демон.       Бард зло посмотрел на него, но ничего не сказал.       — Финни! Отбей мясо. И смотри не наступи на него! Рынок ночью не работает!       — Да! — радостно подскочил садовник.       — Мейлин! Подстриги кусты в саду.       «Эта работа не требует абсолютной аккуратности».       — Хорошо! — так же с готовностью отреагировала горничная.       — А почему мы будем выполнять работу друг друга? — не выдержал Финни.       — Потому что так вы натворите меньше бед, — опустив веки, холодно ответил демон.       — А мне что делать? — затянувшись сигаретой, поинтересовался повар.       — Если ты уже отдохнул, то можешь почистить картошку, — не глядя на него, отозвался Себастьян. — Только без огнемета! И делай срез как можно тоньше!       — Хорошо, — недовольно согласился Бард.       После подачи ужина Себастьян остался на кухне один. Более помощники ему не были нужны, так как впереди его ждала только тонкая работа, с которой кроме него никто не мог справиться. Он надеялся закончить как можно раньше, чтобы еще попробовать свои силы в физической стойкости.       Уложив господина спать, Себастьян вышел в сад. Он хотел осмотреть территорию и заодно проверить работу горничной.       Прохладный ветер развевал его волосы и приносил ароматы цветов. Демон прикрыл глаза и медленно втянул воздух.       Ночное небо было звездным, и Себастьян понадеялся, что и сегодня никто не решит нарушить мирный сон господина. Он, конечно, будет следить за покоем поместья как обычно, и если вдруг кто-то чужой окажется на территории — он решит и эту проблему.       А пока он запрыгнул на одну из живых изгородей, взяв в правую руку тяжелый булыжник. Давно он не делал ничего подобного — за этот месяц наемники их не посещали. Запрыгнуть он смог, и смог спрыгнуть. Но его отвыкшее тело моментально дало знать о нагрузке усиленным сердцебиением и проблемой с дыханием. Вообще, проблема с дыханием у него сейчас стояла особо остро — поврежденное легкое упорно отказывалось работать как надо. Да и он сам пытался по максимуму оградить себя от физических нагрузок.       Повторив прыжки несколько раз, он понял, что на сегодня с него хватит. Чтобы не готовил завтрашний день, сейчас он больше всего хотел лечь в свою кровать и полежать хотя бы пару часов.       Придя в свою комнату, он первым делом встал перед зеркалом и разделся по пояс. Немного помедлив, он поднял глаза на скрываемую ото всех повязку, которая покрывала большую часть его торса. Перетягивал он себя каждый день, это создавало необходимое давление на не желающую срастаться рану. Утром и вечером он промывал ее, обрабатывал специально приготовленной мазью и заново перебинтовывал. Иногда он приходил к помощи человеческих обезболивающих, но не часто, так как они, как правило, были хороши, но затуманивали мозг. Он всегда медлил, прежде чем в очередной раз посмотреть на бинты на теле. Больше всего он не хотел обнаружить на них кровь.       Облегченно выдохнув — следов не было — он принялся снимать повязку, уже подготовив тазик с водой и полотенце.       Намочив полотенце и осторожно прижав его к ране — кровь все-таки местами проступила. Демон недовольно нахмурился:       — Попрыгал по изгороди…       Как же завтра он собирается поступить?       Промыв грудь, он повернулся спиной к зеркалу — на спине все было немного хуже — от расступившихся краев кожи стекало несколько тонких струек.       — Вот черт…       Прав был тогда тот жнец с газонокосилкой, когда, недоумевая, говорил ему, что он пытается произвести впечатление еле стоя на ногах. Не полезь он сразу в драку, возможно, успел бы срастись не только позвоночник. Посидел бы лишние пару минут у колонны, пропуская мимо ушей слова жнеца и господина и, глядишь, сейчас бы чувствовал себя лучше.       Такой взрослый и мудрый демон, а повелся несколько раз на выходки жнецов. Обработав рану мазью и туго перебинтовав, так, что вздохнуть мог с трудом, Себастьян обнаружил не радужные три часа ночи, а значит, до шести утра оставалось всего ничего.       Расправив кровать, он улегся под одеяло, плотно прижав спину к твердой поверхности. Спать в его планы не входило, поэтому он просто лежал без движений, глядя в потолок.