Pleasantville

С каждым новым днём, что был дальше от лета, осенние вечера становились всё более тёмными, холодными и сырыми. Ветер тоскливо завывал в переулках, утаскивая в своих потоках сухую листву и кружа её в танцевальном вихре. То, что всего час назад было моросью, успело стать полноценным дождём, который рисковал перерасти в настоящий ливень. Небо неспокойно громыхало, иногда озаряя всё вокруг секундными проблесками молний. Выражаясь проще — погодка не пела, и уж тем более не была рассчитана на долгие прогулки. Вот только Чуя не гулял, а продолжал бессмысленно бежать по опустевшим улицам, пока окончательно не выбился из сил. Остановившись на очередном сером тротуаре, он невольно поёжился от скользнувшего по шее холодного дуновения ветра, а потом резко отпрыгнул в сторону под уличный козырёк какой-то закрытой лавки, когда сверху на него хлынул дождь. Разгорячённая от долгого марафона кожа моментально покрылась мурашками, а всё тело задрожало. Чуя постарался обнять себя руками и хоть как-то растереть открытые участки, но всё было без толку. Сейчас-то, немного остудив голову, он понимает, что убегать из дома в домашних штанах и футболке без куртки было не самой лучшей идеей. Но, по крайней мере, плакать ему теперь хотелось от мороза, а не от глубокой обиды на всю семью. И, кто знает, может он сможет заболеть до такой степени, что умрёт, избавив себя от всех мучений… Нет. Бред какой-то. Дабы отогнать такие дурные мысли, омега резко мотает головой и растирает пальцами щёки, чтобы согреть их и постараться стереть слёзы с лица. Надолго оставаться здесь он не мог, а значит нужно найти хотя бы временное убежище, чтобы обдумать план дальнейших действий на трезвую голову и, желательно, в тепле. Первым на ум сразу же приходит Рюноске, но Чуя моментально бракует эту затею, прекрасно понимая, что бывший друг вряд ли захочет пускать его на порог, а времени на скитания в такую погоду у него нет. Может, Сигма?.. Тоже нет. Его истории про строгих до мозга костей родителей вызывали ещё больший мороз по коже, да и не хотелось его самого так подставлять… Гоголь? Неплохой вариант, да и школьное общежитие не так уж далеко, но… Достоевский ведь явно тоже будет там, а даже сейчас Чуя чувствовал себя некомфортно рядом с ним. Не подходит. Альбатрос, Док, Айсмэн?.. Тут Чуя вдруг резко осознал, что даже не знает, где они все живут. Липпманн говорил, что снова будет пару недель в отъезде по учёбе. Пианист… Чуе и так самому на душе погано, а выслушивать ещё и его душевные терзания насчёт Липпманна… ДА И ВООБЩЕ ОН УЧИТЕЛЬ! О ЧЁМ ЧУЯ ДУМАЕТ?! В конце концов, перебрав все возможные варианты, рыжий вдруг ловит себя на странной мысли, почему вообще изначально не подумал о Дазае. Всё-таки он его альфа, который говорил, что всегда готов помочь. Но что-то удерживало порыв Чуи. Возможно, это была собственная омега, которая тревожно давала понять, что альфы, зачастую, требуют от них что-то взамен на их защиту. Расценивать животный инстинкт было настоящим каменным веком, однако… Как бы там все не кричали про эпоху технологий и искусственного интеллекта, но это не мешает новостям ежедневно публиковать случаи об изнасилованиях, похищениях невест и жертвоприношениях во имя богов дождя. При упоминании последних Чуя вдруг резко приходит в себя, ибо мимо него на скорости проносится автомобиль, задевая лужу и окатывая его водой с ног до головы. Рыжий воет от отчаяния и мысленно посылает всех богов дождя нахуй. Время на долгое раздумье у него заканчивается — ещё немного, и он точно окоченеет. Поэтому, отбросив все глупые опасения, он выстраивает у себя в голове дорожку начерченного пути до дома Дазая и резко бросается в нужную сторону, стараясь игнорировать дождь, ведь мокрее он уже точно не станет. До пункта назначения была всего пара-тройка улиц, а когда он доберётся туда… Что ж, насчёт этого у Чуи пока что не было ни малейшей идеи.

***

Сегодня, к большому удивлению, у Дазая не оказалось ни малейших сил и энергии, чтобы после школы искать приключения на свою задницу. Распрощавшись со всеми друзьями, он отправился сразу домой, где как обычно ждали мама и брат, в то время как отец снова засиживался на работе. После странного утреннего казуса на кухне, Осаму даже как-то не хотелось огрызаться на маму, поэтому он просто решил засунуть язык в задницу и помалкивать, дабы не задевать в нём какие-то лишние триггеры. Вообще, изначально он планировал прийти домой и завалиться спать в такую пасмурную погоду. У него это даже практически получилось, но стоило голове упасть на подушку — пугающий раскат грома заполонил своим грохотом всё вокруг. Дазай лишь тихо застонал в подушку, мысленно уже проговаривая обратный отсчёт, по окончанию которого дверь его комнаты резко открылась. Встревоженный Рампо как смерч пронёсся к кровати, забираясь на неё и начиная тормошить старшего брата за плечо. — Осаму!.. Осаму… — из последних сил сдерживая хныканье, жалобно проскулил младший. — Да-а-а… Я слышу, — лениво открывая глаза, бормочет тот, рассматривая беспокойное лицо перед собой. — Почитать тебе книжку? — Не хочу книжку, — слегка раздражённо мотает головой Рампо. — Давай лучше в Марио Карт поиграем?.. Дазай ухмыльнулся на сей детский каприз. Просто он знал, что если брат вредничает и не хочет, чтобы он ему читал, значит хочет провести время непосредственно с ним, а не с персонажами разных историй. Естественно, вслух младший этого никогда не скажет, ведь «Он уже большой» для таких «детских хотелок» — как порой выражался сам Рампо. Дазай же честно делал вид, что ничего из этого не понимает и потакал его прихотям, потому что он хороший старший брат, и старался заботиться о нём. Пусть даже и не догадывался, что собственные друзья учили Рампо матюкам. — Шутишь? Да я же опять обыграю тебя! — рассмеялся Осаму, с целью раззадорить и отвлечь его от дурацкого грома. — А вот и не обыграешь! — Рампо моментально переключается, возмущённо дуя щеки. — Тебе тогда просто повезло, потому что мой геймпад заклинило! — Ох, вот как? — расплываясь в немного кровожадной улыбке, Дазай опустил голову на уровень глаз младшего и прищурился. — Можем ведь и поменяться геймпадами. Чтобы я смог… ОПЯТЬ У ТЕБЯ ВЫИГРАТЬ! С этими словами он неожиданно хватает Рампо поперёк туловища и прижимает к себе так, что тот теперь весело визжит и хохочет вверх тормашками, болтая ногами и руками в разные стороны. Почти вся усталость растворяется и Дазай резво вскакивает с кровати и продолжает быстро тащить брата именно в таком положении вниз в гостиную, где и стоял телевизор с их приставкой. Видя весь мир перевёрнутым, младший заливисто смеялся и старался расставить руки в стороны, будто он самолёт, попавший в зону турбулентности. Он уже и позабыл про ту противную грозу, потому что их синхронные крики заглушали всё постороннее вокруг. Оказавшись в гостиной, Осаму ловко перепрыгнул через спинку дивана и упёрся ногами в подушки, чтобы ещё немного потормошить брата в воздухе. — Капитан Рампо, мы терпим крушение! Нужна немедленная аварийная посадка! — подключаясь к игре, восклицает Дазай. — Посадку!.. Р-разрешаю!.. — задыхаясь от переизбытка эмоций, тараторит тот. — О нет, это что?! Внезапный смерч! — не унимался старший, теперь начиная топтаться ногами по подушкам вокруг своей оси. — Теряем управление! Теряем управление! — тут же подхватывает Рампо. И за своей весёлой игрой, оба даже не заметили, как Огай вышел к ним, привлечённый чересчур громкими воплями, на которые могли пожаловаться соседи. Но, увидев своих сыновей, так дружно дурачащихся вместе, он невольно замер на расстоянии позади дивана и счастливо улыбнулся, что хотя бы в такие моменты в их семье наступала настолько редкая идиллия. — Мальчики, вы не могли бы быть чуточку потише? — всё-таки вынужденно вмешивается он, но делает это самым мягким, нисколько не ругающим голосом. — А то старая карга соседка опять решит вызвать полицию, потому что все ей мешают спать. — Мам, смотри, я пилот! — не унимался Рампо, когда Дазай вместе с ним развернулся к Огаю. — Я вижу, дорогой, — с усмешкой кивнул тот. — Но пора идти на посадку. У пилота уже голова цвета спелого помидора. — Ну бли-и-и-ин!.. — разочарованно захныкал младший. — И правда, Рампо, надо передохнуть, — в этом вопросе Осаму даже не стал спорить, послушно переворачивая брата как надо и усаживая его на диван. — А то вдруг у тебя голова лопнет, и я стану абсолютным чемпионом в Марио Карт. — Да не в жизнь! — тот попытался совершить какой-то резвый финт руками, но из-за головокружения просто свалился на подушки и пытался перестать видеть крутящийся потолок перед глазами. — Звание чемпиона моё! — Вот как? Ну так давай, докажи! — Дазай был самую малость беспощаден, поэтому сразу сунул Рампо в руки геймпад, даже не дав прийти в себя после такой карусели. Но сам Рампо был не из тех, кто просто так сдаётся, так что уже через секунду схватил геймпад и принял сидячее положение, выкрикивая о том, что в этот раз намерен победить. Огай в это время лишь смотрел на них с молчаливой улыбкой, потому что не мог нарадоваться, что те так хорошо ладят. Обычно такая большая разница в возрасте между братьями и сёстрами была отличной почвой для назревающих конфликтов по любому поводу. Но на его памяти Осаму никогда не задирал младшего брата и вообще всегда стоял за него горой, иногда даже меняя свои планы, если за тем нужно было присмотреть. Была ли это искренняя любовь или же попытка всё исправить? Что ж, их матери очень хотелось, чтобы правдой оказался первый вариант. Когда в комнате началась «борьба за скорость на экране», он решил их не отвлекать, возвращаясь обратно на кухню готовить ужин. Скоро должен вернуться Юкичи, а значит, нужно всё успеть, иначе собственные мысли снова сожрут Огая, что всё недостаточно идеально и правильно. Дазай с Рампо даже упустили из виду, в какой именно момент тот ушёл. Они были слишком погружены в игру, неустанно клацая на кнопки и выкрикивая победный клич каждый раз, когда кто-то из них первым приходил к финишу. И, как ни странно, Рампо намного чаще одерживал победу, каждый раз предлагая брату брать у него уроки мастерства. Но Осаму лишь сдержанно кивал и с прискорбным голосом говорил, что ему никогда не достичь такого уровня мастерства, так что, это бесполезно. Разумеется, стоит опустить тот факт, что старший зачастую просто не жал кнопки в нужный момент или специально съезжал с трассы, чтобы дать огромную фору второму игроку. Победа, конечно, штука сладкая, но всё это затевалось сейчас исключительно для того, чтобы Рампо перестал бояться грозы и забылся до тех пор, пока ливень не закончится. Так, во время очередного раската грома, от чего всё небо за окном окрасилось на мгновение белесым цветом, младший даже не дрогнул, будучи слишком погружённым в игру — даже высунул язык от усердства. Но вот до слуха Дазая и его мамы сразу донёсся звук дверного звонка. Странно, ведь у главы их семьи ключи всегда были при себе. — Осаму, ты не мог бы открыть дверь? — с кухни выкрикнул ему Огай. — Я тут немного занят. Если это очередные сектанты или коммивояжёры, которым