Забытые грехи

Я не ожидал, что мне станет так плохо после трансгрессии — видимо, всё же небольшое сотрясение я заработал. Уизли ворчал, когда я решительно заявил, что мне необходимо уложить дочь спать, но смирился, едва я посмотрел на него фирменным взглядом профессора Снейпа. Роуз просияла, увидев меня. — Папа, смотри, что я умею! Это Скорпиус мне показал! — стоявшая на столе в детской свеча зажглась, повинуясь движению тонких пальчиков. — Вот это да, — искренне улыбнулся я, чувствуя, как с каждой секундой мне становится всё хуже, — это очень впечатляет. А теперь пора спать, Астория постелила тебе в гостевой комнате. Не возражаешь? — Нет, — серьёзно отозвалась девочка, — посидишь со мной, пока я не усну? — Конечно. Рози, полная новых впечатлений, уснула очень быстро. Я поправил одеяло и с трудом дошёл до кабинета Драко. — Есть укрепляющий раствор или что-то такое? — спросил я, морщась. — Уверен, что стоит? Тебе бы в Мунго, — Малфой поддержал меня под локоть, когда я едва не сел мимо кресла. — Справлюсь, — буркнул я, — не впервой. — Ну-ну, — хмыкнул крестник. Дальше я просто вырубился, а когда открыл глаза, то понял, что лежу на койке в больнице, а в меня влили, по ощущениям, около пяти разных зелий. Это явно помогло — голова перестала гудеть, а в мышцы вернулась сила. Судя по тому, что за окном было светло, провалялся я не меньше пяти часов. Откинув одеяло, я обулся и поискал свою мантию. Палочка лежала на столике, я вывел диагностическую схему и, удовлетворённый увиденным, вышел в коридор. И едва не споткнулся — дверь в соседнюю палату была приоткрыта, и я услышал голос Гермионы. Жива. Значит, выбралась сама. Или помог кто-то другой. Не я. Я вслушался в её разговор с Финч-Флетчи и испытал неимоверное облегчение, поняв, что с ней всё хорошо. — Говоришь, сбежала? Но Лаванда… — на этой фразе я решил вмешаться, осознав, что подслушиваю как школьник. — Придумаем что-нибудь. Джордж добыл кинжал, это лучше, чем ничего. Я займусь. Джастин вскочил, пробормотав что-то про срочные дела, и торопливо вышел, а Гермиона протянула руку в мою сторону, попросив: — Иди ко мне. Она была бледной и измученной, но живой. Я не смог справиться с собой, горло перехватило. Пришлось сесть рядом и сгрести её в охапку, стискивая обеими руками, чтобы осознать, что кошмар позади. Она снова со мной. — Больше так не делай, — хрипло выдавил я наконец, — я не привык бояться за кого-то, а с тобой я уже несколько недель не нахожу себе места. Мне не нравится, что ты рискуешь собой. Я… не готов к такому. — Не надо, я могу о себе позаботится. — И зачем тогда тебе я? — я гладил её по спине, чувствуя каждый позвонок и прижавшись щекой к кудрявым волосам. И тогда она усмехнулась, сказав мне то, что никто никогда не говорил. Сказав, что любит. Что хочет быть со мной. Это было больше, чем я ожидал, больше, чем заслуживал, но я ни за что не откажусь от этого… снова. — Я тоже тебя люблю, и помоги мне Мерлин, если ты останешься аврором, — произнёс я и тут же поцеловал её, жадно и глубоко, подчёркивая серьёзность сказанных мною слов. Она поняла, обхватив меня за шею и отвечая на поцелуй так же пылко, как и всегда. — Я подумаю, — с трудом дыша, сказала Гермиона. Я вопросительно изогнул бровь. — Про… аврора и остальное. Но не сейчас. Позже. Надо поймать твою бывшую подружку, спасти Лаванду… забрать мои вещи… словом, дел полно. Её слова наполнили меня радостью. Это не временно, она… она останется со мной, у нас будет настоящая семья. У меня никогда такого не было, и я понятия не имел, как с этим справляться, но я узнаю. Гермиона и Роуз покажут мне это. — Я рад, что Лонгботтомы не