Coffee or a kiss?

      Сэми внимательно изучал состав, прописанный мелким шрифтом, на одной из пищевых добавок. Вокруг ходили остальные посетители магазина и даже сотрудники, что уже несколько раз пытались докучать брюнету вопросами, но тот лишь вежливо отнекивался и продолжал рассматривать ассортимент.       Такого понятия как «выходной» в арсенале слов для Сэми давно уже не было. Наверное, с тех самых пор, как первый раз открылись двери его кофейни. График работы три к одному явно гласил, что три дня он обслуживает посетителей, а один готовит десерты, закупает продукты и убирается, готовясь к новым рабочим будням.       Благо неплохой продуктовый магазинчик был совсем по соседству, так что добраться до него не составляло труда в отличие от выбора продуктов и переноски громоздких пакетов в кофейню.       Наконец, определившись с лучшими из лучших продуктами, парень закинул почти все экземпляры, находившиеся на прилавке, в корзину, что и так была забита до краев, а затем направился к кассе, на которой, слава рабочей неделе, совсем не было очереди. — Привет, Сэмюэль, родненький, — пожилая и добродушная на вид кассирша, которую Сэми встречал чуть-ли не каждый день, счастливо улыбнулась, начиная сюсюкаться с парнем, как с родственничком, параллельно пробивая его продукты. — Как твои дела? — Всё в порядке, пока со всем справляюсь, — парень вежливо поддержал диалог. — Как ваш внук? Смог поступить? — Ох, да куда уж там, — лицо у старушки вмиг приняло озабоченный вид. — С крахом провалил вступительные. Ему бы хоть грамм твоей ответственности. В Лос-Анджелес переехал, а ума не набрался. — Всё ещё впереди, этот город не даст расслабиться, уж поверьте. А как понадобится что, так за мозги и возьмётся, — Сэми спокойно раскладывал по пакетам продукты, как вдруг услышал знакомый голос за соседней кассой.       Вдруг из-за прилавка с сигаретами, что разделял соседние кассы, вынырнула рыжеволосая макушка, что развернулась, казалось, на секунду, но поймав глазами брюнета, остановилась. Изумрудные глаза расширились, а затем отлили ярко-жёлтым, словно у кота, что увидел маленькую серую мышку.       Сердце Сэми пропустило стук, разливая по всему телу какое-то прежде чуждое, но безусловно приятное тепло. Он оглядел парня с ног до головы, признавая про себя, что не обознался.       В руках у Ади красовались пара банок покупного кофе, при виде чего Сэми скривило, а глаз предательски дёрнулся. — Да ладно тебе, — рассмеялся подошедший рыжеволосый. — Вполне вкусно, конечно, не так, как у тебя, но… — И тебе доброе утро, любитель химозы, — перебил брюнет, переводя взгляд на продукты и продолжая упаковывать их в уже третий, по-счёту, пакет.       Рыжий ловким движением закинул кофе в рюкзак, болтающийся на плече, а затем стал помогать Сэми с продуктами под его благодарный взгляд. — Давай помогу донести, — Ади протянул сероглазому очередную стопку перевязанных пачек желатина.       Брюнет всем своим естеством ощущал заботу и поддержку, исходящую от парня, что согревала откуда-то изнутри. Все его действия казались такими приятными и нужными, что Сэми уже потерял счёт того, сколько раз он смущался при нём. — У тебя же учёба? — брюнет, только сейчас додумавшийся до этого, перевёл удивлённый взгляд на собеседника. — Мне ко второй паре, — уверенным тоном заявил тот. — Думал, загляну к тебе, а ты, оказывается, сегодня закрыт. Вот и пришлось забежать в супермаркет, — Сэми изобразил театральное разочарование от последних слов рыжеволосого. — Да ладно тебе, ангел, ну, хочешь я приму обет невинности к покупному кофе, — после этих слов брюнет хрипло рассмеялся, а затем с неким теплом посмотрел на Ади, улыбаясь краешком губ. — Это значит да? — переспросил рыжеволосый с соблазном, еле заметным в голосе. — Это значит, что с вас сто семьдесят три доллара, — раздался хриплый голос старушки, смешенный с лёгким грудным смехом.       Ади разочарованно надул губы, пока Сэми, смеясь, оплачивал свою покупку.       Стоило им выйти из магазина, как около близрасположенной кофейни брюнет сразу же заметил странные действия со стороны группы мужчин. Он поднапрягся, что не ушло из вида от Ади, который увлечённо рассказывал ему о вчерашних похождениях Мими и Люцифера.       Несколько мужчин совсем не трезвых на вид стояли кучкой, заглядывая внутрь сквозь закрытые двери прилавков. Запах алкогольного перегара вперемешку с сигаретами ударил в нос сразу же, как только они оказались недалеко друг от друга.       Незнакомцы явно не пренебрегали нецензурной лексикой, а так же пустыми бутылками, яро разбивая их об асфальт. К сожалению, по близости не было ни одного патрульного, зато был явно раздраженный сим поведением Ади.       Сэми кротким знаком намекнул ему, мол «Не нужно», а затем, на всякий случай набирая в телефоне номер «102», решил подойти с вежливыми намерениями: — Доброе утро. Извините, но сегодня кофейня закрыта, — парень постарался улыбнуться, скрывая подступающую тошноту от забивающегося в нос запаха.       Один из мужчин явно оживился, заметив рвение к диалогу; он медленно, прохрустев костяшками, подошёл к Сэми почти вплотную: — Слыш, малой, нам нужно похмелиться, и если мой выбор пал на эту херову забегаловку, то я не уйду отсюда, пока ты, сукин сын, не сделаешь мне кофе с каким-нибудь ромом, ясно? — мужчина явно шатко стоял на ногах, подкашиваясь от заполняющего его кровь алкоголя. — Я не могу вам ничем помочь, кофейня закрыта, — ещё раз более чётко произнёс брюнет. — Ты меня не расслышал?! — мужчина перешёл на крик, а его «компания», ошивающаяся сзади него, стала кричать кучу непотребств, подначивая их кореша вступить в конфликт.       Сэми натянулся, подобно струне. Всё внутри него напряглось от ощущения приближающейся неразберихи. Влипать в драку он не хотел, так как не был наделен физической мощью, да и сиё действие посреди улицы казалось ему моветоном.       Краем глаза Сэми стал улавливать то, как заходили желваки на лице Ади, что не предвещало ничего хорошего. Брюнет нажал в телефоне кнопку вызова несколько раз, чтобы тут же отправить геоданные вызванному номеру. — Чего умолк, малец? — мужчина усмехнулся, сплюнул слюну куда-то под ноги, а затем, растерев кулак, занес его в сторону Сэми.       Брюнет зажмурился от неожиданности, сжавшись всем телом, но, не почувствовав удара, приоткрыл глаза.       Пред ним предстала ужасающая картина: Ади, замахнувшись со всей дури, проехал кулаком по чужому лицу, прижимая пьянчугу всем телом к земле. Но к нему тут же подбежали другие мужики, которые стали оттаскивать рыжеволосого, параллельно заезжая тому по лицу, грудкам или спине.       Вокруг рассыпались продукты, выпавшие из белых пакетов из продуктового, перемешиваясь с бутылками и осколками.       Внутри Сэми стала нарастать паника: он хотел было броситься защитить друга, но его сковал страх и ощущение своей беспомощности. Брюнет просто встал колом без возможности к малейшему действию. В горле встрял ком, а руки стали потеть, и без того безостановочно трясясь.       Вдох, за ним выдох.       Взяв себя в руки, Сэми бросился вперед, оттаскивая одного из пьянчуг, крича что-то невнятное, а затем начиная истерить, замечая струйку алой крови, стекавшей по веснушчатым щекам Ади.       Вдруг раздались звуки полицейских сирен, со всех сторон посыпались маты и ругательства, крики прохожих и другая шумиха. Всё это сливалось в одну пелену, застилавшую глаза и уши.       

