Забытые грехи

Я со свистом втянула воздух, услышав справедливый упрек Джинни и нахлынувшие воспоминания едва не погребли меня под своей тяжестью, неумолимо затягивая в водоворот страха и сожалений. Я не хотела. Не хотела вспоминать и чувствовать это, но… Но нерешенные проблемы всё время давали о себе знать, я не могла спокойно дышать, не могла жить со своим ребёнком в одном доме, опасаясь навредить ей. Прошло чуть больше года, но для меня это было по-прежнему острым и болезненным. Я изматывала себя день за днём, ночь за ночью. Смена работы не помогала. Алкоголь не помогал. Одиночество… помогало хуже, чем всё остальное. Немного легче стало после развода, когда я собрала свои вещи и съехала из нашего с Роном дома. Он выплатил мне половину его стоимости — её мне хватило на крохотный домик в окрестностях Хогсмида — спальня и ванная на втором этаже, внизу одна большая комната, служившая мне и кухней, и гостиной. Камина не было, вместо очага — старомодная плита, зачарованная так, чтобы на ней можно было готовить. Роуз переехала к бабушке с дедушкой — в «Норе» теперь было полно места, с родителями изредка жил только Чарли, когда навещал их, да ночевали многочисленные внуки и их приятели. Артур обожал рассказывать малышам истории, а Молли — кормить такую ораву. Как в старые добрые времена, когда в доме было семь детей. У Рози была своя комната — она выбрала старую спальню Джинни, которую ей разрешили украсить как ей вздумается. Дочка выбрала бледно-зелёные обои, желтые шторы и полосатое постельное белье. Джордж однажды пошутил, что мы произвели на свет юную слизеринку, на что получил от Рона такой взгляд и гневную отповедь, что больше не заикался о факультетах, их символике и привычной вражде. С падением Тёмного Лорда отношение к тем, кто выбрал змеиный факультет, не стало терпимее, да и защищать их теперь было некому — как я недавно узнала, их бессменный декан теперь подрабатывал барменом и жил среди магглов. — Гермиона, извини, — Джинни всплеснула руками, — я не собираюсь опять давить на тебя, просто… Просто мне казалось, что ты хочешь перемен. — Хочу, — я нервно дернула себя за волосы, удивившись их мягкости, а потом вспомнила про бальзам и свои старания выглядеть красивой женщиной, а не загнанной лошадью, — но напоминать мне об этом каждые пять минут вовсе не обязательно, мне хватает Рона. — Я просто… — миссис Поттер закусила губу. — Гарри рассказал мне про Снейпа. И что ты проводила допрос… он так радовался, что ты снова с ним, и даже Кингсли дал тебе задание, но мы обе знаем, чем это кончилось в прошлый раз. Рози плачет и зовёт тебя ночами, мне мама рассказала. Ты ей нужна. Я резко втянула воздух, стиснув руки, чтобы не так дрожали. — Мне она тоже нужна. Всё наладится, я почти в порядке. И я заберу её, обязательно. — Когда? — Джин, — я постаралась говорить мягко, — ты, кажется, не собиралась на меня давить? Мы молча прошли из кабинета в столовую. Гарри возился с чайником, а Кричер уже накрыл на стол. Я скользнула на привычное место ближе к окну и положила себе порцию салата. Вспомнив про пирог Ханны, достала из сумочки коробку. — Тебе удалось поспать? — спросил Поттер, с нарочитым аппетитом уплетая запеченные овощи и куриное филе — во время беременности Джинни старалась питаться правильно и вся её семья садилась на ту же диету. Джеймс потом отрывался у бабушки, получая пироги, пирожные и сладости из магазина дяди в любых количествах, но у Гарри таких привилегий не было. — Пару часов, — небрежно бросила я, отпив глоток воды. Джинни молча яростно тыкала вилкой в курицу, не поднимая глаз от