Запах грейпфрута

Блейз трижды прошел мимо стены восьмого этажа, сосредоточившись на воспоминаниях о доме. Дверь проявилась спустя несколько секунд, и он распахнул её перед Гермионой, пропуская девушку вперед. — А что ты загадал? — спросила она, скользя взглядом по аккуратно заправленной кровати, небольшому книжному шкафу с письменным столом и каминной полке, уставленной серебряными подсвечниками. Комната была залита мягким предзакатным светом, льющимся из арочного окна; за стеклом шелестели молодые побеги винограда. Над каминной полкой висела увитая вензелями и лавровыми ветвями латинская «Z». — Моя комната дома. Точнее, мои воспоминания о ней. Выручай-комната всё равно не создаст её точную копию, но, надо сказать, эта получилась весьма похожей. Гермиона развернулась к нему лицом, тепло улыбаясь, и у Блейза сжалось сердце. «Мерлин, пусть всё получится». Если это «всё» получится, то, возможно, она и не узнает о том, что на несколько дней из памяти Блейза её вырвут, спрятав на страницах той самой книги, которую он совсем недавно подарил ей. — Ты взяла мой подарок? — осторожно спросил он, и Гермиона, кивнув, достала миниатюрный сверток из кармана джинсов. — Да, только… зачем? — Его нужно дополнить, — загадочно произнес Блейз. — Что ты задумал, Забини? — прищурившись, спросила она, но покорно передала ему свёрток. — Не забивай этим голову, — он опустился на бордовое покрывало кровати, поманив Гермиону к себе. Девушка остановилась перед ним; теперь Блейз смотрел на неё снизу вверх, изо всех сил стараясь скрыть мучавшую его тревогу. Он потянулся к Гермионе, заключил её талию в кольцо своих рук и прижался головой к её груди. Её сердце колотилось быстро-быстро, впрочем, наверное, как и его. — Странно видеть бордовый цвет. — Стереотипы страшная вещь, Гермиона. Тебе, кстати, пошёл бы темно-зеленый. А это, — он кивнул на покрывало, — не бордовый, а марсала. По крайне мере мама так его называет. — А тебе бы больше подошел Гриффиндор... Блейз рассмеялся, поглаживая её по спине. — Нет. Я такой только с тобой. Ну и с близкими. Слизерин вполне себе подходит под мою личность... Гермиона, давай проведем эту ночь вместе. Всю ночь. Здесь, — предложил он, чувствуя, как её пальцы перебирают его волосы. — Давай... ты выглядишь встревоженным. Что-то случилось? Вместо ответа он откинулся на кровать и потянул девушку за собой; ойкнув, Гермиона села на него сверху и положила ладони ему на грудь. — Помнишь наш разговор в сентябре? Про пуговицу? Она кивнула, медленно поглаживая его предплечья. Хотелось раствориться в этом моменте, но что-то в поведении Блейза её настораживало и не давало расслабиться. — С того момента, Гермиона, я ни разу тебе не врал. Посмотри мне в глаза, — она откликнулась на его просьбу, склонившись чуть ниже. Блейз нежно провел ладонью по её щеке, — если бы я только тогда рискнул… сразу. Сколько времени мы бы уже провели вместе… — Зачем жалеть о том, что не случилось? У нас есть сейчас. И оно прекрасно. — Я тебя люблю, ma belle. Боюсь, это надолго. Она запечатлела на его губах легкий, почти невесомый поцелуй. — Ты хоть представляешь, насколько нам повезло? Взаимность — большая редкость, Блейз, — прошептала она, теперь уже оставляя поцелуй на его щеке, — я тоже тебя люблю. И я уверена, это навсегда. Блейз прижал её к себе, целуя в макушку. Сердце горело от боли. — Что бы ни случилось, помни, что я сегодня сказал. — Какие-то признания у нас… с горчинкой, — Гермиона немного отстранилась от него, теперь уже обеспокоенно заглядывая ему в глаза. — Что произошло? — Мне… нужно будет уехать домой на какое-то время. Мама написала. Я нужен там, — и он почти не соврал. После разговора со Снейпом ему пришло письмо от матери, выражающей крайнее беспокойство по поводу грядущей субботы. Она писала, что попросила для него у Дамблдора разрешение покинуть школу на несколько дней и настаивала на его приезде домой перед визитом в Малфой-Мэнор. — С ней… с ней все в порядке? — Да. Не обращай внимания, это семейные дела. Я просто решил тебя предупредить. Чтобы ты не искала меня как минимум до конца недели. Чувство облегчения накрыло его с головой. Пусть он не может