Лас-Либертадские истории. Как зарождалась Братва

И снова надрывался телефон, проникая в разум молодого бандита, окончательно вырывая его из объятий Морфея. От резкого неожиданного звука славянин даже вздрогнул. «Шесть утра. Шесть, сука, утра! Какого чёрта?» — обычно спокойный Петрович из-за раннего пробуждения был крайне зол на звонившего. Встав с кровати, он доковылял до самого простенького телефона в корпусе из бежевого пластика. — Вы меня солидно обогатили и выручили, теперь и я вам помогу, — раздался из трубки голос Галлахера, продажного детектива полицейского подразделения CRASH. — Суть в том, что отдел убийств установил связь между делами, что вы проворачивали. Так что советую «волчатам» сменить «коготки»… — Что? — не понял Кенни. — Советские «пилюли» — редкая штука в США. Пусть сменят инструменты, — продолжил говорить загадками коп. — Ты же как-то связывался с «волками». Почему напрямую им не сообщил о… «пилюлях» и инструментах? — Не получилось, они, судя по всему, залегли на дно. Ладно, мне пора идти. До связи, — после чего раздались гудки. «Чёрт, а ведь и правда, — дошёл до бандита смысл слов полицейского. — Советские патроны, которыми пользуются «Волки» — редкая штука в США. Надо сказать им, чтобы сменили волыны». Карлов, накопив денег, наконец снял себе отдельную квартиру. «А то чего как петухи постоянно вместе? Как мы шлюх-то водить будем?» — говорил Борис. И потому, он-то скорее всего крепко спит в соседнем доме через дорогу. Пошарив в шкафу, Петрович нашёл один из своих костюмов-двоек, оделся, поправил складки. «Так, завтракаю кофе и бутером, после чего… Что делать дальше? Для начала — связаться с Волками. Брусилов, параноик чёртов, не стал называть адрес своего убежища. Да и Коэн не знает, где оно, лишь способ контактировать благодаря новейшим технологиям ЭВМ… Тогда надо будить Карлова, в ожидании открытия конторы Коэна чуть плотнее поесть в ресторане, а потом выходить на капитана. Хотя, Боря будет недоволен…» Осеннее раннее утро, как и полагается, было тёмным. Солнце должно выйти из-за горизонта спустя примерно полчаса. «Сегодня будет насыщенный день», — думал бандит, наливая воду в кофеварку. *** Московская область* Август 1991 года — Капитан, уходим! — кричал Дмитриенко чуть ли не в ухо Николаю Никифорову, размахивая старым столетним Наганом. — Эта тварь мертва, ребята отомщены! Но капитан, вломившись на обставленную самой дорогущей мебелью дачу генерала, продолжал засаживать нож ему в грудную клетку. «Как придурки из командования не прогадали, что эта мразь в сговоре с «духами», а нас покрывали позором, будто предатели мы? Да и ещё склонил на свою сторону таких же оборотней в погонах…» Дмитриенко тряс за плечо своего командира, а со стороны двора, где пару минут назад была короткая перестрелка, раздалось два одиночных хлопка из ТТ. «Правильно, ребята. Контрольные выстрелы. Как я вас учил. Хороший враг — мёртвый враг». — Скоро менты приедут, а за ними и ОМОН! Сваливаем! — старшина пытался вразумить своего командира. Стерев отпечатки с ножа, Никифоров поднялся, напоследок пнул толстого, одетого в пропитавшийся кровью домашний халат и седого генерала, из-за которого полегла половина роты, а нож бросил прямо там. — Его нет… Его больше нет… — пробормотал капитан разведроты ВДВ, после чего пространство загородного генеральского домика растворилось во тьме. Открыв глаза, Николай Никифоров, впоследствии сменивший фамилию в честь генерала времён Первой Мировой, встал с простенькой раскладушки, поставленной в очередном съёмном гараже. «Хоть не кошмар про Афган, а приятное воспоминание, как я с этой крысой разобрался…» — подумал капитан о своём сне. Даже находясь долгое время в одном городе, кэп постоянно менял жильё. Склады, гаражи, мотели, гостиницы, куда он только не вселялся. Даже оружие, и то — время от времени перепрятывалось в разные склады