тарелки. Переводя глаза с жены на меня мой лучший друг явно чувствовал возникшую неловкость, которую старался заполнить разговором. — Когда собираешься поговорить с профессором Снейпом? Джордж умудрился пробраться в Малфой мэнор, но получил от ворот поворот — с его величеством можно будет пообщаться только в понедельник, он якобы в отъезде. Нарцисса была мила, как и всегда, но ничего полезного не сообщила. В Азкабан поедет Джастин — когда отоспится, Кингсли подписал ему особое распоряжение, пустят в любое время дня и ночи. Руквуд готов поболтать — его никто не навещал уже два года. Хоть какие-то развлечение. — Кто бы сомневался, — фыркнула я, — попытаю удачи завтра, если мистер Снейп не слишком занят своей подругой, клубом и своей расчудесной жизнью богатого маггла. Гарри жадно уставился на меня, спросив: — Какой он… вообще? В последний раз я его видел больше шести лет назад. Я пожала плечами. — Мрачный. Язвительный. Осторожный. Насмехается, как и раньше, выводит из себя… как и раньше. Выглядит, правда, получше. Похож на человека, а не на летучую мышь. Когда мы последний раз виделись, Северус Снейп был больше похож на сломанную игрушку — болезненно худой, бледный, с запавшими глазами. В простой белой рубашке и брюках, без привычного сюртука и мантии, волосы неровно обстрижены и свисают спутанными прядями, крючковатый нос, кажется, ещё больше заострился. Я никому не рассказывала, но в годовщину битвы за Хогвартс, когда он не появился на праздничном обеде, я забеспокоилась и пошла к профессору Макгонагалл, которая дала мне его адрес в Коукворте, а ещё снабдила целой корзиной его любимых блюд. Не знаю, с чего она решила, что профессор пустит меня на порог, но он пустил и даже позволил выпить с ним чаю и болтать без умолку. Моё сердце сжималось, глядя на убогий покосившийся домишко, бедную обстановку, немного нервные движения человека, благодаря которому мы всё выжили и смогли строить свою жизнь дальше. Снейпу явно было не по себе от моего присутствия, а уж когда я умудрилась вырубиться на его диване, он и вовсе вышел из себя. Неловко извинившись, я сбежала и больше его до прошлой ночи не видела. Хотя он регулярно снился мне в кошмарах и я почему-то испытывала чувство вины и сожаление. Наверное потому, что не вернулась за ним в Визжащую хижину, хотя могла. Все мы могли, но не стали. — Джастин сказал, что он — нечто среднее между аристократом и бизнесменом, — восхищённо выдохнул Гарри, игнорируя многозначительный взгляд своей жены, — весь в чёрном и дорогом, парфюм, модная стрижка… Я чуть вздрогнула, вспомнив запах можжевельника и лимона, исходящий от бывшего профессора и показавшийся мне смутно знакомым и очень притягательным, мягкость его губ и горячие ладони, сомкнувшиеся на моих плечах. А ещё бархатистый тембр его голоса… ласкающий, почти нежный. Возбуждающий. Снейп возбуждал меня. И это было странно. — Кто-то научился мыть голову? — не выдержала Джинни, знаком велев Кричеру подавать чай. — Между прочим, компания «Эйфория», которую ты так любишь, принадлежит Снейпу, — с мстительным удовольствием сообщила я. Миссис Поттер ахнула, зажав рот ладонью. — Да ты шутишь! — Отнюдь. Клуб называется так же, — парировала я, — правда, он работает вместе с Малфоем и ещё кем-то… Но рецепты явно его. У него куча патентов, а шампуни — как ты сама мне говорила, одни из лучших на рынке волшебной косметики. Гарри поправил очки, широко улыбаясь. — Я знаю, с кем он работает! Кингсли запросил у своих людей — тех, что когда-то следили за Снейпом. Это его подруга, её имя София Арлингтон, ей двадцать восемь