будут больше твоими соседями, — хмыкнул я, чтобы сказать хоть что-то. Гермиона взяла меня за руку и попросила: — Расскажи мне всё. Пришлось подчиниться — карие глаза горели знакомым неуёмным любопытством, кроме того, то, что София ещё на свободе — её тела не было под завалами, делало нас всех отличными мишенями. Я мысленно сделал пометку не отпускать Роуз и Гермиону никуда, пока всё действительно не закончится. В магической и маггловской прессе должны были появиться фото и описание преступницы — как и хотел Поттер. И будем надеяться, что Софи отыщется. Жить в напряжении, ожидая чего-то, как возрождения Тёмного Лорда, было невыносимо. Я не хотел снова дёргаться от каждой тени и не позволять себе ни малейшей слабости. Я отвык от ощущения нахождения в клетке и уж тем более не желал запирать туда мою дочь и мою возлюбленную. — Роуз испугалась? Что ты ей сказал? — неуверенно спросила Грейнджер. Кажется, она испытывала вину за то, что мне пришлось лгать. Нужно было отвлечь её, поэтому я проговорил: — Сначала я сказал, что ты на задании, мы достали рукопись Риты из банковской ячейки, поэтому мне пришлось забрать её к Драко и Астории. Когда я вернулся, они собирались спать. Прости, но наша дочь заявила, что Скорпиус милый, и ей хочется видеть его почаще. Она ошеломлённо уставилась на меня, закусив губу. — Ни за что. Только через мой труп! Я не… не хочу никак быть связана с этим сборищем чистокровных снобов! Да Малфоя-старшего инфаркт хватит! Я от души рассмеялся. — О, наоборот, тенденция такова, что чистую кровь нужно разбавить, а что может быть почётнее, чем породниться с героиней войны? Боюсь, что Люц приползёт к нам с контрактом о помолвке скорее, чем Рози пойдёт в Хогвартс. — Ты тоже герой войны. Мерлин, Северус, да наша дочь будет нарасхват! Об этом я не подумал. Я не хочу, чтобы на девочку косились или не давали ей прохода, или втягивали в какие-то политические игры. Уж лучше Малфои — их я хотя бы знаю и могу контролировать. — Вот именно. Может, она останется Уизли? Их много, не разберёшь, где чей родственник… — попытался пошутить я, получив в ответ оскорблённый взгляд и ощутимый шлепок ладонью по руке. — Очень смешно, Северус. Нас обоих отпустили из Мунго на следующий день, но домой мы не смогли попасть — Поппи прислала патронуса, сообщив, что толпа болванов с прытко пишущими перьями и колдокамерами заполонили Фолкленд. Пришлось сбежать в мой лондонский лофт. Роуз, которую мы забрали от Драко и Астории в тот же день, бродила по помещению, открыв ротик — она никогда не была в маггловских жилищах. И ей всё казалось странным. Едва увидев что-то, что она не могла идентифицировать, девочка засыпала меня вопросами. Не сумев объяснить ей, почему еда в микроволновке становится горячей, я решил, что идея крестника о маггловской школе для ребёнка-волшебника не так уж и плоха — основы физики и математика так точно не будут лишними. Мы начали заниматься окклюменцией. Памятуя о Поттере и нашей неудаче, я старался быть бережным, но Рози оказалась таким чудесным учеником, схватывая всё на лету, что я не мог нарадоваться. Гермиона смеялась, обвиняя меня в пристрастности, но я не мог иначе. Этот ребёнок был лучшим, что когда-либо со мной случалось в жизни. — Не устаю поражаться тому, как ты с ней терпелив. Её бесконечные «почему» могут свести с ума кого угодно, — шепнула Гермиона, перебирая волосы спящей Рози. Девочка спала со мной, упрямая мисс Грейнджер же устраивалась на диване, набросив на него такой купол из заклинаний, что я порой забывал, что она там, пока Гермиона, зевая, не снимала чары. Вид её тела в пижамных шортах и майке не очень