Ресторан "Карасуно"

– Ты долго будешь топтаться там? – чуть повысил голос Дайчи, чтобы Ямагучи его услышал. Прошла пара секунд, и он неловко приоткрыл дверь кабинета, заглядывая внутрь. – Извините… Вам удобно сейчас или мне зайти попозже?.. – Не надо попозже, садись, – улыбнулся Дайчи, кивая на стул перед собой. Ямагучи едва слышно выдохнул. Все-таки, в груди немного теплилась надежда, что у капитана сейчас слишком много дел, и «разговор» перенесется на еще какое-то время, но, видимо, не судьба. В этом небольшом кабинете он был уже столько раз, что, казалось бы, должен был нервничать не так сильно. Но обычно-то он забегал ненадолго, просто передать что-нибудь, а если и задерживался, то не один, и уж точно он не садился на единственный стул прямо напротив стола капитана. Так что сейчас, сев, Ямагучи сложил руки на колени и незаметно, стараясь не скрипеть стулом, попытался чуть отодвинуться, чтобы хоть как-то увеличить расстояние между собой и Дайчи. Он надеялся, что это не выглядит грубо. – Прости, две секунды, – задумчиво пробормотал Дайчи, быстро вписывая что-то в бумаги перед собой. – Снова небольшой завал. – К-конечно, – мелко кивнул Ямагучи. Наконец закончив с делами, Дайчи отодвинул листы в сторону и посмотрел на Ямагучи. Ничего нового – черные глаза без единого блика. Ничего нового – снова по телу проходит неприятный холодок. – Объясни мне, пожалуйста, что произошло на последнем матче. Так сразу?.. Даже никаких вежливых подводок… Ямагучи планировал еще немного понервничать, отвечая на наводящие вопросы или просто говоря о погоде. Стресса больше, но можно успеть хотя бы примерно понять, в какую сторону пойдет диалог. Этого шанса ему не дали. – Я ошибся, Дайчи-сан, – мгновенно отозвался Ямагучи. – И м-мне очень жаль. – Я знаю, что ты ошибся, – кивнул он. – Но мне нужен ответ подлиннее и поподробнее. Хорошо… Хорошо, отмолчаться не получится, но все еще можно свести количество слов к минимуму. Ничего лишнего. Извиниться, выслушать неприятные слова, снова извиниться, поклониться и уйти. Это очень простой паттерн. Тихо переждать бурю, не высовываясь. – Это не была ошибка техники. Это б-была исключительно моя ошибка, как человека, Дайчи-сан. Информации было слишком много, и я перепутал источник сигнала. Мне очень жаль. – Хм, – Дайчи склонил голову, не сводя с него прожигающего взгляда. – Еще длиннее и еще подробнее, пожалуйста. – Я не… Ямагучи осекся. Что от него хотят услышать?! Он извинился, он извинился уже тысячу раз! Объясниться – так он объяснился! Это один из тех разговоров, где смысл не в том, чтобы услышать его, а в том, чтобы попугать? Что ж, он уже достаточно напуган – куда больше?! Как же взрослые любят говорить, только чтобы вызвать какие-то эмоции, а не чтобы действительно поговорить… Сначала Суга-сан со своим «Ох, оно работает, еще как», с этой абсолютно неуместной улыбкой вместо самого простого «Ямагучи, выключи, ты передаешь сигнал Аобаджосай», теперь Дайчи-сан с «Еще подробнее» вместо «Ямагучи, ты ошибся очень серьезно, я зол, ты можешь идти». Да бог с «я зол», пусть хоть кричит, но не продолжает тянуть эту резину!.. – Ямагучи, – позвал его Дайчи, и ему пришлось снова посмотреть капитану в глаза. – Продолжай. Ямагучи глубоко вдохнул и выдохнул. Неважно, чего Дайчи-сан пытается добиться, Ямагучи сделает то, что от него просят словами, воспринимая все буквально. – Я п-понял вас, – кивнул он и, вытерев мокрые ладони о штаны, начал объяснять весь процесс так подробно, как мог. Он объяснил, что сам сигнал обнаружить сложно, ведь почему-то он защищается лучше, чем камеры на улицах. Он объяснил, что распознать, тот ли сигнал ты перехватил, не так просто, как кажется, хотя, справедливости