Тропа зла

***

Неделя до школы

      Лили проснулась рано утром и несколько минут устало смотрела в потолок. А потом — чуть не свалилась с кровати, вспомнив, что сегодня за день.       Лихорадочно подлетев к шкафу, девочка достала оттуда штаны и старую блузку. Майер всегда очень бережно относилась к вещам, поэтому они выглядели аккуратно и чисто. Надев все вышеперечисленное, Лили несколько секунд разглядывала своё отражение в окне, а после её взгляд перенёсся дальше.       А там было, на что посмотреть. На улице было позднее лето, но листья, медленно кружась, плавно приземлялись на утоптанную землю. Никаких людей и шумной ребятни, красивый, девственно чистый лесок. Девочка распахнула окно, и свежий ветер всколыхнул копну кудряшек на её голове. В нос ударил запах дождя и сырой земли. Лили несколько минут глубоко дышала, а потом поняла, что уже замёрзла, и аккуратно прикрыла окно.       От возбуждения и радости магия кипела в ней, и она поняла, что ещё чуть-чуть и случится стихийный выброс. Лили этого очень не хотелось — ей хватило прошлого случая, который произошел месяц назад.       А вот что тогда произошло…       Том с Лили тренировались в комнате, и Реддл заметил, что стоит подруге сильно разозлиться, энергии становится больше. Именно поэтому он начал её подкалывать и издеваться в своей обычной манере. Конечно, до этого он никогда не позволял себе так разговаривать с ней, но в этот раз он сам хотел как лучше, но получилось как всегда…       Лили очень сильно разозлилась, и кровать под ними проломило. Стекло лопнуло, а Тома отбросило к двери, о которую он сильно ударился головой. Ребята испугались, но самое страшное было впереди.       Миссис Коул прибежала на громкие звуки. Осмотревшись, она решила, что дети подрались и запретила им общаться и подходить к друг другу на две недели. Конечно, они всё равно встречались тайно по ночам, выскальзывая из приюта через окна и залезая обратно, но им пришлось сесть по разные стороны стола и даже на занятиях им не дали сесть за одну парту.       Девочку вывела из задумчивости дверь, открытая с ноги её лучшим другом.       — Эй, Лили, ты не забыла, какой сегодня день? — сразу же начал Том.       — Конечно же нет, как я могу забыть такое?       — Мало ли… — Реддл пожал плечами. — Но я пришёл поговорить о другом.       — И о чём же?       — О том, что я еду с вами.       Девочка чуть не бросилась другу на шею, но тут же передумала — если он ругает её за простые обнимашки, то что будет за это? Страшно подумать.       — Ура! Том, ты мой герой.       Реддл от этих слов слегка покраснел и смутился. Он сильно изменился за последние несколько лет, и тот семилетний тихоня, что был раньше, исчез. Теперь он, не скрываясь, запугивал всех на своём пути. Все знали о его вспыльчивости, что прячется под внешней хладнокровностью.       — Веди себя спокойней, — тихо предупредил мальчишка. — Ты знаешь, что может случиться… Ты такая неаккуратная и импульсивная, что это может произойти в любой момент.       — Конечно. Я знаю, что может…       На ладони девочки зажглось пламя, и его всполохи осветили её карие глаза. Том внимательно вгляделся в её лицо и понял, что она злится. И ему это нравилось, хотелось разозлить ее еще сильнее.       — Ну не обижайся, — вкрадчиво сказал он. — На правду ведь не обижаются.       Пламя вспыхнуло сильнее, и горячие искры полетели в Тома. Мальчик отступал, пока не упёрся в окно спиной. Он оглянулся и увидел снаружи фигуру, сразу поняв, кто это.       — Граббли-Дёрг идёт и тебе совсем некстати меня убивать.       После этих слов Лили обмякла и села на стул, закрыв лицо руками.       Том почувствовал подавленность подруги, и ему неожиданно стало её жаль. Хотелось успокоить её, но он не решался, поэтому просто открыл окно и уселся на краешек кровати, сидя там совершенно неподвижно, пока не заметил, что Граббли-Дёрг входит в ворота. Он встал и легонько погладил Лили по плечу.       — Ли, — он звал её так, когда хотел успокоить и показать, что ему не плевать на неё. — Она уже рядом, не волнуйся, всё обязательно пройдёт хорошо.       Неловкая поддержка внезапно успокоила девочку.       — Спасибо, Том, буду надеяться.       — Да, но одной надеждой сыт не будешь, — мудро заметил Том. — Веди себя прилично и всё будет нормально.       Когда через пару минут в дверь постучали, ребята уже сидели в разных углах и каждый думал о своём.       — В-войдите, — чуть хрипло произнесла Лили.       — Ребята, я вижу, вы уже собрались, поэтому выходим. Сейчас же.       Дети синхронно кивнули, встали и вышли, стараясь ступать на пол как можно тише, чтобы не скрипеть половицами. Сама дама шагала на удивление бесшумно, хотя ступала на самые скрипучие и старые доски. И Лили, и Том подумали о том, что это из-за магии, но вслух ничего не сказали.       Они вышли на улицу. Запах мокрой листвы и еле уловимый аромат кофе приятно щекотали ноздри.       