прости

Прошла неделя, и кое-как, с божьей помощью, с помощью Лики и Костьи, через слёзы и бессонницу, девочки смогли свыкнуться с мыслью, что «мы» раскололось на «я» и «ты», что «нас» больше нет. Свыкнуться. Но не принять. По крайней мере Бэлла не собиралась мириться с тем, что Настя, всё ещё любя её, выёбывается и строит из себя актрису погорелого театра. Нет, она этого так не оставит. Настя ещё прибежит к ней. Но нужно ли это будет Бэлле? Вот в чём вопрос. Риторический, правда. Все вокруг, не исключая саму Кузнецову, понимают, что она никогда не сможет отказаться от Насти. Они принципиально не разъехались по разным комнатам. Бэлла – потому что поменяла тактику и твёрдо решила вести себя так, будто ничего не произошло. Всем своим видом она показывала: я что, на помойке себя нашла, чтобы из-за какой-то там Петровой переезжать, тратить свои силы и время? Её взгляд, направленный на Настю, говорил: даже не надейся, что я не съезжаю, потому что хочу лицезреть твою физиономию двадцать четыре на семь. Я всё ещё тут, потому что мне похуй, где жить: для меня тебя нет нигде. А Настя и не надеялась. Будучи ранее уверенной, что хочет видеть, как Бэлла остынет и охладеет к ней, она теперь терпела её равнодушие и ненависть. Как бы эгоистично это ни звучало, но похуизм Бэллы приносит Насте намного больше боли, чем её страдания и слёзы. Потому что слёзы – доказательство того, что любовь ещё жива, а сейчас Петрова видит, что Бэлле даже переезжать не нужно, чтобы чувствовать себя спокойно и комфортно. Старшая не была готова к такой быстрой перемене, поэтому решила, что избегать друг друга им уже нет смысла. Вот только обе они не знали правды: Бэлла не переезжала, потому что элементарно не могла заснуть, зная, что Насти нет рядом. А Настя не переезжала, потому что и не хотела засыпать без Бэллы. Всё это было похоже на какую-то пассивно-агрессивную войну: они незаметно бросали друг на друга долгие взгляды, говорящие красноречивее слов. Кстати, о словах. Смотреть друг на друга – всё, что им оставалось, потому что это было единственным способом их общения. Они вели этот невербальный диалог между небезуспешными попытками делать вид, что вообще не знакомы друг с другом. Спустя время Настя тоже устала страдать: она смотрела на мелкую всё увереннее и провокационнее. - Слушай, тебе не надоели эти игры? – прошептала Костье Лика, кивая головой на многострадальную парочку, в очередной раз прожигающую друг друга презрительными взглядами. - Я бы даже сказала, заебало, - ответила Костья, наблюдая за девочками. - Они же друг без друга даже спать не могут! О каком расставании вообще речь идёт?! – уже начинает злиться Лика. - Цирк уехал – клоуны остались, - спокойно усмехается Купер, развалившись на кровати. - Короче, план такой, - начала Лужанская и подсела к Костье поближе. - План? - Ты в меня влюбилась, - серьёзно заявляет Лика. - Чего, блять? – смеётся в голос. - Да потише, Господи. Я же не серьёзно. - Кто знает, кто знает, - подмигивает Костья и замечает, как неожиданно краснеет Лика. - Так, всё, к делу, - говорит та, отводя взгляд и пряча улыбку. – В общем, что нам нужно? Чтобы они начали наконец разговаривать нормально, а не как глухонемые, которые никак не выучат азбуку Морзе. Ты подходишь к Насте и говоришь: так-то, так-то, мне Лика нравится, - на этих словах Лика ещё больше покраснела, - расспроси Бэллу по-братски, нравится ли ей кто-то, что она обо мне думает и… -…И пошлёт она меня нахуй. А почему я по твоей легенде не могу это у Бэллы типа напрямую спросить? - Потому что ты по ту сторону баррикад, что непонятного, - шипит на Костью Лика. – Бэлла не будет с тобой об этом говорить. Поверь на слово. Иии, может, блять, потому что нам нужно, чтобы ОНИ поговорили, а не чтобы Бэлла услышала такую хуйню?! - Бэлла со мной типа без б разговаривает. И почему хуйню? – с улыбкой спрашивает Костья. Но Лика лишь ждёт, поджав губы, пока Купер успокоится и нормально её выслушает. Но румянец на её щеках другого мнения. - Всё сказала? – строго произносит она и вопросительно смотрит на подругу. Костья глупо кивает, и Лика продолжает: - Ты подойдёшь к Насте и скажешь вот это вот всё. Она назовёт тебя конченной, куда без этого. Ты заверишь её, что если бы не такая патовая ситуация, то ты бы до неё не доёбывалась. Надавишь на дружеские чувства. Типа вот, я же тебе помогала. Пора и должок возвращать. Ну чё, согласна? Охуенно я придумала, да? С гордой улыбкой Лика ждёт похвалы и оваций. - Чё такое патовая? – говорит Костья и смеётся. Лика лишь закатывает глаза и разочарованно вздыхает. - Да ладно, ладно, всё. Охуенная идея, чувак. Я типа постараюсь, - серьёзно уверяет подругу Костья и несильно сжимает её плечо. Как-то слишком много тактильного контакта между этими двоими в последнее время. А говорили, на чужом несчастье счастья не построишь.

