Сын своих отцов

      Хуа Чэн сидел, задумчиво смотря в стену, и постукивал указательным пальцем по деревянному подлокотнику. С момента как Вэй Ин покинул родительское «гнёздышко» прошло уже несколько дней. По всем подсчётам, он уже должен быть в клане Юньмэн Цзян, о чём должен был сообщить сам, с помощью талисмана связи, но Вэй Ин не сообщил. Он вообще не связывался с отцами. Оба талисмана, Хуа Чэна и Се Ляня, к которым привязан талисман Вэй Ина, хранили молчание. Если бы Вэй Ин попытался связаться, они бы незамедлительно об этом узнали, но он не пытался.       — Может, он забыл о нас? — Предположил Хуа Чэн, по-прежнему смотря в стену. — Обзавёлся там друзьями и всё, забыл о нас.       — Ты ревнуешь нашего сына к его друзьям? — Спросил Се Лянь, отрываясь от отчётов, присланных несколькими небожителями.       — Нет. Я просто волнуюсь, — Хуа Чэн вздохнул и замолчал. — А если он связался с плохой компанией? — Высказал ещё одно предположение Князь демонов. Се Лянь улыбнулся.       — По словам наставника Мэй, хуже демонов компании нет, так что можешь не волноваться.       Хуа Чэн нахмурился и посмотрел на мужа, восприняв его слова слишком серьёзно.       — Я плохая компания? Я плохо влияю на него? — Хуа Чэн выпрямился, — я плохой папа?       — Нет, — Се Лянь отложил отчёт и пересел ближе к мужу, — ты чудесный папа, прекрасный муж и страшнейший из Князей демонов, — Се Лянь взял мужа за руку и улыбнулся ему с нежностью, — а наш сын очень умный мальчик, он прекрасно понимает, где хорошая компания, а где плохая. Не стоит волноваться об этом.       — Ладно, если это говорит гэгэ, — Хуа Чэн обнял Се Ляня за талию, улыбаясь ему в ответ немного лукавой улыбкой, — значит всё так и есть. Мой гэгэ никогда не ошибается. — Хуа Чэн наклонился к Се Ляню, легко касаясь своими губами его губ. — Но почему он с нами не связался?       — Уверен, что он просто увлёкся новыми впечатлениями, — Се Лянь положил голову на плечо мужа, — позже свяжется. Если, конечно, он не потерял талисман.       — Да… Это он может. Может отправить Инь Юйя проверить его?       — Мы обещали обойтись без этого, — напомнил Се Лянь и вздохнул. Он и сам был взволнован тем, что А-Сянь не выходит на связь с ними, но он доверял ему и надеялся, что тот и правда в порядке. В конце концов, он под присмотром главы клана Цзян. — Очень кстати, я вспомнил, — Се Лянь сел ровно, — раз А-Сянь покинул нас на время, наставник Мэй решил посетить нас.       — А? — Хуа Чэн уставился на мужа.       — Он прибудет завтра днём, — Се Лянь сложил ладони вместе и широко улыбнулся, — Ты рад, Сань Лан?       — Я рад… бесконечно рад… — Хуа Чэн ненадолго замер, — может быть, пока А-Сянь учится, мы можем устроить себе отпуск в далёких местах? Вернуться к приключениям?       — Звучит очень заманчиво, — Се Лянь прикрыл глаза, — но, — он развёл руки в стороны, — наставник Мэй очень хочет встретиться. Это займёт всего пару дней.       — Ну, я должен был попытаться, — Хуа Чэн тяжело и обречённо вздохнул и обнял Се Ляня, уткнувшись лицом ему в плечо.       — Неужели Сань Лан всё ещё боится наставника Мэй? — Со смешком спросил Се Лянь, поглаживая мужа по спине, — он ведь не пытается тебя съесть и никакого зла не желает.       — Да, он просто учит меня жизни, — глухо проговорил Хуа Чэн.       — Он хочет как лучше, — Се Лянь покачал головой, — и, понимаешь, ему надо с кем-то поговорить. С кем-то кроме Цзюнь У. Ты ведь знаешь, как проходят их беседы. Так что прояви к нему терпение, пожалуйста.       — Если гэгэ просит, я очень постараюсь, — Хуа Чэн поднял голову, смотря на Се Ляня, — обещаю.       — Спасибо, Сань Лан, — Се Лянь погладил демона по голове, заставив того улыбнуться, — я не позволю наставнику обижать своего Сань Лана, не волнуйся.       — У нас ведь есть ещё целая ночь, да? — Хуа Чэн бросил короткий взгляд на небо за окном. Был уже поздний вечер. Се Лянь кивнул, не скрывая озорной улыбки. — Тогда, не будем терять время, гэгэ! — Хуа Чэн поднялся и подхватил Се Ляня на руки.       Инь Юй тяжко вздохнул и тихо покинул комнату, оставив супругов наедине. Плотно закрыв двери за собой, Инь Юй издал ещё один тяжёлый вздох. Он мог смело заявить, что быть ближайшим из слуг Собирателя Цветов под Кровавым Дождём — невыносимо тяжёлая работа, в которой никаких привилегий нет.