способствовал продуктивному началу дня. Мне хотелось сорвать с неё эти тряпки немедленно. Останавливало только присутствие дочери и то, что Гермиона, кажется, не стремилась к близости. Я не хотел казаться бесчувственным чурбаном, поэтому довольствовался поцелуями. Но каждый вечер они укладывались рядом, пока девочка не засыпала. — Я в её возрасте всё бы отдал за то, чтобы со мной разговаривали, — парировал я тихо, — у меня вопросов было ещё больше. Но отвечать до Хогвартса было некому. — Я боюсь представить, что будет, когда она и Скорпиус туда пойдут. Вчера эта банда едва не спалила занавески в гостиной. Драко пришлось вытащить их в сад. — Ничего, они научатся контролировать выбросы. Есть ещё год до того, как Скорпиус пойдёт в маггловскую школу, — небрежно сказал я. Гермиона длинно выдохнула. — Кажется, за моей спиной зреет заговор… — Ну что ты, — я улыбнулся, — детям это пойдёт на пользу. Ты сама училась, знаешь, каково это. Я не хочу, чтобы Роуз была в чём-то не уверена. Жить только в магмире скучно, так что нужно расширять кругозор. — В школе я думала, что ты такой же, как Малфой и остальные чистокровные снобы, — неожиданно призналась Гермиона, вставая с явной неохотой и поправляя на дочери одеяло, — а ты, как оказалось, притворялся. — Ну… не совсем, но с тех пор я изменился, — признался я, — во многом благодаря тебе. И тому, что моя жизнь, как оказалось, не была бессмысленной. Поттер жив и здоров, Лорд мёртв. И думать только о себе самом, как выяснилось, очень приятно. Она обошла кровать и нагнулась ко мне, нежно накрывая мои губы своими. — Спасибо. — За что? — удивился я, целуя её в ответ. — За то, что ты есть, Северус, — серьёзно отозвалась Гермиона. Когда мы наконец вернулись домой, я вздохнул с облегчением — я не чувствовал себя в безопасности в Лондоне и, хоть авроры следили за лофтом, ожидая Софию, в Фолкленде, который я защитил всеми возможными заклинаниями, дышалось гораздо легче. Я вернулся в лабораторию. Имея кинжал, я мог попробовать спасти Лаванду. Ритуал прошёл тяжелее, чем я думал, но он сработал. Раны на руках девушки начали заживать. Я модифицировал зелья — уже имеющиеся не годились. Мне самому требовалось принимать животворящий эликсир — благо, министр дал разрешение на его приготовление — иначе я восстанавливался бы год. Ритуал был, разумеется, темномагическим, а моё тело отвыкло от такого, отреагировав истощением и невозможностью полноценно колдовать. Прошёл почти месяц, прежде, чем я стал похож сам на себя и вернул силы. — Северус, — раздался голос Гермионы в тишине нашей гостиной. Я переписывал один из рецептов — дурацкая бюрократия не позволяла патентовать зелья, не заполнив тонну бумаг для этого. — А? — Я отозвался не с первого раза, судя по ноткам раздражения в её голосе. — Хочу пригласить тебя на ужин. — У Бинки сегодня выходной, — вспомнил я, не отрываясь от бумаг. — Так я зову тебя не на кухню, а сходить куда-нибудь. В ресторан, — не отставала Гермиона. — Роуз сегодня у Малфоев. Скорпиус решил научить её летать на детской метле, я хотел поехать к ним после того, как закончу с документами, и проследить, чтобы она не убилась, — задумчиво кусая кончик пера, отозвался я. — Оторвись на секунду, пожалуйста! — Грейнджер почти рычала, подойдя ко мне и скрестив руки на груди. Я взглянул на неё и залюбовался — щёки раскраснелись, глаза сверкали. Может, ну его, к дракклу, этот патент… — Ты и я. Вдвоём. Свидание, — отчеканила она, удивив меня— будь готов через час. И, к твоему сведению, Роуз и моя дочь тоже, так что я прекрасно знаю, где она и чем занята! Она не убьётся — в отличие от меня, метла её слушается. Даже