Вернуть все.

Галерея, где я сегодня работала с Алексом, находилась в старом кирпичном здании, которое внутри выглядело гораздо современнее, чем снаружи. Помещение было просторным и светлым, а на высоких стенах висели бесчисленные фотографии в рамках с самыми разными сюжетами. К сожалению, когда я вошла, мне не представилось возможности внимательно их рассмотреть, но пока Алекс вел меня в зону для обслуживающего персонала, в глаза особенно бросились снимки граффити крупным планом и изображения подростков, бросающих мяч на баскетбольной площадке. – Держи, – сказал Алекс и протянул мне, наверное, уже двадцатый за вечер поднос, полный бокалов с шампанским. – Думаю, скоро соберутся все гости. Может быть, еще подтянутся опоздавшие, но когда начнутся выступления, проводи их, пожалуйста, в дальний конец зала, чтобы не мешали ребятам. Я кивнула: – Все ясно. Владельцы галереи договорились о сотрудничестве с расположенным рядом молодежным центром. Если я правильно поняла, часть сегодняшнего вечера будет посвящена выставке фотографий о деятельности центра, и еще будут перформансы, над которыми кураторы работали совместно с подростками. Публика собралась самая разнообразная: от молодежи до людей с сединой в волосах, которые, судя по их виду, распоряжались большими деньгами. Алекс стоял за импровизированной барной стойкой и отвечал за напитки, в то время как моя работа заключалась в том, чтобы приветствовать новых гостей и вручать им либо шампанское, либо апельсиновый сок, либо и то и другое сразу. Большинство прибывших, похоже, были постоянными посетителями галереи. Она показалась мне весьма приятным местом. Некоторые гости тепло здоровались, обнимались и совершенно свободно вступали в диалог. Ненавязчивая музыка лилась по многочисленным зонам, отгороженным друг от друга тонкими стенами, а приглушенный свет создавал комфортную атмосферу. Прохаживаясь среди гостей с очередным подносом и проверяя, всех ли обслужила, я увидела, как в галерею вошел Скотт. Я затаила дыхание. С нашей последней встречи, которую я так внезапно закончила, мы с ним больше не разговаривали. Но когда сейчас Скотт улыбнулся и направился прямо ко мне, я поняла, что совершенно зря боялась его обиды. Сейчас он мой единственный настоящий друг . От него я бы просто-напросто не смогла держаться подальше. – Астрид! – воскликнул Скотт и аккуратно обнял меня, чтобы я не выронила поднос. – А ты отлично справляешься, как я посмотрю. Я приклеила к губам улыбку. Через секунду он притянул к себе какую-то девушку со слегка взлохмаченными светлыми волосами, густо подведенными черным карандашом глазами и в рубашке в клетку очень большого размера, которую она сочетала с рваными колготками и тяжелыми черными ботинками. Между ее бровями образовалась маленькая складочка, когда Скотт так внезапно подтащил ее к себе. – Это моя подруга Зои. О которой я тебе рассказывал, – многозначительно добавил он, и я вспомнила, что это она помогала ему с онлайн-знакомствами. – Очень приятно, – сказала я и кивнула ей. – А это Робин, парень Зои. – Скотт указал на молодого человека, который до тех пор держался позади. Он был не менее симпатичным, чем его девушка, однако в идеально выглаженной рубашке и с теплой улыбкой выглядел безобиднее. Ответив на его улыбку, я протянула им троим поднос: – Хотите шампанского или сока? – С удовольствием, – откликнулся Робин и взял два бокала с соком. Один из них передал своей девушке, которая вздохнула. – Один из недостатков работы здесь. Мы никогда не можем нормально поднять тост, – проворчала она. – А я люблю сок, – ответил он. Он наклонился и коснулся носом кончика носа Зои. С ее лица моментально слетела вся жесткость, и блаженное выражение смягчило его черты. После этого Робин чокнулся своим бокалом с ней, затем со Скоттом, и все они отпили по глотку. – Ты тут работаешь? – робко спросила я. Зои повернулась ко мне: – Иногда делаю фото для галереи и помогаю организовывать выставки и съемки. – И делает это великолепно, – с гордостью добавил Скотт. – Ты бы видела, как она сфотографировала всех нас. – Сегодня я снова в деле, – сказала Зои, показав на большую сумку, которая висела у нее на плече. Потом она посмотрела на меня. – Скотт говорил, что ты актриса. Меня словно ударили в грудь. Я сглотнула: – Была актрисой. На самом деле я уже с этим покончила. Зои задумчиво пробормотала: – Жалко. Нам тут всегда пригодятся креативные мозги, чтобы попробовать что-нибудь новое. Дай знать, если вдруг надумаешь. – Я… эм-м. Спасибо. Обязательно. – Я и сама слышала, как сильно заикалась, и смущенно взглянула на поднос. – Пойду за новым. Приятного вечера, веселитесь. – Потом отвернулась и направилась к бару, где Алекс уже приготовил следующую партию напитков. Он ободряюще мне улыбнулся: – Справляешься просто супер. Ну, хоть что-то у меня получается, – подумала я и заполнила пустые места на подносе тремя бокалами апельсинового сока. Затем глубоко вдохнула и выдохнула и вернулась к входу, через который в галерею только что прошли новые посетители. Норман и Хедер появились, держась за руки, а сразу за ними порог переступила вторая парочка. Темно-рыжие волосы девушки были заплетены в косу, которая лежала у нее на плече, одета она была в платье с цветочным рисунком. А парень с волосами цвета воронова крыла, казалось, охватывал своим живым взглядом сразу все происходящее в галерее. Обнаружив меня, Хедер неуверенно улыбнулась и вскинула руку. Выглядела она просто чудесно. Сегодня она надела бежевую вельветовую юбку с планкой с пуговицами и кремовую винтажную блузку. Норман рядом с ней в черном свитере, джинсах и белых кедах выглядел не хуже. Я выпрямила спину и мысленно напомнила о своем намерении. Не давать Иккингу причин меня ненавидеть. Больше никогда. – Привет, – поздоровалась я и протянула вновь прибывшим поднос с напитками. – Не желаете аперитив? – С удовольствием. – Хедер взяла два фужера с подноса, один из которых передала Норману. – Ура, сок! – воскликнул черноволосый парень и потянулся за бокалом. Его подружка, напротив, выбрала шампанское. – Ура, шампанское! – передразнила она его тон, в ответ на что он показал ей язык. – Астрид, это моя сводная сестра Мег, – произнесла Хедер мгновение спустя, после чего указала на молодого человека с соком. – А это ее парень Дерек. – О господи, это Астрид? Та самая Астрид? – переспросила Мег, взволнованно глядя то на меня, то на Хедер. – Извини, мы со Скоттом не могли немножко не похвастаться, – смущенно призналась Хедер. – Скотт отправил мне ссылку на твой сериал. Я раньше вообще о нем не слышала, и… о боже, у меня просто крышу сорвало, какой он классный! – затараторила Мег так быстро, что я едва ее понимала. – Просто с ума сойти, что сейчас ты живешь тут. У нас теперь вроде как есть собственная знаменитость. Если одну из моих книг когда-нибудь экранизируют, то ты должна там сниматься. Это будет круто. Очень-очень круто. Я моргнула. К сожалению, до меня дошла только половина из всего, что она сказала. – Ты говоришь со скоростью звука, – чуть слышно пробормотал Дерек и нежно коснулся рукой ее затылка. – Упс. Прости. – Мег выглядела расстроенной. – Ничего страшного, – ответила я, в душе борясь с самой собой. Мег немножко напомнила мне меня – или человека, которым я была когда-то. Неугомонного, жизнерадостного, полного энергии. От осознания того, что из-за сложной ситуации с Хедер я не смогу ближе подружиться и с ней тоже, у меня неприятно закололо в животе. К счастью, в этот момент вошли новые гости, и я пожелала Хедер и ее друзьям хорошего вечера. По пути назад к барной стойке я спрашивала себя, неужели они с Иккингом дружили чуть ли не с каждым в радиусе ста миль, или все это просто неудачное совпадение. Я обслужила следующих гостей, а потом началась вступительная речь. По залу разнесся пронзительный писк включившегося микрофона. Оглянувшись, я заметила Скотта, Хедер, Нормана и их друзей, которые образовали небольшую группку далеко впереди на краю зрительной зоны перед сценой. – Раз, два, три, – зазвучал голос. Женщина с синими волосами хоть и была небольшого роста, зато ее харизма превосходила его во много раз. Ее дружелюбная улыбка, кажется, коснулась сразу всех присутствующих в галерее. – Привет. Я Робин, владелица галереи. Сначала мне хотелось бы поблагодарить вас за то, что вы сюда пришли. Я невероятно рада видеть сегодня каждого из вас. Это первое мероприятие в подобном формате, и я немного нервничаю. Что, наверное, заметно по моим дрожащим рукам. – Она подняла кисть и преувеличенно сильно потрясла ею в