ради, все еще возможно. Он объяснил, ориентируясь на какие признаки он решил, что сигнал принадлежит Аобаджосай. Он объяснил, что не подумал тратить время на тщательную проверку, поэтому сразу приступил к делу. Язык с каждой секундой заплетался все сильнее, потому что Ямагучи не привык говорить так много с кем-то кроме Цукки. И голос с каждой секундой звучал все более нервозно, и он пытался скрыть это, но выходило ужасно – пару раз он оговаривался из-за того, насколько высокую ноту брал от страха. Самым худшим было то, что Дайчи не отвечал ничего, даже не кивал. Просто смотрел на Ямагучи долго-долго, только усиливая ощущение того, что Ямагучи говорит не то, что он на самом деле хочет услышать. И когда, на секунду глотнув ртом воздух, Ямагучи начал пытаться объяснить, как так вышло, что он передал сигнал Карасуно не обратно Карасуно, а Аобаджосай, Дайчи не сдержался и прыснул. Он не особо попытался это скрыть – наклонил голову и сдавленно засмеялся в кулак, наконец сводя с Ямагучи взгляд. «Простите?..» – хотел сказать Ямагучи. Нет, не так, на самом деле он не хотел говорить ничего, он хотел просто закрыть рот и, дождавшись, когда Дайчи перестанет смеяться, наконец-то понять, что капитану так не понравилось в его словах. Но вместо этого, до конца не понимая, почему, Ямагучи резко вскочил, слабо ударяя кулаками по столу. – НЕ СМЕЙТЕСЬ НАДО МНОЙ!.. Его голос звучал как обычно странно. Скорее напуганно, чем зло, но вместе с этим скрипуче из-за неожиданной громкости. В любом случае, кожу жгло так сильно, что еще немного, и Ямагучи попытался бы содрать ее с себя прямо здесь, в кабинете. Дайчи притих, медленно поднял голову, и только в этот момент Ямагучи понял, что натворил. Он тут же зажал рот рукой и попытался сделать шаг назад, но лишь уперся в стул, стоящий за ним. Дайчи моргнул и склонил голову. – …Ямагучи, я- – Из-звините!.. – проблеял он себе в ладонь. – Все в порядке, – попытался успокоить его Дайчи. – Все нормально, не пугайся так. – Я н-не… Я не знаю, п-почему я… – Ямагучи мелко качнул головой. – Извините! – …Сядь, – мягким жестом указал на стул Дайчи. – Сядь и успокойся. Все нормально. Мелко дрожа, Ямагучи опустился на стул и уткнулся взглядом в стол. Что он делает?! С ним никогда, никогда такого не происходило! Что-что, но подавлять даже самую сильную злость он умел всегда! Это буквально единственное, что он умел делать кроме программирования – молчать и смотреть в пол, даже если хочется что-то сказать, даже если хочется схватить человека за горло!.. А сейчас он даже не был так зол, как был тысячи раз до этого… О боже. О боже. Капитан, от одного слова которого все втягивают головы в плечи, капитан, который может лишь взглядом приструнить Танаку с Нишиноей, если они делают что-то не так… Но даже когда они делали что-то «не так», они никогда не кричали на него!.. Ямагучи конец. Ямагучи точно конец. – Эй, – негромко позвал его Дайчи. – Посмотри на меня. Поднять голову, посмотреть не в глаза, а в переносицу. Иллюзия зрительного контакта без такого сильного страха внутри. – Прости меня, – продолжил Дайчи. – Я бы и не подумал смеяться над тобой, Ямагучи. Клянусь. Ямагучи сглотнул. – Я смеялся, потому что, если честно, не понял ни одного слова, – неловко улыбнулся он, подпирая щеку рукой. – Посчитал важным разобраться, потому что, все-таки, мой первогодка – хакер, но чем больше ты мне объяснял, тем меньше я понимал, о чем ты вообще. Ты не представляешь, как я далек от технологий. Ямагучи моргнул и неуверенно покачал головой. – Эт-то неправда. – Правда, – тихо засмеялся Дайчи. – Ты вообще помнишь, как я печатаю? Ямагучи нервно хихикнул, вспомнив сообщения от капитана. Из-за