Точка невозврата

Яркие огни ночного Парижа отражались в темной воде Сены, словно тысячи разбросанных звёзд, но для Стефана они были слишком яркими и болезненными. Его глаза, затуманенные влиянием алкоголя, с трудом переносили эти резкие вспышки света. Стефан неуверенно двигался вперёд; его шаги были шаткими, но алкоголь сделал своё дело: мысли, терзавшие его весь день, наконец утихли. Вместо них пришла пустота — та самая долгожданная тишина, к которой он стремился. Однако даже в этом пустом пространстве сознания отголоски встречи с Габриэлем продолжали беспокойно звучать в его голове. Длинный коридор, решительная хватка за локоть, взгляд, полный настойчивости… И главное — ощущение полной беспомощности, которое вернулось с новой силой. В тот момент, когда Габриэль прижал его к стене, лишив возможности отступить, Стефан почувствовал, как воздух перехватило, а тревога захлестнула разум. Холодная дрожь пробежала по позвоночнику, и его пальцы бессознательно вцепились в края пиджака, как в единственное убежище. В голове сработал тревожный сигнал: паническая атака, которая, к счастью, не наступила. Но бегство не принесло облегчения. Остаток дня стал мучительным. Он не мог сосредоточиться на работе, его взгляд постоянно блуждал, оценивая каждого, кто входил в его кабинет. Малейший звук заставлял его вздрагивать, а напряжение всё больше увеличивалось. К вечеру, чувствуя, что не выдержит под тяжестью этого давления, Стефан решил искать утешение в алкоголе. Он не знал, как оказался на набережной Сены, но в данный момент его единственным желанием был бегство. Не физическое, а эмоциональное. Алкоголь размывал реальность, делая её менее яркой, и Стефан цеплялся за это облегчение, как утопающий за спасательный круг. Февральский ветер пронизывал воздух влажным холодом, проникающим под пальто и обжигающим кожу, но Стефан едва замечал это, продолжая идти вперёд. Вокруг исчезла суета дневного Парижа. Редкие прохожие мелькали вдали, но никто не обращал внимания на одинокую фигуру, медленно передвигающуюся по мостовой. Шаги Стефана были вялыми и неуверенными, словно его ноги больше не подчинялись ему. Внезапно он остановился, слегка покачнувшись на месте. Его покрасневшие глаза прищурились, пытаясь разглядеть силуэт, который медленно приближался. Высокая, стройная фигура выделялась на фоне тусклого света фонарей. Стефан нахмурился, пытаясь разглядеть черты лица, но расстояние оставалось слишком большим. Чем ближе подходил человек, тем сильнее нарастало раздражение в груди Стефана. И вдруг он понял. Жордан Барделла. Стефан выругался себе под нос, инстинктивно нахмурив брови и дернув плечом. Его первая мысль — уйти. Повернуться, исчезнуть, не дать Барделле приблизиться. Но алкоголь замедлил реакции, а ноги вдруг перестали слушаться. С трудом развернувшись, Стефан чуть не споткнулся. Земля под ним будто плавала, и он уже почувствовал, как теряет равновесие, когда неожиданно сильная рука схватила его за локоть. Большая, тёплая ладонь уверенно сжала его руку, не давая упасть. Этот жест был неожиданным, и на мгновение Стефан застыл. Его колени подогнулись, но благодаря чужой поддержке он остался на ногах. Он поднял взгляд и встретился с тёмными глазами Жордана Барделлы, в которых читалась не только лёгкая насмешка, но и нечто большее — тепло? Забота? Стефан быстро отогнал эту мысль. Он попытался сделать серьёзное лицо, но губы всё ещё дрожали от напряжения, а щеки, то ли от холода, то ли от злости, залились румянцем. Тогда раздался тихий, едва сдержанный смешок. Барделла улыбнулся, и эта улыбка стала последней каплей для Стефана. — Что смешного?! — вырвалось у него прежде, чем он успел сдержаться. Жордан смотрел на него с мягкой улыбкой, в которой сквозило едва сдерживаемое умиление. Пьяное состояние Стефана, его шаткие шаги и смущённое лицо, которое он пытался скрыть за раздражением, выглядели не столько комично, а скорее трогательно. Склонив голову, Жордан покачал ею и спокойно сказал: — Вы очень элегантны, месье Сежурне. Стефан резко поднял голову на его слова. Вырвав локоть из его хватки, он сделал шаг назад, но неуклюже оступился, почти падая. Его тело наклонилось вперёд, но Жордан успел шагнуть вперёд, готовый подхватить его. Стефан резко поднял дрожащую руку, отгораживаясь от Жордана. — Не подходите ко мне! Я сам справлюсь… Его слова звучали