по душе ненастная погода, пошли их к соседям. Скажи, что они очень заинтересованы! — Как скажешь, ма, — Дазай даже прыснул со смеху, всё-таки поражаясь умению мамы расправляться со всякого рода аферистами. Он поставил игру на паузу под возмущённые вздохи Рампо и пошёл открывать дверь. Честно, он мог представить за ней кого угодно, вплоть до кровожадного серийного маньяка из «Пятницы 13-е», или Фёдора, который прибежал к нему в дождливую погоду, чтобы сказать, как сильно он любит своего братана. Нет… Последнее уж точно из разряда фантастики. Как бы там ни было, но Дазай уж никак не ожидал обнаружить на пороге… Чую. Без верхней одежды, всего промокшего до нитки и с таким видом, будто тот самый серийный маньяк заявился на порог именно к нему и порешил всю его семью. Губы омеги подрагивали то ли от истерики, то ли от холода, а сам он выглядел как брошенный и никому ненужный щенок. Осаму даже замер от внезапности, потупив взгляд, и в первые несколько секунд не зная, что ему сказать. — Эм… Чуя?.. — только и в состоянии выдавить из себя он. — Я… Не знал куда идти… Можно я?.. — уже немного охрипшим от холода голосом бормочет рыжий. — Что случилось?.. — Дазай по-прежнему в шоке до такой степени, что ему не сразу хватает ума, что, наверное, надо бы пустить того в дом, чтобы он не мок на улице. — Осаму, ну кто там пришёл?! Не держи так долго дверь открытой и не создавай сквоз-… О боже мой! К счастью для Чуи, Огай оказался более сообразительным, нежели его сын, когда пошёл в коридор всё проверять. Лишь только заприметив несчастного на пороге, в ком он распознал Чую благодаря фотографиям со страницы Артура, Мори, не думая, схватил младшего за руку, быстро затащил в дом и захлопнул за ним дверь. В сухом тёплом помещении Чуя выглядел ещё более плачевно, сам замечая, как с него ручьём стекает вода прямиком на ковёр, образовывая вокруг маленькое озерцо. — П-простите, я не хотел… — всё ещё дрожа от холода, он попытался придумать себе хоть какое-то оправдание, что вот так бестактно вломился к ним в дом посреди вечера. — Мам, это… — Дазай тоже совершил попытку вставить какое-то слово, но их общие старания всё равно были тщетны. — Я ничего не хочу сейчас слышать, Осаму! — строго оборвал его Огай на полуслове, параллельно с этим срывая с наружной вешалки свой домашний тёплый халат и сразу укутывая в него Чую, совершенно не заботясь о чистоте или сохранности ткани. — Ты что, слепой?! Мальчик продрог и рискует подхватить воспаление лёгких! Живо принеси полотенец и сухую одежду. — А… Да! Сейчас! — и снова Дазай не спорит, а беспрекословно выполняет поставленные задачи, помчавшись в свою комнату, чтобы там взять полотенца и хоть что-то из своей одежды, в чём Чуя бы не сильно утонул. — Спасибо, но… Вам не стоит так беспокоиться… — обескураженно подаёт голос сам омега откуда-то из кокона чужого халата, в который его замотали точно куколку бабочки. — Не говори глупости, Чуя. Ты ведь действительно можешь заболеть после такого. Кто же бегает ночью по улице в дождь, да ещё и так легко одетый в плюс пять градусов? — А мы… Простите… Мы разве знакомы? Откуда Вы знаете моё имя? Даз-… Кхм... Осаму рассказал? — Ох, если бы! — закатил глаза старший. — Этот паршивец мне никогда ничего толком не рассказывает, сколько не выпытывай. — Тогда откуда?.. — Ну, Осаму и твоя сестра ходят вместе в один класс. И так уж вышло, что недавно я хорошо раззнакомился с твоей мамой. За всем красноречием Огая, Чуя даже не заметил, как всего секунду назад стоял на пороге, а сейчас его уже провели и усадили на диван в гостиной. Он всё ещё был несколько растерян и не знал, куда себя деть, лишь бегло осматриваясь по разным уголкам дома, пока его взгляд не зацепился за подозрительно шевелящуюся рядом подушку, из-за которой выглядывал чернявый хохолок и любопытные зелёные глаза. — Эм… Привет? — постарался быть дружелюбным Чуя. Но первый контакт не увенчался успехом и Рампо со скоростью звука спрыгнул с противоположного края дивана, умчавшись куда-то в другую комнату. Просто он не любил незнакомцев и новых людей, в особенности тех, кто заявлялся к ним домой. Они вводили его в растерянность и непонимание того, как нужно себя вести. Возможно, роль сыграли ещё и тонны детективов с тайными убийцами, заявившимися в ненастную погоду, которые младший смотрел тайком от родителей. Он был немного странным ребёнком, но это не отменяло его заслуг в умении не разговаривать с незнакомцами и звонить в службу спасения в случае опасности. Чуя сразу занервничал, решив, что он спугнул ребенка, и виновато посмотрел на Огая. Он всё больше чувствовал себя не в своей тарелке и проклинал себя за идею прийти именно сюда. Но благо его эмоции на лице быстро прочитали и поспешили успокоить. — Не обращай внимания, дорогой. Рампо на всех новых людей в доме так реагирует. Ему просто нужно немного времени, чтобы привыкнуть, — отмахнулся Огай. — Так… Тебе срочно нужно выпить горячего чая, а потом ты расскажешь, что привело тебя сюда? — Не надо чай, — неожиданно резко отчеканил Чуя, но быстро опомнился и глянул уже более виновато. — Простите… Мне не хочется чай. Повисла недолгая немая сцена. Огай очень внимательно рассматривал омегу перед собой, пытаясь понять и выцепить хотя бы малейший намёк на то, что произошло. Ведь Чуя явно услышал вопрос целиком, но сейчас отводил взгляд, будто его вот-вот отчитают за совершенное хулиганство. — Чуя, — уже более твёрдо обратил на себя его внимание старший, присаживаясь рядом и заглядывая в несчастные глаза напротив. — Я врач. Поэтому, что бы ты сейчас мне не рассказал, всё это останется лишь между нами двумя. Мне просто нужно знать, что ты в порядке и тебе ничего не угрожает. Возможно, после такой пронзительной речи, Чуя бы рискнул открыть рот и рассказать всё как есть. Но их разговор внезапно прерывает зазвеневший телефон Огая, что лежал на кофейном столике перед ними. Тот сразу взял его в руку, но, прочитав имя входящего звонка, пока не спешил отвечать, снова посмотрев на рыжего. — Это твоя мама, — спокойно сообщил он ему, демонстрируя имя «Артур» на экране. У Чуи в тот момент сердце пропустило последний удар, а потом провалилось куда-то в пятки. Он согнул спину и вжал голову в плечи, будто телефон мог ему как-то навредить физически. Будь он, наверное, котом, вся шерсть бы сейчас стояла дыбом. — Пожалуйста, не говорите, что я здесь. Не надо… В его голубых глазах читалось абсолютное отчаяние, которое Огай не мог и не имел право игнорировать. Что бы там не случилось, но это как-то связано с его семьёй. Ему самому было не привыкать терпеть трудного подростка, который частенько сбегает из дома. Осаму будто проверял его нервы на прочность, и Огай сейчас наверняка знал, что чувствует Артур, когда его ребёнок вот так пропадает неизвестно где. Но страх в глазах самого Чуи просто не давал ему право ответить на этот звонок, поэтому сходящий с ума телефон был скоропостижно отправлен лежать обратно на столик, где «катался» от вибрации ещё пару минут, пока вызов не прекратился, а на экране выскочило уведомление пропущенного звонка. Чуя откровенно удивился такому жесту, с непониманием смотря на старшего. — Всё хорошо. Здесь ты в полной безопасности, и никто не сделает тебе ничего плохого, — мягко пояснил ему Огай. — И давить я не собираюсь. Давай для начала ты успокоишься, приведёшь себя в порядок и поешь с нами? Ужин скоро будет готов. — Вы что, святой? — в шутку удивлённо поинтересовался рыжий, наконец-то немного успокоившись. — Спасибо… Мне правда неловко стеснять всех вас. — И думать забудь, — легонько махнул рукой тот и поднялся с дивана. — Тебе здесь всегда будут рады. К тому моменту, Дазай наконец-то спустился в гостиную, держа в руках пару больших махровых полотенец и какую-то одежду. Омеги напоследок обменялись немыми взглядами, в которых читалось, что тому не следует знать об их разговоре, ведь Огай пообещал, что всё останется между ними. — Вот, Чуя, держи, — отдавая рыжему все принадлежности, немного обеспокоенно говорит Дазай. — Осаму, ну не здесь же он будет переодеваться, — цокнул языком старший омега. — Иди, проведи его в ванную. Чуя, а ты чувствуй себя как дома. И жду вас обоих к ужину. — Ещё раз спасибо Вам за всё! — быстро затараторил Чуя, сделав небольшой поклон, получая в ответ лишь мягкую улыбку, прежде чем Огай оставил их одних. Сам он ещё секунд десять стоял в прострации, нервно прижимая к груди все вещи, будто от тех зависела его жизнь. Мир опять перевернулся с ног на голову, а бедному Чуе приходилось барахтаться во всём этом, учась плавать уже на практике. Голова была пуста, и чёткий план дальнейших действий отсутствовал. Хотя, Чуя бы сейчас всё отдал за то, чтобы поспать, а когда проснётся, обнаружить, что последние несколько дней его жизни оказались обычным ночным кошмаром. Из прострации его выводит лишь тихий голос Дазая: — Чуя, идём? — А..? Да… Прости, задумался. Больше не проронив ни слова, Чуя, как ведомый, поплёлся за Дазаем на второй этаж, продолжая вариться в котле собственных мыслей. Попутно он мельком оглядывал интерьер дома, который, в принципе, по планировке был похож на его собственный. Главным отличием было, пожалуй, то, что здесь все поверхности были будто частью операционной: отмытые до блеска, ни единой выбившейся ворсинки на ковре, ни одной пылинки на мебели. Чуя успел до этого обратить внимание на руки Огая, которые были покрыты выпирающими венами и шершавой кожей, что наталкивало на мысль о возможных проблемах с восприятием чистоты. От этого становилось вдвойне неловко шагать по полу и оставлять за собой след от дождевой воды. В конце концов, по странным стечениям обстоятельств, Чуя оказался в спальне. Судя по интерьеру — комната Дазая. Было вполне уютно, хоть и немного не прибрано. Хотя, не Чуе было жаловаться на опрятность комнаты, когда не так давно мама отчитывал его, что если случится землетрясение, его вещи не пострадают, потому что просто приклеятся к поверхности, как и он сам. Мысли о семье снова наводят на него тоску, и он старается отвлечься, переключая внимание на какие-то мелкие детали. У Дазая тоже был приличный игровой комп, парочка фигурок из популярных аниме, даже Сокол тысячелетия, собранный из деталек Лего. Помимо этого, была целая полка с дисками, где присутствовали как старые фильмы, так и музыка, которые в их время уже можно было считать за Ретро. В целом, неплохой вкус из того, что успело броситься в глаза. Кровать была явно шире, чем у Чуи, и служила пристанищем не засланного одеяла и кое-каких домашних вещей, небрежно разбросанных по всей площади. Рыжий вдруг задумался… Интересно, много ли омег здесь побывало? Дазай ведь упоминал о том, что не девственник, но мог ли он заниматься этим прямо здесь?.. А может, он сам по ночам залезал к ним в окна? Не будет же уважающая себя омега сама пробираться сюда тайком, чтобы улизнуть до того, как проснутся родители Осаму? Мысли об этом постепенно подводят Чую к другим ощущениям. Теперь перед носом отчётливо витал запах альфы. Дазай пах именно так, но здесь концентрация этого аромата зашкаливала, заставляя неопытную омегу