прости

Трек: Billie Eilish, Khalid - lovely Они так и лежали друг на друге, соединившись, образуя единое целое. «Даже сиамским близнецам легче быть порознь». Возможно, стоило многое обсудить, но сейчас им обеим хотелось одного – утопиться нахуй в глазах напротив, предварительно найдя там ответы на все вопросы. Они бы предпочли такую смерть любой жизни врозь. Говорят, каждый человек потенциально является домом для другого. Сегодня, на рассвете, в тумане ещё не проснувшегося дня, Настя с Бэллой обрели свой дом друг в друге. Они обрели целый мир, лучший, чем какой-либо иной. Они нашли друг в друге всё разом: рай, ад, счастье, слёзы. Всё, кроме одиночества.

***

- У тебя такая нежная кожа… - шепчет Настя, медленно ведя пальцем по разгорячённым щекам, мягкой шее, влажной спине. - Такая красивая, - добавляет она ещё тише, совершая обратный путь. - Ты чего такое говоришь вообще, - безумно смущаясь, восклицает Бэлла. – Ты мои руки видела, не? Мало того, что псориаз, так ещё эти раны ебучие, - с отвращением и грустью говорит мелкая. Настя осторожно берёт руку Бэллы, подносит к губам и, ища её взгляд, оставляет еле ощутимые поцелуи на каждом «несовершенстве»: - Тебя это совсем не портит. А раны…ты у меня боевая девочка, - улыбается Настя. - Такая ты довольная, пиздец, - отвечает на непривычные комплименты Бэлла, потирая лицо свободной рукой. А Настя, нахмурившись, вдруг резко став серьёзнее, говорит: - Я бы в тебе ничего не стала менять. Ничего. Ни один шрам бы не убрала. Ты самое прекрасное, что я когда-либо встречала. Когда я впервые увидела тебя… Ты зашла, уверенная, со сжатыми кулаками, готовая въебать каждому, агрессивная, как и все, но только в твоих глазах я не встретила и тени того страха, который появлялся у каждой, кто оказывался рядом со мной. Ты смотрела так, будто это не ты в два раза меньше меня. И ещё…будто тебе нечего терять. И тогда я увидела боль, которая заслонила всё бесстрашие. Настя наблюдала, как Бэлла краснеет всё сильнее, пока совсем не спрятала лицо в шею старшей. - Ты меня, блять, хватит смущать, - промычала она, опаляя своим дыханием настину кожу. - Какие мы нежные, - смеясь, подъебала Настя, а потом, грубо притянув Бэллу за шею, произнесла на ушко: ты что-то не особо смущалась, когда я тебя трахала. Мелкая даже подпрыгнула от возмущения и почти крикнула, задыхаясь: - Да Петрова, блять, какого ху… Но Настя не дала её разъярённому бэйбику закончить претензию и, повалив на спину одним сильным движением, поцеловала. Вот так просто, по-свойски, будто не было этих недель ненависти. Одна ночь любви перечеркнула, уничтожила их все. А Бэлла всё никак не может привыкнуть к этому. Потеряв счёт поцелуям, которые Настя подарила ей сегодня, она ловит себя на мысли, что каждый ёбаный раз они ощущаются как первый. И как бы она ни возмущалась, она отвечает и на этот поцелуй так, что у Насти начинает кружиться голова. - Я люблю тебя, - непроизвольно вырывается у Бэллы. Она смотрит на Настю своими невозможными глазами, и вся любовь мира отражается в них. А Настя никак не может привыкнуть к этому. И вряд ли привыкнет.