***

— Ауч, — прошипел рыжеволосый, когда Сэми в очередной раз по случайности попал ваткой по кровоточащей ссадине.       В нос бил сладкий вкус кофе и свежеиспеченных с утра круассанов. Обстановка была совсем врознь той, что только недавно происходила на улице. Благо прохожие помогли собрать продукты, пока брюнет, свалившись рядом с Ади, уговаривал того поехать в больницу. Безуспешно, но уговаривал.       Сейчас они оба сидели в небольшой комнатушке, которую Сэми назвал своим «офисом». Пара шкафов, диванчик, на котором они и расположились; кофейный столик, рабочий стол и множество живых растений.       В комнату слабо бил утренний свет из приоткрытого окна, так что брюнету пришлось включить настенную лампу, чтобы продезинфицировать чужие раны. Благо, что его аптечка была наполнена всем, чем только можно. «От поноса до золотухи» — как высказался Ади. — А я говорил, что… — Ну же, ангел, прекращай, — рыжий прервал Сэми без грубости, скорее с небывалой нежностью в голосе. Он нерешительно накрыл своей ладонью руку брюнета, что только что обрабатывал небольшую ранку под его глазом. Сначала невесомым касанием, будто бы спрашивая разрешения, но заметив, что парень не отстраняется, прижал крепче, поглаживая слегка дрожащую ладонь большим пальцем. — Я в полном порядке, пара ссадин, слышишь? — Угу, — прошептал Сэми, виновато опустив голову. — Прости, что из-за меня ты вот так.       Ади усмехнулся, поглаживаясь щекой о чужую ладонь, словно рыжий кот, требующий ласки. Бариста всё ещё сидел с опущенной головой, но по порозовевшим верхушкам ушей рыжеволосый мог догадаться, что тот вновь засмущался от проявлений нежности в его сторону.       Ади вообще иногда казалось, что по отношению к Сэми никто и никогда не проявлял ласки и внимания. Брюнет казался ему чутким и заботливым, но будто-бы «холодным»: хотелось прижать его к себе, согреть, даровать всю ласку и любовь, на которую только было способно его сердце.       Но рыжий знал, что лучше действовать осторожно, чтобы не спугнуть. Сэми был хрустальным в плане чувств, конечно же, и Ади очень боялся навредить, страшился сломать.       Рыжеволосый осторожно повернул голову, одаривая подрагивающую ладонь парня лёгким поцелуем, от чего тот поднял глаза на Ади, смотря на него с изумлением и… детским лепетом? — Дурашка ты, ангел, — рыжеволосый осторожно протянул свою руку к лицу Сэми, медленно, даруя тому возможность в любой момент отстраниться, но тот не стал. Позволил прикоснуться к себе, сначала заметно напрягшись от соприкосновения грубой, немного шершавой ладони к коже лица, а затем расслабившись от неожиданно лёгких и нежных прикосновений. Ади провел тыльной стороной ладони под ещё слегка красными глазами, затем убрал прядь, спавшую на них, заведя её за ухо. — Ты не виноват ни в чём. Ты всё сделал правильно, — он говорил медленно, словно гипнотизировал, внушал свои слова, пытаясь вбить, уложить их в чужую голову. С каждым прикосновением Сэми будто бы растаивал, всё больше и больше расслабляясь, и даже прикрывая глаза. — Иди ко мне.       Ади распахнул руки, приглашая брюнета в свои объятия. Тот замер на пару секунд, нерешительно глядя на рыжеволосого, а затем прижался к нему всем телом, крепко зажмуривая глаза, позволяя обнять себя полностью. — Ади, — прошептал Сэми куда-то в чужую грудь. Услышав вопросительный хмыг в ответ, брюнет слегка усмехнулся. — У тебя учёба.       Рыжий запустил свою ладонь в волосы бариста, про себя отмечая их мягкость, пропускал меж пальцев тёмные прядки, завороженно наблюдая за тем, как они переливаются при свете лампы. Другой рукой он прижимал его к себе, гладя того по напряженной спине, но не позволяя руке спуститься ниже. — Ангелочек, ну как я могу уйти сейчас, м? — Ади невесомо поцеловал тёмноволосую макушку. — Никак.       