занервничать и, наконец-то, прийти в себя, понимая, что что-то идёт не по плану. — Э-э-э… Дазай? — осторожно зовёт его рыжий. — Да? — Как бы помягче сказать? — он ещё раз делает беглый осмотр по углам. — Это не похоже на ванную. — Ну да, потому что это моя комната, — Осаму вдруг стал выглядеть по-другому. В нём будто пропал присущий всегда запал, а ещё, он впервые не улыбался, глядя на Чую, что не могло того не настораживать. — Ванна там, — он кивком указал на соседнюю от входной дверь. — У нас тут у каждого своя личная. Не волнуйся, подглядывать не буду. Чуя очень медленно и пронзительно моргнул пару раз. Нет, что-то явно было не так. Дазая будто подменили, словно он злился на что-то или кого-то, но упорно старался это скрывать. В рыжей голове уже успела проскользнуть мысль, что, возможно, стоит уйти, но усилившийся стук дождя за окном будто нашёптывал, что теперь он в ловушке, и назад дороги нет. Оставалось лишь начать решать проблемы поступательно. Во-первых, ванная. Недолго думая, он благодарно кивнул на подсказку и умчался за указанную дверь, зайдя в которую, сразу встретился со своим убитым отражением в зеркале. Волосы растрепались и прилипли к шее, кожа стала ещё бледнее от холода, а под глазами красовались синяки из-за слёз. Чуя ужаснулся от самого себя, решив не терять времени и привести себя в порядок, но… Прежде, чем что-либо делать, он ещё раз с опаской глянул на дверь позади себя и скоропостижно защелкнул её на внутренний замок. Он и сам не понял зачем, но с Дазаем в соседней комнате, почему-то, так было спокойнее. Для начала он умылся, долго держа лицо в воде, чтобы немного убрать припухлость и красноту носа. Потом высушил кое-как волосы при помощи полотенца, от чего те вернулись в своё первобытное состояние вьющихся бараньих кудряшек, но с этим уже ничего не поделаешь. Наконец, он быстренько снял всю влажную одежду, кинул её на тёплую сушилку и занырнул в то, что, по всей видимости, и правда было вещами Дазая, судя по въевшемуся запаху и размерам. Если штаны ещё получилось как-то подвернуть, то вот с футболкой пришлось изощряться и закрутить спереди на узел, чтобы та хоть немного не напоминала собой парашют. В общей сложности Чуя проторчал в ванной примерно минут пятнадцать, прежде чем в последний раз взглянул на себя в зеркало, чтобы немного успокоиться, и вернулся обратно в комнату. Дазай к тому времени уже успел немного прибраться и уже сидел на кровати в позе лотоса, по всей видимости сверля взглядом дверь до тех пор, пока из неё не вышел омега. — Мда, похоже, с размерчиком я малость не угадал, — иронично подстебал его Осаму за внешний вид. — Прости, ничего другого не нашлось. — Ничего, всё нормально, — сдержанно ответил Чуя. Неспешным шагом он плавно подобрался к кровати и очень осторожно присел на самый её краешек, сразу же сложив руки на коленках, и просто уставился в пол. Ему было некомфортно. Примерно на том же уровне, когда Дазай впервые с ним заговорил и предложил погулять. Будто и не было всех тех слов и поцелуев. Будто они снова чужие друг для друга. Омега внутри завывала от отчаяния, призывая бежать как можно дальше, но Чуя не мог пошевелиться, будто знал, что если он шелохнётся, то его прикончат на месте. Дазай прекрасно видел в нём всю нервозность, но оставался сидеть также неподвижно. Его самого завлекло в бурю эмоций, и он боялся сделать что-то не так. Откровенно, Чуя не должен быть здесь, не должен контактировать с его семьёй и хоть как-то вмешиваться в жизнь в этом доме. Это была его эгоистичная глупая прихоть, попытка скрыть все скелеты в шкафу, которые могли навредить ему в будущем. Он любит Чую и не хочет его потерять из-за ужасных ошибок, совершённых в прошлом. — Чуя, может расскажешь уже, что случилось? — спрашивает Осаму, решивший, что пора бы прекратить это неловкое молчание. — Ты будто Дьявола увидел. — Уж лучше бы Дьявола… — грустно буркнул себе под нос рыжий и шмыгнул носом. — Я не знаю, как об этом рассказать… — Расскажи так, как на языке лежит, а там всё вместе соберём воедино, — Дазай смягчился, явно поймав себя на мысли, что, возможно, омеге некомфортно конкретно с ним. — Ну же, Чуя… — он решает совершить опасную попытку сблизиться, аккуратно подползая к нему сзади и крепко обнимая со спины, прижавшись губами к ещё влажной макушке. — Это ведь я. Тебе нечего бояться. Чуя с трудом поборол в себе секундное желание отпрянуть от Осаму как от огня, но очень быстро сердце пропустило удар, и он наконец расслабился, даже с каким-то облегчением прижимаясь спиной к груди альфы и чувствуя знакомое родное тепло. —Папа маме изменяет… — вот так коротко и едва слышно прошептал Чуя, ловя себя на ужасной мысли, что ещё ни разу не осмеливался произнести нечто подобное напрямую, ведь это разрушило его окончательные надежды на то, что, возможно, с малой долей вероятности, всё окажется нелепым недоразумением. — Что прости? — Осаму расслышал всё с первого раза, но ему понадобилась небольшая пауза, чтобы переварить сею информацию и понять, как на такое реагировать. — А ты уверен? — Да, Дазай, я пиздец как уверен в этом! — Чуя недовольно хмурится, возмущённый тем, что ему будто не верят. — Стал бы я вообще такое говорить, если бы не был уверен на все сто? Ты что, совсем идиот?! — Ладно, тише, не кипишуй, — бесить взвинченную омегу действительно было не лучшим решением, поэтому Дазай быстро забрал все свои предыдущие слова обратно. Но проблема возникла в другом — он вообще не представлял, что следует говорить, когда у кого-то возникает подобная ситуация, потому что сам ни с чем подобным не встречался. Конечно, у некоторых его друзей или знакомых присутствовали родители-разведёнки, у которых уже имелись другие отношения, но ему впервые попался тот, в чьей семье прямо сейчас происходила измена. И, честно признаться, Осаму и представить не мог, что сейчас испытывает Чуя и какими словами его лучше всего утешить. Пусть он был в жёстких отношениях с собственными родителями по своим личным причинам, но ему никогда на ум не приходила даже малая доля вероятности, что отец может изменять маме. Ведь они всегда были вместе, поддерживали друг друга в самые тёмные времена и стояли друг за другом горой. Казалось, если бы не всё пережитое недавно дерьмо, они бы были тем самым эталоном счастливого брака с обложки журнала. — Мне… Мне жаль, что так случилось, — неуклюже подобрал слова Дазай. — Прости, я… Честно говоря, не знаю, что нужно говорить в таких ситуациях. — Всё нормально, я сам без понятия, что тут можно говорить, — надо отдать Чуе должное, так как он держался молодцом, и голос его больше не дрожал, словно он постепенно стал примиряться с этой ситуацией. — Ещё раз извини, что вот так ворвался и нагрузил тебя… — Перестань. Правильно сделал, что пришёл. В таком уж точно не нужно вариться в одиночку, — дабы хоть как-то приободрить, Осаму ласково целует его в щёку и получает положительную ответную реакцию, когда Чуя снова жмётся к нему сильнее и обвивается руками вокруг шеи, пряча своё лицо у него на плече. — Да… Вот только, я теперь не знаю, что делать дальше… — В каком смысле? На секунду Чуя замолкает, стараясь собрать все мысли воедино. Для этого он снова немного отпрянул от Осаму, стыдливо отводя глаза в сторону. — Ну, я, вроде как, сбежал из дома. — Это я и так понял, — тактично кашлянул Осаму. — Мысли о том, что ты решил прогуляться голышом под проливным дождём у меня не возникало. — Наверное, я выглядел ужасно глупо со стороны, — омега хохотнул, но это было скорее что-то нервное, нежели пытка отшутиться. — У меня больше и нет здесь никого из родственников… — он вдруг стал вслух рассуждать, что ему делать, будто говорил это не Дазаю, а разговаривал сам с собой. — У меня есть немного скопленных карманных денег. Может хватит на мотель, а потом… Наверное, стоит хотя бы попытать счастье с Рю. Может, он всё-таки пустит меня пожить к себе после того, что я… — Чуя, ты сейчас вообще о чём? — вырывая младшего из своих раздумий, серьёзно спрашивает его Дазай. — Ты всерьёз решил, что я выставлю тебя за порог? — Что..? — до Чуи не сразу доходит суть вопроса, но стоило зачатку понимания зародиться в голове, как он тут же сменился в лице, с ужасом и полыхающим от стыда румянцем глядя на Осаму. — Боже, я… Осаму, я не это имел ввиду! Я же не собирался навязываться к тебе жить! Ты всё не так понял! Извини! — он не унимался, всё продолжая и продолжая бессвязно тараторить, ища себе всё новые нелепые оправдания. — Мне… Мне лучше уйти… Забудь… Но у Дазая были свои планы на этот счёт. Решив, что переубеждать паранойю Чуи на словах просто бесполезно, он перешёл сразу в наступление: в момент, когда рыжий попытался встать с кровати, альфа быстро схватил его за руку и потянул обратно на себя. От неожиданности Чуя теряет равновесие и падает обратно в чужие объятия, где его губы моментально заключают в долгий, достаточно глубокий поцелуй. За секунду беспокойная омега расслабляется под напором и на душе сразу становится чуточку легче. Чуя шумно выдыхает от падения, но быстро поддаётся и не пытается сжать челюсть, спокойно позволяя языку Дазая проникнуть на его территорию. И пока руки альфы очень осторожно исследуют его тело поглаживающими движениями, стараясь миновать самое сокровенное и пока недопустимое, Чуя, под гнетом чувств, зарывается пальцами в его волосы, наматывая и слегка оттягивая мягкие кудряшки. Для него это очередной новый опыт, ведь раньше их поцелуи были не такими долгими, чувственными и… интимными. До этого, чаще всего, они целовались только на улице или в школе, где их окружали друзья или просто прохожие. Сейчас они были одни, за закрытой дверью, на мягкой постели, на которой Чуя вдруг оказался лежащим неожиданно для самого себя, упустив из виду момент, когда Дазай навис над ним до такой степени, что пришлось принять горизонтальное положение. Сам Дазай был так завлечён манящим запахом разгорячившейся омеги, что, кажется, не собирался останавливаться. Аромат луговых тюльпанов, примесь мёда и острая капелька грейпфрута — вот та самая, наконец-то сформированная какофония Чуи, который расцвёл рядом с ним, что не могло не тешить типичное эгоистичное самолюбие альфы. Он запомнит этот запах, впечатает его в кромку сознания и будет различать из тысячи других, потому что эта прелестная маленькая омега будет принадлежать лишь ему. Его альфа постепенно сходит с ума и, кажется, начинает терять контроль. Это можно было заметить по тому, что прикосновения перестали быть такими нежными — то тут, то там, под одеждой на боках и бёдрах Чуи уже всходили зачатки будущих синяков. Омега не мог это игнорировать, ведь давление чужих пальцев стало приносить дискомфорт, и он вдруг протрезвел, открывая глаза и начиная хмуриться. Но Дазай продолжал быть на своей волне. Разорвав поцелуй, он вдруг подмял Чую поудобнее под себя и припал губами к его шее, терзая её засосом. Тут уже терпение Чуи иссякло. — Дазай… — хрипло и не очень громко зовёт он альфу, пытаясь воззвать к его благоразумию. Дазай не слышит. Одурманенный ароматом омеги, все его мысли сейчас упали до уровня животного