по всему городу подопечными осторожного, как он сам считал, преступника. Окончательно проснувшись, он быстро, как настоящий солдат, оделся. За это время не успела бы сгореть даже спичка. Его текущее убежище, уже шестое за пребывание его в этом мегаполисе. Самый заурядный гараж. Раскладушка, коробок с несколькими банками консервов, галетами, витаминными комплексами, четыре больших пластиковых бутыли с водой. Иногда, чтобы изредка побаловать себя, Николай обедал в дорогих ресторанах, для соблюдения дресс-кода которых он даже купил парочку стильных пиджаков, пусть чаще ходил в чёрной олимпийке поверх водолазки, и иногда в кожанке. Один из таких костюмов-двоек лежал под импровизированной койкой. А стволы Петров перевозил в разные места уже два раза. После пробуждения он сделал зарядку. Сначала наклоны в разные стороны, прыжки для разминки, а потом самые простые упражнения: тридцать подъёмов корпуса, столько же отжиманий и вдвое больше приседаний. «Жаль, подтягиваться негде… Надо будет на турники сходить, — сетовал ветеран, заботившийся о своей форме. — Да и не мешает по километра два побегать каждый день, пусть это и опасно в таком безумном городе». Когда он уже открыл банку скумбрии и пачку галет, собираясь намешать в кружке витаминный напиток, то в дверь гаража постучали. Взяв из-под подушки Кольт 1911, Брусилов осторожно двинулся к двери. Там его встретил Вадим Дмитриенко, двадцатишестилетний высокий кареглазый брюнет, с довольно острыми чертами лица. Узкий подбородок, тонкие брови, слегка впалые щёки. Со всем этим сильно контрастировали оттопыренные уши. Одет же он был в кожанку поверх красной футболки, джинсы и белые кроссовки. — Кэп. Жид вышел на связь. Говорит, уркаганы хотят передать нам важную информацию. — А самой инфой через комп нельзя было поделиться? — разговаривая со своим заместителем, Николай выглянул наружу. Гаражный комплекс был безлюден. Мало кто жил здесь, большинство предпочитало хранить тут свои машины. — Хрен его знает. Наверное, боялся, что сообщения перехватят. Встречу назначили в «Жиллиман Плэйс», дорогой ресторан в центре города, так что надо будет в пиджачке прийти. Дресс-код, чтоб его. Достав из-под раскладушки упомянутый ранее серый костюм-двойку, Брусилов быстро, за считанную минуту переоделся, невероятно ловко завязав галстук «виндзорским» узлом, подсмотренным в одном журнале, после чего последовал за старшиной. Выйдя на свежий воздух, капитан мрачно вздохнул, посмотрев на восходящее из-за пятиэтажных жилых зданий района Аптаун солнце, после чего сел в один из имеющихся у них автомобилей — старый и местами ржавый «Форд Мустанг». Николай часто жалел о том, что ступил на скользкую дорожку криминала. Но, как он говорил себе и своим подчинённым, это вынужденная мера, потому что в силовые структуры США они устроиться не могли, в какие-либо из охранных организаций или влиятельных ЧВК тоже. Кому в Америке нужны нелегальные мутные славяне неясного происхождения, притом не умеющие ничего, кроме как убивать? «Такие как ты, Ник, имеют только один путь — в старый-добрый общеуголовный криминал, — говорил капитану один одесский еврей на Брайтон-Бич, как-то предложивший работу. — Ты вот поделился, что вы с ребятами — служивые, умеете драться и держать ствол. А на Луккезе, местных воротил, как раз постоянно наезжают то ниггеры из Гарлема, то поляки отсюда, из Брайтона, то ещё хрен пойми кто. Сам понимаешь, что с ними надо сделать…» Первым убийством, провёрнутым Николаем и его ребятами в Бруклине, было уничтожение польского наркобарыги, который банчил крэком на территории этого самого Луккезе. Пусть и на вооружении у десантников и были ножи с битами, но им удалось уложить семерых бандитов. Полиции на эту расправу было, как понял капитан из новостей, наплевать. Даже несмотря на как минимум четыре трупа, у одного из которых был проломлен череп, а