опечаток было так сложно понять что-либо, что они с Цукки начали относиться к этому, как к разгадке ребусов. – Я с кнопочным телефоном справляюсь чуть лучше, но все равно ужасно. С этим, который с экраном, я схожу с ума, – вздохнул Дайчи, потирая переносицу. – Не думаю, что когда-либо разберусь. – …Я м-могу помочь, – неловко улыбнулся Ямагучи. – Куда денешься? Конечно, будешь помогать, – фыркнул он. – Но это я к тому, что твои слова для меня как набор случайных звуков. Это забавно, но это не твоя проблема, а исключительно моя. – Оу, – Ямагучи отвел взгляд в сторону. – Я понял. Из-звините еще раз, я… Я н-не знаю, почему я з-закричал. – Уверен, что не знаешь? Ямагучи поморщился. Ненадолго подступившее облегчение рассеялось. Он видел, как легко Дайчи разговаривал с остальными сокомандниками, так что было неловко ощущать, что с Ямагучи ему приходится вытягивать каждое слово клещами. С другой стороны, когда Ямагучи задумывался о том, что хотел бы быть человеком, с которым легко разговаривать, он не представлял себе ситуации, в которых искренне не хотел больше произносить ни слова. – …Вы понимаете, когда я вру? – негромко спросил он. Снова не понял, планировал ли говорить это изначально, но этот диалог, видимо, весь был построен на импульсивности. – Конечно, – улыбнулся Дайчи. – У меня шесть младших сиблингов, Ямагучи. Я бы свихнулся, если бы не мог понимать, когда человек врет. – Извините. – Это нестрашно. Но, разумеется, будет еще лучше, если ты попытаешься быть честным. Ямагучи вздохнул и мельком посмотрел в сторону двери. – …П-пожалуйста, простите, но я сейчас не очень хочу г-говорить. – Я знаю, – Дайчи откинулся на спинку стула. – Ты можешь набираться сил столько времени, сколько тебе нужно. Только здесь. Ямагучи прикрыл глаза. Сидеть в тишине он может долго, но, все-таки, не вечность. Врать внаглую – продлить пытку, ведь Дайчи все равно догадается. Говорить то, что капитан хочет услышать – невозможно, потому что до конца непонятно, что ему нужно. Говорить честно просто не хочется. Последний вариант казался самым болезненным, но все равно меньшим из зол. Ямагучи открыл глаза и снова сложил руки на колени. – Я з-закричал, потому что я злился. Мне жаль. – Больше не злишься? – Нет. – Ямагучи. – Совсем н-немного, – пробормотал он. – И мне жаль. – На что конкретно ты злишься? – склонил голову Дайчи. – Я… Не знаю, – он неловко пожал плечами. – Просто… П-просто это не такая большая ошибка, чтобы ругать меня. В смысле… Я п-понимаю, что это было бы серьезно, будь это не тренировочный, но это был тренировочный. Н-не я один ошибся. – Вот как, – кивнул Дайчи. Ямагучи нервно выдохнул и сложил пальцы замком. – Я понимаю, что это не оправдание, но… Но, все же, н-немного оправдание?.. Другим не сказали ничего, а… А н-на меня накинулись, хотя я просто… – он качнул головой. – Извините. Не «просто», я п-понимаю, что ошибся, но- – Ты чувствуешь, что на тебя накинулись? Ямагучи моргнул. Понадобилось время, чтобы вспомнить, что его все еще никто не ругает за ошибку и, кажется, не планирует. – Д-да, не… Не на самом деле, наверное. П-просто чувствую. Я понимаю, что это глупо, но… Но все равно ощущается несправедливо. Дайчи медленно кивнул. – Хорошо, я понимаю. Ямагучи притих, но тут же понял, что от него ждут продолжения. Подняв взгляд и столкнувшись с черными глазами, он мог только устало выдохнуть. Он чувствовал себя необычайно выжатым, а главное – понимал, что раздражение возвращается. Как же неприятно. – …Что? – тихо спросил он. – Ты ведь хочешь сказать что-то еще, верно? – Н-не особо. – Прости, не «хочешь», но должен. Наверное, будет правильнее сформулировать это так. Ямагучи сдался. Он и так понимал, что