Мы были птицами...

***

      Сергей комично замер с пластиковым стаканчиком у рта, Ингрид даже немного позавидовала этому пластику. Она загляделась на его профиль, он так мило смущался, от её слов. Было ли всё дело в новизне отношений или просто в природной скромности парня не понятно. — Никогда не меняйся… — Говорит Инга и улыбается касаясь щеки Сергея потом отсаживается немного назад и говорит: — Что касательно шрамов… — Гром отодвигает ворот футболки показывая округлый след на левой ключице. — Огнестрел. Дело о похищениях девушек. Это серийник. СМИ прозвали его «Триптих» как-будто он чёртов художник со своими картинами. Любил собирать себе коллекцию женщин разного типажа, а-ля Виагра. Светленькая, тёмненькая и рыжая. Измывался над ними пока не надоедало, но сам не убивал, нет. Предоставлял «выбор»: либо самим покончить жизнь самоубийством, либо он постепенно будет отрезать от них что-нибудь и уродовать им тела. Понятное дело, что они выбирали. Даже если бы не уродовал, пережить подобную психологическую травму и как-то потом строить свою дальнейшую жизнь просто невозможно. Не сразу, но я вычислила ублюдка. Однако в управлении мне не поверили, говорили, что я ошибаюсь. Поняв, что просить поддержку в органах бесполезно, я самостоятельно поехала на дачу, где предполагала что их и держали. Когда убедилась в том, что там действительно были заложницы к тому же в опасности, я рискнула и ворвалась на участок. Исход был ожидаем. Он оказался там же и к неудачному стечению обстоятельств вдобавок имел при себе пистолет. Открыл огонь. Благо в стрельбе он был неопытен поэтому из трёх выстрелов попал лишь раз. Зато это развязало мне руки. Я его так знатно отметелила, что меня даже за это отстранили, но это время как и всегда совместилось с нахождением на реабилитации после травм. — Удивление Сергея говорило само за себя. — Да. За применение слишком жёстких мер задержания отстраняют, а за этого меня даже грозились уволить. Видите ли скандал, шумиха и прочее. Превышение полномочий, незаконное вторжение на частную собственность, усердное избиение. — Гром горько хмыкнула. — Он имел связи в вышке и в частности именно по этой причине мне никто и не поверил. Я спасла двух из них. Рыжая, Кристина, сдалась немного раньше. Я не успела ей помочь, но вмешалась вовремя чтобы спасти остальных. Ну, как помочь… Пока я лежала на реабилитации вторая девушка, которая блондинка, Яна, не выдержала груза воспоминаний и покончила жизнь самоубийством. Брюнетка, Маша, пока ещё держится, но надежды на то, что она покинет стены «жёлтого дома» как-нибудь иначе, чем ногами вперёд, мало. Жер… — Гром отдёрнула себя, говорить так о людях было неправильно. — Несчастные девушки даже если их и вызволяют, редко становятся психологически здоровыми. Я тешу себя тем, что теперь «Триптих» не сможет искалечить ещё больше жизней. Не полезь я тогда на рожон под пули он бы продолжал свою деятельность. Так что вот моя «медаль» за спокойствие его новых коллекций, другую же не дали. А вот это… — Она подняла правый рукав выше показывая шрам на плече. — Обыкновенный, спокойный, офисный планктон. Убил жену и тёщу за то, что капали ему на мозг и шумели. Он в них почти всю обойму выпустил, а оставшиеся пули потратил на меня, меня только зацепило. Через дверь стрелял, я вовремя повернулась. В их смерти винил их же. Ещё немного и возможно убил бы дочь. Я вовремя откликнулась на вызов, так как была неподалёку. Прибыла на место, пока другие собирались. Девочке Саше и года ещё не было, но в мозгу родителя уже все шестерёнки давали сбой и все представительницы «слабого пола» вызывали отвращение, острая форма ненависти к женщинам. Малютку я спасла, а отца, Кирилла отправили на пожизненный срок. Вот этот… — Инга задрала левую руку в изгибе демонстрируя тонкую светлую линию на руке длиной в несколько сантиметров. — Карманник, пойманный во время своего труда. Иногда он и снасильничать любил. Избрал меня своей жертвой. Ну, ничего ему это желание потом таинственным образом отшибло. Навсегда. — Завуалированно признала Гром. — Куртку