инстинкта, который требовал больше прикосновений и больше владения над юным телом. — Д-Дазай, стой… — голос Чуи принял испуганные нотки. Он не знал, что ему делать, как реагировать на подобное. Чуя ни раз представлял себе этот момент, когда они с Осаму перейдут главную черту, но то были лишь фантазии — очень далёкие и лишь невесомо манящие к себе. Но сейчас сладкая мечта постепенно превращалась в ночной кошмар, потому что даже его омега жалобно скулила внутри. Ему стало страшно, что всё произойдёт именно сейчас, а он… Не будет этого хотеть. Разве это не должно считаться изнасилованием? Или нет? Он ведь любит Дазая, а Дазай, наверное, любит его… Разве те, кто любят, не занимаются чем-то подобным? Это была единственная мысль, которая хоть как-то утешала Чую и не давала ему сойти с ума от происходящего, потому что всё остальное его откровенно пугало. «Ну всё. Это происходит. Прямо сейчас» — испуганно думал про себя Чуя, чувствуя, что под весом альфы ему становится трудно дышать и вообще двигаться. — «Интересно, а это правда больно в первый раз? Наверное, зависит от размеров… А у Дазая вообще большой??? А как я пойму, какого он размера? Я же не видел их никогда, а в порно все врут. Но кровь точно должна быть в первый раз, это я знаю… Кровь от того, что сделают больно?.. Или так и должно быть?.. А презервативы?! У Дазая ведь должны быть презервативы, так?! Но если нет… Я же могу забеременеть. От Дазая… Но дети, это же хорошо, разве нет?.. У нас с Дазаем будут дети. Но вдруг мне не понравится, а у нас будут дети… Мне придётся всю жизнь терпеть?.. БЛЯТЬ! ЧУЯ! О ЧЁМ ТЫ ДУМАЕШЬ?! ПРОСНИСЬ!!!» — Дазай, я сказал… ХВАТИТ! — собрав все остатки храбрости, Чуя со всего маху всадил альфе кулаком в плечо, тем самым приводя его в чувства и отталкивая от себя. Осаму оказался несколько обескуражен от такой выходки, но уже через секунду осознал, что конкретно так переступил черту. Быстро встрепенувшись, он сразу убрал руки и вообще немного отполз от Чуи в сторону, давая понять, что не сделает ему ничего плохого. — Чуя, я… — Совсем обалдел?! — но Чуя вдруг резко осмелел и недовольно нахмурился, с осуждением поглядывая на альфу. А поймав на себе его туповатый взгляд, рыжий быстренько развязал узел на футболке, натянул распустившуюся ткань на свои прижатые к груди коленки и обнял их руками, будто пытался создать некий защитный барьер. — Я с тобой наболевшим делюсь, а ты из штанов вздумал выпрыгивать?! — Прости! Это недоразумение! Я немного увлёкся… — виновато опуская глаза, проскулил Осаму. — Я лишь пытался тебе сказать, что тебе не нужно искать, где спать. Ты можешь остаться здесь. — Чтобы ты закончил начатое? — с подозрительным прищуром спрашивает омега. — Блять, да нет же! — от отчаяния взвыл Дазай. — У нас есть комната для гостей. И запирается она на замок, если тебе так будет спокойнее. — Дазай, не думаю, что это хорошая иде-… — Долго нам вас ещё ждать?! — неожиданно послышался знакомый возмущённый голосок Рампо, после чего дверь в комнату приоткрылась. Дазай с Чуей аж подпрыгнули на кровати и сели ровно, в панике поправляя одежду и приглаживая волосы, чтобы не выглядеть так, будто бы они занимались тут чем-то сверхнеприличным. Ну, может чуток и занимались, но проскользнувшему через щель двери Рампо это было знать не обязательно. Младший зашёл к ним и, весьма уверенной походкой, прошагал до кровати, отчего-то держа руки за спиной. Его маленькие зоркие глазёнки осматривали их с явно подозрительным прищуром, заставляя Чую нервничать, а Дазая лишь закатывать глаза. — Ну? Так и будешь стоять? Говори, чё хотел? — слегка раздражённо бухтит Осаму, который всё никак не мог приучить своего брата стучаться, прежде чем входить. — Мама говорит, что ужин уже готов. Говорит, чтобы вы спускались, — лаконично сообщает Рампо, теперь неотрывно сверля Чую взглядом и не двигаясь с места. — Эм… Что-то не так? — взволнованно спрашивает у него рыжий, которому было явно некомфортно, что его так разглядывали. — Всё так, — снова коротко сообщает тот. — Рампо, кончай пялиться, это неприлично! — закатил глаза Дазай, слезая с кровати. — Мы уже идём, видишь? — Вы идите, а я… Мне нужно ещё раз заглянуть в ванную, — скромно сообщил Чуя. На самом деле, ему было просто стыдно озвучивать даже при наличии в комнате одного Дазая, что ему необходимо… Провериться. Распутные действия со стороны альфы пятью минутами ранее не вызывали в нём особо приятных ощущений, но организм омеги — штука сложная. Чуя прямо ощущал подозрительное влажное хлюпанье между ног и не хотел спускаться на ужин с семьёй Осаму, разя своим запахом и блистая пятнами на внутренней стороне бёдер и заднице. Благо, хоть он додумался распустить футболку, и та скрывала всё, практически до самих коленок. — Ладно, тогда жду тебя внизу, — кивнул ему Дазай. — Рампо, пошли. — Иди. У меня есть очень важный разговор с Чуей, — со всей серьёзностью в голосе говорит Рампо, выскальзывая из-под чужой руки и попытки его увести. — Это не займёт много времени. — …А ты не слишком красноречив для своего возраста?.. — Чуя правда ошалел, только сейчас ловя себя на мысли, что младший брат Дазая не тянет на ту трёхлетку, про которую он ему рассказывал. По крайней мере, по уму. — Ты откуда такие слова знаешь? — Я много читаю, — хмыкнул Рампо. — Точнее, я ему читаю, — делает на этом акцент Дазай и снова хмурится. — Рампо, я кому говорю? Не приставай к гостям! — Но!.. — Осаму, всё хорошо, — прерывает их рыжий, явно не желая сейчас слушать ещё чью-то семейную перепалку. — Я как-нибудь сам справлюсь, ладно? Ты иди, потом мы вместе спустимся, — с лёгкой улыбкой заверил Чуя. Ну, перед такой улыбчивой мордашкой Дазай уж никак не мог устоять. Посомневавшись в правильности своего решения ещё пару секунд, он всё-таки сдаётся и соглашается на условие оставить их вдвоём. Но перед уходом настоятельно рекомендует Чуе не предавать значения некоторым детским бредням. Рампо уж очень любил быть прямолинейным, особенно в отношении других омег, которые ошивались рядом с его старшим братом. Так, однажды, Рампо застукал Дазая, целующимся с одной из таких, и задал вопрос, почему вчера Осаму целовался с одной омегой, а сегодня уже с другой. Естественно, та девушка ничего не знала о прошлом «Весело проведённом вечере Дазая», поэтому сегодня оставила его без секса и с подбитым глазом. Осаму тогда даже не злился на Рампо, потому что банально в тот период менял омег как перчатки, да и ушедшая пассия его не особо привлекала до такой степени, что он собирался трахать её в темноте. Когда за Дазаем прикрылась дверь, Чуя и Рампо ещё какое-то время, не моргая, таращились друг на друга, словно оценивая. Рыжий всё ещё чувствовал себя немного неловко. У него не было большого опыта в общении с маленькими детьми, ведь он сам всегда был везде младше и меньше, поэтому, ему стало даже непривычно опускать, а не задирать голову, чтобы с кем-то поговорить. Рампо же, напротив, никакого стеснения не испытывал. Честно признаться, из всех омег, которых ему доводилось видеть в компании своего брата, он полюбил лишь двоих и, не сложно догадаться, что ими были Сигма и Гоголь. Те всегда тепло к нему относились, смешили, тискали и задабривали разными сладостями. Единственное, что напрягало, так это постоянный шлейф запаха сигарет от них, но с этим можно было смириться. Чуя же стал для него совершенно новым персонажем, образ которого сразу засел в голове и не хотел выходить единой назойливой мыслью. Он явно был младше всех предыдущих, не такой раздражительно громкий, от него вкусно пахло, а не воняло сигаретами. И была ещё одна веская причина, почему Рампо вообще так быстро к нему привык и показался перед глазами. — Так… Что за важный у тебя ко мне разговор? — Чуя первым нарушает тишину, когда замечает, что Рампо, по всей видимости, мог часами молча на него таращиться. — Я просто хотел сказать, что ты похож на него! Рампо вдруг наконец-то достаёт спрятанные до этого за спиной руки. Чуя тогда не особо всматривался, а потому и не ожидал, что тот будет что-то у себя прятать. Загадочной вещицей в его руках оказывается небольшой плюшевый барашек. Обычно барашки и овечки ничем не примечательные существа, в большинстве своём похожие на пушистые белые облачка. Но конкретно этот мог похвастать кардинальным отличием от своих собратьев, ведь его кудряшки были яркого рыжего цвета и скапливались в забавные мягкие завитки. Чуя не сразу въехал в суть происходящего, но краем глаза он цепляет своё отражение в зеркале из приоткрытой им ванной. Из-за дождя и полотенца, его волосы действительно завились в беспорядочные кудри, что отдалённо всё же делало его похожим на персонажа в руках маленького мальчика. Поначалу Чуя теряется в незнании, что ему ответить, но очень быстро весёлая улыбка озаряет его лицо, ведь он считает, что это чертовски мило. Да, его буквально сравнили с кудрявым бараном, но вряд ли Рампо подразумевал под этим нечто плохое. Он явно любил своего барашка, а дети порой странно проявляют свою симпатию. — Ты так думаешь? — играючи задаёт вопрос Чуя и присаживается на корточки, чтобы поравняться с ним. Ещё он берет в руки один из своих длинных локонов и прислоняет к протянутому барашку, как бы проводя более точное сравнение. — И ведь действительно, очень похоже, — смеётся он. — Ты мне нравишься, ты прикольный! — весело заявляет Рампо. — Оу, ну, сочту это за комплимент, — неловко улыбается рыжий. — А ты тоже будешь с Осаму целоваться? — вот так прямолинейно вдруг спрашивает он, но, почему-то, выглядя при этом грустнее и отводя взгляд. — …Что значит «тоже»?.. — Чуя уже хотел было возмутиться, но резко отдёрнул себя, вспоминая, с кем он вообще разговаривает, и что злиться из-за подобных детских вопросов нельзя. В конце концов, ни для кого не секрет, что у Дазая были другие. — Кхм!.. А ты не слишком маленький, чтобы задавать такие вопросы??? — Я не маленький, мне почти три с половиной! — возмущенно надул щёки Рампо. — Ну да, разумеется, — закатил глаза Чуя, понимая, что спорить с малолеткой попросту бесполезно. — Слушай, ты же умный. А значит должен понимать, что такие вещи с кем попало не обсуждают. — …Ты правда считаешь, что я умный?.. — Рампо за мгновение сменился в лице, будто воочию лицезрел нечто удивительное и невероятное, сравнимое в его понимании с похищением пришельцев или кормёжкой живого динозавра. Его глаза буквально засияли восторгом и обожанием, когда он смотрел на растерянного Чую. — И что это… Не странно?.. — А это должно быть странно? — хмыкнул и пожал плечами тот. — Ты ведь явно знаешь больше остальных, это сразу видно. Но мне кажется это скорее удивительным, чем странным. На секунду Чуе показалось, что Рампо вот-вот расплачется. Но мальчонка мужественно взял себя в руки и просто кинулся ему на шею, заключая в крепкие объятия, из-за чего сам рыжий едва удержал равновесие, сидя всё это время на корточках. — Ты мне нравишься ещё больше… — пробубнил он ему куда-то в плечо. — Можно ты останешься жить у нас навсегда??? — с надеждой в голосе добавляет младший. — Ох, ну… Я польщён. Правда, — неловко хохотнул Чуя, но всё же обнял его в