лет, англичанка. Вдова, муж оставил ей весь свой бизнес, детей и других родственников у неё нет. Владеет ресторанами, «Эйфорией» пополам с Малфоем-младшим и имеет тридцать процентов дохода от продажи косметических снадобий Снейпа и сестер Гринграсс — именно она вложила в их разработки первоначальный капитал. Всё, что касается лекарственных зелий принадлежит самому Снейпу. Как и все патенты. Он неплохо устроился. Я… — Поттер замялся. — Я рад, что у него всё сложилось хорошо. Он… он заслужил. — А фотографии этой самой Софии нет в досье? — небрежно спросила я. — Может, стоит её тоже допросить? — Она маггла, — покачал головой Гарри, — на твоем месте я бы был аккуратнее, вряд ли профессор захочет, чтобы ты её беспокоила, а тем более, рассказывала, кто он есть. К тому же, статут, сама знаешь. — Если она с ним живёт, то она обязана знать. И в Министерстве должен быть документ, подтверждающий политику неразглашения сведений, — мне стало неприятно, когда внутри шевельнулась… ревность. Я что, ревную… Снейпа? — Они не женаты и не живут вместе, так что она ничего не знает о его прошлом. Мне кажется, что он поэтому перебрался в маггловский мир — никто его там не беспокоит, не напоминает о прошлом, о… моей матери, Воландеморте… — тихо проговорил Гарри. — Да и ради этой самой Софии, наверное, — протянула Джинни, — может она и есть его причина. Чёрт, если бы мне в школе кто-то сказал, что Ужас подземелий — такой романтик, я бы не поверила! Я чуть не подавилась своим чаем, но промолчала. То, что произошло между нами, не вписывалось ни в какие мои представления о Северусе Снейпе. Я была уверена, что в школе он презирал меня за то, что я была одной из «Золотого трио», позже он был вежлив, но язвителен. У себя дома он был почти мил и даже укрыл меня пледом, когда я случайно задремала на его диване. Правда, потом прогнал, но кажется, ему было просто больно — он безостановочно тёр шею там, где его укусила змея и прятал глаза. Вчера же он флиртовал со мной. При этом у него есть подруга — и наверняка она рыжеволосая и ослепительно красивая. К тому же, богатая и возможно, он её любит. Так какого чёрта?! — Гермиона, — позвал меня Поттер и я резко вынырнула из своих мыслей, покраснев. Как будто Гарри мог увидеть, о чём я думаю… — Прости, сочиняла список вопросов, которые не спугнут мистера Снейпа, — бодро отозвалась я. — Тебе пора за Рози, — мягко напомнил Гарри, — уже почти три часа. Я торопливо попрощалась с Поттерами — Джинни немного дулась, но обняла меня на прощание, насколько позволял её круглый живот. Ступив в камин, я оказалась в «Норе». За годы дом родителей Рона нисколько не изменился — вечный уютный беспорядок, ароматы свежей выпечки и круглолицая Молли Уизли, с улыбкой прижавшая меня к себе. — Какая ты сегодня хорошенькая, Гермиона! — похвалила она, улыбаясь. — Только очень уж худенькая. Ты нормально ешь? — Да, — я растянула губы в ответной улыбке, — я стараюсь. Вот только что съела два куска пирога Ханны и порцию овощей у Поттеров. Сейчас еще будет мороженое, а завтра я не пройду в двери. Миссис Уизли хихикнула. — Поверь, тебе до этого далеко. Сейчас позову Рози — она читает у себя. Я вздохнула. Дочь была моей копией — для неё не было ничего более важного, чем книга — к шести годам мисс Роуз Уизли перечитала все волшебные сказки и перешла на маггловские. Питер Пэн её заворожил, Чиполлино заставил горько рыдать, а после карлика Носа она всерьез заявила мне, что хочет сама писать книги. Только про волшебников. У неё был всего один магический выброс, что было странно для её возраста и он спас ей жизнь. Когда