обидно. Она всем пошла в тебя, кроме внешности. — И слава Мерлину! — фыркнул я. Значит, моей женщине хочется романтики. Что ж, я не возражаю. Надо только отправить Драко сообщение, что Роуз сегодня переночует у них. — Шутник, — проворчала Гермиона, гордо удаляясь из гостиной. — Пойдём в маггловский Лондон или нет? — крикнул я. — В Хогсмиде открылся новый ресторан, хочу туда! — раздался её голос. Я сходил в душ и переоделся в тонкий серый джемпер и брюки. Раз уж мы идём куда-то, где будут люди, не хотелось бы ударить в грязь лицом. Работая над котлами без остановки, я забывал обо всём — еде, сне, ванне… Волосы повисли неаккуратными сосульками — как в Хогвартсе. Жуть. — Есть повод? — спросил я, впечатлённый, когда Гермиона спустилась вниз, одетая в платье, подчёркивающее её фигуру. — Повод есть всегда, — дерзко проговорила она, — но десерт после ужина. Я с трудом дождался возможности утащить её домой поскорее и не стал заморачиваться поисками кровати, толкнув её на диван в гостиной и задирая платье до талии. Алые трусики скользнули по ногам, обтянутым чулками. Целуя гладкую кожу у кромки чулок, я раздвинул её бедра и принялся ласкать пальцами уже влажную плоть между ног Гермионы. Когда я прижался губами, облизывая клитор, она издала протяжный стон и вцепилась в мои волосы. Оргазм накрыл её, заставив извиваться и хрипло дышать. Я рванул молнию на своих брюках и погрузился в желанное тепло до упора, подтягивая её колени повыше, чтобы входить глубже с каждым толчком. — О, Мерлин, Северус! — Она вскрикнула, хватая ртом воздух, двигаясь мне навстречу. Я впился в её губы, продолжая двигаться. Мы кончили вместе, и замерли, не в силах пошевелиться. — Надо чаще звать тебя на свидания, — выдохнула Гермиона спустя несколько минут, поглаживая меня по спине. Я сдвинулся, едва не упав с дивана. Она хихикнула. — Идём в постель, — велел я, — у меня есть на тебя ещё кое-какие планы сегодня. Мы занимались любовью снова и снова, будто наверстывая упущенное. Она так сладко стонала подо мной, так вжималась всем телом, что я совершенно потерял голову. Кажется, я не уснул, а впал в кому, забыв, что мы не должны оставаться вместе. Чёрт знает, где я оставил свою палочку, как и одежду, сумочка Грейнджер валялась на лестнице, кажется, вместе с платьем. Я проснулся внезапно, как от толчка и обнаружил, что Гермиона сопит у меня под боком, закинув ногу на моё бедро и отобрав всё одеяло. — Доброе утро, — позвал я, легко целуя обнажённое плечо. Карие глаза распахнулись, встретившись с моим внимательным взглядом. — Доброе утро, — робко проговорила она и резко вздохнула, осознав, что она лежит в моей кровати, спокойно проспав так всю ночь. — Кажется, ты забыла свою палочку, дорогая, — лениво протянул я. Она неуверенно улыбнулась. — Я даже не вспомнила о ней… — Вот и славно, — я, словно невзначай, потёрся об её бедра, — так приятно, когда ты прижимаешься ко мне абсолютно голая. Вот только придётся обзавестись двумя одеялами — ты, к сожалению, греешь меня только с одной стороны. Гермиона сощурилась, дерзко нырнув рукой под одеяло и обхватив мой тут же отреагировавший член. — Так лучше? — пропела она, двигая рукой. — Гораздо… — простонал я. Когда мы, наконец, выбрались из постели и умылись, сердитая сова, нахохлившись, сидела на подоконнике с обратной стороны окна. — Прости, милая, — покаянно поговорила Грейнджер, открывая створку и забирая пачку газет, кладя в привязанный к лапке мешочек пару монет. Сова не стала ждать угощения, а сразу же сорвалась с места, тяжело хлопая крыльями. Я успел сделать первый глоток крепкого кофе и блаженно зажмуриться, когда услышал целый