как приказ, но в них сквозила уязвимость. Жордан замер, слегка приподняв брови, в его взгляде читалось сомнение. Его руки оставались напряжёнными, готовые поддержать Стефана в любой момент, но он подчинился. Стефан резко развернулся и сделал несколько неуверенных шагов вперёд. Каждый из них давался ему с трудом — тело покачивалось, а ноги казались ватными. Он отошёл на несколько метров, когда услышал шум за спиной. Резко обернувшись, он едва удержался на ногах. Волосы растрепались, слегка влажные от ночной сырости, а щеки покраснели от смеси алкоголя и раздражения. Гневно выпалив, он с трудом выговорил слова: — Не идите за мной! Вам что, делать нечего? Оставьте меня в покое! Жордан остановился, слегка наклонив голову. Его лицо оставалось спокойным, а в уголке губ мелькала едва заметная улыбка, которая одновременно злила и смущала Стефана. Его голос был тихим и ровным: — Я иду в ту же сторону, что и вы, месье Сежурне. Прямо к себе домой. Стефан сузил глаза, с подозрением рассматривая его. Пьяный разум пытался осмыслить сказанное, но алкоголь всё запутывал. После паузы он пробормотал, упрямо мотнув головой: — Я уверен, что вы мне врёте… но мне всё равно… Делайте, что хотите, только не трогайте меня… Жордан нахмурился, его взгляд стал более сосредоточенным, но он молчал. Вместо ответа он просто пошёл за Стефаном, сохраняя между ними дистанцию. Его шаги были уверенными и тихими, взгляд внимательным, следя за каждым движением Стефана. Он не спешил, давая понять, что его присутствие не несёт угрозы, но в то же время было очевидно, что он не собирается оставлять Стефана одного в таком состоянии. Стефан чувствовал его присутствие. Оно раздражало, как комар, который кружит вокруг, но не трогает. Тем не менее, внутри что-то сжималось от смущения. Он знал, что Жордан следит за ним, но решил делать вид, что это его не волнует. Он будет игнорировать его, пока тот остаётся на расстоянии. Но Жордан, кажется, решил поступить по-своему. — Думаю, вам не стоит гулять одному ночью в таком состоянии. Стефан, не оборачиваясь, стиснул зубы и тихо, слабо ответил: — Это не ваше дело. Жордан только тяжело выдохнул, подавив раздражение, и спокойно произнес: — Улицы ночью не слишком безопасны, особенно для тех, кто выпил. Могут случиться неприятности, а я бы не хотел, чтобы вы оказались в опасной или неудобной ситуации. Стефан, молча и угрюмо, продолжал идти, словно не слыша его слов. Жордан внимательно смотрел на него, зажатого в рамки собственного упрямства, и добавил мягче: — Я понимаю, вы мне не доверяете, но оставлять вас одного на улице в таком состоянии я не могу. Я живу недалеко и предлагаю вам передохнуть. Эти слова заставили Стефана остановиться. Он пошатнулся, обернулся и бросил на Жордана затуманенный, но подозрительный взгляд. Его пьяный разум изо всех сил пытался разгадать скрытые намерения, но алкоголь мешал отделить реальность от собственных страхов. Жордан стоял спокойно, его взгляд был сосредоточенным, но лишённым осуждения или насмешки. Лишь твёрдая уверенность и искреннее намерение читались в его глазах. Это выражение — мягкое, но непреклонное — постепенно разрушало хрупкие стены обороны Стефана. Поняв, что лед тронулся, Жордан сделал ещё один шаг вперёд и произнёс низким, завораживающим голосом: — В моём доме вы будете в безопасности. Доверьтесь мне. Их взгляды встретились, и Стефан почувствовал, как что-то внутри него замерло. В глазах Барделлы было больше, чем просто забота. Там было обещание — молчаливое, но сильное, притягательное и почти невозможное для игнорирования. Он задержал дыхание, ощущая, как сердце бьётся быстрее, чем должно. Его губы дрогнули, но не выдали ни звука. После долгой внутренней борьбы он медленно кивнул. Отводя взгляд, чтобы больше не видеть этих пронзительных глаз, Стефан тихо пробормотал: — Хорошо… Я пойду с вами. Но не думайте, что я вам доверяю. Не надейтесь Уголки губ Жордана чуть заметно дрогнули в мягкой улыбке, и он понимающе кивнул: — Как скажете. Стефан отвернулся и двинулся вперёд, чувствуя, как Барделла идёт рядом. На этот раз его шаги уже не раздражали, хотя само осознание чужого присутствия всё ещё вызывало лёгкое напряжение. Жордан держался на разумном расстоянии, не приближаясь, но оставаясь рядом, чтобы в любой момент подхватить Стефана, если тот вдруг оступится или потеряет равновесие.