***

- Наааасть, Насть, Насть, Насть, Насть, Насть, - кричит Костья Петровой в спину, догоняя. - Чё? – спрашивает та, оборачиваясь. - Это. Тут типа такая хуйня. Типа… - Информативно. Что-то ещё? – парирует недоумевающая Настя и вопросительно смотрит на подругу, сложа руки на груди. - Мне типа твоя помощь нужна. - Так. - Мне нравится Лика, - выпаливает Костья и непроизвольно краснеет. – И мне типа нужно, чтобы ты поговорила с Бэллой. Пожалуйста. - А?! НЕ, - вскрикивает Настя и нервно мотает головой. – Не, Кость, без меня. - По-братски, Настюх. Мне надо знать, кто Лике нравится. Если нравится, - умоляюще тараторит Купер, пытаясь заглянуть отнекивающейся и охуевшей Насте в глаза. - Нет. Моё последнее слово. Ты что, конченная?! Как я с ней заговорю, по-твоему? «О, привет, Бэлл. Целоваться не будем, я же тебя бросила, помнишь? Так вот Костья в Лику влюбилась. Не подскажешь, чё делать, а?». Н. Е. Т. - Настюх. Ситуация платовая, - сокрушённо говорит Купер, понимая, что в ход пора пускать тяжёлую артиллерию. Настя округляет глаза и, не веря своим ушам, переспрашивает: - Какая-какая, блять, ситуация? - Платовая, бро. Так бы я к тебе не обратилась, ты же знаешь. - КАКАЯ, НАХУЙ, ПЛАТОВАЯ? Я лично знаю только патовую. Платовая, блять. Ты где это слово услышала вообще? Мария Владимировна подсказала? – Настя смеётся, схватившись за лицо. - Слышь, блять, БУБУБУУУУУУУШЕЧКА, я к тебе по-дружески типа обратилась. Нихуя попросить уже нельзя. Иди нахер, короче, - Костья обиженно махает на Настю и отворачивается. Но та перехватает её за локоть и, выдыхая, говорит: - Ладно, поговорю, окей. Но только потому что люблю тебя. «И потому что любишь её», думает Костья и улыбается про себя. - И если мы подерёмся – виновата будешь ты, - продолжает Настя и указывает на подругу пальцем. - Да-да, подерётесь, как же, - ухмыляется та и заранее уворачивается от потенциальных пиздюлей. – Все мы помним, как вы драться умеете. - Я имею право передумать? - Нет, - довольно отвечает Купер и, уходя, говорит: А, и кстати, спроси, чё она обо мне думает. - Бэлла? - Какая, нахуй, Бэлла?! Спроси у неё, чё обо мне Лика думает. Помешанная, блять. Помиритесь уже. И спасибо. Костья уходит, оставив Настю наедине со своими мыслями и головной болю под названием «предстоящий разговор с бывшей». Но кто она такая, чтобы не помочь подруге? Петрова зажмуривает глаза и думает: «признайся, дебилка, что просто рада поводу поговорить с ней».