ответ, до конца не понимая, что происходит. — Не могу обещать остаться навсегда, но, возможно, пару дней побуду здесь. Если ваши родители будут не против. — Они не будут! — радостно воскликнул Рампо и резко отстранился. Энергия безудержно хлестала у него через край, и он решительно схватил Чую за руку и потянул, призывая встать и идти за ним. — Пойдём скорее к маме! Обескураженный всем происходящим, Чуя даже умудрился позабыть про ванную комнату, которую собирался посетить. Он не сопротивлялся, позволяя Рампо тащить его за собой за руку, даже не удосужившись спросить, с какой целью его тянут обратно вниз. *** Пока в доме Дазая царила относительная тишь да гладь, вся родня Чуи стояла на ушах. Сразу после его побега, Поль буквально вскипел от злости, срываясь на крепкий благой мат на тему того, как же его заебали эти омежьи истерики по поводу и без. В какой-то момент даже Артуру стало не по себе, потому что он никогда не видел его… Таким. Да, они часто ссорились и повышали друг на друга голос, но Верлен всегда знал грань и не переступал черту дозволенного. Сейчас он даже не кричал, а рычал от злости, в следствии чего пострадала одна из несчастных ваз, которую он специально смахнул рукой со столика, и та разлетелась вдребезги, усыпая пол тысячей мелких блестящих осколков. От звонкого звука крошения стекла, сердце Артура на мгновение замирает, словно его с головой окунули с тёмную пучину, и он вынырнул, жадно заглатывая ртом воздух. Его лицо при этом не изменилось ни на йоту — ни один мускул не дрогнул, в то время как в своей голове он завывал в страхе и отчаянии, умоляя всех известных богов, чтобы это прекратилось. Коё тоже стало страшно. Всегда упрямая и умеющая ответить, сейчас, она вместе с мамой натянула холодную мраморную маску, наблюдая за всем происходящим цирком как в замедленной съёмке. Отчасти, она чувствовала свою вину за всё происходящее. Знала ведь, какой Чуя импульсивный дурачок. Нужно было просто догадаться, что он может выкинуть нечто подобное с побегом. Вообще, она рассчитывала поговорить с ним ещё раз уже после ужина, дав тем самым время успокоиться, но, кто ж знал, что терпения брата не хватило даже на то, чтобы дождаться ночи и свалить по-тихому через окно. Возможно, тогда бы она смогла его вразумить, но сейчас было поздно гадать. Отец сходил с ума и орал на них, а мама продолжал терпеть и смиренно всё проглатывать. Омерзительная ситуация, но влезать сейчас было чревато последствиям… — Поль, пожалуйся, успокойся. Давай нормально всё обсудим, — в попытке воззвать к здравомыслию мужа, Артур говорит спокойным размеренным голосом, стараясь подавлять в нём лёгкую дрожь. — УСПОКОИТЬСЯ?! Какого хера я должен успокаиваться, когда мой собственный сын творит такой пиздец?! — грубо выпалил Верлен, смерив омегу очередным своим рыком. — Чуя ничего не творил! — Артур старается дать ему отпор, начиная рычать в ответ. — Ты сам днём на него сорвался, а сейчас ждал, что он так просто это переварит? Он ещё ребёнок! — Ребёнок?! Будь он ребёнком, не шлюхался бы в школе с этим сраным Осаму! — …Что ты сейчас сказал?.. — на низком зловещем тоне спрашивает Артур. Что-что, но унижать или как-то оскорблять своих детей он никому не позволит. И неважно, кто перед ним, — незнакомец или их собственный отец, — любая глотка тотчас будет взята в тиски. Поддавшись эмоциям, Артур срывается с места и подлетает к Полю с целью вмазать по его тупой роже, но злоба опьяняет, и он не успевает опомниться, когда альфа в последний момент перехватывает его руку и до боли сжимает запястье. Дымка кровавой пелены растворяется перед глазами, и Артур с ужасом встречается со взглядом Поля. Холодный, жестокий, опасный — словно совершенно другой человек. Будто вовсе не он недавно дарил ему прекрасные цветы и говорил, что любит. Артур не знал этого человека, и не хотел знать. — А ты сам-то почему такой спокойный? — с подозрительным прищуром горчит Верлен, ещё сильнее сжимая пальцы на чужом запястье. — Поль… Ты делаешь мне больно, — прохрипел омега, стараясь держать лицо и не показывать страха, но при этом пытался освободить свою руку при помощи второй руки. — Обычно ты первый поднимаешь весь дом на уши, если с детьми что-то случается, — отчаянная попытка Артура высвободится оборачивается неудачей, когда Поль со всей силы дёргает сжатой рукой и стряхивает с неё его пальцы. — Я не… — Ты знаешь где он, не так ли? — ещё раз дёрнув рукой, он вынуждает мужа трепыхаться перед ним в разные стороны, будто мотылёк, попавший в плафон лампы, который не может найти из неё выход и постепенно сгорает. — Откуда мне знать где он, Поль?! — в отчаянии вскрикивает Артур, упираясь свободной ладонью ему в грудь, стараясь оттолкнуть от себя. — Говори, иначе я… — ОН С ОСАМУ! — неожиданно громко выкрикнув, Коё отвлекает на себя их внимание, наконец-то решив вмешаться. Воспользовавшись родительской заминкой, она со всей силы вклинивается между ними, вынуждая Поля отпустить руку Артура, после чего расталкивает их в разные стороны и встаёт впереди мамы, перекрывая его тем самым собой и прожигает отца ненавистным взглядом, хотя и старается держаться поодаль. — Он наверняка убежал к Осаму. Если хочешь, то ищи его там, а маму трогать не смей! Внезапный рык альфы от дочери немного освежает голову, и Поль с удивлением глядит на семью, будто не до конца понимая, что сейчас произошло. Лишь две вещи он знал наверняка: первая — он снова перегнул палку и ему придётся очень постараться, чтобы всё исправить, вторая — Коё, скорее всего, была права, и Чуя убежал к этому тупице Осаму, который наверняка захочет воспользоваться расстроенными чувствами маленькой омеги. Значит, проблемы нужно было решать по мере их важности. В любой момент могло произойти что-то необратимое, поэтому действовать нужно было быстро. — Я поеду за ним и привезу обратно, — коротко сообщает им Верлен. Быстро схватив ключи от машины с тумбочки в прихожей, он игнорирует ливень и выбегает из дома. Уже через пару секунд со двора раздаётся звук заведённого двигателя и постепенно отдаляющегося со двора автомобиля. К счастью для самого Поля, в силу своей профессии он знал, где живёт один из самых востребованных адвокатов в городе — Фукудзава. Когда же входная дверь захлопнулась, Коё и Артур облегчённо выдохнули, устало взглянув друг на друга. — Ты как, в порядке? — обеспокоенно спрашивает девушка, глядя, как тот осторожно растирает своё запястье. — Нормально, жить буду, — сдержанно отвечает Артур, но смотрит куда-то в сторону, словно его мысли заняты совсем другим. — Мам, мне… Мне нужно тебе кое-что рассказать! Насчёт папы, — неожиданно для самой себя, Коё понимает, что, возможно, Чуя был прав. Она больше не может держать в тайне то, что происходит в их семье, особенно когда Поль опустился до, пока что, относительно лёгкого рукоприкладства. — Это может подождать, — всё так же отстранённо произносит омега, ещё разок окинув взглядом осколки на полу, а после разворачивается, чтобы взять со стола свой телефон. — Нужно позвонить маме Осаму. Предупредить их… — Что?.. Нет, мам, это не может ждать! — возмущается та. — Дело в том, что у него… — Коё, — резко и с серьёзным взглядом обрывает её Артур. — Чхать я хотел на твоего отца, понятно? Потом поговорим насчёт него, а пока иди, позвони брату. Вряд ли, конечно, он взял с собой телефон, но, пожалуйста, не сиди сложа руки. Больше пререкаться у Коё не было ни сил, ни желания. В словах мамы есть доля правды, и сейчас нужно в первую очередь позаботиться о безопасности Чуи. Конечно, не было никакой гарантии, что тот и правда додумался пойти к Дазаю, но, по её мнению, сейчас это было меньшим из зол. Рассказать обо всей подноготной Поля она ещё успеет, а пока, пришлось пойти на кухню и взять оттуда свой телефон, чтобы после подняться на второй этаж и проверить всё на наличие входящего звонка с забытого братом смартфона. И пока девушка ходила и прислушивалась к звукам в доме, Артур уже успел набрать Огая, надеясь хотя бы спросить, у них ли сейчас Чуя. Но на другом конце провода раздавались лишь протяжные гудки, которые оборвались спустя минуту безуспешного звонка. Трубку не взяли, и Артур начал хвататься за голову от безысходности, абсолютно игнорируя боль в руке и расцветающий синяк. Мысли о сыне не давали покоя, и он уже думал звонить в полицию, если бы его внимание не привлекло внезапно пришедшее сообщение. Вот только отправлено оно было не на его, а на телефон Поля, который тот в разгар скандала просто забыл, оставив валяться на диване. На экране вспыхнуло уведомление, а потом ещё одно, и ещё, даже имелось какое-то прикреплённое фото. Все эти сообщения принадлежали Акио, и, наверное, Артур даже не придал бы этому особого значения, так как его муж работал сутками напролёт и нет ничего удивительного, что его помощник всегда на связи. Но было какое-то странное чувство… Что-то неустанно сосало у Артура под ложечкой и не давало возможности отвести взгляд от проклятого телефона, который продолжал мигать новыми приходящими СМС. Его можно было обвинить во многих грехах: алкоголизме, ибо в молодости он не знал чувства меры на шумных вечеринках; клептомании, когда однажды в магазине его разум поплыл и он незаметно утащил с прилавка полудрагоценное кольцо просто потому, что оно ему понравилось, но он ни разу после того случая его не надевал; пассивной, а может иногда даже активной агрессии, когда после очередного родительского собрания, где остальные омеги шушукались и смеялись у него за спиной, он отпросился пораньше и проткнул им все шины в машинах своим карманным ножом для самообороны. Но вот в чём Артура точно нельзя было обвинить, так это в непозволительном внедрении в чью-то личную жизнь. Он уважал чужие границы и выказывал своё мнение лишь там, где его об этом просили. Его детям не приходилось ходить по струнке смирно, он не устраивал обыск на наличие сигарет в их комнатах, не проверял оценки без особой надобности и позволял самим убираться в своих комнатах так, как того хотели сами дети, лишь периодически напоминая, что спасение утопающего из грязи своей комнатной помойки — это дело рук самого утопающего. Как ни странно, но такой подход работал, ведь когда ты не запрещаешь ничего ребёнку, он и не проявляет интерес распробовать это самое «запрещённое». Такого правила Артур придерживался и с личными телефонами. Единственным его условием было: «Всегда быть на связи и перезванивать дважды, если в первый раз трубку не взяли, а у тебя что-то серьёзное». Никто в их семье никогда не шарахался и не прятал друг от друга свои пароли, выстраивая тем самым доверительные отношения и зная, что никто другой в твои личные вещи не полезет. В общем, именно поэтому Артур прекрасно знал символ пароля своего мужа, телефон которого сейчас буквально лежал и кричал, чтобы его сняли с блокировки. Омега колеблется ровным счётом одну минуту, прежде чем всё-таки хватает гаджет и проводит пальцем по точкам в правильном порядке. И до конца непонятно, остался ли Артур удовлетворён прочитанным в личной переписке Поля и Акио, или же предпочёл бы забыть всё, как страшный сон.

