Глиссео

Приближалось Рождество. Ученики в Хогвартсе суетились, ежедневно сдавая проверочные работы перед каникулами. Адетта перестала избегать гриффиндорцев и теперь проводила в их компании больше времени, чем в собственной комнате. Гарри, Гермиона и Рон пренебрежительно отзывались о Слизерине, Драко и профессоре Снейпе, но к ней относились дружелюбно и открыто. Иногда ее задевало, то, что они так ненавидят окружение, которое, как предполагалось распределяющей шляпой должно было стать для нее подходящим, в другие моменты она ловила себя на том, что чувствует себя особенной, искрой добра в черной пучине зла. Эти мысли были сладкими, словно чаша меда в голодную пору, но несли с собой и ложку вины, которая распространялась быстрее любой заразы и под ее тяжестью, Адетта обрывала эти мысли, возвращая себе трезвость мысли молитвами. Иногда ей казалось, ребята правы, утверждая, что в ее факультете могут учиться только злодеи. Но кто тогда она? Почему шляпа отправила ее в Слизерин? У нее ведь гораздо больше общего с Роном, чем с одним из них. Однако эти идеи, навязанные Роном, она очень быстро выметала из головы. Адетта боялась, что действительно стала тем, кем ее называет Драко. Снейп, если поначалу и имел какую-то благосклонность, то к нынешнему моменту абсолютно ее потерял. Он, как и вся школа, конечно, заметил, что она шатается рядом с Гарри Поттером. И, конечно, он не приминул напомнить ей кто она такая и с кем она связалась. В весьма саркастичной манере. Адетта не осуждала его, тем более, что она намеренно вызывала его недовольство. Она периодически получала неуды и отработки. Профессор Снейп ни разу не упомянул о пропавших ингредиентах. Адетта брала немного, это вполне можно было списать на брак. К тому же ингредиенты всегда были разными, но обязательно включали необходимые ей для зелья чувствительности. Зелье было ее волшебным спасением, тем, о чем она мечтала всю свою жизнь. Если бы у нее было достаточно, она бы принимала его каждый день, но даже с учётом ее стабильных отработок, ингредиентов было максимум на несколько раз в неделю. Поэтому Адетта хранила его для дней зельеварения. Зелье помогло ей улучшить оценки, несмотря на то, что эссе остались такими же ужасными. С Гермионой она встречалась чаще всех. Она почти ничем не занималась, кроме учебы, поэтому подумав об этом, Адетта поняла, что Гермиона, пожалуй единственный ученик в Хогвартсе, с которым она может проводить много времени. После квиддича, Гарри решил что Снейп хочет его убить и Рон с Гермионой его поддержали. Адетта относилась к этому скептически, но прямо не возражала. Однажды Рон сказал, что она вообще никогда не возражает. Это неправда, она просто не любит конфликты. Гермиона разделяла ее любовь к магии, стремление к знаниям. Вот только Адетте не нужны были обыкновенные знания. Ей не были интересны ни история, ни астрономия. Она изо дня в день читала о новых заклинаниях и зельях. Гарри с Роном редко посещали библиотеку. Их занимали другие проблемы. Они ломали голову над загадкой Хэллоуина. Он говорил что-то про трехголового пса и про то, что Снейп планирует что-то недоброе, но для Адетты все эти проблемы были так далеко, что она даже не слышала его. Пожалуй если бы профессор Снейп оказался предателем, она бы лишь пожала плечами, больше волнуясь о том, кто займет его место и поможет ли он успокоить ее однокурсников. Их насмешки становились все ощутимее и изощрённее с того утра, как Адетта осознала, что стала изгоем. На деревянном изножье ее кровати уже неделю красовалась надпись "Предательница", которую она не знала, как свести. Компания Драко давно вышла за рамки обидных шуток и уколов. Бывало, Адетта находила свои учебники и вещи испорченными. Иногда, они использовали какие-нибудь пакостные заклинания на ней. Например подставляли волшебную подножку или приклеивали ее к стулу. Однажды Драко с компанией поймали ее в общей комнате, прижав к стенке. Драко встал напротив, осматривая ее слишком недоуменным взглядом. Он улыбнулся и с фальшивым дружелюбием спросил: -Все никак не могу понять, если ты такая умная, как ты можешь водиться с такими