***

Настя весь день собиралась с духом и морально готовилась к их первому внятному диалогу с Бэллой. Хотя насчёт внятности старшая уже сомневается: так она не волновалась даже на кастинге «Пацанок». Как она всегда говорит, всему своё время. Так вот время поговорить пришло. Настя ждёт, пока их комната опустеет и все девочки, кроме Бэллы, спустятся вниз, в общую гостиную, играть в мафию. Даже сверху слышно, как все спорят, включать ли проститутку в список героев игры - достойное каждой леди времяпрепровождение. Но Настя лучше бы согласилась быть шлюхой в мафии, чем сидеть сейчас на кровати, нервно стучать ногой по полу и тереть виски в мучительном ожидании. Бэлла пошла в душ, и Петрова готова поклясться, что никогда ещё мелкая не мылась так долго. Будто, блять, назло. Будто, блять, чувствовала, что её ждёт. Трек: Radiohead – Talk Show Host Но вот наконец закрывается кран, стихает вода и через пару минут в комнату заходит Бэлла. Чёрт. Настя поднимает взгляд и открывает рот, будто впервые видит мелкую в таком виде: та стоит в дверях, удивлённая и немного испуганная тем, что старшая её, очевидно, ждёт. You want me, well fucking well come and find me Стоит в одной длинной белой футболке, оголившей одно плечо и открывающей вид на острую ключицу. Тонкая ткань ничего не скрывает, и Настя, медленно опуская свой красноречивый взгляд, отчётливо видит очертания сосков. Бэлла, кажется, вовсе не стесняется, и это сводит старшую с ума. Её волосы заметно отросли, и сейчас с распущенных мокрых прядок стекают по стройному телу струйки воды, а Настя не может оторвать взгляда и не проследить их траекторию: прозрачная капелька спускается от влажной шеи ниже, скрываясь за вырезом футболки, и оседает мокрым пятном где-то в районе груди, не оставляя никакого простора для фантазии. Настя чувствует, как потеют её ладони и как знакомый жар разгорается внизу живота. Не то что бы неделя без секса – для неё так много, но вот неделя без Бэллы кажется вечностью. Она и так с каждой минутой всё больше начинает скучать не только по ней самой, но и по её телу, протяжным стонам и своему имени, которое она всегда выкрикивает во время оргазма. Она и так держится из последних сил, чтобы по привычке не зажать где-нибудь мелкую, так ещё и Бэлла издевается сейчас, явно наслаждаясь состоянием Насти. - Ты что-то хотела, или попялиться пришла? Если второе – то Вы не по адресу, - холодно начинает мелкая и подходит к своей кровати. И Настя определённо не задерживает свой взгляд на стройных ногах и виду сзади. Определённо нет. - Поверь, я бы тебя не стала беспокоить, если бы… - Кто бы сомневался, - хмыкает Бэлла и начинает медленно переодеваться, прекрасно зная, что Настя сейчас начнёт заикаться и мямлить, зависнув на её оголённом теле. - Костья. Костье нравится Лика. Да, - пытается собраться с мыслями старшая и кашляет, потому что Бэлла без тени смущения сняла футболку, открыв вид на красивую спину, усыпанную родинками. - А я тут каким хуем? Откашлявшись, Настя поднимает на Бэллу раскрасневшееся лицо и снова давится слюной, увидев, что та стоит, повернувшись к ней, в одном белье. В мыслях тут же пустота и обрывки воспоминаний: она покрывает мокрыми поцелуями этот мягкий молочного оттенка живот и спускается всё ниже; она кусает эту выпирающую ключицу; она целует нежную кожу на внутренней стороне бедра… - Я могу идти, или ты закончишь? – раздражённо спрашивает мелкая, возвращая Настю в жестокую реальность. - Что? Куда? В таком виде?! – возмущённо говорит старшая, тут же меняя тон с неуверенного на привычный властный. - У тебя спросить забыла, - хмыкает Бэлла и устало добавляет: Ну что там с Костьей? - Она попросила спросить у тебя насчёт Лики. Ей кто-то нравится? - Интересно, а почему Костья не могла спросить это у меня, а? Вы меня за дуру держите? – недовольно отвечает вопросом на вопрос Бэлла и садится на кровать почти напротив старшей, кладя руки на колени и уничтожая противника убийственным взглядом. - Боится, что ты её недолюбливаешь. Из-за меня. - Потрясающе. А тебя я типа «долюбливаю»? Л-логика, - смеётся Бэлла и хлопает в ладоши. - Не такого слова, блять. - Да мне похуй