Запах грейпфрута

Пергамент, хранивший в себе три нацарапанных Гермионой слова, лежал прямо перед его глазами. Драко перечитывал короткое письмо матери уже пятый раз, скрупулезно сравнивал буквы заклинания, опасаясь, что ошибся хотя бы в одной — цена такой ошибки казалась астрономически высокой. Кожа левой руки вспыхивала болью в хаотичном, одному Лорду известном, порядке, по неведомым Драко причинам, и он жмурился, поджимал губы, но в который раз перечитывал… «Дорогая матушка, Срочно отыщи в нашей библиотеке любые сведения о заклинании Harmonia Nectere Passus. Твой сын, Драко». Он банально боялся искать в школьной библиотеке эту информацию, хотя получить разрешение от Снейпа ничего не стоило… но внутренний голос подсказывал, что такие вещи даже в запретной секции не найти днем с огнем. Обратиться за помощью к матери было надежнее. В библиотеке Малфой-Мэнора, наверное, можно найти любую информацию. Драко почему-то вспомнил Грейнджер, усмехнулся. Вот уж кто оценил бы масштабы такого книгохранилища! Если бы девчонка только знала, что, возможно, приблизила крах любимой школы, что бы она сказала? Чувствовала бы себя соучастницей? Зачаровывая конверт от посторонних глаз, Драко размышлял… Скажи он ей правду, может, Грейнджер сама бы починила этот гребаный шкаф, лишь бы избавить Блейза от ужасного, почти рабского клейма? Сегодня, стоя напротив неё в библиотеке, он уловил едва заметное мерцание её глаз лишь от упоминания Блейза. Такое же мерцание он улавливал в теплом взгляде Забини каждый раз, когда кто-то рядом упоминал Грейнджер. То, что сперва Драко считал банальным желанием коснуться запретного плода — причем, у них обоих! — оказалось смертоносным чувством… способным погубить, в этом Малфой и не сомневался. Смертоносным и взаимным. Он горько усмехнулся — слышал бы Дамблдор его мысли, снял бы все баллы до единого за осквернение самого понятия любви. Разве она может быть смертоносной? Предполагается, что наоборот — жизнь дарующей… Он дошел до совятни, отыскал своего филина, привязал к лапке птицы письмо. Если Нарцисса пришлет ему ответ хотя бы завтра утром, времени на починку шкафа будет предостаточно… ***** Завтрак накрыли на террасе — Ализа Забини обожала простор и пейзажи своей родины. Взгляд каре-зеленых глаз скользил по кудрям винограда, куполу ясного лазурного неба, лишенного сегодня облаков, цитрусовым деревьям, коими буквально был усыпан их сад, вот только сегодня все это не умиротворяло её. Она вдруг совершенно четко и ясно осознала, что, несмотря на любой исход грядущей субботы, небо не потемнеет, не разорвется пополам; солнце не погаснет, и даже любимые Блейзом грейпфрутовые деревья не завянут, продолжат цвести… Он опаздывал к завтраку, но Ализа предпочла не беспокоить его сейчас. Пусть поспит. Вздохнув, она сделала маленький глоток отменного капучино, вспоминая, каким забавным и непоседливым был её единственный сын в детстве. Искренний мальчик, способный очаровать любого, даже самого угрюмого волшебника. Мать-одиночка, конечно же она пользовалась этим, не даром же Блейза, унаследовавшего кроме цвета её глаз еще и хитрость, распределили на Слизерин. — С твоими мозгами, Блейз, тебе место в Рейвенкло, — сказала она ему, когда после окончания первого курса обучения он вручил ей табель со сплошными «превосходно». — Они там все зануды, мам, я не такой, — серьезно ответил тогда Блейз, но его глаза хитро блеснули, — да и зубрить не для меня… — Списывал! — догадалась Ализа, распахнув обрамленные густыми ресницами глаза. — Главное понимать, что списываешь, — Блейз ей подмигнул. — Неужели накажешь? — Нет, сын, не накажу, — улыбнулась она ему тогда, с каким-то странным удовольствием отмечая его сходство с ней… И с его погибшим отцом. С каждым годом она замечала в нём всё больше любимых когда-то черт. Однажды Ализа увидела, как Блейз курит, спрятавшись в саду за разросшимся олеандром, и уже хотела устроить ему за эту совершенно маггловскую вредную привычку разнос, как вдруг осознала, что даже сигарету он зажимал между пальцев точно как Андрэа. Слезы тогда увлажнили её глаза, и Блейз остался без вполне заслуженного наказания. Яблочко от яблоньки… — Доброе утро, мам? — он медленно опустился в плетеное кресло; тут же с легким хлопком возник домовик, поставив перед Блейзом большую кружку с капучино. — Мне они прислуживают не так охотно, — цокнула языком Ализа, — сносное утро. — Выглядишь не сильно счастливой. — Вспоминала… твоего отца. Ализа грустно улыбнулась, разглядывая белоснежные соцветия, украшавшие ветви апельсиновых и грейпфрутовых деревьев. До вчерашнего дня она не горела желанием делиться с Блейзом воспоминаниями о его отце, но это откровение всё изменило… Она считала их историю слишком личной, но теперь ей казалось, что, умалчивая, поступала с сыном несправедливо, давая ему лишь смутное представление о том, каким был его папа. — Забавно, — хмыкнул Блейз, — чтобы узнать всё, что можно, об отце, я должен был подвергнуться реальной опасности. — Сын… Он поднял руку и покачал головой. — Не надо. Какая разница, какие были мотивы… но, мам, посмотри мне в глаза. Ализа неуверенно взглянула на него. — Я хочу знать о нём всё. — Я… я подготовлю тебе воспоминания. Лучше ты всё это один раз увидишь. ***** Утром четверга во время завтрака в Большой зал влетел иссиня-черный филин. Он немного покружил под самым сводом потолка, затем спикировал к столу факультета Слизерин и уронил прямо в руки Драко Малфоя увесистый сверток, скрепленный бечевкой и оттиском фамильной печати на сургуче. Сразу после этого Драко Малфой, позабыв о вкуснейшем завтраке, покинул Большой зал, крепко прижимая к груди сверток. — Как-то подозрительно быстро он сбежал, — заметил Рон, отправляя в рот третье по счету яйцо пашот, — не замышляет ли чего… Он всё ещё игнорировал Гермиону, и обращался сейчас исключительно к Гарри. — На днях он подошел ко мне в библиотеке… Спрашивал, как починить исчезательный шкаф, — задумчиво произнесла Гермиона, глядя в глаза Гарри, — есть идеи, зачем ему это? Гарри отрицательно покачал головой, разглядывая янтарную поверхность налитого в его чашку чая. — Такой шкафчик в «Горбин и Брекс» есть… стоп, ты что, ему подсказала, Гермиона? С какой стати вообще он с тобой заговорил? То с Забини сидишь, то с Малфоем говоришь, может, тебе пора за их стол? — наступал на неё Рон, угрожающе размахивая вилкой, покраснев от негодования. Гарри вопросительно посмотрел на Гермиону, и она почувствовала, как румянятся щеки. — Это... довольно сложная магия... связана с портальной... я только текст заклинания знаю, — она говорила это, глядя на Гарри, упорно игнорируя Рона. — Ты подсказала или нет? — взревел Рон, чем привлек внимание доброй половины поглощавших завтрак студентов. — Не твое дело! — прорычала Гермиона, поднимаясь со скамьи, — Гарри, поговорим позже. Она быстрым шагом направилась к выходу из Большого зала, совершенно сбитая с толку. Ничего такого фатального она не совершила. Не совершила же?