Эгоист

Уходя с кладбища, я старался не смотреть в сторону могилы брата. Кто-то уже сломал даже надгробие... Память об этом шатене всё гасла :я теперь не нуждался так в его поддержке, мне не нужно было его видеть в любой плохой ситуации... Не то, что раньше, когда мы и дня не могли провести порознь... Кхааа!!! Да что за дичь?! Задрал уже лезть в мысли... Я поднял взгляд на небо. Опять в голове пролетал полосатый шарф, много крови на полу и кровати, он спит.... Спал. Нет, всё. Я не могу. Мне нужен воздух, нужно собраться с мыслями. Взяв сигареты и нож я направился на заброшку, где раньше был дом нашей семьи. Забравшись на погорелую крышу, я устремил взгляд и свои воспоминания туда, вверх, в небо. Туда, где они улетают далеко - далеко и превращаются в звёзды. Там их никто не достанет и они не достанут никого,от чего станет лучше всем. Я смотрел в небо, задумавшись о прошлом прокручивая в голове события той ночи: —А... А где мама, папа? —спросил взволнованно мой старший брат. — Они? Они спяяят— я заулыбался ещё шире. Напуган ли Лью? Однозначно. —тебе бы тоже не помешало. —Говорил я, подходя к зеленоглазому. Он так дрожал. Ха. Это.. Смешно. Он такой жалкий в этот момент. Даже не верится как-то, что это мой старший брат. Такой сильный обычно, герой, спасающий девушек школы от всего, что он боялись. Я заливаюсь смехом всё больше от каждой мольбы брата. - Джеффри, хватит, перестань... Наивный. Неужели меня это остановит? Почему он всё ещё не спит?! Он должен пойти спать!! Кровь окрашивает белую простынь, тело Лью покрывается ранами...Я безконтрольно наношу раны на тело брата, пока он жадно глотает воздух в предсмертной агонии. Тогда я уже понял, что он мертв и обезумевшим взглядом смотрел на свои руки. Кровь родителей, кровь Лью. Как же это... Красиво! Да, это просто прекрасно! О боже, что же я сделал ?! Я только сейчас осознаю весь ужас той картины, которую я создал сам. Тогда же я видел в этом некое очарование. Вид крови тогда не так напрягал. Я хотел её видеть. До сих пор помню, что из психического транса меня вывел вой сирен милицейских машин на улице. Найдя место, которое не было под оцеплением, я сбежал в случайном направлении. Мне пришлось оторваться от неба, потому что ,глядя на него, я всё больше вспоминал Льюиса. Это мне, определённо, не нравилось. Я обхватил колени руками и устремил взгляд вниз. На полу, опалённом и пыльном, я вдруг заметил под кучей какого-то хлама какую-то рамку с фотографией в ней. Я поднял её... Наше общее с Лью фото. Оно немного обгорело, но это было не масштабно. Я минут 5 просто смотрел на фотографию, запутавшись с ходом дальнейших моих действий. Я не знал, что мне сейчас делать: швырнуть рамку в другой угол "комнаты", или же забрать с собой. Как-то машинально я взял осторожно это фото из разбитой рамки и вложил осторожно в карман толстовки. Позже дома я взял новую рамку и поставил в неё фото, саму рамку разместив на прикроватной тумбочке. Я шумно выдохнул. - Льюис ... Он любит... Да что же он любит!?- я пытался вспомнить что любил брат, смотря на его фотографию. При этом я не понимал, зачем это делаю. Я просто хотел вспомнить все мелочи, которые касались моего брата. Заперевшись в комнате, что бы никто не нарушал мой покой, я вернулся к своему занятию. Боже, да что же любил Лью!? Помню, утром он всегда спрашивал у мамы, есть ли у нас овсяное печенье с молоком? Да, точно, он обожал овсяное печенье. Хм, что ещё?.. Не только же печенье с молоком... Ну... Он вообще, вроде, любит домашнюю еду. Так, а что по обычным привычкам?.. Ну, Льюис никогда не любил спать до обеда, в отличии от меня. Помнится, что всякий раз, когда я просыпался и проходил мимо комнаты брата, дверь в которую всегда была открыта, я всякий раз видел брата, который лежал с обнажённым торсом, читающего книгу. Он, заметив меня, всегда улыбался и ласково так называл спящей принцессой. Тогда это меня бесило, что он вообще о себе думал?! Но сейчас я бы отдал всё что угодно, что бы опять пережить этот момент, опять залететь в его комнату и начать бить его подушкой под звонкий смех. И вдруг я дико смутился, словив себя на мысли, что я ... Я вспоминал его тело. Моменты, когда он выходил из ванной с одним только полотенцем на бёдрах, когда он выходил из воды на озере и плавки идеально прилегали ко всем участкам его таза, а по телу стекали капли воды, даже те же моменты, когда я заставал его утром на кровати с книгой и оголённым торсом. Все эти моменты отображались в моей голове и это меня напрягло. Что-то подсказывает мне, что когда парень думает такое о парне, это не есть нормально. Но я невольно отмечал, что его тело было всегда просто божественным. Да, он занимался собой. Ну конечно. Он умел влюбить своим обаянием в себя любую девушку, а если характер не помогал, в ход шло его тело. Да, он был идеалом. Умный, красивый, воспитанный. Я всегда был его противоположностью, да , я тоже обладал не дурной внешностью, но учёба не давалась мне так же легко, как и Лью, и что бы я учился так же, как он, мне приходилось убивать на домашнюю работу по несколько часов, я часто что-то не понимал и приходилось просить брата , что бы он объяснял мне по новой тему. Я никогда не был таким смирным, как мой брат. Я больше любил будоражащие дух затеи нашей подростковой компаши, за которые нам нередко влетало. Брат часто читал мне морали о том, как нужно себя вести, как нужно общаться. Я никогда не воспринимал его всерьёз. В моей голове возникла картина того дня, когда она не смог меня защитить. Я переосмыслил всё, сейчас на всё я смотрел более разумно, он не забоялся, его тоже держали. Они были старше и их было больше... От таких воспоминаний на мои глаза навернулись слёзы, закрывая мир бесцветной пеленой. Я закрыл слезящиеся глаза и упал на кровать, прижимая к груди рамку с фотографией. Слёзы нахлынули волной и я предался эмоциям, отключаясь от реального мира.