рассказать ей всю правду, но хоть что-то. Он приказал себе успокоиться; пройдет суббота, а в понедельник он целый и невредимый вернется в замок, обнимет Гермиону и с головой окунется в это опьяняющее чувство. А летом обязательно пригласит её в Италию и познакомит с матерью. Почему-то Блейз предпочитал не думать о том, что можно не обойтись одним визитом к Волдеморту. Или вернуться оттуда с меткой. Или не вернуться совсем. Гермиона пошевелилась, устраиваясь на нем поудобнее, и он тяжело выдохнул. Тело охотно откликнулось на её движение, моментально вышибая из головы все мрачные мысли, кроме одной. А что, если это последняя ночь? Он скрыл тревогу за коварной улыбкой; в следующую секунду поддел пальцами футболку Гермионы и потянул её вверх. Девушка послушно подняла руки, и Блейз скользнул взглядом по её обнаженной груди. — Где белье, мисс Грейнджер? Разве подобает старосте в таком виде ходить по замку? — отбросив футболку в сторону, он накрыл ладонями её грудь и чуть сжал. Гермиона запрокинула голову, тихо застонав, и Блейз, приподняв её бедра, ловко опустил девушку на покрывало, нависнув над ней сверху. Ничего не говоря, он прижался губами к её груди, отчего у неё сбилось дыхание; рукой он расстегнул пуговицы её джинсов и скользнул под них. С удовлетворением отметил, что трусики были немного влажными, и медленно провел пальцами по мокрым складкам. Она же хаотично гладила его по спине, подаваясь бедрами навстречу его восхитительным пальцам. То, что он с ней делал своими руками, каждый раз вышибало любые мысли. Словно очищало голову. — Подожди, — прошептала Гермиона, накрыв его руку своей, — неудобно, — она стянула с себя джинсы вместе с бельем, уже совершенно не стесняясь Блейза. — Такая красивая, — прошептал он ей в губы, целуя её, но не прикасаясь руками. Гермиона непонимающе посмотрела на него, и Блейз не удержался от смешка. — У тебя в глазах коктейль Молотова. Всего понамешано, и не знаешь, когда рванет[1]. Хочешь, чтобы я продолжил? — Да! — получилось несколько истеричнее, чем она хотела, и Блейз тихо рассмеялся. — Ты такая забавная… В следующую секунду он приник губами к её шее, а затем стал спускаться ниже, оставляя за собой цепочку легких поцелуев. Когда он дошел до живота, Гермиона инстинктивно сжала бедра, но Блейз, покачав головой, положил ладони ей на ноги и мягко развел их в стороны. — Блейз, я… стесняюсь, — закрыв лицо руками, глухо пробормотала она, понимая, что он собрался сделать. — Зря. Расслабься. — Не могу… — Придется помочь, — и он приник губами к её влажным складкам, слизывая с них её смазку. Гермиона судорожно выдохнула, вцепившись в покрывало руками. — Расслабься, — прошептал Блейз и легко коснулся языком клитора, вызывая волну мурашек на её коже. Гермиона выгибалась навстречу каждому движению его языка, но зажимала ладонью рот. — Здесь тебя никто не услышит, — медленно он ввёл в нее два пальца, — а вот мне твои стоны необходимы. — Хочу почувствовать тебя, — прошептала Гермиона. — Как сильно хочешь? — наращивая темп, он продолжал доводить её до исступления своими пальцами, с наслаждением глядя, как она мечется по покрывалу. — Блейз, пожалуйста, — выкрикнула она. — Кто бы мне сказал, что Гермиона Грейнджер будет меня о таком умолять, — он быстро скинул одежду и вошел в неё одним резким движением. Задержался на пару секунд внутри, ощущая, как её плоть сжимается вокруг него, и посмотрел ей в глаза. — Как приятно осознавать, что такой тебя не видел никто, — прошептал Блейз, и медленно качнул бедрами взад-вперед. Гермиона потянулась к нему за поцелуем; он с готовностью ответил, продолжая медленно двигаться, — Быстрее? — М-м, да, — простонала она, и Блейз повиновался. Кто он такой, чтобы возражать этой ведьме? В какое-то мгновение Блейз вспомнил, что завтра Дамблдору или Снейпу предстоит основательно покопаться в его голове, и в момент, когда Гермиона особенно громко выкрикнула его имя, а он резко вышел из неё, заливая плоский живот девушки спермой, все это показалось ему несущественной мелочью по сравнению с тем ураганом, что вызывала она в его душе. ______________________ [1] Эта фраза обязана быть здесь именно в таком виде.