так-то, веришь, нет. И, если честно, всё это уже начинает порядком злить Настю. Какого хуя мелкая себе позволяет? Совсем распоясалась. Ещё неделю назад за такое поведение она бы уже получила по жопе, а потом была бы прижата к стенке без шанса на помилование. Нестерпимая тоска сменяется раздражением, а нахальное выражение лица Бэллы вызывает острое желанием заткнуть ей рот поцелуем. Но Настя только ухмыляется одним уголком рта, улыбаясь про себя своим мыслям, поднимается и, медленно подходя к мелкой, говорит: - Можешь ненавидеть меня хоть 25/8, но речь сейчас о наших подругах. Так что давай ты прекратишь на пару минут свои попытки впечатлить меня своим остроумием и показным равнодушием и ответишь, нравится ли кто-то Лике? Она слишком близко, чтобы Бэлла смогла найти в себе силы выглядеть спокойно. В отличие от Насти, которая сейчас самоуверенно нависает над ней, Бэлла так и не научилась прятать свои эмоции. Но она явно делает успехи, поэтому, поборов в себе минутное замешательство и смущение, она вдруг поднимается и, оказавшись от Насти в нескольких сантиметрах, отвечает ей таким же уверенным тоном: - Во-первых, давай без давай. И не надо мне тут указывать. А во-вторых, с какой стати я должна доверять Лику Костье? - А что не так с Костьей? – хмурится недоумевающая Настя и подходит чуть ближе, будто ведомая запахом, исходящим от ещё влажной кожи мелкой. Она пахнет мятой и…собой. - Ну, знаешь, с кем поведёшься. Бэлла произнесла эти слова без тени сарказма, открыто и прямо смотря на Настю, будто хотела и взглядом, и одной простой фразой выразить всё сразу: и боль, и разочарование, и злость, и наигранное равнодушие. И Настя вдруг вновь ощутила тяжёлый ком внутри – ком вины и никуда не исчезнувшей любви. Ей кажется, будто она любит теперь Бэллу ещё сильнее. Хотя казалось, что сильнее любить невозможно. Всё, чего ей сейчас хочется, - это обнять свою девочку и просить прощения до самого утра. Но Бэлла вновь берёт себя в руки и, отступая на шаг, произносит ровным тоном: - Лике она тоже нравится. А потом просто уходит, оставляя только свой запах. Настя вновь опускается на кровать, пряча лицо в ладонях. Бэлла стоит за дверью, пытаясь успокоиться и высушить слёзы, прежде чем спуститься к остальным. Она слышит, как в их комнате что-то разбивается, как ругается Настя, как она начинает плакать, как бьёт кулаком о кровать. Ей кажется, будто она любит теперь Настю ещё сильнее. Она закрывает глаза, но тут же распахивает их, когда слева внезапно открывается дверь и выбегает старшая. - Покурим? – хрипит от слёз Бэлла и получает в ответ неуверенный кивок. Трек: SYML – Hurt for me Если честно, то Настя искренне боялась какого-то серьёзного разговора. Но, как оказалось, Бэлла и не собиралась завязывать никаких бесед. Просто молча собрала влажные волосы в пучок и достала смятую пачку. Просто молча протянула сигарету Насте, избегая тактильного контакта пальцами. Просто молча закурила, не обращая никакого внимания на старшую. А та просто молча умирала внутри от какого-то непонятного счастья, от осознания, что они сейчас вдвоём, наедине друг с другом, стоят на балконе и делят одну пачку Malboro. Умирает от вида Бэллы, облокотившейся на перило и бросающей на Настю короткие взгляды. От её дурманящего запаха. От такой долгожданной близости. For love, I only you next to me Sweet love, how long before you hurt for me? И пусть они не вместе, но сейчас они рядом. И пусть они разошлись, но сейчас всё кажется возможным. Почему-то Насте впервые в голову приходит мимолётная мысль, что она, возможно, ошиблась, оттолкнув Бэллу. Потому что только сейчас, рядом с ней, слыша её сердцебиение, наблюдая, как догорает в тонких пальцах сигарета, освещая её задумчивое лицо, чувствуя безумное тяготение и зная, что Бэлла тоже его чувствует, только сейчас она ощущает себя живой. И ей кажется, будто воздух, которым она дышит, состоит только из запаха, исходящим от любимого тела. И ей кажется, что она самое глупое существо на земле. - Ей правда нравится Костья? – нарушает она тишину и не узнаёт своего собственного голоса. - Правда. Всегда нравилась. С самого начала проекта. Но у меня такое