Purity

Ганнибал закрыл последнюю папку и посмотрел в окно. Облака низко плыли по небу и закрывали солнце. Из-за того, что зимний день был короче, было трудно определить который час. Его взгляд опустился на часы на столе, и альфа обнаружил, что сейчас только ранний обед. Отлично, он закончил как раз тогда, когда хотел. Поднявшись со стула и схватив пальто, Ганнибал вышел из кабинета и обнаружил, что Беверли за своим столом сортирует еще больше карт и, похоже, копирует записи в единую рукопись. Хотя он почувствовал укол любопытства по поводу того, что именно она делала, его желание вернуться домой к Уиллу пораньше все же перевешивало. Ему все еще нужно было встретиться с Мейсоном и Тобиасом, чтобы увидеть, что за «сюрприз» они приготовили. Он не знал, сколько времени это займет, но надеялся, что все пройдет быстро. Возможно, он мог бы оправдаться тем, что на него навалились все дела Чилтона и уйти пораньше. Это было слабое оправдание, но оно было вполне правдивым. – Я ухожу на ночь, мисс Катц. Если хотите, можете остаться, – он мягко посмотрел на нее, когда она подняла глаза в своей глубокой сосредоточенности. – Я оставил огонь в кабинете. Там достаточно тепло. Вы можете перенести всю свою работу туда, если хотите, – Беверли ухмыльнулась ему, когда он направился в двери. – Спасибо, доктор Лектер! – сказала она. Ганнибал лишь молча кивнул. Он закрыл за собой дверь, и только вышел на улицу, как мимо него пронесся округлый мужчина, закутанный в свитер, шарф, шляпу и пальто. Он явно направлялся в клинику, но остановился, увидев табличку с надписью «закрыто». Он издал пронзительное и противное хныканье. Ганнибал знал, что ему следует спросить в порядке ли он. Но у него и так было мало времени. Однако это, казалось, не имело значения, поскольку мужчина повернулся и, увидев его, практически запрыгнул на него. Руки незнакомца вцепились в плечи Ганнибала, а лицо выражало мольбу. – Вы не знаете, это правда? О-о докторе Чилтоне? Я... у меня была назначена встреча сегодня, но дама по телефону, когда я позвонил, сказала, что все встречи отменены и, что он скончался. А потом я услышал, как другие говорят о последнем нападении Вендиго и... – его губы задрожали, когда он попытался сделать успокаивающий вдох, прежде чем впасть в истерику. – Я... я сказал той женщине, что не могу уже никого не видеть, что это важно, очень важно, чтобы я продолжил посещать врача для моего лечения, – он отпустил Ганнибала и потер ладонями лицо, как будто собираясь заплакать. – О Боже, я ненавижу быть таким невротиком! Ганнибал огляделся, к счастью, улица была пуста. – Я доктор Лектер. Я заменю доктора Чилтона. Правильно ли я понимаю, что вы один из его пациентов? Низкорослый пухлый мужчина, казалось, перестал сопеть, чтобы удивленно взглянуть на Ганнибала. – П-правда? – на его круглом лице было заметно облегчение. – О, да, я Франклин. Подскажите, пожалуйста, могу ли я поговорить с вами прямо сейчас? Или завтра... – он быстро отступил. – Думаю, завтра все будет нормально. Мне просто нужно сказать своему альфе, что встреча будет завтра. – К сожалению, вынужден сообщить, что в ближайшие три дня здесь будет ремонт. Если хотите, я могу попросить моего секретаря записать вас первую встречу после этого. – Это было бы замечательно! – Франклин снова шмыгнул носом. – Я скажу своему альфе, когда он вернется домой. О, спасибо, доктор Лектер! – мужчина нетерпеливо кивнул, а затем поплелся прочь. Ганнибал подождал, пока он скроется из виду, прежде чем повернуться и возобновить движение. Если это был пример пациентов, с которыми имел дело Чилтон, то Ганнибалу предстоял очень длинный мысленный список потенциальных жертв. Ведь правда, какой нормальный человек будет вести себя так неприлично, что спокойно будет трогать собеседника сразу после первой встречи с ним? Из тех вещей, что Ганнибал смог быстро заметить, было ясно, что Франклин был омегой особо строгого альфы. Без сомнения, чрезмерно властное