порезал поганец, пришлось зашивать, я себе все пальцы тогда истыкала. Травма двух рёбер справа, треснули, когда нож по самую рукоять вогнали. Месть за поимку крупного босса. Наркоторговцы. Мой отец особенно рьяно таких гадюк отлавливал. Любили подростков заманивать. Такие чаще всего ведутся на байку: с одного раза ничего не будет. Подсаживали на дозу, а потом делали из подростков своих дистрибьюторов. После этого улицы стали чище, на короткий период. Пока меня латали среди торговцев завязался спор престолонаследования. Улицы залились кровью. Вот здесь… — Инга склонила голову в правую сторону открывая раннее рваную резанную рану. Оставшийся на шее страшным шрамом. — Это было ограбление банка, несколько лет назад. — Ингрид усмехнулась своим воспоминаниям. — Везёт же мне попадать в банки во время ограблений. Удивительно, как ещё во все чёрные списки города не попала. Главарь прижал мне охотничий нож ребристой стороной к горлу, чтобы других запугать. Думаю, в камере он об этом тысячу раз пожалел недосчитав несколько передних зубов. Сопротивления от девушки не ожидал и позже понял насколько сильно ошибся с выбором. В тот раз они даже выйти из банка не сумели, неопытные были. Даже их водилу словила в переулке притворившись, что мне нужна помощь и на меня напали. Застала его врасплох. В принципе мне этих даже жалко стало. Потому что помимо главаря, которому я зубы локтем выбила, никто своего срока не заслуживал. Он подбил остальных на это дело, очень молодые ребята были. Некоторым я помогла немного срок скосить. Жаль дураков стало. У меня на районе таких наивных полно было. Привыкли к босяцкой жизни с малых лет и поверили в лучшую жизнь заработанную грабежами. — Сергей внимал ей, боясь перебить на полуслове. — Есть пулевое на бедре, справа. Уличный барыга попытался так задержать и скрыться, но не сумел. Меня такое никогда не останавливало. На правой лопатке ножевое, рядовое нападение, во время выхода из академии ходила по районам ночами, выслеживали маньяка. Оказалось их двое, мне повезло среагировала вовремя, прошло по касательной, хотели лёгкое пробить. Вот тут… — Ингрид приподняла штанину на правой ноге и приподняла её чтобы свет упал на покалеченную голень. — Более интересный случай. Покушение на дороге. Если помнишь у меня есть байк: «Молния», на котором я время от времени передвигаюсь. Бывало, что сбивали. Тут кость раздробилась. — Сергей отложил прохладный стакан и смотрел на неё с болью представляя, как тяжело ей приходилось по жизни. — Долго всё срасталось как по мне, но врачи вечно подмечают, что мои травмы проходят в рекордные сроки и без осложнений. Отмечают моё неубиваемое здоровье. Никогда не обращалась к ним в случае болезней. Ну, я бывает болею, но больницы терпеть не могу, поэтому к ним не суюсь! Сбили меня потому что я разрыла очень опасную информацию на одного депутата повязанного с криминальным миром. Пытались так меня заткнуть, но я своего добиваться умею. Могу, умею, практикую, как говорится. Первым делом как с комы вышла про байк спросила, чтобы обстановку разрядить, доктор посмеялся, а Лена за шутку отругала. — С улыбкой говорит Ингрид, а затем протягивает левую руку и пальцами прослеживает шрамы на предплечье. — Там очень грязное дело было, один из наших замешан оказался. А вот это перелом, тоже падение с мотоцикла. Успела сгруппироваться, но шлем протёрся наполовину, жалко, хороший был. Ещё есть на правом бедре шрам, таз треснул, получила в машине. Благо за рулём была не я, целились-то в меня, а Борис смог вырулить, а то в Ниве бы оказались. Дверь промялась внутрь, а протаранили добрые «родственнички» одного из ублюдков. Удивительно, как семья не умеет трезво оценивать поступки своих чад и кровных родичей. Хотя, это чисто человеческий фактор и я могу их понять. — В голосе Ингрид была слышна некая грусть. — Мы не способны приказывать сердцу, кого любить. Сергей тоже мог понять. Ведь он тоже занимался укрывательством и сделал бы абсолютно всё, чтобы помочь Олегу. Откашлявшись от комка в горле Ингрид продолжила: — Есть несколько