идиотами? Разве они не тянут тебя на дно? Адетта обиженно поджала губы. Не счесть, сколько раз ее называли предательницей и подстилкой, но у нее весь день болела голова, она не могла запомнить ни одного найденного сегодня в библиотеке заклинания, и она не могла и не хотела терпеть оскорбления в сторону ее друзей. -Тебя должно это радовать, Малфой, может если они утянут меня на дно, у тебя получится наконец подтянуться на ступеньку выше. - Адетта поняла, что говорит только на середине фразы и голос ее дрогнул. Она вскинула подбородок, стараясь казаться увереннее и протиснулась мимо Крэба и Гойла, направляясь к лестнице. Не успела она ступить на первую ступеньку, как Малфой достал палочку и выкрикнул какое-то заклинание. Ее левая нога застыла, так и не ступив на лестницу. Она вся застыла. Но нет, это не так. Она двигалась. Двигалась настолько медленно, что поначплу ей показалось, что Драко использовал на ней окаменение. Послышался смех, Адетта поворачивалась слишком долго, поэтому слизеринцы подбежали прямо к ней, со смехом глядя на ее лицо. -ты такая медленная, Лестер, мне не составит труда тебя обогнать. - заявил Драко. -Хватит тормозить, Лестер! Ты заразилась от своих друзей? - пропищала Пэнси. -Похоже они тянут тебя на дно. - поддержал Блейз. Адетта закрыла глаза, чтобы не дать пролиться слезам. Голова ужасно болела, но она не могла даже дотронуться до нее, это движение заняло бы слишком много времени, поэтому она сжала зубы и направила все свои силы на то, чтобы передвигать ногами. За время подъема, ей пять раз разрисовывали лицо, два раза заколдовывали волосы и неисчислимое количество раз толкали. Ученики, перед которыми замаячила возможность провести время с семьёй, один за одним покидали Хогвартс, а вместе с ними школу покидали и кошмары Адетты: Пэнси, Милисента и Дафна, Крэб, Гойл и Пайк. Даже Драко уехал, хотя Адетта серьезно волновалась, что он захочет остаться только чтобы испортить ей Рождество. В комнате Адетта осталась вместе с Трейси Дэвис, самой тихой из своих обидчиц. Сама Трейси не могла даже придумать извращённое обзывательство, довольствуясь уже приевшейся "подстилкой". Гарри и Рон тоже оставались, поэтому Адетта предвкушала свое лучшее время в Хогвартсе. Свобода от зелий, учебы, слизеринцев, что ещё нужно было для счастья? Людей осталось так мало, что во время ужина Адетта осмелилась сесть с друзьями за один стол. Они впервые вместе ужинали, обсуждали учителей, школьные сплетни и смеялись. Она спросила у ребят, запрещено ли садится за столы других факультетов Гарри и Рон пожали плечами, а Гермиона сказала, что не читала о таком в руководстве по поведению будущего волшебника. Гарри предложил ей и в будущем садиться за стол гриффиндора. "Ребята не будут против" сказал он, имея ввиду весь свой факультет. Однако уже на второй день желанной свободы, серая сова бросила на стол Гриффиндора письмо в конверте красного цвета. Гарри взял его и передал ей. На письме было ее имя. Его принесла не ее сова, поэтому она не поняла, что оно было адресовано ей. Она даже не знала, кто может ей писать. Но стоило ей увидеть подпись, как в горле пересохло, а виски начали пульсировать, предвещая новую головную боль. Гарри с Роном обеспокоенно посмотрели на конверт. -Читай скорее! Это же громовещатель! - воскликнул Рон. Адетта медлила. -Все хорошо? - спросил Гарри, положив руку ей на плечо. -Письмо от... дяди. - кивнула Адетта. Открывая письмо. Ей понадобится некоторое время, чтобы прочитать его, сегодня она не принимала зелье. Однако Дерек позаботился о том, чтобы она не утруждалась. Письмо вырвалось из ее рук и провещало так громко, что к нему повернулись все немногие ученики, находящиеся в зале: -Ах девочка моя! Милая Адетта, скажи, как же ты могла позабыть своего бедного отца? - Громогласно объявило письмо. - Ты же знаешь, он старается только ради тебя! Знала бы ты, как он не хотел разлучаться с тобой! Но ты хотела учиться магии и он отправил тебя в Хогвартс, а ты даже не соизволила вернуться домой на Рождество! Высшая степень неблагодарности! Твой отец все эти месяцы приходил ко мне чуть ли не в слезах, рассказывая