Они шли по оживлённой улице, и дама шла чуть впереди, показывая дорогу. Вскоре Граббли-Дёрг свернула к неприметному зданию, и они вошли в небольшое помещение.       — Здравствуйте, Том, — поздоровалась Вильгельмина с барменом.       Том-младший поморщился. Он не любил, когда у него было что-то схожее с другими людьми. Они прошли в ещё одну дверь и женщина пояснила:       — Мы в «Дырявом котле», а сейчас я покажу, как пройти на Косую аллею.       Она достала волшебную палочку и отсчитала несколько кирпичей.       — Три вверх… два в сторону, — бормотала она. — Так, а теперь отойдите.       Она дотронулась палочкой до кирпича, и тот задрожал, потом задёргался, в середине у него появилось маленькое отверстие, которое быстро начало расти. Через секунду перед ними была арка, достаточно большая, чтобы все могли через неё пройти. За аркой начиналась мощеная булыжником извилистая улица.       — Добро пожаловать в Косой переулок, — торжественно произнесла Граббли-Дёрг.       Они прошли сквозь арку, и Лили, оглянувшись, увидела, как арка снова превратилась в глухую стену.       Ярко светило солнце, отражаясь в котлах, выставленных перед ближайшим к ним магазином. «Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро. Самопомешивающиеся и разборные» — гласила висевшая над ними табличка.       Лили пожалела, что у неё не десять глаз. Пока они шли вверх по улице, она вертела головой, пытаясь увидеть все сразу: и магазины, и выставленные перед ними товары, и людей, делающих покупки.       — Гринготтс, — объявила профессор.       Они находились перед белоснежным зданием, возвышавшимся над маленькими магазинчиками. А у отполированных до блеска бронзовых дверей в алой с золотом униформе стоял…       — Кто это? — выдохнула девочка.       — Это гоблин, — спокойно сказала дама, когда они поднимались по белым каменным ступеням.       Гоблин был на голову ниже Тома. У него было смуглое умное лицо, острая бородка и, как заметил Том, очень длинные пальцы и ступни. Охранник поклонился, когда они входили внутрь. Теперь они стояли перед вторыми дверями, на этот раз серебряными. На них были выгравированы строчки:       Входи, незнакомец, но не забудь,       Что у жадности грешная суть,       Кто не любит работать, но любит брать,       Дорого платит — и это надо знать.       Если пришел за чужим ты сюда,       Отсюда тебе не уйти никогда.       Мальчик еле усмехнулся — там у него не было ничего. Он шёл туда только ради Лили, которой были нужны деньги.       Два гоблина с поклонами встретили их, когда они прошли сквозь серебряные двери и оказались в огромном мраморном холле. На высоких стульях за длинной стойкой сидела еще сотня гоблинов — они делали записи в больших гроссбухах, взвешивали монеты на медных весах, с помощью луп изучали драгоценные камни. Из холла вело больше дверей, чем Том мог сосчитать, — другие гоблины впускали и выпускали через них людей.       Она подошла к одному из свободных гоблинов и спросила:       — Можете отвести нас в сейф Майеров?       — А у вас ключ имеется?       — Конечно, — женщина протянула гоблину ключик, который тот, повертев в руках, отдал обратно.       — Всё в норме, — сказал гоблин. — Сейчас вас отведут вниз, к вашим сейфам. Крюкохват!       Прибежал гоблин поменьше и помладше.       — Отведи, — бросил старший гоблин.       Крюкохват открыл перед ними дверь. Лили, ожидавшая увидеть вокруг мрамор, была удивлена. Они стояли в узком каменном коридоре, освещённом горящими факелами. Дорога круто уходила вниз, а на полу были тоненькие рельсы. Крюкохват свистнул, и к ним с лязгом подкатила маленькая тележка. Они забрались внутрь — и поехали.       Сначала они неслись сквозь лабиринт петляющих коридоров. Лили и Том пытались запомнить дорогу — налево, направо, направо, налево, на развилке прямо, опять направо, опять налево, — но вскоре оставили это бесполезное занятие. Казалось, дребезжащая тележка сама знает дорогу, потому что Гоблин ею не управлял.       Вскоре, когда Лили ощутимо затошнило, они остановились.       Граббли-Дёрг помогла выбраться девочке, а гоблин, спрыгнув на твердую землю, приложил свою руку к двери подземелья, а затем вставил ключик. Через несколько его поворотов тяжёлая дверь распахнулась.       Лили удивлённо уставилась на небольшую горку золота в середине подземелья. Также вокруг были рассыпаны бронзовые и серебряные монетки.       Женщина кинула ей небольшую сумку, и девочка начала набивать её приятно звенящими деньгами. Когда она закончила, Том помог повесить ей тяжёлую сумку через плечо, и они вышли.       Лили, когда они проходили мимо магазина с животными, пришла в восторг. Не выдержав, она купила белую кошку с рыже-чёрными пятнышками и назвала её Мусей. Несмотря на банальность, это имя ей шло. Продавец сказала, что у кошки есть волшебные способности, от чего Майер пришла в еще большее одушевление.