***

Дойдя до квартиры, Жордан открыл дверь и жестом пригласил Стефана войти. В прихожей царила тишина, нарушаемая лишь приглушённым шумом редких автомобилей за окном. Стефан остановился на пороге, чувствуя себя неуютно в этом чужом пространстве. Его взгляд скользил по затемнённой прихожей, цепляясь за едва различимые очертания, но мысли путались под воздействием алкоголя. Жордан, закрыв за ними дверь, снял пальто и повесил его на вешалку. Окинув Стефана взглядом, он заметил его растерянность и, шагнув ближе, протянул руки. — Давайте я помогу. Стефан, покраснев, начал снимать пальто. Его движения были неуклюжими, словно он колебался, но всё же передал вещь Жордану. Тот без лишних слов повесил пальто рядом со своим, а затем включил свет в коридоре. Мягкое, тёплое освещение разлилось по помещению, проявляя его детали: строгий, но уютный интерьер с тёмными деревянными панелями, аккуратный коврик у двери и минималистичный порядок. Стефан попытался наклониться, чтобы снять ботинки, но в этот момент мир перед глазами качнулся. Его голова закружилась, ноги ослабли, и он потерял равновесие. — Эй! — Жордан оказался рядом в одно мгновение, поддержав его за талию и плечо. Стефана аккуратно прижали к стене, чтобы он не упал. Он тяжело дышал, ощущая, как сердце бешено стучит в груди. Ему было сложно разобраться в своих эмоциях: то ли это была досада от собственной слабости, то ли неожиданное волнение от близости Жордана. — Всё в порядке. Просто постойте спокойно, — мягко сказал Жордан, и его голос звучал одновременно уверенно и успокаивающе. Стефан ошеломлённо наблюдал, как Жордан, не выказывая ни малейшего смущения, опустился на одно колено. Руки Жордана, большие, но удивительно изящные, ловко принялись расшнуровывать ботинки. Стефан хотел что-то возразить, но слова застряли в горле. Алкоголь и усталость брали верх, и он молча смотрел вниз, следя за действиями Жордана. Тот поднял его ногу, аккуратно стянул ботинок, положив его на пол с тихим стуком, а затем перешёл ко второй ноге. Его движения были спокойными, почти бережными, как будто он боялся причинить Стефану неудобство. Эта странная смесь уверенности и деликатности вызывала у Стефана смятение, с которым он никак не мог справиться. Когда Жордан выпрямился, его внушительный рост и уверенная осанка снова привлекли внимание Стефана. На мгновение казалось, что он заполнил собой всё пространство прихожей. Стефан прерывисто вдохнул, чувствуя, как усталость сковывает тело. Он продолжал изучать лицо Жордана, пытаясь разгадать его намерения, но тот оставался спокойным, сдержанным и непроницаемым. Мягкий свет коридора выхватывал из полумрака лицо Стефана, выделяя покрасневшие щеки и затуманенный алкоголем взгляд. Жордан, стоявший всего в шаге от него, внимательно следил за его состоянием. Ничего не говоря, он протянул руку и, мягко обхватив ладонь Стефана, повел его в сторону гостиной. Стефан не стал сопротивляться. Его разум разрывали противоречивые эмоции: раздражение сменялось благодарностью, смущение уступало место странному, непривычному чувству, которое он не мог объяснить. Взгляд невольно задерживался на широкой спине Жордана, которая источала силу и надёжность. Он следовал за ним как во сне, не решаясь нарушить тишину. Оказавшись в гостиной, Жордан подвёл Стефана к мягкому дивану и спокойно произнёс: — Я подозреваю, что вы не захотите ночевать в моей постели, поэтому можете занять диван. Здесь будет удобно. Сейчас я принесу постельное бельё. Стефан только молча кивнул, ощущая, как усталость постепенно берёт верх. Его тело ослабело, а мысли путались, пока он наблюдал за уходящим Жорданом. Тот