Бессонница

      Тики Микк никогда не верил во всякую чепуху, вроде призраков, духов и демонов, хоть и не был достаточно просвещенным человеком. Просто португалец придерживался того мнения, что верить нужно в первую очередь глазам, а глаза его никогда не находили ничего такого, что можно было бы отнести к мистическому.       Тики не смотрел документальные передачи по каналу BBC или Discovery, не ходил в библиотеку и вообще не был особо эрудирован за пределами своей работы, но кое-что мужчина всё-таки понимал. Например, что с его чертовой съёмной квартирой, за которую он уплатил на месяц вперед за пределами сити, было что-то не так. То ли атмосфера викторианства и мрака действовала нагнетающее, то ли ещё какая-то дрянь, вроде погоды или пыли, но с тех пор как португалец переехал в этот дом ночные кошмары его не оставляли.       Сначала это даже не были кошмары — так, смутные, неприятные сны, где мрачные образы сплетались друг с другом, длительное время держа в напряжении. Тики и не предал этому значение, причин хватало: переезд в другую страну, новая работа, куча впечатлений, но через неделю у Микка начали появляться некоторые подозрения. Во-первых, он уставал, как собака, во-вторых, сны становились всё более мрачными и неприятными. Но это были ещё мелочи, через две недели пребывания в новой квартире, португалец стал ощущать, как что-то будто начинает давить ему на грудь, а ведь сердце у него было просто стальным.       Против воли Тики начал искать причину в квартире, может быть, где-то рядом есть военный полигон? Или дом был сделан из небезопасных материалов. Что-то же должно было оказывать на него влияние.       Старая добрая соседка, которая к слову была не очень-то добра, когда узнала, что её сосед португалец, всё же рассказала Микку, что в его квартиру и правда весьма неприятная слава. Тики покивал и поулыбался, но не воспринял её слова всерьез, да и кто бы воспринял? Но проблема была в том, что показания миссис Макстинджер подтвердили и менее суеверные соседи.       Тики решил, что стоит попытаться убедиться в этом, на многое он, конечно, не рассчитывал, но судя по словам соседей, хоть они все и живут в одном доме, но в их квартире тишина да благодать. Молоденькая соседка снизу, кажется, её звали Анна, сказала ему, что до него в этой квартире тоже жил один молодой человек, с которым она встречалась. Девушка дала Микку номер бывшего владельца и так очаровательно улыбнулась, что португалец подумал, что славная традиция встречаться со своими соседями его вполне устраивает, по крайней мере эта девочка явно была не дурой.       Микк написал тому парню, кажется, его звали Генри, у бедолаги едва не случился инфаркт, когда он узнал, по какому поводу ему названивает португалец, но после небольшой беседы согласился помочь. — Я не знаю как это описать, приятель, — взволнованно произнёс Генри, по его интонации было слышно, что он находится в сильном волнении, — я — честное слово, видел его. — Кого? — Демона или духа, я не понял. Когда я проснулся среди ночи, я увидел на краю кровати белую фигуру, это было так стремно приятель, ты бы знал, я думал, что обделаюсь. Эта штука… я не уверен, что это такое было. Оно сидело на кровати и медленно тянуло ко мне руку, словно желая задушить. Это было просто ужасно, я съехал на следующий день. — Что-то такое уже бывало раньше? — Такое — нет. Но до появления этой херни я не мог спать нормально, всё мерещилось что-то. Я так измотался, что даже не мог бы сказать, а не показалось ли мне эта, но когда рука легла мне на горло, я ощутил, что оно настоящее. — Возможно, что у тебя был сонный паралич? — Я не знаю, приятель. У меня никогда не было предпосылок к чему-то подобному. До того, как я начал жить на этой квартире, со мной вообще ничего такого не случалось. Послушай мой совет, парень, съезжай, иначе эта штука доберется до тебя. И соседям этим не верь, они знают куда больше, чем говорят. — Хорошо, Генри.       