***

- Спать не хочешь? – спрашивает старшая, играясь с волосами Бэллы. - Я всегда хочу спать. Как и жрать. Но вставать через эээ, - мелкая тянется за часами через Настю, и та быстро кусает её голое плечо. - Да ебанулась что ли, конченная, - пытается злиться Бэлла, накрывая ладонью лицо смеющейся Насти. - Ахахах, пусти, мелочь, - прыскает старшая. – А то получишь. - Пиздаболка, - скалится Кузнецова и быстро поднимается, уворачиваясь от Насти. – Вставать через час, а мне ещё нужно кое-что сделать, - добавляет она, одеваясь. - Куда собралась-то? К Артёму, что ли своему? – спрашивает старшая, провожая Бэллу наглым взглядом. Мда, Петрова, а счастье было так возможно… - Тебе пизда, - резко разворачиваясь, проговаривает Кузнецова и кидает первую попавшуюся вещь в нахальную ебучку старшей. - А я и не против, - спокойно отвечает Настя, облокотившись на одну руку и смотря на Бэллу в упор. – Но только если твоя. Её каштановые, гладкие волосы спадают по голым плечам и груди, пропуская сквозь себя первые розоватые лучи. «Как она может быть такой охуенной», влюблённо думает Бэлла и показывает Насте фак прежде чем скрыться за дверью. Трек: Meek Mill feat. Drake - Going Bad Быстрыми шагами Кузнецова достигает второй комнаты и одним рывком, не церемонясь, открывает дверь с ноги. Она торопливо собирает свои вещи. Торопливо и очень громко. Футболки, толстовки, кроссовки, какая-то хуйня – всё летит в сумку. Бэлла мысленно просит у Лики и Костьи прощения за этот концерт, всё-таки не хочется тревожить хороших людей. Ну да ладно, месть требует жертв. Кажется, уже все успели проснуться от невообразимого грохота, подняв недовольные опухшие лица. Отлично. Теперь можно идти. - Бэлл, ты куда? Чё за помойку ты тут устроила? – уже с самого утра возмущается Ксюша. Ну естественно, кто ещё. - Помойка у тебя во рту, Прокофьева, - с удовольствием отвечает Бэлла и направляется к выходу. - Не поняла?? - Ой да иди нахуй уже, - отмахивается Бэлла, громко хлопнув дверью. Как только она вышла из комнаты, мерзкое лицо Ксюши снова мысленно встало перед глазами, и Бэлла вдруг почувствовала укол неудовлетворения от того, что не высказала ей всё. Знакомое чувство невыраженной агрессии неприятно давит где-то внутри. Поэтому, недолго думая, она кидает сумку, разворачивается и, открыв дверь, вальяжно подходит к ошарашенной Ксюше: - Слушай, - медленно, по слогам, проговаривает она, склонившись над её испуганным лицом. – Я скажу это один раз, и, будь добра, не доводи до того, чтобы мне пришлось повторять. Мне глубоко похуй на твой крысятник до тех пор, пока вы не трогаете Настю. Ещё одно слово в её сторону – и ты корчишься на земле, и мне будет наплевать, что я вылечу из-за этого. Ещё хоть раз я увижу, что она плачет из-за такого конченного существа, как ты, и тебе не жить. В ответе не нуждаюсь, ты не глухая – и не станешь, если будешь хорошо себя вести – так что должна уяснить. Очень хочется харкнуть тебе прям в ебло, но у бэйбика сегодня хорошее настроение. Бэлла очаровательно улыбается, глядя на неподдельный ужас в глазах Ксюши и говорит: Лика, Костья, доброго утра, остальным – соболезную. А потом она просто бежит обратно, счастливая и гордая собой, что никого не побила.