***

      — Я не хочу в Гусу Лань! — Не Хуайсан растянулся на столе старшего брата. Он был на грани того, чтобы разразиться слезами и затопить ими весь дом.       Не Минцзюэ проявил сверх своего терпения, сидя за столом и смотря на младшего брата. В последнее время он даёт ему слишком много послаблений, от чего младший Не совсем расслабился и стал закатывать вот такие театральные истерики, и делал он это едва-ли не перед всем кланом. Но сегодня, он делает это только перед братом.       — Ты отправишься туда, — практически безэмоционально повторил глава Не. — Это давно решено, тебя там уже ждут. Если посмеешь сбежать по пути, мне сообщат об этом.       — Старший брат, почему ты так жесток ко мне? — Хуайсан продолжал лежать на столе брата, дуя губы и хныча, — неужели тебе нравится заставлять меня страдать? В Гусу Лань тоска смертная, там и лишнего вдоха сделать нельзя! Как ты можешь отсылать меня туда? Я же там умру! — Не Минцзюэ едва удержался от того, чтобы закатить глаза как молодой господин Цзян.       — Вопрос решённый, — Минцзюэ одним движением стянул брата со стола, почти уронив на пол. Не Хуайсан вскрикнул и выпрямился, вставая на ноги. Он выглядел возмущённым, но забавным как птенец.       — Я не хочу!       — Я сказал, ты отправишься туда! — Повысил голос Не Минцзюэ, устав от спора, — никак иначе.       Не Хуайсан надул щёки и сжал кулаки. Он бы хотел сказать многое старшему брату, но не осмелился, поэтому, топнув ногой словно ребёнок, он резко развернулся и ушёл, гордо подняв голову.       Не Минцзюэ прикрыл глаза рукой и выдохнул. Он никак не мог понять, почему его брат такой. Хуайсан нисколько не похож ни на кого из клана Не, разве что на свою покойную матушку. Та женщина тоже была довольно утончённой и хрупкой, не вписывающейся в клан Цинхэ Не. Тем не менее, её характер был сложным, переспорить её или угодить ей практически никто не мог. Минцзюэ предполагал, что именно из-за её характера и острого ума, его отец, ныне покойный глава Не, выбрал её как наложницу, хотя до этого хранил большую верность своей жене. К удивлению всего клана, жена покойного главы хорошо отнеслась к наложнице и приняла её как младшую сестру.       Как жаль, что нынешний глава Не не обладает таким же безграничным терпением к младшему брату, каким обладали его родители. Быть может, из-за их терпения и покровительства Хуайсан и стал таким, своенравным и совсем не похожим на старшего брата, воспитываемого в строгости и традициях клана Цинхэ Не.