поведение его партнера способствовало – если даже не было причиной – невротическому поведению, от которого омега явно страдал. По пути к "Белому оленю" Ганнибал обдумывал детали, которые хотел бы изменить в своем новом кабинете. Он задумался, удастся ли ему убедить плотника сделать там второй этаж для небольшой библиотеки. К счастью, даже с небольшой задержкой он добрался до паба относительно быстро и, войдя, снял пальто и поднялся наверх. Внутри было достаточно тепло, в воздухе стоял резкий запах эля. Поднявшись на мансарду, Ганнибал ожидал увидеть двух других альф, расслабленно развалившихся в креслах. Да, так и случилось, но перед Мейсоном и Тобиасом сидела на коленях обнаженная девушка. Альфа застыл, глядя на скованные руки и ноги женщины, кляп в ее рту, на то, как ее волосы растрепаны, скрывая лицо, и на повязку на ее глазах. Она сидела, неловко согнувшись, будто выставляя себя на показ посреди комнаты. Двое мужчин повернулись, и Мейсон широко улыбнулся, – О, замечательно! Доктор Лектер, вы наконец-то здесь! – он встал и подошел к Ганнибалу. – Похоже я совершил ошибку. Ганнибал еще раз взглянул на женщину, надеясь, что ошибка была связана с ней. – Боюсь, я не совсем понимаю. – О, – Верджер указал на женщину у стола, – я знаю, довольно красивая, не правда ли? Очень отвлекает, но в хорошем смысле. Ганнибал пытался держать себя в руках. – Мистер Верджер, могу ли я предположить, что я прервал то, что должно было быть приватной сессией? Мейсон восхищенно засмеялся, – Конечно нет! Мы с Тобиасом далеко не такие глупые. Нет-нет, я уже говорил об этой маленькой красавице, – он вернулся к девушке и демонстративно похлопал ее по голове, как собаку. – Это должен был быть мой подарок доктору Чилтону, в качестве благодарности за то, что он согласился помочь мне с моей сладкой Марго, – Ганнибал слушал, что говорил другой альфа, но мог только смотреть в абстрактном удивлении и ужасе на сцену, разыгрывающуюся перед ним. Мейсон усмехнулся, приняв его молчание за нечто совершенно иное. – Я купил ее у очень квалифицированного поставщика. Он заверил меня, что она стоила своей цены. Тобиас может подтвердить. Ганнибал облизнул губы, пытаясь восстановить голос и хладнокровие. – Это был ваш подарок Чилтону? – О да, – ухмылка Мейсона стала почти развратной. – Но теперь, я полагаю, это ваш подарок, судя по тому, что я слышал. Об этом сплетничали в пабе. Право, доктор Лектер, я и не знал, что вам нравится играть в такие забавные игры разума. Вы должны были сказать мне, что Чилтон мертв. Ганнибал поджал губы, – Не думаю, что именно я должен был это вам сообщать. Мейсон махнул рукой, явно не заинтересованный какими-либо оправданиями. Другая его рука переместилась с головы женщины на шею. Хотя ее тело было неподвижно, челюсть вокруг кляпа яростно сжималась. – У вас нет пары, не так ли, доктор Лектер? Хотя Ганнибал был уверен, что уже отвечал на этот вопрос в прошлом, он повторил: – Нет, – это была самая простая ложь, которую когда-либо произносил Ганнибал. – Хорошо, тогда ей не придется беспокоиться о ревнивой паре, – усмехнулся Мейсон, опускаясь на колени, чтобы взять ее за подбородок: – Она омега, не слишком юная, чтобы раздражать, и не слишком старая, чтобы выйти из фертильности, так что у вас будет много веселых течек, которые вы будете ждать с нетерпением. Она здорова и крепка, и, как вы уже можете видеть, довольно красива, – говоря это, он обвел ее рукой вокруг, словно демонстрируя, как одну из своих любимых свиней. – Единственная проблема с ней, о которой я буду с вами откровенен, заключается в том, что она не девственница. Проверил сам, прежде чем Тобиас привез ее сюда. Но вы не должны верить мне на слово, – намек повис в воздухе, темный и неопределенный. – Я бы не стал бы подвергать сомнению слово другого альфы, – ответил Ганнибал. С каждым произнесенным словом он представлял, как срывает с лица мужчины напротив кожу. Кусок за куском, оставляя Мейсона с