***

Она резко останавливается в дверях, наблюдая за Настей: та стоит к ней спиной, в одной футболке, у открытого окна. В той комнате душно, а тут – свежий ветер в ЕЁ волосах и их запах, смешанный с ароматом утра. Бэлла непроизвольно сглатывает, рассматривая Настю: она похожа на статую амазонки, такая же красивая, такая же идеальная. Крепкие загорелые ноги, выраженная талия, изящная сильная спина. Ей нравится её фигура. Ей нравится, что Настя сексуальна в своей силе, что нестандартна в своей красоте. А ещё Бэлле пиздец как нравится, что ей одной разрешено видеть в этой непобедимой машине-убийце маленькую девочку. Её девочку. Она кидает сумку, и Настя оборачивается, складывая руки на груди, и улыбается: - Ну и где шлялась-то? И в следующую секунду Бэлла уже висит на ней, обвивая ногами её талию и обхватывая шею руками. А в следующую – шепчет на ухо: - Занималась переездом. Предупреждаю, моё содержание обходится в копеечку. - Естественно, столько жрать. С тобой разоришься, - улыбается Настя. У Бэллы перехватывает дыхание, когда старшая тянет руку к её лицу, заправляя за ухо выбившиеся прядки. Бэлла умирает внутри от осознания, что Петровой ничего не стоит держать её одной рукой. Настя, видимо, замечает это изменение в поведении мелкой, так что подозрительно щурится и, сжимая с силой напрягшуюся под её рукой ягодицу, говорит: - Ты чё, опять возбудиться успела, Кузнецова? На зрачки свои посмотри, обдолбыш. - … - Пиздец, как я устала от этого сексуального давления… - … - Не, Бэлл, у меня весь язык устал тебя ублажать, - качает головой Настя. – Не соблазняй меня своим умоляющим взглядом, мне тебя жалко становится. - Не выёбывайся, Петрова. Посмотрим ещё, кого утомительнее ублажать, - подмигивает Бэлла, спрыгивая с охуевшей от подобного заявления Насти. - Ты мне угрожаешь или что??? - Или что. Пока - только предупреждаю. Но я тебе не минздрав, так что попустись, малая. - Малая? Ты где головой ёбнулась? Но Бэлла уже не слышит поток возмущений, направляясь в ванную. И… Ничего не предвещало беды, как чья-то сильная рука потянула Кузнецову в сторону, увлекая вглубь коридора. - Рассказывай, что, мать твою, происходит?? Лика выглядела то ли злой, то ли встревоженной. Хуй её поймёшь. - Лужанская, ты охуела так пугать? Пусти, дай поссать сходить. - Ничего, потерпит твоё «поссать». Повторяю: рассказывай, Кузнецова. - Господи Иисусе, меня окружают одни тираны. Ладно-ладно, что ты хочешь услышать-то, блять? - Голые факты. Вы переспали? - Чего нахуй?? С кем это? - С Владимиром Путиным, ёпта, - шипит Лика. – Что у вас с Настей? Ты из меня дебилку-то не делай, у меня бессонница и отличный слух. А у тебя - громкий голос, бро, - подмигивает она, смягчаясь. - Да чё ты гонишь, - Бэлла закрывает лицо руками, отворачиваясь, как ребёнок, которого спалили за поеданием торта перед обедом. - Да ладно, чувак, всё заебись, я рада за вас, если вы помирились. Хотя почему если. В том, что вы помирились, я всю ночь убеждалась, - поддерживает подругу Лика, как умеет только она. – Настя классная, ну и ты тоже…бываешь. Ай, какого, - орёт Лужанская, почувствовав толчок в плечо от раздражённой Бэллы. - Соррян, не рассчитала, - оправдывается Кузнецова, почёсывая затылок. - Как обычно, терминатор, блять. Ну ладно, я пошла, - говорит Лика, хлопая мелкую по плечу. - Стой, Лик, - хватает Бэлла подругу за локоть. – Спасибо, - выдыхает она, заключая её в крепкие объятия, которые говорили больше слов. Эти объятия кричали: что бы я делала без тебя, пока переживала всё это дерьмо. - Да не за что, - смеётся Лика. – Только не трахайтесь под открытым окном, а то цистит ещё заработаешь. Бэлла только закатывает глаза и почему-то краснеет. И долго ещё одно упоминание Насти будет вгонять тебя в краску, Кузнецова?