она родилась, я думала, что она — обычный ребенок. Рози не заставляла предметы летать, не поджигала занавески и не летала по дому — она просто постоянно хныкала, плохо спала и почти не ела. Целители разводили руками и советовали укрепляющие зелья, но на эту хитрюгу они попросту не действовали. Она успокаивалась только когда я читала ей вслух. Рон не подавал вида, но дочь-сквиб стала для него настоящим ударом. Он, чистокровный волшебник в десятом поколении, чуть не плясал над ней, чтобы вызвать хоть искорку волшебства. Я была измотана трудными родами, работой и плохо устроенным бытом, поэтому просто игнорировала тот факт, что моя дочь не поедет в Хогвартс. Но однажды я увидела, как она, сидя в саду у Молли, внимательно перебирает пухлыми, ещё совсем младенческими ручонками редкие травинки и там, где их касаются её пальчики, вырастают новые побеги, я поняла, что она просто тихоня. Она прятала свою магию от нас. И я не сказала мужу ни слова. Другие бы радовались — Гарри и Джинни уже в два года снимали Джеймса с крыши, а близнецы Луны раскрасили друг друга в странные цвета да так, что пришлось обратиться в Святой Мунго, но Рон был подавлен. Он мечтал, что его дочь от самой умной волшебницы нынешнего поколения затмит всех. Ещё один повод для ссор. Ещё одна причина, по которой я с головой ушла в работу и возвращалась с рейдов, покрытая кровью, потом, уставшая почти до смерти, но счастливая. Я любила свою работу… пожалуй, в этой жизни я любила теперь только работу и Рози. И книги. Я хотела нормальной жизни — после всего, что мы пережили, но Рон не смог дать мне надежный тыл, а я - семью, которую он хотел. Мы оба разочаровались и отдалялись всё дальше, пока случившаяся трагедия не заставила нас разорвать этот порочный круг. Все после этого вздохнули с облегчением. — Мамочка! — дочь слетела со ступенек прямо в мои распахнутые объятия. Я зарылась в её каштановые прямые локоны — такие же как у меня по оттенку, но хвала Мерлину и Моргане, гладкие и блестящие. Роуз хотя бы избежит моих мучений с уходом за волосами. Вообще она была моей полной копией — золотистые глаза, тонкие черты, прямые брови, придающие ей чуть удивленный и одновременно насмешливый вид. Единственное, что она унаследовала от Рона, как мне казалось, это губы и привычку их покусывать, а ещё взлетающие вверх в моменты удивления брови. — Привет, бусинка, — нежно сказала я, целуя её в мягкую щечку и наслаждаясь запахом моего ребёнка, — готова к дню мороженого? — Да! — воскликнула Роуз, отпуская меня. — Я съем столько, сколько Джеймс Поттер не сможет! Я улыбнулась и поправила белоснежный воротник её голубого летнего платья. Загадка, как она всегда остается идеально чистой, даже если весь день бегала на улице с Мари-Виктуар и Тедди Люпином. В её комнате всегда был безукоризненный порядок, книги расставлены на полках по росту и цветам. Я только диву давалась — Рон был неряхой с самого детства, я в последние годы тоже не отличалась особой аккуратностью, а эта маленькая серьёзная девочка умудрялась подбирать за нами одежду и аккуратно складывать её на полки. И это в четыре года. При Роне она никогда не колдовала, но я знала, что беспалочковая магия дается ей без труда. Мы трансгрессировали в Косой переулок и пешком дошли к Фортескью, держась за руки и наслаждаясь летним солнцем и обществом друг друга. Ничего не могло омрачить моего настроения — я выбросила из головы убийства, бывших преподавателей, поцелуи, недовольство Джинни, осуждение Ханны, надежды Шеклболта, свою неуверенность, тоску по Рози, чувство вины… Моя малышка была рядом, а обо