воздухе, в результате чего по толпе пронесся тихий смех. – Для нас стало огромным удовольствием работать вместе с молодежным центром. Сегодня вечером состоится несколько перформансов, в том числе будут отрывки из театральных пьес, музыкальные номера и поэтри-слэм. Надеюсь, тем самым мы введем новую традицию. – Раздались короткие аплодисменты, и улыбка Робин стала шире. Она прочистила горло. – Не буду больше томить вас ожиданием: встречайте ребят из молодежного центра, которые покажут отрывок из своего грядущего выступления. Под аккомпанемент последовавших затем оваций на маленькой сцене появились несколько подростков. Они начали быстрыми отточенными движениями расставлять реквизит, в то время как Робин спрыгнула со сцены. Освещение погасло. Лишь в дальней части галереи и на входе осталась слабая подсветка, чтобы можно было различать силуэты присутствующих. Внезапно на сцене вспыхнул свет. Сверкнул яркий голубоватый фонарик, потом второй и еще один. Сначала лучи света затанцевали в воздухе, вырисовывая случайные на первый взгляд линии, а на заднем фоне заиграла тихая музыка. Когда она стихла, движения огоньков тоже замедлились. Теперь ребята держали фонарики так, чтобы их лица подсвечивались снизу. Кроме того, стало видно, что они все одеты в полосатые пижамы, а на плечах у них мягкие одеяла. Потом опять включилась одна из ламп справа, и все увидели, что около сцены на корточках сидели два мальчика. Они выпрямились и подкрались к остальным. Один был в зеленом костюме, а второй выделялся ростом, возвышаясь над другими примерно на две головы, и блестящими крылышками, закрепленными у него на спине. Послышались редкие смешки, когда зрители сообразили, из какого произведения эта сценка. – Здесь, – произнес паренек, который был пониже, и кивнул в сторону трех ребят в пижамах. – Ты уверен? – спросил великан с крылышками. Первый мальчик энергично закивал: – В этой комнате я потерял свою тень. Я знала этот отрывок, потому что в школе сама в нем играла. Тогда я исполняла роль феи Динь-Динь, однако сейчас не могла не признать, что это просто гениальная идея – отдать партию малютки-феи человеку такого роста. Этот парень выглядел как восходящая звезда футбола – настолько широкие у него были плечи. Я оглянулась на вход, где как раз появились новые гости и растерянно осматривались. Больше всего мне хотелось дальше стоять и наблюдать за постановкой, но я взяла себя в руки, расправила плечи и пошла к входу. – Проходите, – зашептала я. – Пока можете расположиться здесь, а я принесу вам напитки. – Я проводила их туда, куда показывал Алекс, и раздала бокалы, но все это время краем глаза следила за сценой и спектаклем. Мне было слышно, как Питер с помощью Венди нашел свою тень и пытался пришить ее обратно. И вновь грудь мне сдавила какая-то неописуемая тяжесть. Что-то по очереди то сжималось, то расширялось, и сильно кружилась голова. Чем дольше я слушала, тем интенсивнее становилось это чувство. После того как раздала всем напитки, я снова повернулась к сцене. Ребята словно расцвели. Некоторые из них были в том же возрасте, в котором я сама начала играть. И я прекрасно знала, как сильно сейчас волновался каждый из них и каково это – стоять на сцене и ненадолго примерять на себя образ другого человека. Когда опять пришли новые гости, я не знала, радоваться мне отвлечению или злиться, потому что из-за них я пропустила часть спектакля. Развернувшись, я пошла обратно к Алексу, который обеими руками опирался на стойку и завороженно смотрел на сцену. Только когда я поставила возле него поднос, он вышел из оцепенения. – Они хороши, да? – спросил он. Мне стоило больших усилий держать эмоции под контролем. Да, они хороши. По-настоящему хороши. И они напомнили мне, как чувствуешь себя, когда в первый раз заучиваешь текст наизусть. Как я погружалась в истории и цеплялась за них, когда не знала, что делать в реальной жизни. И вдруг мне стало ясно, что означало это ощущение в груди. Тоску. Казалось, часть меня пробудилась от долгого сна, и она зудела как сумасшедшая, поскольку возродилась вновь. Я не могла избавиться от этого ощущения и чувствовала себя в тот момент абсолютно потерянной. Ведь я скучала по актерской игре – пускай и точно знала, что больше никогда не смогу к ней вернуться.