***

Оставив Чую и Рампо одних, из-за сложившейся ситуации Дазай решил не терять времени даром и сразу помчался на кухню. Мама в это время уже накрывал на стол в обеденной зоне, насвистывая себе под нос какую-то мелодию, пока на глаз дотошно ровнял тарелки под одну линию. Дазаю сейчас было крайне неловко. Он давно отвык о чем-то его просить, но сейчас ситуация была патовая, ведь он не мог бросить Чуя на произвол судьбы. И проблема была не в том, разрешат ли родители, чтобы омега остался у них, а в том, хочет ли сам Осаму, чтобы Чуя и дальше продолжал вариться в кругу его семьи. Впрочем, выбора у него особо не было… — Эм, мам? Мы можем поговорить? — неловко топчась на одном месте, с опаской спрашивает он. — Конечно можем, дорогой, — отвечает Огай, будучи по-прежнему сосредоточенный на своих тарелках. — В общем… — Дазай чешет затылок, пытаясь подобрать нужные слова. — У Чуи кое-какие проблемы с родителями, и я подумал… Можно ему остаться у нас на пару дней? — он даже затаил дыхание, настолько напрягся в ожидании ответного вердикта. — Конечно можно, — хмыкнув, вот так просто отвечает омега. — …Что, серьёзно? — крайне удивлённо уточняет Дазай, ибо явно не рассчитывал, что мать пойдёт ему навстречу. — Господи, Осаму, на Чуе лица не было, и я не собираюсь выставлять его за порог! — тут уже даже Огай не выдержал скептицизма своего сына, взмахивая руками и, наконец-то, смотря на него. — У меня будет лишь пара условий. Во-первых, разрешение отца также нужно спросить, хотя, я уверен, он тоже будет не против. Во-вторых, не сегодня, так завтра, но мы должны сказать родителям Чуи, где он, и что с ним всё в порядке. Что бы там у них не произошло, но они наверняка волнуются и сходят с ума. — А ты можешь, ну… — Дазай неловко кашлянул в кулак и отвёл взгляд, явно стыдясь, что хочет попросить ещё что-то. — Скажи об этом только его маме, ладно? И попросить, чтобы его отец ничего не узнал. Возможно, как ответственному взрослому, Огаю следовало начать задавать наводящие вопросы по поводу того, что же всё-таки такого ужасного произошло у Чуи. Но за то короткое общение с Артуром, он мог смело сделать вердикт, что его муж — тот ещё гандон. Нынешние дети до ужаса ранимые и нет ничего удивительного в том, что они не находят общий язык с родителями. Уж кому как не ему об этом знать… Вполне возможно, что просьба Осаму была крайне логичной. — Хорошо, — согласно кивнул Огай. — Позвоню его маме сегодня, но после ужина. И я, вроде как, звал вас в тройном экземпляре. Где Чуя с Рампо потерялись? — Сказали, что сейчас спустятся. Я увидел, как Рампо притащился к нам и пытался прятать за спиной свою плюшевую рыжую овцу. Думаю, Чую прямо сейчас вербуют в клуб кудряво-копытных, — хохотнул Дазай, сам до конца не отдавая себе отчёт о своих последующих действиях. Очень медленно, шаг за шагом, но приближается к маме, пока не оказывается вплотную, чтобы крепко его обнять. — Спасибо, мам, — искренне благодарит он. — Пожалуйста... — от такого внезапного порыва, у омеги даже вилка выпала из руки, и он моментально вцепился в сына, так же крепко обнимая его в ответ, словно боясь, что тот может испариться из рук в любой момент. Его немного потряхивало, а глазами он метался из стороны в сторону, пытаясь понять, по-настоящему ли всё это, или его очередные бредни из-за лекарств. Но Осаму был здесь — вполне себе осязаемый и живой, обнимающий его и дающий понять, насколько же давно у них не было подобных моментов единения. Примерно в этот же момент, раздался типичный звук хлопка входной двери. Юкичи вернулся с работы, как всегда по часам, сразу заходя на кухню, чтобы поприветствовать, обнять, потискать, а потом уткнуться носом в плечо и поворчать о бренности бытия своему мужу. И каково же было его удивление, когда он застаёт картину, как омега и их сын обнимаются. Фукудзава готов был вытащить и протереть свои глаза о пиджак, чтобы точно убедиться, что ему это всё не мерещится. — Ам… Я дома. Всё в порядке? Что произошло? — на всякий случай уточнил он. — Юкичи, привет! Да, всё в порядке, мы тут просто… — дальше Огаю слов не нашлось, потому что он был на грани того, чтобы окончательно разрыдаться от счастья, так что пришлось ретироваться и всё-таки прервать объятия. — Привет, па, — скомкано поздоровался Осаму, понимая, что искать сейчас подход к отцу будет куда сложнее. — Я тут это… — У нас замечательные новости! — Огай не даёт вставить сыну и слова, перебивая и решая взять всё дело в свои руки, тем самым неплохо так выручая его задницу. — Помнишь Чую, про которого я тебе рассказывал? Сын Артура, с которым я недавно получше познакомился. Конечно помнишь! В общем, Осаму любезно пригласил его к нам на ужин. Чую, не Артура. Ведь он сам уже ужинал у Чуи, а Чуя у нас нет. Но вот незадача, начался такой ливень, и Чуя так промок, ведь подросткам, почему-то, не свойственно носить с собой зонт… Ну, не могу же я отпускать ребёнка обратно в такую погоду, чтобы он заболел! Вот и решил, что после ужина он останется у нас переночевать. Я как раз недавно закончил генеральную уборку в комнате для гостей, так что ему там должно быть уютно, — Огай буквально тарахтел на одном дыхании, мило при этом улыбаясь и не давая мужу возможности вставить и слова. Такой быстрый поток информации кого угодно мог свести с ума, но на то и был расчёт, чтобы глава семейства не задавал лишних вопросов, уступив в этом споре своему благоверному. Да, омега иногда умел исправно пользоваться своим статусом «сумасшедшего». — Так… Из всего вышесказанного я понял лишь то, что Чуя сегодня остаётся у нас, — потерянно подытожил Фукудзава, пытаясь это всё переварить. — В общих чертах, да, — кивнул Дазай, тоже малость обалдев от скороговорки в исполнении мамы. — Ты же не против??? — Нисколько. Почему вообще я должен быть против? На улице и правда будто конец света, — в доказательство к своим словам, Юкичи плавно зарылся и провел пальцами по своим волосам, стряхивая с тех воду, которая попала на него, пока он парковался. — Вот и чудненько! — коротко чмокнув мужа в щёку, радостно подытожил Огай. — Иди сушись. А ты, Осаму, иди убери в гостиной все ваши с Рампо провода, чтобы Чуя случайно не убился. — Ма-а-а-а… — сразу мерзко заныл тот, потому что имел патологическую неприязнь к уборке. — У Чуи точно такая же приставка, вряд ли он об неё споткнётся. — Не он, так твой брат, когда опять будет носиться по всему дому. Я кому сказал?! — Ладно, уже иду! — пререкаться Дазай не стал, решив, что мама и так достаточно ему помог, чтобы он, хотя бы ради приличия, смиренно прибрался в гостиной. К ужину всё было готово уже через каких-то десять минут, и, так уж вышло, что Чуя с Рампо последними спустились к столу, держась за ручки, потому что младший настоял. Чуя правда не хотел задерживаться на такое важное событие, но разве существовала во вселенной хотя бы одна сила, способная противостоять Рампо, который тащит тебя в свою комнату с намерением показать самые классные игрушки? Вот и рыжий такой не располагал, поэтому пришлось смиренно повиноваться, разглядывая всех плюшевых зверей, конструкторы, наборы по типу «Юный кто угодно», потому что таких коробок было реально много. И, разумеется, выслушать лекцию про свои любимые книжки, которыми было забито сразу несколько полок и были они далеко не детского развлекательного характера. Очень много классической мировой литературы, в особенности детективов. Чуя даже заметил парочку из их школьной программы, которые, признаться честно, он сам читал только с одним открытым глазом, перепрыгивая через слово. Сливками этой коллекции были произведения Эдгара Аллана По, который, по всей видимости, был любимым писателем Рампо, учитывая то, как много и быстро он о нём говорил. Чуя слушал, не перебивал и иногда задавал вопросы, на которые получал досконально развёрнутые ответы. По-прежнему было немного непривычно возиться с кем-то настолько младше, но ему это даже понравилось. Возможно, всему причиной была природа омег с их желанием завести семью, но Чуя считал, что просто всегда мечтал о младшем брате или сестре, чтобы тоже о ком-то заботиться и не быть самым маленьким. Спустившись на первый этаж, Рампо не унимался, теперь рассказывая про свои любимые видеоигры, и что он хочет победить Осаму в них всех, что вызывало у рыжего неподдельную улыбку, в особенности, когда сам Дазай их услышал. — Тебе придётся очень много тренироваться, Рампо. И, может быть, когда-нибудь ты сможешь выиграть у меня в парочке из них, — забавно подстрекает он брата, при этом обмениваясь с Чуей немой улыбкой, которая гласила «Извини, что он тебя утомил». — Что ж, я был бы не против присоединиться к команде Рампо, потому что у него точно есть все шансы, — лукаво хохочет Чуя, отвечая Дазаю улыбкой «Всё в порядке». — Ха! Вот так! Слышал?! Чуя будет в моей команде! — показывая брату язык, радостно восклицает Рампо. — Долго будете ещё шуметь? Пока наговоритесь, всё уже остынет, — твёрдым голосом произносит вышедший к ним Фукудзава, сразу переводя взгляд на их сегодняшнего гостя. — А ты, по всей видимости, Чуя? — Ой… Д-да… — рыжий встрепенулся и заметался на одном месте, быстро вспоминая