поток непечатных слов. Причём, маггловских. Приоткрыв глаза, я с интересом уставился на побагровевшую Грейнджер. — Что такое? Не ожидал, что у тебя такой богатый… словарный запас. — Северус, прочитай, — она сунула мне газету, — это… это просто ни в какие ворота. Я не знаю, что нам с этим делать! Это же скандал! Мерлин, Кингсли будет вне себя! И Гарри тоже! Меня точно выгонят с работы! — Подожди, — перебил я, — я ничего не понимаю… Отставив кружку, я открыл передовицу и сглотнул, увидев фотографию меня и Гермионы, выходящих из вчерашнего ресторана. Мы держались за руки, девушка улыбалась, а я… Не припоминаю у себя такого выражения лица. Заголовок гласил: «Героиня войны предпочитает постарше». Сев за стол, я принялся читать. «Как всем известно, «Золотое трио Хогвартса» — Гарри Поттер, Рональд Уизли и Гермиона Грейнджер, стоя плечом к плечу, много лет противостояли тому-кого-нельзя-называть и одержали впечатляющую победу восемь лет назад. Не без помощи Ордена Феникса и самого скрытного человека магического мира — Северуса Снейпа, также являющегося двойным шпионом. Мистер Снейп пропал из виду широкой общественности очень давно. Каково же было удивление нашего специального корреспондента, когда он увидел мисс Грейнджер, не так давно бросившую мужа, в компании своего бывшего преподавателя. Ужин был интимным, пара выглядела полностью поглощённой друг другом. После они вместе трансгрессировали в Фолкленд, где с недавних пор живут вместе в уютном любовном гнёздышке. Такого от «правильной девочки» Грейнджер никто не ожидал. Мы обратились к мистеру Уизли — бывшему мужу и отцу единственной дочери мисс Грейнджер и получили шокирующее признание. Цитируем: «Не знаю, как давно они крутят роман, да мне и не интересно. Мы развелись и больше я не желаю ничего слышать об этой женщине». На вопрос, а как же родная дочь, мистер Рональд Уизли замялся. Но его подруга, мисс Парвати Патил, удовлетворила наше любопытство, сообщив, что Роуз Уизли — вовсе не Уизли, а дочь самого Ужаса Подземелий Хогвартва. Вот это поворот, уважаемые читатели! Мы будем держать вас в курсе этой поистине скандальной истории. Аврорат, где работает Гермиона Грейнджер, отказался как-либо комментировать моральное падение своей сотрудницы, как и мистер Малфой, давний друг Северуса Снейпа и бывший Пожиратель Смерти». Гермиона тихо всхлипывала, закрыв лицо руками, когда я дочитал газету и взглянул на неё. — Ты что? — обескураженно спросил я. — Плачешь из-за… вот этого вот?! — Северус, они едва не назвали меня шлюхой и на всю страну сообщили, что я изменяла мужу и, возможно, спала с тобой ещё в школе! Моей репутации конец! — пробормотала она. — И Роуз… над ней же все будут смеяться! — Мерлин, — выдохнул я, — я не думаю, что всё так плохо, как тебе кажется… — Правда? — разозлилась Гермиона. — И что ты предлагаешь?! Это же всё правда! Ну, почти. Кингсли выгонит меня на улицу. Ты не хуже меня знаешь, насколько консервативно магическое сообщество. Я больше не смогу смотреть людям в глаза! — Так, выпей-ка кофе, — я сунул ей свою кружку, — акцио, палочка! Когда древко влетело в мою руку, я отправил патронуса Поттеру и Брустверу. Гермиона, пригорюнившись, смотрела в стол невидящим взглядом и никак не отреагировала на это. Меня же больше занимал не текст гнусной статейки, а её автор. У меня уже были мысли о том, как нивелировать нанесённый репутации Грейнджер ущерб, но ей могут они не понравиться. Кому, интересно, понадобилось поливать грязью нас обоих? И почему именно сейчас? — Имени автора нет, подписано "активная соседка"… — пробормотал я. — Не знаешь случайно никого, кто хотел бы тебе навредить?