ощущение, что они специально сговорились и подстроили наш разговор, отвечаю. - Что ж, им, блять, удалось. Спелись. Бэлла смеётся впервые за последнее время так искренне и по-доброму, что Настя не может поверить, что эта девочка с ямочками на пухлых щеках больше не её. Она грустно улыбается и смотрит на мелкую, не скрывая больше своего взгляда и ожидая того же в ответ. Бэлла поворачивается и вот они уже снова играют в гляделки. - Я знаю, что «нас» больше нет, но это не значит, что мы должны усложнять свою жизнь ещё больше и вести себя, как дауны, которые избегают друг друга и пытаются что-то доказать, - выпаливает мелкая на одном дыхании. Глубокий вдох. - Я знаю, что этого не изменить, но давай хотя бы попытаемся изменить к этому отношение. Боль. Вот, что чувствует Настя, когда слышит твёрдое «этого не изменить». А она, дура, ещё на что-то начала надеяться. - Я всегда знала, что такое может произойти. Но я всегда думала, что если это и произойдёт, то только потому, что…из-за меня. Потому что я бы и сама себя бросила. Невыносимая боль. За свою девочку, которая считает, что недостойна любви, тогда как она и только она заслуживает всей любви этого мира. - Бэлл, я… Настя пытается что-то сказать, но голос предательски дрожит и срывается, потому что боль – всё, что она сейчас чувствует, и слёзы – единственная реакция, которую она способна дать на слова Бэллы. I see your face in blurry shades and I reach out for your hand All your ways I can't explain but I want to understand My love, I only want you next to me Sweet love, how long before you hurt for me? - Не надо, Насть. Голос мелкой дрожит на последнем слове. Первая слеза незаметно капает на толстовку старшей, когда она слышит своё имя. В голове тут же проносится воспоминание о том, как она была счастлива, услышав его из уст Бэллы в ночь их примирения. А сейчас… сейчас боль – всё, что она чувствует. - Давай не будем делать друг другу больно. Просто отпустим и всё, да? Но Настя молчит. И не из-за слёз, а потому, что не сможет сказать «да». А Бэлла больше всего боится это «да» услышать. И, не услышав его, она не может сдержать своих собственных слёз. Будь они героинями красивой дешёвой мелодрамы, в этом кадре они бы обнялись и ушли бы за ручку в закат, а титры бы красноречиво обещали, что умрут они в один день. Но их жизнь – драма с яркими, но редкими лирическими отступлениями, а они – простые люди, которые просто пытаются пережить и прожить эту блядскую драму. И именно поэтому они стоят на безопасной дистанции, зная наверняка: если они сейчас не то что обнимутся, а хотя бы подадутся навстречу друг другу, дороги назад не будет, и холодный кафель балкона станет локацией очередной эротической сцены. Но им нельзя. Нельзя сдаваться. Нельзя идти на поводу у своей страсти. Нельзя поддаваться минутной слабости. Нельзя допускать мысли и признаваться, что эта «минутная слабость» длится уже неделю. Нельзя смотреть слишком долго. Нельзя умирать от желания дотронуться. Нельзя скучать. Нельзя хотеть. Но ни Настя, ни Бэлла никогда и во веки веков не согласятся на «нельзя любить». - То, что я ушла, не значит, что я не люблю тебя, Бэлла, - говорит шёпотом старшая сквозь тихий плач, - но так надо. Бэлла успокоилась, потому что теперь ей предельно ясно, что такая Настя, которая пытается изо всех сил спрятать глубоко внутри свою любовь, долго не продержится. Теперь она просто будет ждать, пока Настя сдастся. А сейчас, отпустив свои страхи и сказав себе, что никакие нельзя, кроме «нельзя бояться», не важны, она заявляет со всей серьёзностью: - Знаешь, твоё «так надо» больше не звучит убедительно. Шаг навстречу. - Я… Рваный выдох. - Тебе… Полный любви и ласки взгляд. Никакой боли. - Не верю. Насте кажется, что прямо сейчас она либо сойдёт с ума, либо по крайней мере упадёт в обморок. Она плохо видит Бэллу сквозь пелену слёз и она совсем не видит боли в её глазах. До взрыва 3…2… Но Бэлла резко отстраняется, а через мгновение на балконе от неё остаётся только её запах. I sedate my mind with hope of your return Just enough to weigh me down I can fake my heart and I love to watch it burn But it knows you ain't around