Они пролежали так ещё какое-то время, не желая отстраняться друг от друга ни на секунду. Сэми, расположившись на груди у рыжеволосого, рассматривал его лицо, стараясь аккуратно приклеить парочку пластырей. А Ади послушно ждал, скрестив руки у брюнета на спине, не выпуская того из объятий. — Мне нужно будет заняться делами, — тихо проговорил Сэми, будто бы сам того не желая. — Нужно испечь десерты и заполнить баночки специями, а ещё учёт… и нужно вызвать клининг, — он задумчиво перечислял, пальцем гладя небольшой бежевый пластырь, который, как ему казалось, очень сочетался с персиковой кожей и рыжими волосами. — Можно мне с тобой? — Ади посмотрел на брюнета самым умоляюще-милым взглядом, который имелся у него в арсенале, чем вызвал у него искренние порывы смеха.       Парню нравилось просто наблюдать за тем, как Сэми улыбается, а еще лучше, как смеется. Это шло ему намного больше, чем безразличие, страх или уж тем более грусть. Рыжеволосому было по душе замечать, как у него появляются маленькие морщинки около глаз, когда он счастливо улыбается, а ещё ямочки на щеках. В моменты счастья его серые глаза превращались в светло-голубые, что тоже не ушло из внимания. — Ангел, можно тебя поцеловать? — вопрос вышел немного резким, от чего Сэми перестал смеяться и ошарашенно уставился на Ади, всё ещё находясь у него на груди. Щёки брюнета налились краской, что было отчетливо видно на бледной коже, а рот удивленно приоткрылся.       Неожиданно для самого себя Сэми кротко кивнул.       Внутри брюнета стали просыпаться те самые бабочки, что целой кучей заполнили его грудную клетку, ускоряя дыхание от недостатка кислорода. Сэми почувствовал себя подростком, что целуется первый раз в жизни, ведь отчего-то в горле пересохло, и даже губы, казалось, подрагивали от волнения.       Ади чётко ощущал, как колотится сердце парня; замечал, как тот, как ему казалось, незаметно слегка сжимает его чёрную толстовку от волнения, но всё это делало его в разы, если не в сотню раз, привлекательнее, милее и желаннее.       Рыжеволосый парой пальцев приподнял чужой подбородок, очерчивая большим пальцем края нижней губы Сэми, слегка надавливая и вынуждая приоткрыть рот. А затем осторожно, не резко прильнул к чужим губам. Он целовал ненастойчиво, не отрезая пути к отступлению, нежно, можно даже сказать невесомо. Ади позволял привыкнуть, допускал брюнету сделать так, как он хочет: так, как ему комфортнее. Он лёгкими поцелуями одаривал то верхнюю, то нижнюю губу, изредка отстраняясь и целуя парня в кончик носа.       Спустя какое-то время Ади стал ощущать, что Сэми расслабился и даже вошёл во вкус: стал слегка оттягивать его губы или не сильно прикусывать. Тогда рыжеволосый позволил себе проникнуть языком глубже, ускоряя темп и увеличивая напористость.       Сэми осторожно отстранился, и Ади было уже хотел извиниться, как брюнет вновь припал к его губам, целуя яро, настойчиво, перехватывая темп. Рыжеволосый усмехнулся прямо в чужие губы, а затем одним рывком перевернул парня, уложив его на диван и оказываясь над ним.       Тёмные прядки рассыпались по бежево-кофейному дивану, а белая рубашка предательски задралась, от чего ее обладатель неуютно заёрзал. Ади, уловив краем глаза этот жест, осторожно поправил рубашку, поместив на свое законное место, получив благодарный, но немного удивленный взгляд со стороны Сэми. — Я не собираюсь идти против твоей воли, — и рыжеволосый вновь припал к чужим губам, сливаясь в уже более интимном и чувственном поцелуе, нежели ранее.       После этих слов брюнет окончательно расслабился, позволив себе обнять Ади за шею, зарыться руками в рыжие волосы и просто отвечать на поцелуи, приятные губам, не задумываясь о том, что же будет далее.       