остановился у порога комнаты, обернулся и добавил: — Ванная в конце коридора. Там есть чистое полотенце. Если понадобится сменная одежда, скажите мне. Эти слова выбили Стефана из равновесия. Он покачал головой и тихо ответил: — Нет, спасибо. Я слишком устал. Просто хочу лечь спать. Жордан кивнул, исчез в спальне и вскоре вернулся с постельным бельём. Стефан подняться и протянул руки за постельным бельем, чтобы помочь, но Жордан мягко остановил его жестом. — Не надо, — тихо сказал он, но в голосе чувствовалась непреклонность. — Я сам всё сделаю. Стефан растерянно замер, медленно опустив руки. Он наблюдал, как Жордан уверенно и без лишних слов застилал диван. Закончив, Жордан выпрямился, взглянул на Стефана и с лёгкой улыбкой сказал: — Если вам что-нибудь еще понадобится, не стесняйтесь и просто скажите мне. Стефан, чувствуя растущее смущение, быстро пробормотал: — Спасибо, но мне ничего не нужно. Жордан кивнул, уголки его губ дрогнули, как будто он готов был улыбнуться шире, но сдержался. И вдруг, совершенно неожиданно, он мягко коснулся ладони Стефана. Прикосновение было лёгким, почти мимолётным, но оставило за собой тёплый след, который Стефан ощутил даже после того, как Жордан отступил. — Спокойной ночи, — тихо сказал Жордан. Стефан кивнул, стараясь не выдать охватившего его волнения и не обращать внимания на ласковое прикосновение, и едва слышно ответил: — И вам того же. Жордан ушёл, оставив Стефана одного. Его шаги постепенно стихли, но ощущение его присутствия не покидало комнату. Стефан медленно опустился на диван, провёл рукой по волосам и тихо выдохнул. Тишина наполнила гостиную, но на этот раз она не давила. Это была тишина, несущая спокойствие и ощущение безопасности.

***

Зимнее солнце пробивалось сквозь окно, освещая лицо Стефана и заставляя его зажмуриться. Он медленно открыл глаза, пытаясь понять, где находится. Взгляд блуждал по незнакомому потолку, и осознание того, что это не его комната, вызвало растерянность. Однако тело ощущало тепло и безопасность, и это странное, приятное чувство успокаивало. Паника, которая обычно накатывала в таких ситуациях, куда-то исчезла, и это удивило Стефана. Но это спокойствие длилось недолго. Вскоре его настигла резкая головная боль, волнами распространяясь от макушки до шеи. Он зажмурился и провёл ладонями по лицу, пытаясь унять боль, но только усугубил её. Каждый импульс отдавался в голове, превращая мир вокруг в болезненное размытое пятно. Фрагменты вчерашнего вечера начали всплывать в памяти, обрываясь и снова складываясь в бессвязную картину. И вдруг Стефан понял, где находится. Эта квартира принадлежала Жордану Барделле. Осознание пришло как гром среди ясного неба, заставив его замереть. Его взгляд остановился на одежде, аккуратно сложенной в кресле рядом с диваном. Он невольно замер, пытаясь собрать мысли воедино. События ночи казались расплывчатыми и нереальными и вызвали смешанные чувства. Не раздумывая долго, он решил уйти. Тело отозвалось слабым протестом, когда он попытался подняться. Едва встав, боль в голове усилилась, а перед глазами на мгновение потемнело. Но, несмотря на это, Стефан двигался дальше. Ему нужно было уйти отсюда. Он подошёл к креслу, схватил свою одежду и начал поспешно одеваться. Движения были неуклюжими, пуговицы никак не хотели застёгиваться, но это его не остановило. Одетый и собранный, хотя и с трудом, он направился к выходу. Каждый шаг отзывался болезненным эхом в его голове, но мысли оставались настойчивыми. Сделав шаг в коридор, Стефан замер, услышав звуки голосов, доносившихся из кухни. Интонации были знакомыми, что только усилило его тревогу. Глухая