***

      Постепенно, молодой господин Цзян оттаял и смог сдружиться с Вэй Ином, хотя он до сих пор не мог это признать. Янли видела, что Цзян Чэну интересно рядом с Усянем. Они ровесники и Вэй Ин не относился к статусу Ваньиня серьёзно, поэтому, их общение выходило лёгким и непринуждённым, хотя Цзян Чэн часто ворчал на неуместные шутки или поведение Вэй Ина.       Янли была очень рада, что младший брат нашёл хорошего друга. У Цзян Чэна не так уж много друзей. Из-за своего сложного характера и желания делать всё отлично, чтобы родители гордились, с Цзян Чэном сложно поддерживать дружбу. И всё же, у него есть несколько друзей, не только в пределах клана Цзян. Все эти люди — молодые юноши, очень хорошие и преданные, Янли им доверяла и надеялась, что и Вэй Ину она сможет так же доверить своего младшего брата.       — Сестрица, — Вэй Ин сел рядом с Цзян Янли на лавку, — с каждым днём ты расцветаешь всё больше и больше, — произнеся это, Усянь обворожительно улыбнулся.       — Спасибо, — Янли скромно улыбнулась. Ей было немного неловко слышать такое, к тому же, они находились на людях. Общество может неправильно понять слова Вэй Ина.       — Когда настанет день, в который сестрица вознесётся, три мира узнают о первой в истории Богине Красоты, — несколько молодых адептов, находившихся поблизости, тихо захихикали. Кто-то высказал одобрение словам Усяня, ещё больше смущая Янли.       — Меня сейчас стошнит от тебя, — Цзян Чэн закатил глаза, чудом не лишившись их, после чего зыркнул на адептов, прервавших тренировку с мечами.       — Не ревнуй, брат Цзян, ты тоже очень хорош собой, — Вэй Ин окинул Цзян Чэна взглядом, — но с сестрицей тебе всё-равно не сравниться.       — Можешь не стараться, брат Вэй, — кто-то из адептов похлопал Вэй Ина по плечу, то-ли сочувствуя, то-ли подкалывая, — рука молодой госпожи уже занята. — Цзян Чэна почти перекосило от этих слов.       — У сестрицы есть жених? — Вэй Ин удивился, поочерёдно посмотрев на Цзян Чэна и Янли, — кто же тот счастливец? Сестрица! Надеюсь, он не похож на брата Цзян? Такой ворчливый муж тебе не нужен. Тебе нужен муж, похожий на меня, на милого и заботливого, а ещё умного и остроумного, очень хорошего меня. Понимаешь?       — Ты и правда бесстыдник! — Цзян Чэн почти взорвался, — кто станет так расхваливать себя на глазах у всех? — ему захотелось что-нибудь бросить в Вэй Ина, но кроме собственного меча у него ничего не было.       — Я мог бы и тебя похвалить, но в тебе нечего хвалить, ты ворчливый грубиян! Ни одна девушка не захочет такого мужа! — Вэй Ин едва увернулся от рук Цзян Чэна, спрятавшись за спиной Янли. Лицо Цзян Чэна покраснело.       — Мне не нужна никакая девушка!       — Здравомыслящий мужчина тоже не захочет тебя, — выкрикнул Усянь, не осмелившись выглянуть из-за спины Цзян Янли.       — Ах ты! — Почты задыхаясь, закричал Цзян Чэн, — Демоническое отродье, иди сюда! Я тебя собакам скормлю!       — О нет, только не это! — Вскинув руки в верх и завывая словно призрак, Вэй Ин бросился бежать с тренировочного корта. — Спасите-помогите!       — Куда ты побежал? Думаешь, я тебя не догоню?! — Цзян Чэн выхватил меч и побежал за Усянем. — Отправлю тебя в логово зелёного демона, чтобы больше никогда не слышать ни единого твоего слова!       Янли, пряча широкую улыбку за рукавами, смотрела на бегающих за оградой Вэй Ина и Цзян Чэна. Оба кричали, один издеваясь, а другой угрожая. Сейчас Цзян Чэн был собой, юношей, которому всё ещё хочется быть беспечным, носиться и бегать со своими сверстниками, развлекаясь, а не думая о делах клана и политике.       Как бы Цзян Чэн не старался быть похожим на отца — спокойного и мудрого, он всё ещё слишком молод. Ваньинь легко поддавался эмоциям и провокациям, вступая в споры и драки. Вэй Ину, кажется, даже стараться не приходилось, чтобы вывести его из себя или втянуть в свою забаву. И всё же, Цзян Чэн знает границы дозволенного, поэтому время от времени ему приходится одёргивать себя и гостя.