остальные истекли кровью от ножевых ранений. А последующие дела были уже настоящим ядрёным круговоротом. Налёт следовал за налётом, убийство за убийством, и Брусилов уже сбился со счёта, сколько никому не нужных бандитских жизней оборвал за свой «американский вояж». За мыслями о своём прошлом десантник почти и не заметил, как они приехали и остановились у ресторана «Жиллиман Плейс». Деньги у капитана были, и немало, да и прикид подходящий, поэтому Брусилов вылез из Форда, сказав старшине ждать его снаружи. — Всё равно не пустят из-за дресс-кода, в таких ресторанах с этим строго, — пояснил он. Заместитель лишь молча кивнул, и поехал парковать Мустанг. Не особо примечательный фасад был облицован белым декоративным кирпичом. Не меньше шести окон на первом этаже, столько же на втором, и вывеска с изображением усатого мужика в колпаке и синем фартуке и соответствующей названию надписи. Секьюрити, коротко стриженный латинос в черном пиджаке, пропустил советского десантника. А администратор, который был худ, высок, усат и одет в классический фрак, лишь поинтересовался, заказан ли него столик. После того как Брусилов назвал свою фамилию, тот с сильнейшим французским акцентом ответил коротко: — Месье Карлов и Петрович уже ждут, — после чего всё же пропустил его. Внутри же ресторан, как ни странно, имел отделку из натурального камня и мог похвастаться встроенным в стену аквариумом с экзотическими рыбами, за большими круглыми столами с синими шёлковыми скатертями сидели аристократичного вида мужчины в элегантных костюмах и женщины в платьях. Однако, по причине раннего времени, зал больше чем наполовину пустовал — постоянно завтракать тут мог позволить себе далеко не каждый. Увидев бандитов за отдалённым столом, как раз напротив аквариума, Брусилов со скучающим лицом направился к ним. Молодой блатной попивал из прозрачного хрустального бокала вино, а Карлов же налегал на «пасту-болоньезе». Один из официантов принёс меню, едва десантник сел на дорогой, покрытый бархатом, стул. Заказав салат «Цезарь», единственное более-менее лёгкое и частично диетическое блюдо, «Папа-Волк» с немым вопросом уставился на «граждан», как людей подобного амплуа называли советские милиционеры. — Значит так, Николай, — мрачно начал Петрович, отставив пустой бокал на стол. — Дело довольно серьёзное… Местные «легавые» установили связь между делами, что вы провернули, и определили модель ваших… Инструментов. — Короче так, фраер служивый, надо скинуть ваши волыны, и покупать новые. Лавэ у вас хватит? — более зрелый бандит уже почти доел спагетти и, наконец, тоже решил пригубить вина. — Надо ещё подумать, у кого тарить, — заключил ветеран. — Если брать распространённые тут калибры, то вьетнамцы не вариант. У них в основном хлам из всяких ебеней. Хотя… Хм, слышал я, что негры и итальянцы сбагривают старые американские ворованые стволы. Но связей с конкретными барыгами у меня нет. — Зато у нас есть контакт с макаронниками, — ответил Кенни, подливая себе ещё вина, потому что сегодня он решил не сидеть за рулём, а разъезжать чисто на такси. — С какой из Семей? — поинтересовался бывший военный, который тоже решил пригубить как минимум полбокала вина. — Ну, мы поспрашивали у Коэна… Начиная с середины тридцатых в Лас-Либертаде есть только одна полноценная Семья — Лиотти, остальные же итальянские группировки, что присутствуют — мелкая уличная шушера, сродни гопникам. Я тебе разве про Лиотти не рассказывал? Ну, там ещё «формально» у власти сидит престарелый дед, а по факту всем руководит так называемый «андербосс». Тем временем официант принёс Брусилову его салат, поданный в красивой миске с изящным позолоченным вензельным узором, и не менее изысканными блестящими столовыми уборами. Дав капитану насытиться его блюдом, Кенни продолжил: — Так вот… Суть в том, что с этими самыми Лиотти у нас есть