поистине гротескной маской, соответствующей его неописуемой жестокости. – И она вся ваша, Ганнибал, – Мейсон намеренно назвал его по имени, просто, чтобы посмотреть, заставит ли это его дрогнуть или поежиться. Это все было не только “подарком”, но и испытанием, насколько Ганнибал мог судить. – Если только... вам не нужен мой подарок? Это была ловушка, даже не замаскированная. Сказать, что он не хотел такой поистине прекрасной омеги, якобы не имея пары, было бы нелогично и плохо отразилось бы на нем как на альфе. Потому что, очевидно, будучи альфа-элитой, он должен был владеть любой красивой и притягательной вещью, которая попадалась ему на пути. Тобиас и Мейсон снова проверяли его, и, несмотря на ненависть, которую питал к ним Ганнибал, ему нужно было подыграть и заставить их думать, что он один из них. – Как может разумный человек отказаться от такого гостеприимного и щедрого подарка? – Ганнибал улыбнулся и шагнул вперед. Он посмотрел на Тобиаса: – Вы странно молчаливы, с тех пор, как я пришел, – заметил он в слух, надеясь сменить тему. – Он просто злится, потому что до того, как вы пришли сюда, он пытался убедить меня отдать ему эту сучку, – фыркнул Мейсон. – Как будто ты можешь справиться еще с одной омегой. Тобиас посмотрел на него с дикой яростью, которую Мейсон, казалось, даже не заметил. Взгляд, который он устремил на Ганнибала, был менее жестким, – Прошу прощения,– начал он, – я просто думал о своих омегах. Некоторые из них ходили к Чилтону на еженедельные приемы. Я не думаю, что вы будете продолжать практику, так как живете далеко от города. Но я надеялся... – он искоса взглянул на Мейсона, – хотя не сейчас. Немного позже. После того, как Мейсон навеселится. – Что ж, тогда думаю вы обрадуетесь, так как я продолжаю его практику, – кивнул Ганнибал. – Я могу и дальше принимать ваших омег, если пожелаете. Не могу сказать, похожи ли мои методы лечения на методы Чилтона, но я, естественно, сделаю все возможное как врач. Тобиас вздохнул с явным облегчением, – Спасибо. Один из них, оказался достаточно проблемным. Я не хочу, чтобы вы действительно лечили его, просто успокойте немного, чтобы он не доставлял столько неудобств. Взглянув на женщину, Ганнибал почувствовал к ней искреннюю жалость. Ей явно было больно, но он пока ничего не мог для нее сделать, в то время как Тобиаса и Мейсона все устраивало, пока они разговаривали. – Вы не хотите, чтобы я лечил его? – О, это довольно занимательная история, но сначала, – Мейсон снова похлопал по девушке, – не хотите ли вы опробовать ее? При этих словах Ганнибал едва не зарычал от отвращения, – Я не из тех альф, кто заинтересован в вуайеризме. – Мы могли бы уйти, – предложил Мейсон. – Оставь человека в покое! Ему явно понравился подарок, а теперь мы можем сосредоточиться на чем-то другом? Это было забавно, но уже стало скучно, – Тобиас демонстративно закатил глаза и посмотрел на Мейсона. – Именно поэтому я тебе ее и не отдал - его практически злобная ухмылка снова вернулась. – Если бы она была твоей, я ни на секунду не сомневаюсь, что ты бы уже трахнул ее прямо здесь. И неважно были бы мы здесь или нет. – Я предпочитаю убедиться, что мои омеги красивы и приятны, прежде чем брать их. Урок, который я извлек из моих предыдущих омег. Хотя это первая омега доктора Лектера, – он улыбнулся Ганнибалу, как если бы он был мудрым родителем невежественного ребенка, – пусть он совершает свои собственные ошибки. Как альфа, Ганнибал не мог позволить оскорблению ускользнуть, – Я уверен, что если бы эта омега была бы такой же непривлекательной, как ваши, вот это было бы ошибкой, – при этих словах лицо Тобиаса вытянулось, а Мейсон ухмыльнулся, но всех удивил смешок, вырвавшийся у девушки. Прежде чем Ганнибал понял, что произошло, Тобиас схватил ее за шелковистые длинные волосы и потянул вверх, заставляя ее шею напрячься, а грудь вздрогнуть, когда она попыталась удержать равновесие. – Ты посмеялась надо мной? – прошипел