на руках. — Подставив руки ближе к лицу Сергея Инга указывала на каждый поясняя: — Ладонь на левой руке когда-то была рассечена по диагонали, потому что схватилась за лезвие чтобы по лицу не полоснули. На этой же руке мизинец, безымянный и средний были сломаны при падении с мотоцикла. Из-за нескольких штифтов вот, вертикальные шрамы остались на фалангах. На костяшках от постоянных драк всё в микро шрамах и трещинах. А теперь о тех, которыми я горжусь Больше всего: в основном это ожоги. Левое плечо. — Инга показала рукой след. — Выбивала горящую дверь в квартиру. Удивительным образом я почувствовала неладное, помчала внутрь. Успела всех предупредить, но из-за взрыва потеряла сознание, а когда пришла в себя спасла ещё нескольких из пожара. Киру 8-ми лет Милу 6-ти лет и их престарелого кота Штрауса ему было 14, тот ещё кошара, был в шоке и не рыпался. Все отделались простым испугом. Это было ещё до службы, я тогда даже не планировала в органы идти из-за этого и решилась. — Ингрид приподняла правую ногу задирая штанину на лодыжке. Там был ещё один ожог. — Выбила дверь в горящую квартиру, там был младенец Коля и его мать Катя потерявшая сознание из-за дыма. Их пытался убить отец и глава семейства. Ради любовницы. Видите ли он не мог потянуть содержание семьи потому что содержать любовницу обходилось ему очень дорого. Моральный урод, если в двух словах его описывать. Вместо семьи выбрал эту шкур… женщину. — Сдержалась от грубого словца Инга показывая кисть правой руки. — Это я из провала в полу вытягивала 13-летнего пацана этажом ниже. Его звали Ромой. — При упоминании детей Гром светилась улыбкой и теплотой. Видимо что-то вспоминая, затем снова стала серьёзной. — Вот. Тыльная сторона правой ладони. Разбила окно в салон автомобиля. В машине, в жару оставили пятилетнюю девочку: Регину. Ей грозил перегрев из-за духоты. Виновником ситуации был её отец, но за спасение дочери не отблагодарил, а подал на меня иск за нанесение вреда частной собственности. Представляешь? — Сергей хмуро отрицательно помотал головой. — В суде я защищала себя сама и судья быстро встала на мою сторону. Она оправдала меня, как только узнала причину взлома, а мужчину обвинили в безалаберном отношении к безопасности собственной дочки. Ему выписали крупный штраф и предписали наблюдение опеки, чтобы убедиться в качестве жизни малышки. Предположили, что это было намеренно. А так было ещё много сотрясений, переломов, трещин, гематом, растяжений и сопутствующих падениям травм коих и не сосчитать. — Ингрид погрузилась в свои мысли, нервно поглаживая шрам на левом запястье. Он был всего пару сантиметров, о нём рассказывать она не торопилась или не собиралась и вовсе. — А этот? — Робко спрашивает Сергей взяв её кисть и пройдясь пальцем по следу. Ингрид его словно не слышала, находясь в каком-то трансе. — Позволишь? — Сергей притянул её руку к лицу чтобы разглядеть получше. Разумовский бережно оглаживал шрам, а затем прикоснулся к нему губами. Тихим голосом Инга сказала: — О нём, рассказывать слишком долго… — Ты и так очень много мне рассказала, сегодня… Не совсем понимаю для чего, но благодарен за каждую историю. — Для того, чтобы объяснить, почему каждый из них важен. Показать, что за каждым история… Доказывающая ценность моей жизни. И что с каждым из них я всё ближе к недостижимому искуплению, за ошибку в прошлом… — Её лицо впервые стало бледным за этот вечер. Сергею было сложно представить, что вся её ценность заключалась только в помощи другим людям. Неужели никто не показал ей, что она важна и без героических подвигов. — А за этот… Шрам… — Ей пришлось сделать глубокий вдох, чтобы пересилить себя. — Это единственный, за который мне стыдно. И если про другие можно было сказать, что они получены естественным путём, то этот единственный: искусственный. Обычно я прячу его за отцовскими часами. Там широкий ремень, но стекло как-то уже заметил треснуто. Я специально его не заменяю. Парадо́кс корабля Тесе́я, который можно сформулировать так: «Если все составные части исходного объекта были заменены, остаётся