***

Испытания. Испытания. Испытания. А в перерывах девочки по традиции собираются кучками-компаниями и пинают хуи как только могут. Сейчас же в школе было как-то непривычно тихо: видимо, Прокофьева и её трутни решили лишний раз не высовываться. Настю с Бэллой это меньше всего ебёт. Хули им. - Такие счастливые. Тошно смотреть на вас. Несите тазик, - говорит, не в силах сдержать улыбку, Костья, подходя к ним. - Не поверишь, меня саму уже блевать тянет. Такая она у меня любвеобильная, - говорит Петрова, покачивая мелкую в руках. Но ещё мгновение – и Бэлла заламывает ей руки, а потом даёт подзатыльник: - Так лучше, пиздаболка? Охуели все. Особенно – не привыкшая к этим голодным играм Костья. - Я пойду, ребят, - смеётся она, - программу «в мире животных» я в детстве насмотрелась. Счастья молодым. - От тебя уже люди шарахаются, бешеная, - говорит Настя, высвобождая руки. – Пойду похаваю. Не всё же тебе объедать всех. Не успевает Петрова и шагу ступить, как Бэлла хватает её за руку и, поворачивая на себя, прижимает к стене: - Никуда ты не пойдёшь. - Так… - Прямо сейчас я собираюсь заставить тебя кончить. Так что заткнись. Настя смотрит на Бэллу немигающим взглядом сверху вниз и говорит совсем тихо, но с вызовом: - Тогда поцелуй меня. И Бэлла целует, привстав на носочки и притягивая Настю за шею так отчаянно, что той начинает не хватать воздуха в лёгких. Страсть накрыла их мгновенно. Как говорится, «так поражает молния, так поражает финский нож». Самолёт сгорает полностью за 60 секунд, Бэлле и Насте хватило и десяти, чтобы без остатка сгореть в их персональном огне. Лёгким уверенным движением Настя подхватывает свою малышку и несёт в комнату, даже не разрывая поцелуя. Как только дверь оказывается запертой, Бэлла спрыгивает и снова прижимает старшую к стене. - Откуда в тебе столько животной похоти, Кузнецова? - Есть с кого пример брать. Бэлла решает не церемониться и начинает буквально срывать со старшей одежду. - Ты мне сейчас форму порвёшь, - пытается разрядить обстановку Настя, а у самой подкашиваются ноги и двоится в глазах от одного вида возбуждённой Бэллы, беспощадно расправляющейся с молнией на брюках. - Ты, кстати, такая сексуальная в ней. Но… Молния ползёт вниз. Без неё… Расстёгивается пуговица. Гораздо… Брюки спадают вниз. Лучше. Настя запрокидывает голову, обнажая невероятно красивую шею, и шумно втягивает воздух, когда чувствует на ней горячие губы Бэллы. А потом – её влажный язык, проходящий каждый миллиметр издевательски медленно. А потом – зубы, кусающие ухо и ключицу издевательски нежно. А затем – Бэлла внизу, стоит перед ней на коленях, до конца стягивая её брюки. Следом она протягивает руки вверх, к белью, и, поддевая край, тянет его вниз. Настя знает: посмотри она на Бэллу сейчас, пока та, неприлично шумно и неприлично часто сглатывая, жадно рассматривает её снизу вверх, ей сорвёт крышу. Но Бэлла говорит: - Посмотри на меня. И Настя сдаётся. Смотрит из-под подрагивающих ресниц, как Бэлла невесомо дотрагивается губами до её колена. Смотрит, как Бэлла краснеет ещё больше, когда её взгляд падает на чуть разведённые ноги, когда понимает, до какого состояния она доводит Настю. И та, не сдерживаясь, властно хрипит: - Поднимайся. Как бы Бэлла ни хотела показать свою силу, прижав старшую к стене, ещё больше она хочет, хочет до дрожи в коленях оказаться на полу под Настей. Что ж, Кузнецова, ты умеешь добиваться своего. На полу – какие-то разбросанные вещи. В общем-то, кого это ебёт. Теперь на нём – две пацанки, до слёз сходящие друг по другу с ума. - Раздевайся, - командует, отстраняясь, Настя, кивая на ещё одетую Бэллу. Та как-то по-детски глупо открывает рот и указывает пальцем на себя с немым вопросом в недоумевающем взгляде: «Я..?» - Я сказала раздевайся. Я хочу, чтобы ты сняла с себя всё. Сама. Коламбия пикчерз представляет: Бэлла-мои трусы можно выжимать от одного настиного властного голоса-Кузнецова. Послушно, с помутневшим от возбуждения взглядом она начинает расстёгивать рубашку. Руки не слушаются, и процесс неприятно затягивается, но Настя ждёт. Стоит, не двигаясь, сложа руки на груди. Стоит, ничего не стесняясь, на коленях по бокам Бэллы, прекрасная в своей наготе. - Быстрее, Кузнецова. А Кузнецова сейчас, блять, задохнётся, сгорит и потонет одновременно под этим взглядом хищницы. Наконец справившись с пуговицами, Бэлла нетерпеливо снимает рубашку, а потом и всё остальное. Всё шло относительно гладко, пока дело не дошло до трусов. Мелкая снова замялась, не решаясь устранить последнее препятствие. - Да ты гонишь. Опять? – качает головой Настя. – У тебя какие-то особые проблемы с собственными трусами? Потому что с моими, помнится, у тебя особых проблем не было. Слишком свежо воспоминание, знаешь ли, - скалится Петрова. Если бы сейчас кто-то увидел эту готовую сгореть от стыда малышку, он бы ни за что не поверил, что это Бэллка, которую весь район боится. И правильно, что никто не видит. Петрова съест заживо любого, кто посмеет позариться на святое – на её любовь. - Ноги подними, - снова приказывает Настя, и нарочито медленно тянет ненужную вещь вверх, заставляя Бэллу закрыть глаза. - Нет, так не пойдёт, посмотри на меня, маленькая. Бэлла широко распахивает глаза, с удивлением видя в настином взгляде бесконечную нежность. - Я хочу попробовать тебя, - шепчет она в губы Насте, почти касаясь их своими. А затем переворачивает её, оказываясь сверху, между ног. Бэлла не волнуется. Она просто хочет. Одно острое, неконтролируемое желание, разлившееся внизу