как он по тебе скучает! - Продолжало письмо ровно. Оно не повышало голос, создавая впечатление, что отправивший его человек не зол, и не взволнован, лишь немного обеспокоен. - Я не хотел тебе рассказывать, но в последнее время он все чаще говорит о том, что не пустит тебя на второй курс. Его волнению нет предела, ведь ты и строчки не написала. Отец твой считает, что сам сможет прекрасно обучить тебя. Я-то, конечно переубедил его. Мы с тобой понимаем, как важно для тебя стать настоящей волшебницей. Тем не менее мы с твоим отцом все же надеялись провести это Рождество в твоей компании! Если ты не вернешься сегодня же, я боюсь, твой он исполнит свою угрозу, а я не смогу ничем помочь. С любовью, твой дядя Дерек. Замолкнув, письмо безсильно упало на стол. Послышались смешки. Адетта чувствовала, как горит у нее лицо и ненавидела, что другие это видят. Сердце громко стучало от стыда, страха и злости. Она сжала виски, стараясь унять боль. Затем подорвалась, вытащила палочку и мгновенно сожгла письмо. Гарри и Рон выглядели ошеломленными. -Не знал, что такие письма можно отправлять просто так. Я всегда думал, что они нужны для того, чтобы дистанционно наорать на кого-то. - пробормотал Рон. Адетта не ответила. Дерек был изобретателен. Она не только не должна была тратить время на чтение, но и не могла никак проигнорировать его письмо. Он донес до нее все, что хотел. -Ты вернёшься? - Расстроенно спросил Гарри. -Ты слышал его. - Ответила Адетта. - Он может не пустить меня в Хогвартс следующим летом. - Эта мысль железной хваткой сжимала ее сердце. Она боялась возвращаться в лютный переулок, но остаться там на весь следующий год она боялась ещё больше. К тому же у Дерека был и более убедительный аргумент, про который он умолчал в письме. Несомненно, он знал, что она о нем вспомнит. Адетта уставилась на свои руки, боясь пошевелиться. -Он же не может запретить тебе учиться в Хогвартсе, если ты этого хочешь! - сказал Гарри. - Он же любит тебя. Адетта покачала головой. Минуту они сидели в тишине. Решение уже было принято, но она не могла заставить себя озвучить его. Для нее следующие слова звучали гораздо страшнее, чем для других в этом зале. Наконец, она поднялась. -Извините, ребята. Кажется мне прийдётся уехать. -Скажи нам свой адрес. Мы будем тебе писать. - Предложил Рон. Гарри с готовностью кивнул. Адетта стушевалась. -Не нужно. Это всего лишь две недели. Скоро мы все снова увидимся. Рон с сомнением пожал плечами, что Адетта приняла за согласие. С тяжёлым сердцем она вышла из зала и отправилась собирать вещи. Через несколько часов Адетта шагала по Лютному переулку и с каждым шагом камень на сердце становился все тяжелее. Этот камень давил на ее руки, заставляя их трястись, судорожно сжимая сумку с вещами, давил на ее ноги так, что они подгибались при каждом шаге, давил на затылок, заставляя опускать взгляд. Адетта проходила мимо обшарпанных стен, старых лавочек, хозяева, которых не беспокоились о внешнем виде своих магазинов. Они в этом не нуждались. Их покупателей не интересовала красивая обёртка, лишь товар. И приходили они сюда привлеченные не яркими названиями и блестящими витринами, а тем, что может предложить лишь лютный переулок. Влажный воздух, полный табачным дымом и запахом алкоголя, наполнял чувством опасности. Разглядывая кривую брусчатку под ногами, Адетта погружалась в воспоминания прошлого лета, балансируя на грани того, чтобы броситься обратно. Но вот она остановилась перед заведением, которое казалось самым ярким зданием на улице. Двухэтажный дом из белого камня, покрытого толстым слоем грязи, даже в дневное время освещался яркими оранжевыми огнями. Из-за зарешеченных окон, как на первом, так и на втором этаже, заведение можно было спутать с тюрьмой. Однако над дверью качалась вывеска с веселой надписью "Белая ласка", давая понять, что это то самое заведение, известное всем волшебникам своими развлечениями. Адетта стояла перед двустворчатыми деревянными дверьми, не осмеливаясь сделать шаг вперёд. Мимо нее ходили незнакомцы, до самого подбородка натянувшие капюшоны своих мантий. Кто-то грубо оттолкнул