ли объект тем же объектом?» Понимаешь? Тогда это были бы уже не те часы, не моего отца… К моему сегодняшнему образу они не подходили, пришлось снять и оставить дома. — Ингрид было больно обнажать душу перед рыжим, но рассказать хотелось. Чтобы он понимал с кем связывается, чтобы не строил иллюзий на её счёт. Не думал, что она святая. У неё много минусов, но почему-то Сергей кажется принимал их все или не понимал, что они были… Смотря куда-то под ноги, Гром размышляла об ошибках прошлого. Сергей держал её за руку и продолжал задумчиво поглаживать кожу. — Думаю, на сегодня с нас хватит игр и фильмов. — Сказал Сергей и Инга кивнула. На ладонь Гром упала чужая слеза, а затем её рука взметнулась вверх и горячие губы парня начали оставлять поцелуи на побелевших шрамах и полосах. — Мне так жаль, что тебе пришлось столько страдать… — Это заслуженно. — Твёрдо сказала Гром. — Не правда. Никто не заслуживает столько боли. Особенно ты. — Ты не знаешь этого наверняка, я плохой человек, Серёж. Я просто стараюсь быть лучше, но это не работает. Ничто это… — Гром показала шрам на левом запястье. — …не исправит. Не вернёт мне… — Она тяжко вздохнула и заглянула в синие глаза. — Не важно. Это уже не важно. — У меня тоже есть несколько шрамов. — Поддержал Сергей. — Правда откуда половина из них я и не помню… Но вот этот, — Сергей развернулся и отодвинул несколько прядей на затылке показывая длинную белую полоску. — это в меня Петька камень кинул. Мед сестра сказала, что мне сильно повезло, я мог и умереть. А тут… — Сергей поднял правую штанину. — Это я во время скейтбординга с Олегом упал. Он меня потом до травмпункта на себе и тащил. Вот между большим и указательным это я из-под завалов котёнка доставал, оказалось это был лисёнок. Рыжий собрат. — Разумовский мило улыбнулся продолжая вспоминать ещё историй из детства. — Вот тут на ключице, это меня шпана порезала на экскурсионной вылазке по мостовым. Мы с Олегом от скуки убежали и нарвались на неприятности, он меня защищал, но порез оставить успели. Как остальные получил не помню, может и к лучшему, что так… — Задумчиво сказал он, пока Гром тяжело дышала. — Этот Петька, совсем дурной что ли? Он чуть тебя не убил. Преступником наверное стал, как его зовут полностью, мне интересно куда этого придурка жизнь занесла… — Петька лет в 16 из окна вывалился, не выжил. Так что больше никого не обижал. Как бы то ни было, жаль его. — Жаль? Ты слишком добрый. А что там с ключицей? Я не разглядела. — Гром намеренно вытягивается и парень оттягивает ворот, чтобы она лучше рассмотрела. Светлая кожа, веснушки и так сильно не вписывающийся шрам на ней. От этой картины у Инги встал ком в горле. Вспомнив, что Сергей пытался зацеловать следы её боевых шрамов она потянулась и так же поцеловала кожу. Парень ойкнул отпустил ворот, а Инга ведомая каким-то внутренним порывом не выдерживает и притягивается ещё ближе уже откровенно нависая над покрасневшим до кончиков ушей Разумовским. — Я слышала, что у рыжих кожа иначе устроена и краснеете вы легче, но чтобы настолько… — Гром уже без всякого стеснения забирается парню на колени и целует в шею. — Это же просто невозможно просто так наблюдать… — Серёжа замер, восторженно смотря вверх. — А твоя кожа, это же просто произведение искусств… — Касаясь щеки губами продолжает она. — Вы делаете меня одержимой вами, господин Разумовский. — Теперь в лоб. — Я схожу с ума. — Затем наконец в губы. — И пусть в веснушках ты, но сегодня я буду зацелована солнцем, верно же я говорю? — Парень обескураженно что-то неразборчиво бормочет. — Что-что? — Ингрид опускается ближе к губам Сергея ухом чтобы он повторил. — Для того и нужна чёлка чтобы это скрывать… — Со мной тебе ничего не надо скрывать. — Глаза парня нервно забегали, возможно задумываясь о своих тайнах, которые для Инги уже и не секрет. — Нам не стоит… — Инга положила палец на его губы. — Я хочу. — Услышав в очередной раз заветное слово, Сергей немного перенимает инициативу и целует её в ответ самостоятельно. — Но не здесь… Пошли к тебе… — Х-хорошо…

***