уже не особо может контролировать то ли наигранную, то ли искреннюю пантомиму, так что расслабился, чувствуя, как лицо, застывшее в напуганном напряжении, лишается мимических складок. Брови опустились, глаза перестали быть такими широко раскрытыми, он устало повел плечами и наконец-то посмотрел капитану в глаза. Не в переносицу, а именно в глаза. Ямагучи не врал, не кривил душой, не играл, когда трясся и начинал плакать от страха. Он и правда был до ужаса пугливым, даже трусливым. Наверное, самым трусливым из команды. Но в глубине души он понимал, что чем больше подавляет злость, тем более напуганным выглядит. Это происходило не специально. Он не знал, почему, чувствуя, как кровь начинает вскипать, он замирал, закрывал рот, а если его и вынуждали говорить, то он начинал запинаться. Кажется, он привык проявлять злость теми же выражениями лица, которыми проявлял страх. Это иногда отступало. Например, с Цукки он вел себя иначе. Не специально, опять же. Это просто происходило само собой. Это просто произошло само собой сейчас, хоть и не особо понятно, почему. – Привет, – улыбнулся Дайчи, изучая взглядом изменения в его мимике. – А вот и ты. Вернемся к разговору? – …Я ч-чувствую себя глупо, – пробормотал Ямагучи. – Будто вы блефуете, т-типа читаете мои мысли, но на самом деле просто давите, пока я сам не выдам себя. – Я точно не умею читать мысли, – покачал головой Дайчи. – Жить было бы проще. Но я не давлю, если не чувствую, что тебе есть, что добавить. Ямагучи снова оглянулся на дверь. В этот раз, правда, не чтобы помечтать о спасении, а чтобы убедиться в том, что она плотно закрыта. Дайчи не торопил. Вздохнув, Ямагучи придвинулся чуть ближе и, понизив голос, до конца не веря в то, что правда говорит это, прошептал: – …Пару дней назад я подумал: «В следующий раз я просто перекрою сигнал Карасуно». Дайчи тоже придвинулся ближе и кивнул. – Хорошо. «В следующий раз» – это про что? – В с-следующий раз, когда вы… – Ямагучи осекся. – В следующий раз, когда я почувствую, ч-что все на меня накинулись. – Понятно, – выражение лица Дайчи никак не поменялось, но на этот раз это даже успокаивало. – Это была импульсивная мысль? – …Да? – он вздохнул и пожал плечами. – Я не знаю. П-правда не знаю. – Ты думал об этом один раз? – Сначала один. В с-самом начале, – Ямагучи поджал губы. – Н-но я… Думаю, я постоянно возвращался к этой мысли, когда… Не уверен. П-просто думал об этом часто. – Ты начал планировать что-то? – Я н-не писал никакой код, если вы об этом. Но я… Боже, – он поморщился. – Я н-начал глубже изучать, как это вообще можно сделать. – Хорошо. Возвращаясь к началу нашего разговора. Ты, безусловно, совершил ошибку, это нестрашно, такое случается. Но я должен уточнить кое-что, хоть ты и повторял это много раз, – Дайчи немного улыбнулся, склоняя голову. – Тебе жаль? Ямагучи подумал и, поняв, что у него нет сил переключаться в абсолютно противоположную сторону, медленно помотал головой. – Я не знаю. С-скорее нет, чем да. – Так бывает. – Я плохой человек, если не испытываю в-вины?.. – Конечно нет, – успокоил его Дайчи. – Поправь меня, если я не прав, но мне кажется, что у тебя просто происходит… Хм… Как называется штука, когда звонишь на один телефон, но звонит в итоге другой? – …П-переадресация вызова? – неуверенно отозвался Ямагучи. – Точно, – щелкнул пальцами Дайчи. – Условно говоря, ты так боишься почувствовать вину, что тут же переключаешься дальше, в сторону злости, просто пропуская этот этап. – Н-ну… Разве хоть кому-то нравится чувствовать с-себя виноватым?.. – Это чувство не должно нравиться, но это необходимый этап. На самом деле, существовать с ним легче, чем без него. – Я н-не понимаю. – Это