манеры и делая перед хозяином дома небольшой поклон. — Спасибо Вам за гостеприимство! И простите, если доставил какие-то неудобства… Юкичи сделал короткую паузу, оценивающе и очень внимательно рассматривая омегу перед собой, в первую очередь подмечая, что тот был… реально мелкий. Не в укор Чуе, а скорее с подозрением во взгляде он молча посмотрел на Осаму. Фукудзаве было известно про их разницу в возрасте, но, визуально, всё выглядело ещё более интересно. Он прекрасно знал или, по крайней мере, догадывался о похождениях сына, просто старался лишний раз отмалчиваться. Вдалбливать сейчас что-то в голову Осаму — это дело трудоёмкое, неблагодарное и практически бесполезное, потому что тот, как мог, демонстрировал свой юношеский максимализм, стараясь делать всё наперекор взрослым. Родителям только и оставалось, что надеяться, что он всё-таки перерастёт сей мерзкий период. Поэтому Юкичи особо не донимал его расспросами о том, почему каждый день он гулял за ручку с разными омегами. Единственное, с чем он серьёзно прижал сына к стенке, так это с обещанием отправить его в армию, если тот надумает сделать что-то плохое в отношении к омеге или та залетит от него. Взгляд и голос отца в тот момент был настолько суровым, что Дазай с первого раза всё понял и осознал. Сейчас, ситуация была несколько иной. Во-первых, Осаму впервые знакомил родителей со своей омегой. Во-вторых, омега его младше. Возможно, будь они уже взрослыми членами общества, никто бы не обратил внимание на разницу в три года, но когда подобные отношения закручиваются на школьной скамье, всегда появляются определённые причины для беспокойства. И всё же, Фукудзава не хотел сейчас нагнетать ситуацию. Чуя их гость, а значит должен чувствовать себя комфортно. Да и кто он такой, чтобы проявлять грубость к тому, кто явно завоевал сердце его мужа и Рампо. — Рад наконец-то с тобой познакомиться, — расслабляясь в мягкой улыбке, Юкичи кивает Чуе в ответ. — И не выдумывай, никаких неудобств ты не доставил. Если уж у вас с Осаму всё так серьёзно, то тебе всегда будут рады в этом доме. У вас же всё серьёзно? — ну, всё-таки не удержался он от каверзного вопроса, загоняя обоих подростков в краску. — Эм… — замялся Чуя. — Мы… Это… — подхватил за ним скомканный бубнёж Дазай. — Фукудзава, перестань уже смущать детей! — ситуацию спасает Огай, которому надоело всех ждать, и по всему дому из кухни раздался его громогласный голос. — Сейчас каждый получит половником по заднице, если немедленно не сядет за стол! Если уж он начинал повышать голос, то сразу становилось ясно, что шутки кончились. Поэтому все испуганно решили перенести свои разговоры непосредственно за стол, дабы не нарываться на карающее проклятие всемогущего половника. И ужин проходил прекрасно. Все друг с другом общались, смеялись и вели себя, как в лучших канонах идеальной семьи из рекламы по телевизору. Чуя даже не догадывался, что такая атмосфера не царила в этом доме с тех самых пор, как эта семья сюда переехала. Обычно, Дазай очень редко ужинал вместе со всеми, Огай с Рампо ужинали вдвоем, чтобы не нарушать детский режим сна одного, а второй успевал принимать свои таблетки как раз к тому моменту, когда вернётся муж. Удивительно, как всего один человек мог в корне менять всю атмосферу. Осаму спорил с мамой про цвет своего костюма на предстоящий выпускной, так как одному не нравился предложенный коричневый, а второму — чёрный цвет. Рампо нашел себе новую тему для разговора и рассказывал отцу про виды всех динозавров, которых сегодня видел в дневной передаче, и тот его внимательно слушал и даже вёл конструктивный диалог. А Чуя замолчал на минуту и улыбнулся, впервые за день почувствовав такую лёгкость на душе. Раньше и в его семье так было, но… Теперь ему вдруг стало ясно, что весь тот мирок был ненастоящий, лживый и лицемерный. — Осаму! То, что ты не хочешь коричневый костюм, ещё не значит, что он тебе не пойдет! — не унимался в своих отчаянных попытках достучаться до сына Огай. — Мам, сейчас только старпёры носят коричневые костюмы! — Дазай продолжал стоять на своём. — Вообще-то, я ношу такой костюм на работе, сынок, — тактично кашлянул в кулак Юкичи, и все за столом, кроме него, очень постарались, чтобы сдержать глупый смешок. — Ну… И в чём я не прав? — ехидно спросил Осаму. — В любом случае, синий должен смотреться лучше! Фёдор тоже в таком будет. — Ты не на Фёдора своего смотри! Тебе же не с ним под ручку идти на выпускной, а с Чуей! А ему так подойдет какой-нибудь тёплый оттенок в наряде… — неожиданно заявляет Огай, подпирая подбородок рукой и мечтательно смотря в сторону обалдевшего Чуи. — К-какой ещё выпускной?.. — испуганно пискнул сам рыжий. — Мне до выпускного ещё не скоро… — Да, но ведь у Осаму он уже в конце этого семестра, — хмыкнул старший омега, переводя взгляд то на сына, то на Чую. — Осаму, ты же уже приглашал Чую на свой выпускной??? Дазай и Чуя в этот момент едва ли не синхронно подавились своей едой, настолько смущающим казался им этот вопрос. — Не звал… Потому что до него ещё полгода, мам! — взвыл от отчаяния Осаму, про себя молясь, чтобы они закрыли эту тему. — Да и я, может, хотел сделать ему сюрприз! — Я в курсе, когда у старших классов выпускной, как ты собрался делать мне с этим сюрприз??? — неожиданно, Чуя сам решил подлить масла в огонь, потому что… Чего греха таить? Глупое выражение лица Дазая казалось ему очень забавным, а ещё, он хотел отмщения за то, что тот его облапал ранее. — Ну… Э-э-э… Позвать тебя?.. — замямлил Осаму, явно не ожидавший такой подставы. — А ты мог и не позвать? — скрещивая руки на груди, Чуя улыбнулся своей самой язвительной улыбкой, которой научился когда-то у мамы. — Я… Это… — Дазай уже начал постепенно нервно потеть, мечтая провалиться сквозь землю. — Не говори глупости, Чуя! — снова спасает ситуацию Огай, но сам этого не понимает. — Осаму обязательно тебя бы пригласил, просто сделал бы это, как обычно, в последний момент! Уж такой он безответственный… — Осаму, тут согласен, — кивнул в подтверждение Фукудзава. — К выпускному за день не подготовишься, а событие важное как-никак. Тебе бы хоть сдать наконец-то на права, когда будешь брать мою машину. — …Ты дашь мне на выпускной свою машину? — удивлённо уточнил Дазай, выглядя сейчас как зверёк, которого привлёк запах еды, и тот осторожно выглянул из норы. — Естественно дам. На свою ты заработаешь, только когда хорошо сдашь экзамены и поступишь, — снова кивнул тот. — Ты купишь мне машину для колледжа?! — лёгкое удивление начало перерастать в откровенный ахуй на лице Дазая. — Ну, мы с твоей мамой обсуждали, что это будет куда удобнее метро или автобуса. Но только если твои оценки будут соответствующими. — А ещё это должно было быть сюрпризом. Юкичи, блин! — недовольно скрипнул зубами Огай. — Сюрпризом будет, когда он наконец-то сдаст на права! — тяжко вздохнул глава семьи. — Да сдам я… Ну… В общем… Спасибо… — смущённо опуская глаза в тарелку, пискнул Осаму, который вообще не ожидал, что родители решат так расщедриться для него, при том, что он не самый лучший сын на свете. — Чуя, так ты… Договорить Дазаю не даёт внезапно раздавшийся настырный стук во входную дверь. Он всё не прекращался, становясь ещё громче, агрессивнее и, кажется, под конец, незваный гость стал долбить просто с ноги. У Чуи в тот момент душа провалилась в пятки, потому что он подозревал, кого именно могла принести нелёгкая в такую погоду. Остолбенев от ужаса, он не мог выронить и слова, лишь испуганно уставившись на всех остальных и молясь, чтобы его догадки оказались ошибочными. — Да кому там так неймётся?! — раздраженно гаркнул Фукудзава, бросая вилку и вставая из-за стола, чтобы пойти открыть. — Дорогой, осторожнее… — взволнованно проговорил ему в спину Огай, которому это всё тоже не нравилось. Чуя же продолжал сидеть неподвижно. Ему очень хотелось сейчас вскочить и закричать, чтобы дверь не открывали, а ещё лучше повыключали везде свет и притворились, что никого нет дома. Но рот не открывался, а в горло будто засыпали песка. Фукудзава к тому моменту уже подошёл к двери и очень резко её открыл, смиряя нарушителя их покоя хмурым взглядом. — Чем могу помочь? — холодно спрашивает он. — Помочь??? О да, Вы можете мне помочь! Помочь вернуть ребёнка, которого у меня похитил Ваш отпрыск! Да, на пороге стоял Поль — весь запыхавшийся, промокший и злой как сам Дьявол. Из-за плохой погоды ему пришлось изрядно потрудиться, чтобы добраться сюда, так как некоторые улицы уже изрядно подтопило, а сильный ветер повалил деревья. Но ему было плевать на всё, кроме цели вернуть своего сына домой и, возможно, выпороть его за такие выходки с побегом в бурю. — Прошу прощения? — и ведь Юкичи действительно не понимал, что за бред несёт Поль, так как ему рассказали совершенно другую версию того, почему Чуя остался у них. — В чём конкретно обвиняют моего сына? — Фукудзава, ты, блять, хоть представляешь, с кем говоришь и чьё терпение испытываешь?! — постепенно Поль начинал терять терпение, а его кулаки чесались, желая вмазать по чьей-то тупой роже. — Более чем, Верлен, — с нажимом на последнее слово, но всё так же спокойно произнёс