живота, поглотило её, заполнило собой каждую клеточку её существа. Хочет наконец осуществить то, о чём мечтала по ночам во сне и в душе наедине с собой. Хочет наконец узнать: каково это – видеть Анастасию Петрову, содрогающуюся в оргазме, полностью зависящую от воли Бэллы. Каково это – обуздать мустанга, подчинить его себе? Только вот мелкая знает, что они обе – дикие. Они так и будут по очереди подчинять и подчиняться. И они бы соврали, сказав, что им такая перспектива не нравится. Трек: Billie Eilish – COPYCAT Бэлла медлит, мучая Настю: заглядывает в глаза, переводит взгляд на приоткрытые губы и протягивает к ним руку: проводит большим пальцем по нижней губе, оттягивает её, а потом видит, как язык Насти начинает скользить по подушечке пальца, а потом и вовсе обхватывает его. Смотреть на свой палец, то медленно погружающийся в рот Насти, то выходящий из него полностью, смотреть на неё на голую, ёрзающую под ней, давая понять, что она более чем готова, Бэлла больше не может: - Открой рот. Вау, мелкая, да ты тоже можешь доминировать. Кто бы мог подумать. Настя смотрит на Бэллу немного удивлённо, задумчиво и выжидающе, будто пытается для себя решить, нужно ли подчиниться, но потом вспоминает, что это – Бэлла. А её девочке можно всё. Поэтому Петрова сдаётся, осознавая, что сейчас происходит некий переломный момент, ведь она впервые находит в себе силы показать себя слабой. Раньше для Петровой позволить контролировать себя другому человеку – значило сломаться. Сейчас Настя чувствует, что Бэлла собирает её по кусочкам. Так что она просто послушно открывает рот, ожидая последующих действий Бэллы. Кузнецова медленно водит пальцем во рту Насти, собирая слюну, а потом выпускает его, и тонкая ниточка тянется от нижней губы. Их неразрывный зрительный контакт похож на игру в гляделки. Проигрывает Настя, когда прикрывает глаза, чувствуя палец Бэллы у себя между ног. Пиздец, это было неожиданно. Бэлла не церемонится, погружая палец до конца. Наклоняется к лицу Насти и шепчет, почти касаясь мочки уха: - Даже не знаю, что более мокрое: мой палец в твоей слюне или у тебя внутри. Резкий толчок, сильный укус в мочку и внезапный поцелуй. Кажется, Бэлла никогда не целовала её так раньше: Настя готова отдать душу Дьяволу – для Бога у неё сейчас слишком грязные мысли в голове. Бэлла переключается на шею. Мелкая прознала, что это самая чувствительная зона Петровой и теперь бессовестно пользуется этим при каждом удобном случае. Настя чувствует, как губы Бэллы пошло засасывают нежную кожу её шеи, прикусывая. Очищающая, освобождающая боль. Абсолютный катарсис. Грудь. Красивая, как и всё в Насте. Излишне говорить, что она никогда не оставляла бедный разум Бэллы в покое. Зная, что старшей нравится грубость, Кузнецова с такой нужной сейчас силой сжимает её грудь одной рукой, пока другая перестаёт двигаться внизу. Настя пытается насаживаться сама, но Бэлла жёстко хватает её за бедро. - Лежи смирно, - строго говорит она, облизывая палец, и Настя готова кончить от одного этого зрелища. Живот. Из старшей вырывается первый стон, когда она чувствует горячий мокрый язык, скользящий от левого соска вниз, останавливаясь у пупка. А потом вновь наверх, к самой шее, доступ к которой Настя нетерпеливо открывает, запрокидывая голову. Терпеть эту пытку она больше не в силах: кладёт руку Бэлле на затылок, тянет вниз. Но та успевает перехватить ослабевшее запястье, заводя его за голову и удерживая в таком положении. Завтра там точно появятся синяки. Ну да похуй. - Петрова, если ты чего-то хочешь, просто…попроси, - ухмыляется Бэлла, выделяя последнее слово. Настя хочет возмутиться, но натыкается на безумный взгляд мелкой и понимает, что ещё меньше в ней сил сейчас сопротивляться. - Блять. – измученно выдыхает Настя, а потом, переступая через себя, еле слышно произносит: спустись вниз. - Ты не поняла, - цокает языком Бэлла. – Я сказала не «прикажи», а «попроси». - Спустись вниз. Пожалуйста, - выдавливает из себя Настя. - Я не слышу. - ПОЖАЛУЙСТА. - Хорошая девочка. - Ты же понимаешь, что тебе светит пизда, когда мы поменяемся местами? - Я думаю, она мне и прямо сейчас светит, - посмеивается Бэлла и наконец спускается вниз губами, оставляя мокрую дорожку на покрывшейся мурашками коже. Она нежно выцеловывает каждый миллиметр внутренней стороны бедра, завороженно смотря на пульсирующую влажную промежность. Подбираясь ближе, Бэлла ловит кончиком языка вытекающую капельку настиного возбуждения, слизывает её и погружает язык глубже, желая ощутить внутренний жар. От новых ярких ощущений мелкая начинает стонать даже раньше Насти. Не до конца понимая, что нужно делать, Бэлла действует по наитию, руководствуясь интуицией и собственными впечатлениями от прошедшей ночи. Она заменяет язык двумя пальцами, а им начинает вылизывать клитор, чередуя несильные нажимы с легкими прикосновениями. Если бы можно было умереть от смеси приближающегося оргазма и счастья, а потом воскреснуть, Настя сделала бы это сейчас. Бэлла то ускоряется, то замедляется, заставляя Петрову срываться на крик. - Нас и так все слышат, тишину поймай. - Ну так заебись. Пусть знают, что меня трахает самая красивая девочка проекта. Бэлла только усмехается, краснея, и ускоряется из последних сил. Но вдруг, продолжая двигать пальцами, поднимает голову и говорит, серьёзно взглянув на Настю: - Я. Так. Люблю. Тебя. И эти слова стали последней каплей: в глазах Настя взрываются миллионы звёзд, и она кончает. Так вот как выглядит дикий зверь, которого только что приручили.