довольно просто. Предположим, ты играешь в команде, и совершаешь какую-то ошибку. Давай возьмем что-нибудь отстраненное, например… Например, связующий говорит тебе делать одно, а ты делаешь совершенно противоположное, и это приводит к ужасным последствиям, – Дайчи чуть отстранился и начал рисовать пальцами несложную схему на столе. – Команда проигрывает, и у тебя включается чувство вины. Чувство вины говорит о желании стать лучше. Это хорошее желание, и оно совсем не страшное. Таким образом, прислушавшись к чувству вины, ты понимаешь свои слабые стороны и работаешь до тех пор, пока это чувство не утихнет. – …Подождите, – Ямагучи неловко шмыгнул носом и тоже положил руки на стол, рисуя уже другую схему. – Но что, если все не так? Ч-что, если мои сокомандники, скажем… С-скажем, будут давить на меня, чтобы мне было стыдно за свою ошибку?.. Сильнее, чем надо? Что, если у кого-то это чувство вины будут вызывать постоянно, а кому-то все будут прощать?.. – Это уже вопрос твоего доверия к капитану, – улыбнулся Дайчи. – Я знаю, что первогодки пока только вливаются, но я могу тебе пообещать – ты почувствуешь, что в Карасуно с этим проблем нет. – Но… Н-но как мне не злиться, когда это происходит?.. Я понимаю, что не должен, н-но- – Ни в коем случае не затыкай свою злость! – быстро помотал головой Дайчи. – Ямагучи, злость – главный двигатель! Ее тоже не надо бояться, и уж тем более ее не надо пытаться подавить! Ямагучи растерянно приподнял брови. – …И что тогда с ней д-делать? – Мы игроки, верно? Направлять в другое русло, – просто ответил Дайчи. – Всегда на соперников. Никогда не на сокомандников. Ни в коем случае не на сокомандников. – …Хорошо, я п-понимаю. – Я бы сказал, это твоя вторая ошибка. Ямагучи склонил голову. – Простите?.. Передача сигнала или… – Нет-нет. Твоя идея отключить Карасуно сигнал в следующий раз, когда ты почувствуешь себя некомфортно. Ямагучи поморщился и кивнул. – Ну да… А п-первая? – впрочем, Дайчи не успел открыть рот, как Ямагучи вспомнил сам. – А, я н-не рассказал вам, что Цукки не знает про игроков, и притащил его в команду… – Я рад, что ты понимаешь. – Так… С-сколько-то ошибок – это выговор?.. Или, не знаю… Желтая карточка?.. – Ох, кажется, я не рассказывал об этом первогодкам, – задумчиво протянул Дайчи, поднимая взгляд к потолку. – Наверное, из вас только Кагеяма знает про систему наказаний. Ямагучи вздрогнул. Если секунду назад разговор походил на разговор с немного странным, но психологом, то сейчас все явно начало уходить в другое русло. – Систему н-наказаний?.. – Я не знаю ни одну команду без такой системы. Мир игроков – это, все-таки, не обычное трудоустройство. Никто не хочет понижать кому-то зарплату, а уж тем более увольнять. Поэтому да, конечно, есть своя система, – Дайчи на секунду замолчал, вспоминая. – У всех команд наказания разные… Ну, ты понимаешь, это зависит от стиля, от идеологии. В любом случае, обычно этим занимается тренер. – П-простите, но… – Ямагучи сглотнул, поняв, что перебил его. – Но ч-что конкретно делает тренер Карасуно?.. Как он наказывает?.. – Ох, извини, я тебя запутал, – неловко улыбнулся Дайчи. – В Карасуно это делает не тренер. Внутри команды за это отвечаю я. – …Вы? – Я стал как бы средним звеном. Видишь ли, Укай-сан довольно… Жесткий человек. Мы решили, что такой подход не подойдет всем из Карасуно, особенно с учетом того, что большинство из нас узнало об игре в тот же день, когда стали игроками. Так что Укай-сан разбирается исключительно со мной, а со всеми остальными разбираюсь я. – В-вот как, – Ямагучи неуверенно кивнул. – Л-ладно, а… А как наказываете в-вы?.. – Хм. По-разному, – Дайчи сложил руки на груди и ненадолго