тот, скрещивая раки на груди. — Мы ведь пересекались пару раз мельком по работе. И всё же, я не совсем понимаю причину твоего визита. — Может ты бы и понимал, если бы получше следил за своим Осаму! — абсолютное спокойствие и сдержанность ещё сильнее бесила Верлена, поэтому он решил, что бесполезно точить лясы впустую, начиная орать с порога на весь дом. — ЧУЯ, НЕМЕДЛЕННО ВЫХОДИ! ПОТОМУ ЧТО ЕСЛИ МОЁ ТЕРПЕНИЕ ИССЯКНЕТ, ТО Я ПОЙДУ К ТЕБЕ САМ! И ТЕБЕ ЭТО ОЙ КАК НЕ ПОНРА-…! — Папа, хватит уже! — не в силах выносить крики и давление, Чуя всё-таки сорвался с места и выбежал в прихожую, чтобы показаться. При этом, он затормозил в метрах трёх от отца и встал как вкопанный, глядя на него запуганным зверьком, с глазами полными слёз. — Прекрати так делать! Всё было так хорошо, но ты всё испортил! — никто даже не догадывался, что Чуя сейчас имел ввиду совсем не сегодняшний вечер. — Да что же тут происходит?! — следом, к общему столпотворению присоединился и Огай, который с недоверием зыркнул на Верлена и тут же приобнял Чую за плечи. — Дорогой, это твой отец? — ласково спросил он его, на что рыжий опустил голову и легонько кивнул. — Я так понимаю, ночевать его оставили здесь не потому, что на улице начался дождь? — в итоге, докопавшись до истины, Юкичи с лёгким укором смотрит на своего мужа. — Ну… Понимаешь… — Огаю не находится, что сказать, потому что он не привык ему врать, от чего становится стыдно. — Что? Ночевать? — удивлённо спрашивает Поль, который всё-таки додумался сбавить тон и перестать орать. — Чуя, ты серьёзно? Собирался не ночевать дома, чтобы у матери инфаркт случился? — … — Чуя отмалчивается, всё ещё стыдливо смотря себе под ноги и не поднимая головы. — Ну же, Чуя, — тяжело вздыхает Верлен, плавно протягивая ему руку с раскрытой ладонью. — Поехали домой. Что бы у тебя не произошло, твоя собственная семья всегда поможет. Тот по-прежнему не отвечает, но как же мерзко становится на душе от этого слащавого «Семья» из уст того, кто эту же семью предаёт и обманывает. Чуе очень хотелось сейчас закричать и рассказать обо всём, что он знает, но ему так страшно, стыдно и одиноко, что он продолжает молчать. Когда немая сцена затягивается, он решает закончить играть эту неудачную комедию, и протягивает руку в ответ, покорившись тому, чтобы его утащили обратно в ад. Но, словно из неоткуда, в самый последний момент Чую резко хватают сзади и дёргают в обратную от чужой руки сторону. Обескураженная омега не сопротивляется и ничего не понимает, пока не врезается в грудь Дазая, который решительно его обнимает, прижимая к себе в попытке защитить. — Он никуда не пойдёт, — грубо заявляет Осаму, глядя на Поля со всей своей ненавистью, на какую был способен. — Дазай… — совсем тихонько шепчет ему в грудь Чуя, который напуган и обескуражен до такой степени, что не может шелохнуться. — Осаму, не-… — Фукудзава пытается вставить слово, но Поль сразу его перебивает. — Ты куда свои руки суёшь, щенок?! — агрессивно рыкнул Верлен, альфа которого был в бешенстве, что какой-то молокосос смеет прикасаться к его омеге-ребёнку. — Говорит тот, кто угрожает избить собственного ребёнка, — Дазай без какого-либо зазрения совести оголяет в ответ клыки. — Повторяю для тупых: Чуя остаётся здесь. — Ублюдок… Ты ещё смеешь рычать на меня?! Верлен делает быстрый рывок вперёд, с целью то ли врезать Осаму, то ли просто вырвать у него из рук Чую при помощи силы. В любом случае, его попытка не увенчалась успехом, так как Фукудзава резко хватает его за плечо и дёргает в обратную сторону с такой силой, что того припечатывает спиной к косяку входной двери. Ещё бы пара сантиметров, и Поля бы просто спустили с лестничного порога, но, видимо, Юкичи мыслил здраво и специально целился чуть в сторону. — Ещё хоть раз попытаешься тронуть кого-то из моей семьи, и ты труп, — теперь уже настала очередь Фукудзавы рычать с угрозами. — Ох, вот оно как? — но, похоже, Верлена такой настрой нисколько не впечатлил, потому что он лишь хрипло рассмеялся ему в лицо. — Интересно, а если я пойду в полицию? Что тогда будет отвечать наш уважаемый адвокат Фукудзава-доно, когда я скажу судье, что Вы, без какого-либо права, удерживаете у себя моего ребенка, м?! Или я не прав? Может, у Вас имеется какое-то предписание о запрете для семьи Чуи к нему приближаться? Или есть доказательства жестокого с ним обращения? Ах, точно, их нет! Зато у меня есть доказательства того, что Ваш восемнадцатилетний алабай ухлёстывает за несовершеннолетней омегой. И меня, как отца этой омеги, очень беспокоит тот факт, что Ваш бурлящий гормонами пёс может сорваться с поводка и воспользоваться разной весовой категорией, — его даже немного забавляла возможность тыкнуть их всех носом, ибо Поль знал, что он абсолютно прав. — Пап, ты действительно намерен это всё выслушивать? — возмутился Осаму, ожидая от отца хоть каких-то действий. — Осаму… — тяжело и с хмурым взглядом произносит Юкичи, ещё раз окинув взглядом подростков, а после посмотрел на ухмыляющегося Верлена. — Пожалуйста, отпусти Чую, — командует он сыну. — Он должен вернуться домой к семье. — Что..? НЕТ! КАК ТЫ МОЖЕШЬ?! — протестующе вопит Дазай, из последних сил прижимая абсолютно пассивного Чую к себе. Но тут уже подключаются остальные. Быстро подойдя к Осаму сзади, Юкичи осторожно берёт его шею в захват и перехватывает одну его руку. Поль тем временем приближается спереди и, контролируя вторую руку извивающегося Дазая, оттаскивает от него Чую и прижимает того к себе. Омега по-прежнему не сопротивляется, кажется, уже давно смирившись со своей участью, и покорно идёт за отцом. — Вот так бы сразу, — фыркает Поль, после чего осторожно приподнимает голову Чуи за подбородок, чтобы заглянуть ему в глаза. — Идём, дорогой, пора домой. — Да, пап… — сухо отвечает ему сын, отводя взгляд. — ЧУЯ! НЕТ! ТАК НЕЛЬЗЯ!!! — Дазай срывает голос в попытке достучаться до кого-то, и старается вырваться, но отец держит слишком крепко, как ты не выкручивайся. — Осаму, послушай, Поль прав, — голос Фукудзавы холодный и размеренный, ведь он всё ещё старается достучаться до его сознательности. — Мы не можем удерживать здесь Чую, если его родители против. — МАМ! МАМА! МАМОЧКА, ПОЖАЛУЙСТА!!! — навзрыд взмолился Дазай, отчаянно смотря на него. — Хоть ты сделай что-нибудь! Чуе нельзя с ним! — Я… — на секунду, Огай действительно задумался о правильности их поступка, но лишь на секунду. После этого, он грустно посмотрел на сына и сказал, — Прости, Осаму… Входная дверь захлопнулась, когда Поль вывел Чую за порог и они направились к машине. На какое-то мгновение, в прихожей повисла абсолютная тишина, нарушаемая лишь шумом дождя и грома снаружи, но потом, Дазай не выдержал и сорвался на истошный вопль: — Ненавижу… КАК ЖЕ СИЛЬНО Я ВАС ВСЕХ НЕНАВИЖУ!!! Наконец-то вырвавшись из захвата отца, он разворачивается и окидывает обоих родителей взглядом полным ненависти и презрения, после чего, очень быстро убегает по лестнице на второй этаж, громыхая дверью своей комнаты. Чуя, в отличии от Дазая, не мог так пламенно высказывать свои накопленные эмоции. Проделав быстрый путь до машины, чтобы не намокнуть ещё сильнее, Поль садит сына на заднее сиденье, а сам садится за руль, начиная отряхивать себя от воды и рефлекторно щупать свои карманы. — Ну и погодка… Не мог найти время года получше для побега? — Поль отшучивается, но в ответ получает лишь ожидаемую тишину. — Чёрт, где же телефон?.. Под сиденье что ли завалился?.. Пока Верлен во всю искал свой смартфон под передними сиденьями, Чуя уже успел забиться в самый угол салона под окошком и не моргая пялился в одну точку. Он всё думал, что же его ждёт дома, и сильным ли будет наказание. Его ведь никогда в жизни не наказывали… А вдруг изобьют, или обязуют сидеть под домашним арестом до сорока лет?! Должен ли сейчас он во всём признаться маме? Он ведь и так, наверное, хлещет сейчас успокоительное, а тут ещё Чуя со своими новостями… Всё же, чем дальше, тем было хуже и мрачнее его будущее. Однако… Не смотря на непогоду, к его окну всё же сумел пробиться единственный лучик света. Чуя нервно вздрагивает, когда снаружи стекла, к которому он прислонился, показывается лицо Дазая. К счастью, за своими копаниями Поль ничего не замечает, а Чуя, не понимая, что происходит, беспокойно глядит в окошко на своего спасителя. Осаму успел примчаться на помощь, и сейчас, с очень серьёзным видом глядел на Чую в ответ и прижимал указательный палец к губам, призывая быть потише. Рыжий хмурится, не совсем понимая, но согласно кивая. А дальше, дело остаётся лишь за матерью природой. Устремив взгляд вверх, Дазай ждёт сигнала, которым послужила яркая молния. Сразу после неё, он быстро нажимает на ручку двери и под оглушающий раскат грома открывает её, выпуская Чую на свободу так, чтобы Поль ничего не услышал и не заметил пропажу хотя бы в первую секунду. Оказавшись снаружи, на Чую снова хлещет дождь, но Дазай тут же прячет его голову под дождевиком вместе с собой. Их взгляды пересекаются — такие живые и решительные, но сейчас у них нет времени обмениваться нежностями, поэтому они дают дёру, постепенно растворившись на фоне мрака и дождя.