тяжесть осела на душе, а где-то внутри поднялась горечь. Это ощущение было странным, будто пробудилось что-то давно забытое. Липкая и навязчивая тревога накрыла с головой. Стефан торопливо схватил ботинки, его пальцы дрожали, но он не обращал на это внимания. Надевая их на ходу, он старался не замечать тупую, но настойчивую боль в висках. Главное — уйти. Быстро. Без раздумий. Он не хотел, чтобы эти чувства, эти голоса, эти воспоминания снова охватили его. Когда он выпрямился, готовый покинуть квартиру, он вдруг заметил Жордана, стоящего в дверном проёме кухни. Стефан замер. В груди разлилось тревожное чувство, будто его застали там, где ему не место. Жордан смотрел на него спокойно, без тени раздражения или осуждения. Но это спокойствие было обманчивым, скрывая под собой тонкую, болезненную тоску. Стефан почувствовал, как эта тоска проникала в его грудь, терзая его изнутри. Разочарование. Это именно то, что скрывается в его взгляде. В груди его поднимался какой-то странный комок, хотя его вины не было, и Стефан поспешно прогнал его. Он не был готов чувствовать себя виноватым. Это было неуместно. Вся эта ситуация казалась нелепой. Пытаясь сохранить видимость спокойствия, Стефан нервно сглотнул, ощущая, как пересохло в горле, и выдавил хриплым голосом: — Спасибо за помощь и прошу прощения за беспокойство. Я уже ухожу. Жордан молча поднял брови, не говоря ни слова. Его взгляд стал ещё более пристальным, и он немного повернул голову в сторону кухни, четко и медленно говоря: — Габриэль, он собирается уходить. Стефан вздрогнул, услышав это имя. Паника тут же заполнила его разум, заставляя дышать быстрее. Он ожидал, что его уход встретят с молчаливым одобрением, но действия мужчины были совершенно противоположными. Всё это сбивало с толку, усиливая чувство неловкости. Через мгновение из кухни появился Габриэль. Он остановился рядом с Жорданом и посмотрел на Стефана со смесью любопытства и растерянности. — Ты не останешься на завтрак? Стефан напрягся, собрав остатки самообладания, и ответил тихим, но твёрдым голосом: — Нет, спасибо. Мне нужно идти. На лице Габриэля отразилось разочарование. Он нахмурился, поджав губы, а внутри Стефана все напряглось, и он инстинктивно отступил на полшага назад. Жордан, стоящий рядом с Габриэлем, молча наблюдал за ними, но Стефан заметил, как его брови удивленно приподнялись. Однако его голос оставался спокойным и мягким: — Месье Сежурне, думаю, вы сейчас не в лучшем состоянии после вчерашнего. Позавтракайте с нами, а потом сами решите, что дальше делать. Эти слова вызвали волну раздражения, и Стефан резко ответил: — Я и сейчас могу решить сам, что мне делать, месье Барделла. И я решил, что сейчас мне нужно уйти. Вас учили уважать чужие решения? Он быстро схватил пальто, не обращая внимания на выражение лица Жордана, в глазах которого мелькнула тень огорчения. Всё это казалось слишком запутанным и тяжёлым, чтобы пытаться разобраться. Стефан не хотел останавливаться. Не мог. Но Габриэль не выдержал. Он сделал шаг вперёд и отчаянно воскликнул: — Что с тобой не так, Стефан?! Почему ты не можешь просто поговорить?! Я тебя не понимаю! Ты исчез год назад, не сказав ни слова, оборвал все связи… Ты хоть представляешь, как я волновался? А ты повёл себя, как эгоист! Слова Габриэля обрушились на Стефана, заставляя его кровь закипать. Лицо покраснело, слёзы подступили к глазам, и он, не сдержавшись, выкрикнул: — Иди ты к черту, Габриэль! И Барделлу с собой прихвати! Стефан резко развернулся, не дождавшись ответа, и выбежал из квартиры, с силой хлопнув дверью, чувствуя, как напряжение и отчаяние сдавливают его изнутри.