ее, открывая двери "Ласки". Адетта оступилась, почти поддавшись желанию сбежать. Но незнакомец не скрылся за дверью. Он испытующе взглянул на нее и крикнул в распахнутую дверь: "Эй! Это не ваша собачка тут мнется на пороге?" Изнутри тут же показалось рябое личико. Девушка казалась очень миловидной, с каштановыми локонами, уложенными в модную прическу, хрупким телосложением и круглыми глазками. Одета она была в строгое синее платье старого фасона. Увидев Адетту, она тут же воскликнула: -Кристина, дорогая! Чегой-то ты здесь стоишь? Давай давай заходи, а то отморозишь ещё что-нибудь. Адетта тут же скривилась, попытавшись разгладить гримассу улыбкой. Она отвыкла от писклявого голоса управляющей. Клиент растворился внутри, а девушка схватила Адетту за руку и потащила следом. Девушку звали Милли, она помогала хозяину с работой. Адетта не знала, почему именно она, в "Ласке" было много девушек и красивее и умнее Милли. А уж ее голос в сочетании с деревенским говором вообще должны были отпугивать клиентов. Но этого не происходило. Возможно работала репутация заведения. А возможно, Милли просто никто не хотел, поэтому, чтобы не терять рабочую силу, ее поставили управлять. В нос ударил стойкий запах парафина, приправленный ароматом жасмина. Внутри Белой ласки темные багровые обои с узорами в стиле барокко были освещены десятками свечей, создавая ощущение интимной роскоши. Адетта провела здесь достаточно времени и знала, что свечи дают ровно столько освещения, чтобы клиенты не увидели черную плесень под потолком и не заметили трещины под обоями. Кресла в холле под стать обоям, темных красных оттенков. Тишину нарушала приглушенная томная музыка, доносящаяся из патефона на столике между креслами. Насупившийся клиент уже стоял у стойки, ожидая пока Милли займет свое место и обслужит его. Милли оставила Адетту и подошла к клиенту, который так и не снял капюшон. Адетта считала эти предосторожности крайне бесполезными. В комнате ему все равно прийдется показать лицо, а уж девушка, обслуживающая его, точно расскажет обо всем Дереку. На вопросы Милли клиент отвечал коротко и сухо. Блондинка. До 170. Стройная. Гибкая. Два часа. Не разговорчивая. Записав все требования в свой журнал, Милли достала из-под стойки альбом в кожаной обложке, открыла на нужной странице и показала клиенту. Тот удовлетворённо кивнул. Да, пойдет. Улыбнувшись, Милли проводила мужчину на второй этаж, поручив Адетте позвать Эстер. Проведя парочку взглядом, Адетта сокрушенно направилась в темный коридор, видневшийся за стойкой. Этот коридор вел к нескольким служебным комнатам. Адетта открыла без стука одну из дверей. В тусклом свете на нее уставилась шесть пар глаз. Она нашла глазами невысокую блондинку с карэ. -Эстер, у тебя клиент. Комната 16, Милли уже увела его, Поторопись. В небольшой комнате 3 на 4 не было и свободного метра. Занавешенные окна, три двухъярусные кровати, поставленные в ряд и шесть деревянных столиков, ломящихся от всяких баночек и скляночек, предназначенных для косметических процедур. Под потолком старенькая люстра с грязно-желтым абажуром висела так низко, что любой человек выше 160см, задевал бы ее головой. Комната была заполнена спящими девушками. Эстер со стоном вылезла из-под одеяла, оделась, поправила макияж и поблагодарив Адетту, вышла. Сейчас был день, время сна. Мало кто мог в такое время прийти, но Ласка никогда не закрывалась. Остальные девушки, поняв, что пришли не за ними, легли обратно. Только одна из них, шатенка, поднялась и радостно улыбнулась, приглашая внутрь. Адетта тихо закрыла за собой дверь и на цыпочках подкралась к Сабрине. Та нетерпеливо притянула Адетту в объятия. Сабрина была высокой и фигуристой девушкой, лет 25. Пожалуй, ей больше всего доставалось от люстры. Адетта уткнулась в грудь подруги, глотая подкатившие внезапно слезы. Сабрина терпеливо гладила ее по голове. Шейла на верхней полке недовольно перевернулась на другой бок и Сабрина усадила Адетту на кровать. -Он заставил меня вернуться. - Жалобно прошептала Адетта. Сабрина достала из ящика под кроватью розовый тканевый платок и вытерла слезы с ее лица. -Августин