он. Он поднял руку, собираясь дать ей пощечину, но Ганнибал шагнул вперед, хватая его за руку. На секунду на лице Тобиаса отразилось удивление, словно он не ожидал, что Ганнибал окажется таким сильным. Лектер смотрел на него холодными, почти бесстрастными глазами. – Я предпочитаю, чтобы мои омеги оставались невредимыми. Ведь именно мне придется залечивать все раны, которые вы оставите, – он тут же подумал об Уилле и о том, насколько правдивы его слова. – Значит, вы предпочитаете наносить их сами, – Ганнибал имел в виду не это, но если Тобиас хотел исказить его слова в своем собственном смысле, то так тому и быть. – Вообще-то, я думаю, что приму предложение мистера Верджера. Не могли бы вы, джентльмены, оставить нас на некоторое время? – он смотрел на омегу, не желая смотреть на других альф. Мейсон нетерпеливо кивнул и вышел. Тобиас же еще немного понаблюдал за ним, прежде чем уйти. Явно злится. Уши Ганнибала были напряжены, вслушиваясь, как ноги мужчин стучат по ступенькам. Он пересчитал звуки, убедившись, что они действительно ушли. В тот момент, когда он был уверен, он выдохнул с облегчением. Опустившись на колени, он первым делом расстегнул кляп и тот соскользнул на пол. Женщина глубоко вздохнула, облизнула губы и пошевелила челюстью, пока не раздался громкий щелчок. – Сейчас я сниму повязку, а потом освобожу руки и ноги, – он говорил успокаивающим голосом, почти как с Уиллом до того, как тот научился доверять ему. Его руки скользнули по ее щекам, чтобы развязать узел на затылке. Она застыла, но не попыталась напасть на него. В тот момент, когда повязка была снята, яркие небесно-голубые глаза открылись и посмотрели на него по-настоящему вражески настроенным взглядом. Ганнибал почти улыбнулся явной ненависти, которая была почти осязаема в этих ослепительных глазах. Она действительно была красива, в этом не могло быть никаких сомнений. Ее прекрасное лицо идеально обрамляли волосы цвета опавших листьев, темно коричневых и блестящих после первого осеннего дождя. На макушке у нее были оленьи уши того же темно-коричневого оттенка с янтарными пятнышками на концах. Верный своему слову Ганнибал поднялся на ноги и обошел вокруг, чтобы снять путы, которые связывали ее ноги и руки. – Надеюсь, ты поверишь мне, если я скажу, что не участвовал во всем этом, – она подождала, пока ее руки освободили, чтобы ответить. Повернув голову, она продолжала наблюдать за альфой, ловя каждое его движение. Она была готова прыгнуть при малейшей провокации. – Вы приняли меня достаточно охотно. – Да, – согласился Ганнибал, – потому что твоя судьба, если бы я отверг тебя, была бы намного хуже. – То есть, правильно ли я понимаю, что вы сделали это из-за сострадания? – Да. Ты же уже успела прочувствовать, что он из себя представляет, – сказал Ганнибал. Он подошел к одному из кресел и взял плед. Когда он повернулся, она, казалось, обдумывала его слова и через мгновение кивнула. Альфа протянул ей одеяло. – Спасибо, – она ​​обернула его вокруг своего тела и отодвинулась от стола, чтобы встать. – Как тебя зовут? Она остановилась при осмотре комнаты, чтобы снова посмотреть на него. – Ни один альфа не спрашивал меня об этом в течение очень долгого времени, – ее взгляд смягчился, и вместо отвращения, в нем было тепло. – Алана, – она отвернулась и посмотрела на выход. – Я не могу уйти, правда ведь? – Нет, они поймают тебя. А если не вернут ко мне, то просто отдадут какому-нибудь другому альфе, – Ганнибал подошел к ней поближе, но не слишком. Алана посмотрела на синяки, образовавшиеся на запястьях и вздохнула, – По крайней мере, они вроде не сломаны. – Я мог бы проверить, если хочешь. Она покачала головой, – Я тоже врач. Я знаю, что такое сломанные кости. Доктор омега. Теперь любопытство Ганнибала достигло пика. – Независимо от моих взглядов на торговлю омегами и владение ими, для тебя будет лучше всего притвориться моей парой. – Притвориться? – она повернулась к нему и посмотрела