всём остальном я подумаю позже. — Мама, а я могу снова жить с тобой? — спросила Роуз, облизывая ложечку и наблюдая, как орешки взрываются и снова становятся целыми. Я замерла, не донеся до рта своё мороженое с клубничным вкусом и дольками арбуза. — Рози, детка, ты же знаешь, где я живу… У меня одна комната и я постоянно на работе. Тебе плохо у дедушки и бабушки? Тебя обижают? — Нет, — дочка вмиг погрустнела, — я просто скучаю. И я тебе нужна. — Конечно, нужна, даже не сомневайся, — я судорожно сглотнула, — я что-нибудь придумаю, чтобы мы снова жили вместе. Я постараюсь. Хорошо? — Хорошо, — Роуз снова принялась за мороженое, сразу успокоившись, — ты обещаешь, мама? — Обещаю. Я поняла, что не представляю, как совместить работу и заботу о дочери до тех пор, пока она не уедет учиться в Хогвартс, разве что брать работу с документами домой по вечерам, а в первой половине дня Роуз будет с Роном… если удастся с ним договориться, в чём я сомневалась. Но стоило хотя бы попытаться. Ради Рози. Рон появился спустя полчаса — под ручку с Парвати. Самодовольно ухмыляясь, он запечатлел на моей щеке дежурный поцелуй бывшего мужа, потрепал Роуз по волосам и жизнерадостно заметил: — Отлично выглядишь, Гермиона. Начала высыпаться? — Выучила новые косметические чары, — парировала я, неприятно улыбаясь. — Выглядит очень натурально, — заметила Парвати с милой гримаской, — привет, Рози! Дочь кивнула и снова занялась своим мороженым. Рон вёл себя так, как будто мы учились в Хогвартсе, затем победили Воландеморта, где-то по пути создали Роуз, а затем снова вернулись к модели лучших друзей. Все трудности и проблемы нашего брака выветрились из его памяти, он помнил безотказную подругу-Гермиону, у которой всегда можно было списать, героическую Гермиону, бегающую с ним и Гарри по лесам в поисках крестражей, умницу-Гермиону, без жалоб переносившую беременность и отсутствие денег, которые уходили на магазин покойного Фреда и ставшего равнодушным к шуточкам и приколам Джорджа. Но эта Гермиона… такая Гермиона не была настоящей, в какой-то момент она стала пилить мужа, высказывать недовольство, жаловаться, и Рон не выдержал. Ему нужна была та же весёлая и всё прощающая ему девчонка, но я перестала быть такой. — Слышал, что вчера была какая-то заварушка у магглов, — небрежно проговорил Рон, — что случилось? Я пожала плечами и, не колеблясь ни минуты, солгала: — Не знаю, я же больше не аврор. — У тебя была такая впечатляющая карьера, Гермиона, как же ты смогла от неё отказаться? Быть стирателем — это так банально, — Парвати передернула изящным плечиком, — всего одно заклинание, махнул палочкой и готово. Ты столько училась, была лучшей в трансфигурации и зельях, тебя даже Снейп хвалил… пару раз. Падма вот теперь артефактор, знаешь? Туда берут только с высшими баллами и исключительно с Рейвенкло. Парвати меня раздражала. Столько пустой болтовни ни о чём я слышала только от её подружки Лаванды Браун… до которой никому не было никакого дела, кроме Снейпа. И столько издевательств, завуалированных под искреннее участие и заботу я ни от кого не слышала. Как будто я всё ещё была женой Рона. И претендовала на что-то большее, чем совместная опека над дочерью. — А как поживает Лаванда? — я не удержалась от вопроса, хотя и знала, что это мне ничего не даст. — Мы с Хогвартса не общаемся, — подружка моего бывшего мужа приняла вид несчастной страдалицы, — а ведь были не разлей вода… Она даже для сов недоступна — сколько бы писем я не писала. Парвати всхлипнула, а Рон бросил на меня осуждающий взгляд. — Перестань, детка, не всякая дружба