***

— И как ты это делаешь? — воскликнул Ади, в очередной раз пытаясь правильно закрутить тесто для круассана.       Сэми залился смехом, осторожно погружая свою партию в духовой шкаф. Он подошёл к парню, переплел их пальцы и осторожно завернул слоенное тесто, создавая идеальную форму. Рыжеволосый, старавшийся внимательно уловить весь процесс, улыбнулся, оставляя невесомый поцелуй на щеке парня. — Ты просто бог, — прошептал Ади прямо на ухо Сэми, от чего по коже того пробежались мурашки. — Недавно ведь был ангелом? — брюнет вновь рассмеялся, выпутываясь из объятий и направляясь к умывальнику.       Ади хмыкнул что-то неразборчивое, а затем продолжил свои попытки, которые стали заметно успешнее.       Сэми ловко пересыпал приправы и добавки из пакетиков в красивые баночки с ажурной тканью на крышках, а затем расставлял их позади барной стойки.       Раздался протяжный писк кофемашины, а спустя пару минут бариста уже заходил в офисную комнату с двумя кружками макиато. Он осторожно поставил их на кофейный столик около дивана, поместив рядом две тарелки с пирожными, а затем направился на кухню.       Сэми бесшумно облокотился о дверной проем, наблюдая за тем, как рыжеволосый, прикусив нижнюю губу, со всей внимательностью заворачивает вполне красивые по форме круассаны.       А внутри брюнета что-то расплылось, заполняя все родной теплотой. Наверное, — это вода, оставшаяся от его растаявшего сердца.       

Не красота вызывает любовь, а любовь заставляет нас видеть красоту.

Лев Толстой