Микк отключился, чувствуя, как начинает болеть голова. Он был просто уверен, что Генри поехал, потому что, Господи, ну что за бред. Если бы там и правда что-то было, то никто бы не позволил Тики купить эту квартиру, за неё бы шли войны между каналами BBC и каким-нибудь околонаучным бредом. Но слова Генри немного обеспокоили его. С квартирой явно что-то не так и Микк должен узнать, что именно, потому что денег на переезд у него не было.       Чем больше мужчина думал обо всём этом, тем сильнее ощущал некоторое беспокойство. Ему точно не нравилась ситуация с его новой квартирой, но с другой стороны, если вариантов нет, то стоит разобрать все варианты и по возможности всё исправить.       Ложась ночью на свою кровать, Тики был охвачен непередаваемым ощущением нервного напряжения, ему всё казалось, что со стороны окна на него как-то коварно пялится месяц, создавая ощущение зловещего полукруга.       Чёрт бы побрал этого Генри! Наверняка из-за его дурацкого рассказа, португальцу приснился такой бред. Ему снилось странное пространство — древние руины утопающие в воде, лишенные любой романтичной привлекательности. Над головой была луна, та, что привиделась ему — с оскаленными зубами. Она как-то коварно поглядывала на него с темного полотна неба и смеялась. Но не эта жуткая луна и откровенно пугающая атмосфера сна заставляли сердце Микка вылетать из груди, на фоне развалин, почти что в кромешной тьме, сидела фигура, чьи очертания Тики угадывал с большим трудом, даже во сне ощущаю боль в глазах он напряжения. Фигура развернулась и на её лице мелькнули два глаза — желтых, как фонари. — Что за бред, — бурчал Тики, стоя на кухне перед кофеваркой, ощущая как раскалывается голова. Не так он представлял себе радость переезда в столицу некогда великой страны.       День начавшийся с кошмара просто не мог стать нормальным, кошмар во сне пришел в кошмар на работе. Несмотря на то, что Тики не испытывал проблем с другим языком, да и вообще многие трудности, с какими приходится сталкиваться иностранцу, английское законодательство — туманное и абсурдное, а главное — такое же древнее, как приметы и суеверия, доводило Микка до белого каления.       Иногда Тики думал, что зря поддался на уговоры своего успешного, но достаточно дальнего родственника из Лондона, взять-то на работу он его взял, но строил такое лицо, что Микк неоднократно жалел о своем поспешном решении. Стоит ли удивляться, что проведя сверх утомительный день на работе, португалец вернулся домой усталый, как ломовая лошадь, свалившись в сон даже без ужина.       Тики был уверен, что устал настолько, что даже начавшая война вряд ли бы смогла разбудить его, но что-то произошло и он, сонный донельзя, едва продрал глаза, заметив перед собой расплывчатое белое пятно. Микк хотел спросить, какого дьявола происходит, но через какое-то время заметил, что владение речью не желало к нему возвращаться.       Фигура меж тем продолжала сидеть на кровати как ни в чем не бывало. Это была странное существо белоснежное, укутанное в меха. Сначала Тики подумал, что у незнакомца растет шерсть, но приглядевшись внимательнее понял, что это лишь одежда, само существо было вполне человекоподобным, если забыть про два тонких чёрных рога, закрученных на голове спиралью.       Почувствовав, что человек проснулся, фигура развернулась к португальцу, слегка приближаясь, Тики затрепетал от ужаса и восторга, что-то в этом демоне или кто он там было, завораживало его. — Ты ведь знаешь кто я? — хрипловатым мальчишеским голосом спросило существо, приближаясь к Микку с кошачьей грацией. — Нет, — едва разлепив губы, произнёс португалец. — Люди давно называют меня мара, — от шепота этого существа у португальца пробежались мурашки вдоль позвоночника. — Демон, что насылает кошмары, душа во сне своих жертв.       Мара улыбнулся и в этой белозубой улыбки было что-то такое, отчего у Тики ёкнуло не только сердце. — Ты хочешь убить меня? — спросил Микк, ощущая себя явно не так, как должен был ощущать. — А ты хочешь чтобы я убил тебя? — рассмеялся мальчишка и у Тики как будто отлегло от души и прилегло кое-куда ещё. — Зачем ты пришел? — На самом деле это моя кровать, так что подобный вопрос я бы хотел задать тебе.       