***

- Ты где такому научилась вообще, - удивлённо произносит старшая, пытаясь отдышаться. - Нигде. Ты у меня первая, Настюх, - тихо говорит та, доверчиво и с детской улыбкой, и целует в лобок. И да. Настя, блять, знает, что она у Бэллки первая. Но почему констатация этого факта из уст мелкой так вдруг потрясает Петрову? Что-то щёлкнуло в голове и… Трек: Billie Eilish – Bad guy Бэлла не успевает опомниться, как уже стоит на четвереньках, а Настя сзади неожиданно звонко шлёпает её по упругой ягодице. Блять. Вот же ёбаный пиздец. Боль определённо может быть приятной – теперь Бэлла знает это наверняка. Она выгибает спину от удовольствия, и Настя, плотоядно рассматривая мелкую, говорит: - Охуенная. Стон. - Шире ноги раздвинь. Стон. Настя наклоняется, резко припадая к истекающей Бэлле. Стон. Она вылизывает её быстро, даже не тратя времени на пресловутые прелюдии. Она чувствует Бэллу на каком-то особом уровне, и сейчас она чувствует, что именно ей нужно. И это явно не нежности. Настя вставляет один палец и мягко целует Бэллу в спину, когда та дёргается. Но она не слышит возражений. Всё, что она слышит – Стон. Но когда рука Насти находит клитор, она слышит – Крик. Настя хватает Бэллу за волосы, заставляя ту прогнуться и выдохнуть: - Блять, я сейчас… - Скорострелка, - ухмыляется старшая и резко замирает. Бэлла поворачивается в замешательстве и с испугом во взгляде: - Какого хуя… Настя ещё сильнее тянет её за волосы так, чтобы сказать на ухо: - Кузнецова, если ты чего-то хочешь, просто…попроси. Снова стон. А сквозь него: - Дай мне кончить… Снова шлепок. …пожалуйста. - И я хочу, чтобы ты не сдерживала себя. Хочу, чтобы ты сейчас закричала так, будто я вытрахала из тебя всю душу. Поняла? В следующее мгновение Петрова захотела бы – не услышала своего голоса, потому что Бэлла, трясясь в оргазме, кричит изо всех сил: Н А С Т Я

***

Потные. Голые. Усталые. И до безумия счастливые. Они лежат, как и утром: Настя – на спине, Бэлла – у неё на плече. Лежат, переплетясь ногами, образуя единое целое. - Бэлл? – севшим голосом зовёт Настя. - М? - Я тоже. Так. Тебя. Люблю.