на него без малейшего признака страха. – Разве я не буду вашей омегой? – она выглядела слегка обиженной, хотя и на поверхностном уровне. – Ты, конечно, редкая красавица, но, – он замолчал, и ему в голову пришла мысль. За доли секунды в голове Ганнибала сформировался план, и даже за меньшее время он принял решение быть честным с женщиной перед ним, – у меня уже есть пара. Она нахмурилась, – Я думала, что слышала, как вы им говорили, что нет? – Что ж, это была ложь. Я не хочу, чтобы они знали. Прошу сохранить мой секрет. Алана моргнула: – Если вы меня не изнасилуете. – Эта мысль никогда не приходила мне в голову. – Неужели? – девушка была максимально скептична. – Да, – честно ответил Ганнибал. – То, чего я хочу от тебя, Алана – это нечто более сложное, чем физическое удовольствие. Ты сказала, что ты врач. Так уж вышло, что я вынужден унаследовать практику, которой не склонен заниматься в одиночку. Я хотел спросить, не хочешь ли ты поработать на меня. Выражение ее лица было смесью растерянности и изумления. – Работать на вас? – Да. Я думаю, что это идеальное решение с учетом нашего нынешнего затруднительного положения. Теперь ты в моей собственности и не можешь уйти. Однако ни ты, ни я не желаем вступать в настоящие отношения омеги и альфы, но это то, чего от нас ждут. И к тому же мне нужен еще один врач. Тот, кому я могу доверять. Если ты будешь работать на меня под предлогом того, что мы вместе, это принесет пользу нам обоим. Она поджала пухлые губы, – Я пыталась быть врачом. Я взяла на себя практику моего отца после его смерти, но банк забрал все, что у меня было. Потому что омега не может быть врачом. – Здесь с тобой этого не случится, потому что ты будешь под моей опекой. Я имею большое влияние в этом городе. Никто не будет сомневаться в тебе, если я за тебя ручаюсь. Она снова изучала его. – Я не пойму, это ваше альфа-эго или вы действительно хотите помочь? – Возможно, немного и того и другого, – это заставило ее чуть-чуть улыбнуться. – Если мы должны быть парой, Ганнибал, – она повторила имя, которое она услышала от Мейсона, – то как мы можем сделать это без брачного знака? Это заставило Ганнибала задуматься. – Мне придется тебя укусить, – кусать омегу за шею вне полового акта считалось жестоким, поскольку боль была невероятно мучительной. Хотя укус инициировал бы предварительную связь, это будет нестабильное и неполное чувство, поскольку не было гормонов выделяющихся во время соития, чтобы облегчить процесс и закрепить метку. «Привязанность», если ее можно так назвать, со временем начнет исчезать, пока совсем не растворится. По крайней мере, так должно быть, и Ганнибал надеялся, что так оно и будет. У него не было желания объяснять ЭТО Уиллу. Ганнибал также надеется, что Алана не будет похожа на Уилла, и брачный знак останется только ради лжи. Хотя он считал необходимым, чтобы Алана знала некоторую информацию об Уилле, чтобы она могла помочь ему с возможными будущими проблемами. Да, ей необходимо знать хотя бы основную информацию. Алана довольно долго думала про себя и, вероятно, взвешивала варианты. Альфа терпеливо ждал. В конце концов она кивнула и откинула голову, убрав свои роскошные волосы в сторону. – Тогда лучше сделайте это. Я постараюсь быть тихой, – она была сильной, и Ганнибал восхищался этим. Она положила его руки себе на плечи, возможно, пытаясь найти поддержку и спокойствие. – На самом деле, думаю, будет лучше, если ты будешь громкой. Я уверен, что Мейсон и Тобиас уже рассказали каждому альфе внизу о том, что здесь происходит. – Просто прелестно, – она сильнее откинула голову, когда Ганнибал открыл рот и прижался зубами к ее коже. Его клыки лишь слегка надавливают. “Быстро и резко”, – сказал себе Ганнибал. Это было довольно необычно, когда он кусал кого-то, кому он не хотел причинить вред. Он вонзился зубами в ее кожу, чувствуя кровь, которая потекла в его рот, и закрыл глаза на ее крик, который почти эхом отозвался от стен.