контакт. Конечно, изначально мы договаривались об отмыве денег, но что мешает диверсифицировать наше соглашение? Так что, думаю, можно затарить у них нужные волыны. — Значит, стволы брать у итальянцев будем, хорошо, — доев салат, капитан вытер губы предоставленными салфетками. — Только берите на свою заначку, благо, что с некоторых дел вы брали по семьдесят процентов добычи. Тем более, это в ваших же интересах… *** Сделав звонок Калоджеро Ди’Антонио, одному из капо семьи Лиотти, Кенни всё же мог уговорить того, как он выразился, «изменить условия договора». Тот отнекивался, говорил, что «мы только финансовые услуги предоставляем» но, почувствовав шуршание свежих купюр, тут же передумал и допустил капитана с остальными десантниками на один из складов в районе Бронсон. Здание находилось посреди небольшого пустыря и, как сказал капо, «было куплено у одного безумного ветерана двадцать лет назад». Одноэтажное, кирпичное, пятнадцать на десять ярдов площадью, с зарешечёнными окнами и капитальной стальной дверью, возле которой дежурил молодой смуглый пацан, очевидно один из мелких быдланов-соучастников. Худой, длинноволосый, кареглазый, чуть меньше шести футов ростом. Увидев грозных русских, он засунул руку под полу кожаной куртки, очевидно готовясь хвататься за ствол. Но, когда со склада вышел мужик более матёрый, полноватый дядька немного за тридцать, он одёрнул пацана, чтобы убрал руку со ствола, после чего расплылся в доброжелательном реверансе перед русскими ребятами, особенно его внимание привлёк Дмитриенко, который нёс сумку с деньгами. Весь склад был заставлен, что не удивительно, многочисленными стеллажами с оружием. Чего тут только не было! И пулемёты, и автоматы, и карабины со всевозможными снайперскими и марксманскими винтовками, нашлись даже парочка «Базук» прямиком со Второй Мировой и три «Блупера» времён вмешательства США во Вьетнам. Но Брусилова больше всего интересовало что-нибудь компактное, что могло бы заменить привычные им «Ксюхи». Бегло оглядев все стеллажи, Брусилов понял, что у него есть несколько вариантов. «Либо взять какой-нибудь пистолет-пулемёт, например МП-пять тот же, или Узи. Или… Хм… Кольт Коммандо? МП-пять и Узи более компактные, но зато Кольт Коммандо убойнее, в случае чего может прошить полицейский бронежилет». — Почём Кольт Коммандо? — разглядывая CAR-15, сказал Брусилов. — Полтора куска, славянин, — усмехнулся толстяк-макаронник, сплюнув жевательный табак прямо на пол склада. — Калибр пять-пять-шесть довольно распространён и отследить его будет сложно, потому что подобными игрушками пользуется чуть ли не каждый третий гангстер во всех США. Скорострельная, компактная, благодаря чему хорошо подходит для использования в тачке, телескопический приклад позволит уменьшить и без того малые габариты. Хороший выбор, комми. Брусилов взял со стеллажа образец, прикинул вес, несколько раз вскинул этот карабин, посмотрел в прицел, после чего назвал количество покупаемых «инструментов» и боезапаса к ним. — Может… Э-э-э, что-нибудь ещё? — поинтересовался толстяк, когда стволы уже грузили в фургон русских. — Неа, больше ничего не надо, — не стал клевать на торговую уловку итальянца десантник. — Разве что с два десятка разных спецовок, камуфляжей и всякой такой одёжки. — У нас тут не бутик, — фыркнул толстяк. — Это надо брать либо у Джимми-Ди, либо у узкоглазых. У нас больше само оружие, нежели снаряжение. *** На этот раз лихие русские гангстеры поняли, что «бережёного Бог бережёт», и что стоит время от времени менять свои инструменты, а блатные, которые до этого не связывались с властями, поняли, что контакт с продажным полицейским был донельзя полезным, пусть это и идёт вразрез с их «блатными понятиями»… А спустя некоторое время русские провернут судьбоносное дело в сельском банке городка Аппер-Флэтс — самое громкое событие в истории округа Флэт-Хиллз…