выдерживает расстояния, новые отношения, работу… Вот взять меня и Гарри, казалось бы — мы незыблемы, как скала — прошли крестражи, проклятия, оборотней, Воландеморта, он женился на моей единственной сестре в конце концов! А общаемся раз в месяц, когда ходим на квиддич. Странно, но такова жизнь. Я хотела было съязвить, что Поттер не просто так сократил общение с лучшим другом детства, но мудро удержалась. Не при ребёнке. Правда, Роуз в присутствии Парвати усиленно изображала, что она слишком мала и застенчива, чтобы проводить вместе время и обычно утыкалась в очередную книгу, когда ночевала у отца. Я не хотела вставать между дочерью и Роном, но в глубине души обрадовалась, когда они перестали забирать девочку на выходные. — Так, Рози, ты доела? Идем. Мне нужно ещё забросить Джорджу бумаги на подпись и отвести вот эту очаровательную колдунью к мадам Малкин, — Рон кивнул мне на прощание. — До понедельника, малыш, — я поцеловала дочку и получила в ответ не по детски серьёзный взгляд. Пронизывающий. Как будто Роуз пыталась меня… прочитать. Это было странно и сразу напомнило мне гипнотические взгляды профессора Снейпа. Правда, с чёрными глазами профессора это выглядело устрашающе, а в исполнении ребёнка просто немного странно. Может у неё есть способность к легилименции? Надо будет спросить Гарри, он после победы здорово поднаторел в ментальной магии, правда, не использовал её в обычной жизни, только на работе. Я помахала Рону и Парвати, расплатилась с Фортескью и задумчиво побрела в сторону «Дырявого котла». Навестить что ли Снейпа? Может быть, он согласится прояснить моменты, которые нам нужны, сегодня? Тогда я смогу вернуться к своей простой рутинной и скучной работе по маханию волшебной палочкой и использованию всего одного заклинания. Нужно будет сказать Гарри, что я хочу больше времени проводить с Роуз. Правда, я до сих пор не была уверена, что малышка со мной в безопасности… Я тогда вернулась домой после особенно сложного вызова — оборотень укусил ребёнка и сбежал, я оказалась в группе захвата. Нужно было действовать немедленно — большинство вервольфов состояли на учёте и не нападали ни на кого — это было закреплено в самом первом приказе Шеклболта после вступления в должность министра, но одичавшие особи иногда всё же попадались. Даже спустя много лет после падения Воландеморта. Мы настигли его и задержали, но он успел сильно полоснуть одного из ребят когтями, и мне пришлось… пришлось применить непростительное, когда обезумевший мужчина бросился мне наперерез. Кажется, он поцарапал меня тоже, но я это заметила гораздо позже. Как аврор, я имела право убить, но всё равно каждый раз это рвало меня изнутри. Как назло, этим вечером Роуз капризничала и отказывалась засыпать, безостановочно звала маму и Рон отправил мне патронуса, чтобы я вернулась домой поскорее. Когда я трансгрессировала к калитке, мне показалось, что там кто-то есть. Кто-то чужой. Я не знаю, был ли это адреналин от ночной погони, усталость или просто я сошла с ума, но я… Я ворвалась в дом, разбудив мужа и дочь и едва не напала на них обоих. Рози… моя маленькая девочка сотворила нечто потрясающее — она закрыла себя и Рона цельным щитом так, что мое обездвиживающее заклинание рассыпалось, едва успев коснуться плотной оболочки. В ту ночь я узнала, что моя дочь — крайне искусная волшебница, а я, Гермиона Уизли, героиня войны, просто ненормальная убийца и опасна для окружающих. Прибывшие ко мне домой авроры обнаружили рыдающего ребенка, растерянного Рона и забившуюся в угол гостиной меня с обломками моей собственной палочки в руках.