***

      Целый день промотавшись по магазинам, они, уставшие и довольные, ввалились в холл приюта и направились в комнату Лили. Том помогал девочке тащить огромный сундук, а свой же он облегчил с помощью магии и только делал вид, что несёт его. Они дошли до комнаты, и Том развалился на кровати, насмешливо поглядывая на Лили.       — Эй, это моя комната и моя кровать, хватит валяться! — возмутилась девочка.       — А поблагодарить меня за помощь?       Лили непонимающе на него уставилась.       — Ну, поцелуй меня.       — Что-о-о-о? — возмутилась Лили. — А ещё чего-нибудь тебе не сделать?       — Нет, — насмешливо прищурил глаза Том, — только поцелуй.       Девочка со злостью сжала кулак, а по её телу пробежала дрожь. Лили чуть прищурила глаза, концентрируя всю силу в левой руке. Она резко вытянула руку вперёд и раскрыла кулак в сторону Тома. Из рук вылетела вспышка. Реддл дёрнулся и попытался поймать ее, но не смог и та отлетела в окно, снова разбив его.       — Я тебя ненавижу, — разозлилась Лили.       Её глаза вспыхнули недобрым огнём. Небольшой шар светился на её руке. И вдруг…       Лампочки лопнули, и комната погрузилась во тьму. Том испуганно вздрогнул, но тут же успокоился — понял, что, видимо, это всего лишь Лили, гнев которой достиг апогея. Она ужасно злилась и хмуро смотрела на друга.       — Я тебя ненавижу, — тихо повторила она.       И, неожиданно развернувшись и разбежавшись, Майер выпрыгнула в окно. Том вскочил и подбежал к нему, выглядывая. Девочка стояла внизу, крепко сжав кулаки, а потом, сорвавшись с места, побежала в лес.

***

      В лесу было темно и тихо. Девочка, сгорбившись, сидела около векового дуба. Ей было очень холодно, ведь она выскочила в лёгкой одежде. Куртка осталась в приюте. Холодные слёзы катились по её лицу. Пар вырывался изо рта клубами, а девочка пыталась согреть им руки. Как же она ненавидела всех их. Лучшего друга, который опять начал её бесить, эту глупую миссис Коул, которая не видела ничего дальше своего носа, и даже остальных воспитанников, которые преклонялись и боялись этого придурка Тома.       Слёзы полились ещё сильнее, заставляя всё внутри сжиматься от горя. Она заставила себя успокоиться, несколько раз глубоко вздохнув. Тишина леса её пугала и настораживала. Тут перед ней что-то мелькнуло. И это что-то светилось. Сердце невольно забилось сильнее от страха, но существо подошло к ней и потёрлось о руку. В слабом свете, исходившим от животного, Лили узнала Мусю. Девочка нежно погладила кошку, и та, громко замурчав, забралась ей на грудь, свернувшись большим комочком.       Неожиданно по всему телу разлились лёгкость и тепло, и Лили, убаюканная теплотой и близостью живого существа, заснула.