задумался. – В любом случае, обычно это совмещение разговора и небольшого физического насилия. Работает лучше всего остального. – Б-боже… – едва слышно выдохнул Ямагучи. То есть физическое насилие есть, и он не зря пугал себя, представляя это. Да, это больше совсем не похоже на разговор с психологом. – Но ты пока совсем новичок, так что давай поговорим, когда у тебя будет три промаха, хорошо? – улыбнулся Дайчи. – Дадим тебе еще немного времени. – Д-Дайчи-сан… – дрожащим голосом пробормотал Ямагучи. – Я… Я н-не хочу… – Я знаю. Более того, я вижу, что у тебя сразу срабатывает рефлекс ничего не рассказывать, чтобы не нарваться на третий промах, но это прямая противоположность того, что надо делать. Ямагучи неверяще помотал головой. – Разве люди н-не будут пытаться скрыть свои ошибки, только чтобы не быть наказанными?!.. – Я понимаю, о чем ты, но нет, – с улыбкой отозвался он. – На самом деле, я даже немного взволнован тем, что ты ближе к трем промахам, чем остальные первогодки. Первая работа над ошибками – это здорово. – В-все еще не понимаю… – прошептал Ямагучи. – Это как эффект Павлова. Переживая физическую боль, ты начинаешь намного ярче ощущать чувство вины. Все становится проще, все встает на свои места. Ты не только понимаешь, что ты должен сделать, чтобы исправиться, но и в следующие разы уже не совершаешь те же ошибки. – …Эт-то странно, – только сказал Ямагучи. Осознанно идти туда, где тебе сделают больно. Осознанно вызывать чувство вины, которого в тебе не было изначально. Менять собственную психологию, как программный код. Заново объяснять себе, что хорошо, а что – плохо. Закреплять это физически. …Испытывать боль от рук другого человека, не как акт травли. Испытывать стыд и вину, но точно знать, что тебе надо сделать, чтобы это закончилось. Испытывать чувство, что наконец-то кто-то может объяснить тебе, что от тебя требуется. Четко и ясно. Но разве может Ямагучи, который привык всегда отмалчиваться, резко начать говорить всю правду? Разве может Ямагучи, который привык к бессмысленности насилия вокруг, резко начать воспринимать это, как логичную систему? Разве может Ямагучи, который при слишком сильном чувстве вины тут же выключает его и переходит в медленно закипающую злость, искренне раскаяться по щелчку пальцев? Снова появилось неприятное ощущение, что он не вписывается в Карасуно. Даже не так, появилось ощущение, что он – прямая противоположность того, что в Карасуно ждут от игрока. – Х-хоть… Хоть кто-нибудь ошибался?.. – едва слышно прошептал Ямагучи, вновь чувствуя слезы в глазах. Не злости, грусти. – Хоть кто-нибудь ошибался д-до меня?.. – Что? – Дайчи моргнул и негромко прыснул. – Ямагучи, конечно. Абсолютно все из третьегодок и второгодок, причем постоянно. Это происходит с определенной периодичностью. Ямагучи вытер веки и поднял на него взгляд. – Н-но это не плохо, да?.. – Не плохо. Невозможно не совершать ошибки. Это часть роста, – мягко улыбнулся Дайчи. – В-вы тоже ошибаетесь?.. – Хотел бы я сказать, что делаю это реже остальных… – неловко усмехнулся Дайчи. – Да. Довольно часто. И он вытянул вперед руки. Широкими ладонями вверх, он опустил их на стол, показывая Ямагучи. Увидев уже зажившие, но все еще различимые ожоги от чего-то на коже, Ямагучи нервно выдохнул. Снова посмотрел на капитана. Тот не выглядел хоть немного грустным. Не казалось, что он показывает раны, наличие которых угнетает его и мешает спать по ночам. – О-оу… Выглядит… Б-больно. – Это не самое болезненное, – отмахнулся он, убирая руки. – Но, справедливости ради, я атакующий. Для меня боль привычнее. – Я н-не уверен, что это сработает на мне… – Мы обязательно это проверим, – улыбнулся Дайчи. – Но не торопи