постоянно пишет письма. Не может смириться, что Дерек отправил тебя в Хогвартс без его дозволения. - произнесла она мягко. Адетта понимала, как ей повезло, понимала, что Дерек освободил ее от Августина хотя бы на эти несколько месяцев. Но от этого не становилось легче. Однажды, в приюте, к ним пришли переночевать местные охотники. Они охотились с птицами и с ними был слёток. Маленький совсем, но уже умел летать. Он был неприручен, стоило ему увидеть небо, как он тут же взмывал, норовя улететь. Адетта помнила, как ястреб, вырывался из цепкой хватки своего хозяина и сейчас ей больше не казалось это забавным. Короткими рывками он кидался в бескрайнее голубое небо, чувствуя перьями свободу, улетая все дальше от чужих рук, не замечая, что ноги его опутаны. А охотник только раздражённо дёргал за свою верёвочку и ястреб снова падал вниз. -На какое-то время я действительно поверила, что могу улететь. - Прошептала Адетта. Сабрина ласково поцеловала ее в лоб. - Однажды ястреб вырастет, его крылья и когти окрепнут, а хозяин начнет ему доверять. И тогда ястреб сможет улететь. Главное - чтобы неволя не сломила его, чтобы небо продолжало манить его. Адетта недолго просидела с Сабриной, рассказывая, каково это - учиться в Хогвартсе. Она не упомянула о своих натянутых отношениях с однокурсниками, считая это несущественными трудностями. Даже со слизеринцами в Хогвартсе было лучше, чем здесь. Когда она уже поднялась, собираясь вернуться в холл, дверь отворилась, с громким стуком ударившись о стену. Все девушки, как одна, подскочили на своих кроватях. На пороге стоял низенький полненький мужичок среднего возраста. Его живот был настолько круглым, что костюм-тройка, напяленый на него натянулся, словно на барабане. Из-под пиджака его выглядывала черная палочка, как Адетта догадывалась, незарегистрированная. Жёлтое лицо исказилось в радушной улыбке, он уверенно ступил в комнату. -Кристина, девочка моя! Как давно твой дядя Дерек тебя не видел. - Наигранно воскликнул он. Увидев, что пришедший - не по их душу, девушки попадали обратно. Адетта криво улыбнулась. -Не шутите так, сэр. - Проговорила она охрипшим голосом. Сцена в большом зале до сих пор преследовала ее. -Ну что же я мог поделать! - Стал оправдываться хозяин борделя, положив руку ей на плечо и мягко направив к выходу. - Твой папаша надоел мне хуже горькой редьки. Я ждал этих каникул как пятилетний мальчишка, думал вот, приедет наша девочка, эта плесень поганая хоть на пару недель меня оставит. -Думаете, он оставит вас в покое после Рождества? - несмело сказала она, покидая комнату. Сабрина послала ей подбадривающую улыбку перед тем, как Дерек успел закрыть дверь. -Хоть какая-то отсрочка. - Озабоченно пробормотал он так, будто она должна войти в его положение. - Ты и так отлыниваешь большую часть года. Соизволь хоть в каникулы поработать. Он приобнял ее за плечи и мягко направил в комнату, которую он ласково называл "детской". -Ну? Как успехи в школе? -Не жалуюсь. -Ты смотри, на чарах не отлынивай. После выпуска, знаешь, как они нам пригодятся? А с зельями как? Выучила пару рецептиков? -Выучила. -Вот и умница. Я знал, что ты умная девочка! Завтра передай мне список рецептов и ингредиентов. У тебя, к слову, новая соседка. Эстер подобрала неподалеку. Потерялась, бедняжка. Ну, мы ее одели, накормили, с нами то не пропадет. Красавицей вырастет, уверен, вы поладите. - С этими словами он открыл дверь и Адетте предстала комната, ничем не отличающаяся от прошлой. Задернутые занавески, двухъярусные кровати, деревянные столики и люстра с абажуром. Комната была заполнена подростками, которые, как и девушки в предыдущей комнате, подскочили на своих кроватях. -Шарлотта! - Позвал хозяин. Девочка, лет десяти, на верхнем ярусе одной и кроватей встрепенулась. В тусклом свете показалось ее круглое лицо, обрамленное длинными рыжими локонами. Она обвела Адетту запавшим взглядом. Щеки мокрые, а на шее под ухом черные линии татуировки складывались в извивающийся силуэт ласки. - Знакомься, твоя соседка вернулась на каникулы. - Он повернулся к Адетте. - Готовься к сегодняшнему вечеру. - И ушел.