Убить

Спустя сутки после событий. Чонгук поехал к Сольми, так как он не знал её номера телефона, но запомнил её место жительства ещё с того дня, когда он с Т/и спас Чхве. Он нажал на звонок и оглянулся в ожидании. День был пасмурный, шёл мокрый весенний снег, перемешанный с дождём. Погода совсем не соответствовала весне. Чонгуку открыли, вышла Сольми. Она узнала его и улыбнулась, но заметив его бледное лицо и пустой взгляд, улыбка сменилась встревоженным выражением лица. — Субин дома? — спрашивает он. — Да, она готовит со мной обед. Может, войдёте? — Сольми пригласила его, и он вошёл в дом, сняв куртку и обувь. — Позовите Субин и давайте сядем в комнате, — хриплым голосом говорит Чонгук. Сольми зовёт младшую, и они садятся в комнате, в которой Т/и совсем недавно призналась девчонкам о влюблённости в Чона. Он достаёт два конверта и протягивает девушкам. Они непонимающе смотрят на конверт, а затем на следователя, но аккуратно берут. — Вчера ночью её убили, — Чонгук говорит очень тихо, сидит с опущенной головой. Сольми и Субин встревоженно смотрят на него и до них не доходят его слова. — Как убили? — первой спрашивает Субин, заметно побледневшая. — Что случилось с ней? Парень поднимает голову и смотрит на них с отчаянием, а они понимают. Прекрасно понимают. Первой начинает плакать Сольми, а за ней Субин. Они дрожащими руками открывают конверты и читают письма. В них Т/и рассказывает во всех подробностях о себе, о том, кем она на самом деле является, как она прошла через трудности и, конечно же, прощалась с ними. Содержание письма было почти как в письме Чонгука, но оно было более объёмным у них, так как Т/и рассказывала им всё до мельчайших подробностей. Девушки во время чтения поднесли руки ко рту, слёзы катились по их бледным щекам, а сами они тихо всхлипывали. Дочитав письма, Сольми и Субин достали фотографии, которые Т/и вложила в конверты вместе с письмами. Они сделали эту совместную фотографию после нового года, когда Сольми вернулась от родителей. Девушки обернулись и обняли друг друга крепко. — Онни... — со слезами и дрожащим голосом пролепетала Субин, а Сольми крепче сжала её в своих объятиях. Она не меньше Ю скорбела и ещё больше заплакала, когда та произнесла «онни». Чонгук не выдержал этого зрелища и вышел на улицу. Колючий мокрый снег с дождём бил ему в лицо, а он ничего не чувствовал. Была одна лишь пустота. Огромная дыра, которую не скоро получится чем-то заполнить. *** Чонгук, Сольми и Субин стояли рядом с могилой, сложив опущенные руки. Девушки не плакали, ибо они были опустошены, да и все слёзы выплакали в день, когда узнали о смерти Т/и. Опустошён был и Чонгук. Они были одеты в чёрное. Долго стояли рядом с могилой Т/и, а потом разошлись по домам, не проронив ни слова. Спустя пять лет. — О! Привет, Сольми! Субин, как ты выросла! — восхищённо восклицает Чонгук, увидев приближающихся девушек. — И тебе привет, Чонгук, — они улыбаются лучезарно и садятся за столик. — Хорошую ты кофейню выбрал, — Сольми оглядывается и улыбается. — Да. Это была её самая любимая кофейня, — Чонгук ностальгически и грустно улыбается. Они ждут заказ и общаются, узнавая друг у друга события последних нескольких месяцев. Атмосфера была между ними приятная, с ноткой тоски и печали, но, не смотря на это, ребята были чуть в приподнятом настроении. — А как у тебя с учёбой, Субин? — спрашивает Чон, переводя взгляд на неё. — Ты в этом году, вроде, заканчиваешь, да? Девушка кивает и улыбается. — Мне нравится. Ни капли не жалею, что пошла учиться именно туда. Это очень интересно, — восторженно говорит она. — Правда, из-за защиты диплома я в последнее время чувствую себя дико уставшей. Чонгук и Сольми понимающе кивают, так как сами через это