события, ладно? Ямагучи сложил пальцы в замок. – А мы можем п-просто… Вы можете провести «наказание» с… С-сейчас? Не д-дожидаясь моего третьего промаха?.. – Хочешь разобраться с этим побыстрее? – фыркнул Дайчи. – Ну нет. Ты снова забываешь, что это не для галочки. – Д-да, извините… – Ямагучи немного помолчал, глядя в стол, туда, где пару секунд назад лежали руки капитана. Наконец, собравшись с мыслями, он выдохнул. – В с-следующий раз я расскажу вам, когда ошибусь. Н-ну, если пойму, что ошибся. – Конечно. – Я… Я п-постараюсь убедить себя рассказать вам, – исправился Ямагучи. – Наверное, так реалистичнее… – Мне приятно слышать это, – тихо засмеялся Дайчи, подпирая щеку рукой. – Ты молодец. Немного посидев в тишине, Ямагучи вновь поднял взгляд, но на этот раз не столкнулся с прожигающими черными глазами. Дайчи уже смотрел немного в сторону, и Ямагучи почувствовал, как напряжение спадает. Неужели они закончили?.. – Я м-могу возвращаться к работе?.. – Да, ты можешь идти, – с улыбкой кивнул Дайчи. – Спасибо, что зашел. – Вам с-спасибо. Встав, Ямагучи низко поклонился и на негнущихся ногах вышел из кабинета. Они говорили не так долго, как это ощущалось, но, оказавшись на свободе, Ямагучи все равно почувствовал, что наконец-то снова может дышать. Как только он прикрыл за собой дверь и спрятал лицо в ладони, рядом с ним оказался Цукишима. – Ну как? Не убили? – К-как видишь… – пробормотал Ямагучи. – Я же говорил, что все будет нормально, – приподнял брови Цукки. – А ты все- Хм. Ты в порядке? – …Еще не понял. Сделав глубокий вдох и выдох, Ямагучи убрал ладони от лица и посмотрел чуть в сторону, за Цукишиму. Прямо сейчас на кухне, как бы готовясь к закрытию, крутились Танака и Нишиноя. Видимо, оба ленились убирать зал, так что заняли собой уже вымытую кухню, создавая иллюзию активной деятельности. Наблюдая за Танакой, который вытирал и без того чистую тарелку, изучая его плечи, покрытые шрамами, Ямагучи не мог не задуматься, все ли эти шрамы были нанесены кем-то из атакующих команд соперников. Наблюдая за Ноей, который прямо сейчас приклеивал жвачку под столешницу, Ямагучи не мог не задуматься, сколько времени и какие способы потребовались, чтобы приструнить такого человека. – Ты здесь? – щелкнул пальцами Цукки. – Да, – кивнул он, моргая. – Я просто… Странный разговор был. – Плохой? – …Да нет, – Ямагучи сам немного удивился своему ответу. – Не особо. Наверное, даже хороший?.. – Ну и отлично, – фыркнул Цукки. – То есть паника отменяется, ты больше не будешь нарезать сто кругов в минуту по нашей спальне? – Не буду, – улыбнулся Ямагучи. – До поры до времени не буду. – Для начала неплохо. Наконец окончательно придя в себя, Ямагучи поднял на возлюбленного взгляд. Как только Цукки убедился в том, что с ним все хорошо, его выражение лица снова стало кислым. Кислее обычного. – А ты чего? – хихикнул Ямагучи. – Что случилось? – А ты уже забыл? – приподнял бровь Цукки. – Эй, малышня! – прикрикнул Танака, запрыгивая на столешницу. – Ну че, все готовы? Никто не успел ему сюрприз испортить? – Мы точно не можем пойти домой?.. – устало проныл Цукки. – Я те ща дам «домой»! – пригрозил ему кулаком Нишиноя. – Ебало на ноль и идите сюда, ща с тортом помогать будете! – Ой, точно… – наконец-то вспомнил Ямагучи. Переключиться с мрачного разговора по душам на украшение праздничного торта для чужого дня рождения оказалось не так сложно. Было бы сложнее, если бы Ямагучи был напуган так же сильно, как это показывала его мимика. Если честно, с каждой секундой страх отступал все дальше, и пока Ямагучи втыкал в торт свечки, в груди начало теплиться странное, и очень незнакомое чувство… Уверенности и неожиданного спокойствия.