От такого поворота событий Тики однозначно опешил. Какого дьявола? Он заплатил за эту квартиру хренову кучу денег! — Так, ещё раз, — произнес Микк, смотря на мару решительным взглядом. Хоть его тело все ещё не могло двигаться, но сейчас португальца это мало смущало. — Я купил её у… — У Кросса, — прорычал демон ночных кошмаров, отчего по телу Микка вновь пробежали мурашки. — У этого старого ублюдка, Кросса! Как я его ненавижу!       Глаза демона сверкнули золотом и Тики буквально ощутил себя загипнотизированным. Пока одна часть его сознания пыталась придумать, что делать и как выпутаться из подобной ситуации, другая часть решала тяжелую нравственную дилемму: насколько этично и безопасно переспать с представителем иной формы жизни. — Именно, я её купил, точнее арендовал, но это не важно. Сейчас — это моя квартира. — А вот хрен тебе! — уверенно возразил мара. — Это место выбрал себе я и уж поверь, я заплатил этому старому ублюдку куда большую цену.       Глаза демона были способны метать молнии и Микк снова словил себя на мысли, что этика — никогда не была его сильной стороной. — Этого я не знаю, — уверенно заявил португалец. — Но послушай-ка приятель, мне не нравится видеть эти дурацкие сны, я между прочим, не высыпаюсь. — Я тоже, черт бы тебя побрал, не высыпаюсь! — рявкнул демон. — Я сплю днем, а ты шумишь как табун лошадей. — Так, послушай… у тебя имя есть? — Есть, — неохотно признался демон, стушевавшись. — Только я его не скажу. — Ну как хочешь, если что, то я — Тики. Так вот, приятель, мы оба хотим спать, верно?       Демон кивнул, кинув на португальца весьма задумчивый взгляд. — Так давай будем спать и не мешать друг другу. Ты пойдешь ночью по своим демоническим делам, а я по своим человеческим и оба будем счастливы, а потом найдем Кросса и… — И выебем его так, что эта сволочь сдохнет раком, — зло закончил мара. — Да у тебя есть потенциал, — восхитился Микк. — Ещё бы, именно с нас пошли сказки про суккубов, — хмыкнул демон.       Тики ощутил, как одна конкретная часть его тела искренне заинтересовалась подобным заявлением. Только вот последствия, мягко говоря, пугали. — Ладно парень, тогда договорились. Я сейчас ложусь спать и мне не снится никакая херня, ладно? — Я демон кошмаров, а не Морфей, — буркнул мара. — Ты меня понял, — устало буркнул Микк. — И да, я вообще-то хочу разогнуться.       Демон улыбнулся и сделал резкий взмах рукой, после которого Тики с блаженством почувствовал, как его затекшие спина и плечи расслабились. Микк вытянулся, возвращая мышцам подвижность, после чего улегся на живот (от греха подальше), прикрывая глаза. — Кстати, — буркнул Микк, ощущая как сознание медленно уплывает в сторону сна, — почему вы садитесь людям на грудь? — Могу на бедра, — буркнул мара и чертов сон как рукой сняло. — Что? — распахнув карие глаза, спросил португалец. — Спи уже, — заворчал демон. — Я в няньки не нанимался. — Если хочешь, можешь лечь рядом.       Тики не видел удивленного выражения лица демона, да тот и сам вряд ли догадывался о том, что отразилось на его лице. — Ты уверен? — Ну, если ты не изнасилуешь и не задушишь меня во время сна, то я не против, — уверенно ответил португалец. — Я, честно говоря, и сам бы хотел спать, но мы обычно спим днем, — начал Аллен. — Мы тоже порой спим днем, ложись раньше, твоя шкура или что там у тебя, кажется довольно теплой.       Демон какое-то время с негодованием таращился на мужчину, после чего, видимо решив, что хуже не станет, прилег рядом, блаженно вытягиваясь. Хоть спать ночью было необычно для мары, он всё же хотел наконец отдохнуть, с чёртовым Кроссом покой им только снится. — Кстати, — поинтересовался Аллен, засыпая. — Почему ты против быть изнасилованным во время сна, по тебе-то не скажешь. — Потому что я хочу быть изнасилованным не во время сна, спи уже, — буркнул Микк, проваливаясь в сон, оставляя бедного демона на съедение вопросам.       Говорят, что если во сне тебе кажется, что ты задыхаешься, значит на груди сидит демон кошмаров — мара, что душит тебя своим весом, но Тики Микк мог бы сказать, что если утром ты просыпаешься со стояком, возможно кое-какой демон просто нагло уселся тебе на бедра и теперь смотрит на тебя таким довольным и подстрекающим взглядом, что не поддаться искушению — просто невозможно.