проходили и тоже в это время уставали очень, испытывали много стресса. Была середина апреля, была весна. Снег в этом году рано оттаял и очень рано начала цвести природа. Начали раскрываться первые почки на деревьях, цветы сильно и обильно цвели, люди сбросили с себя тяжёлые и зимние одёжки, облачаясь в пальто и более лёгкие вещи. Жизнь неслась, неслась как птица, принося и унося жизни. Субин, после похорон Т/и, поехала к бабушке жить, а через полгода вернулась и начала готовиться к вступительным экзаменам в ВУЗ. Ей в подготовке немного помогла Сольми. Ю успешно сдала экзамены и поступила туда, куда хотела — на литературного редактора. Сольми ушла со старой работы и пошла работать в крупную компанию. Она успешно прошла стажировку и устроилась туда секретарём. Чхве до сих пор там работала, ей очень нравилось это место, и она получала огромное удовольствие, работая там. А Чонгук получил повышение и стал начальником следственного отдела. Повышение получили и следователи, которые работали с ним и с Т/и. В тот день, когда Чонгук сказал про смерть Т/и, их чуть удар не хватил. Они потом две недели не могли прийти в себя и ходили понурые, заставляли себя работать, хотя у них не было сил и желания. Да, прошло пять лет. Целых пять лет и жизнь тех, кто был близок с Т/и кардинально поменялась. Все, с кем была близка она, все они добились своих целей. Как-будто Т/и им с того света помогала, посылала капельки удачи. Никто сразу не смог оправиться после смерти девушки. Сольми с Субин с трудом смогли принять и пережить боль спустя полтора года, а Чонгук - спустя два года. Следователи смогли смириться через полгода, так как не были с девушкой настолько близки и не знали её так хорошо, как Чон. Намджун тоже скорбел по ней какое-то время и тоже навещал могилку девушки. Не смотря на свою холодность, отстранённость и замкнутость, Т/и ворвалась в их жизнь и оставила значимый след в душе, открылась им настолько, насколько она позволяла. Эта девушка зацепила ребят тем, что смогла измениться. Показала, что изменилась благодаря им. Три раза в год Чонгук, Сольми и Субин собирались вместе и общались на различные темы, а потом переходили на воспоминания о ней. Первые два года они не могли сдержать слёз при встрече, но потом, потихоньку принимая произошедшее, они встречались уже без боли в сердце. Сейчас они сидели в любимой кофейне Т/и и с улыбкой вспоминали о ней. — Ну что, теперь сходим к ней? — Чонгук встаёт, а девушки кивают и поднимаются за ним. Они шли медленно, не торопясь. Было солнечно, небо было чистым и голубым, ни единого облачка. Подул лёгкий ветерок, слегка ероша распущенные волосы девушек. Раскрывшиеся почки, травка, цветы — всё это качнулось при дуновении ветра. Мимо проходили какие-то люди, кто-то был с серьёзным лицом, а кто-то с меланхолично-радостным. Люди продолжали жить, продолжали радоваться, плакать, смеяться, грустить. Наконец Чонгук, Сольми и Субин подошли к могилке, которая выглядела очень опрятной. Чон и девушки частенько, каждый сам по себе, приходили и поддерживали чистоту. На самой могилке травы было очень мало, но зацвели первые маленькие ромашки и одуванчики. Ребята слегка поклонились и немного постояли. — Привет, Т/и. Мы снова навестили тебя, — Чонгук делает паузу. — Как тебе там живётся? — спрашивает он и поднимает взгляд к небу, жмурясь от солнца. Парень и девушки молча стояли. Затем Сольми зажгла благовония и сложила руки в молитвенном жесте, за ней последовали и Чонгук с Субин. Помолившись, они поджали губы и попрощались с Т/и. Каждый пошёл к себе домой, каждый пошёл по своим делам. Жизнь шла, летела на своих больших перистых крыльях, коими были облака, а судьба, надменно глядя вниз на людей, вершила свои великие дела.