Перезагрузка

      — Как давно и как долго? — негромко спросил Магнус, нервно постукивая ногтями по стакану с виски. Безумная догадка, посетившая его мысли в это утро, требовала немедленно присосаться к горлышку сосуда, а не использовать какой-то там стакан.       Вчера его эмоционально уставший организм отрубился, едва дойдя до кровати, и сегодня с утра Александр испуганными криками вытащил его из этой пелены, умоляя не оставлять его именно сейчас, когда он впервые почти всё ему рассказал. Хмурый взгляд из вороха одеяла свидетельствовал, что Магнус абсолютно точно знает, кому сейчас наваляет. Первую половину дня они не затрагивали эту тему, давая отдохнуть голове и друг другу, но сейчас…       Алек поёжился, ясно понимая, о чём тот спрашивает, но упорно пытаясь отсрочить этот момент. — Что ты имеешь в виду? — Ты понимаешь, о чём я. Как давно я потерял память и как долго я помню последние события? — не повёлся азиат. — Прости, но я ненавижу этот разговор, — с глубокой болью ответил Алек.       Магнус не стал бы главой компании, если бы был дураком. — Тогда у меня ещё один вопрос. Сколько раз уже..?       Парень осушил свой стакан в два больших глотка и поморщился от крепости напитка. Магнус выжидательно смотрел на него. — Восемьдесят шесть, — наконец, выдавил из себя Алек. — Восемьдесят шесть?! — с ужасом переспросил Магнус. — Этот будет восемьдесят седьмым. Твоя память зациклилась на событиях трёхлетней давности. Последнее, что ты помнишь — как твой отец должен вернуться из годовой командировки в Таиланде, ты взял по этому случаю отпуск и напоследок решил немного покутить с друзьями. — Так почему я до сих пор ничего не знаю обо всем, что произошло дальше? — Ты ведь уже знаешь, почему. Участок твоего мозга, отвечающий за долгосрочную память, поврежден. Я не Катарина и не смогу объяснить с медицинской точки зрения. В среднем ты помнишь все новые события около недели. Сразу после аварии нам приходилось рассказывать тебе всё заново каждый день. Твоя память держала всё ровно сутки, а утром ты просыпался и не понимал, почему вечеринка закончилась капельницей.       Магнус судорожно вздохнул. Да, конечно, он догадывался, что происходит и что с ним не так, но предположить — и услышать правду — разные вещи. Надежда, что он сейчас проснется от этого жуткого сна, или что Алек задорно рассмеется и сообщит о розыгрыше, не уходила. Но Алек был мрачнее тучи, а потому пришлось стиснуть зубы и попытаться принять услышанное. — Но если изначально я помнил только один день, а сейчас помню уже вторую неделю, значит, я иду на поправку? — попытал счастья азиат. Алек уныло пожал плечами. — Это не первая твоя вторая неделя. Сначала мы тоже так думали. Как-то раз ты стал требовать кофе — странно, что не сразу, как очнулся, ты же кофейный маньяк — а врачи запретили его. Твои клетки нуждались в восстановлении, а кофеин притормаживал этот процесс и вызывал нервное возбуждение. А однажды Раф плюнул на запрет — память всё ещё была однодневной, а лучше тебе не становилось. Он притащил тебе сливочный Раф — Раф принес тебе Раф, как же ты любишь эту шутку! — Алек улыбнулся, погрузившись в приятные воспоминания. — А на следующий день ты помнил всё, что происходило накануне. Это был огромный шаг. Ты помнил всё и на третий, и на пятый день. Мы послали врачей подальше с их предостережениями, хоть ты и пил его всего раза три за эти пять дней. А на шестой ты впал в кому. Всего на сутки, но Рафаэль поседел за это время, Катарина всю ночь колдовала над тобой, Клэри безостановочно плакала. А потом ты очнулся, и всё началось сначала. Со временем твой организм восстановился. Память работает по-разному, но каждый раз недолго. До сих пор никто не знает, как надолго на этот раз ты вернулся. Последние месяцы — не больше двух недель. Мы прорабатываем различные теории на этот счёт — что может влиять на твоё самочувствие и улучшить его. Пробовали в деле многое: новые впечатления, долгий сон, длительное отсутствие сна, адреналин, старая обстановка из 2016 года. Мне даже пришлось замазывать татуировку, потому что в твоих воспоминаниях её не было — я сделал её позже, а другой мой «образ» мог стать расщепителем твоей памяти. Пробовали рассказывать тебе всё, или не рассказывать ничего. Второй вариант всё же оказался лучше, потому что тебя хотя бы не увозила скорая с морфином в венах. Каждый раз, когда мы тебе рассказывали обо всём, становился стрессом для тебя и для всех. Это было… Очень больно, — убито признался Алек. — Я думал, что получу разрыв сердца в свои 25 от этого зрелища. То, как ты реагируешь сейчас — нонсенс, я всё ещë не верю в это. А насчёт кофеина у всех разные теории. При выписке не было строгого запрета, Клэри старается изредка наливать, но слабый, а я… Ты знаешь. Какая ирония, что при этом у тебя есть собственная кофейня. — Не знаю, что именно меня шокирует из всего этого, — признался Магнус. — У меня тоже есть кофейня? Подожди, — догадался он, — Это как-то связано с Be&Live? Откуда вообще это название? — Это самый приятный вопрос, — довольно кивнул Александр, — Здесь не один смысл. В целом, это была игра слов. Вроде как призыв не сидеть на месте и радоваться жизни, а наша кофейня поможет в этом. — Ты сказал: «наша» кофейня? Я не ослышался?       Алек лукаво улыбнулся. — Ты не ослышался, а я не оговорился. Это НАША с тобой кофейня. Отсюда и второе название B&L — Бейн и Лайтвуд. — Не может быть! — губы азиата тронула едва заметная улыбка. — Почему нет? — пожал плечами Алек. — Но это значит… Это значит, у нас с тобой есть общий бизнес! — Да… — с осторожностью подтвердил брюнет. — Почему ты так смотришь? — Нет, просто… ничего. — счастье осветило лицо Магнуса. — У нас так много всего общего, Александр… Почему я тебя не помню? — Потому что мы познакомились позже. Цикличность твоих воспоминаний сформировалась до нашей встречи, а мозг логически заполнил недостающие пробелы, — просто обяснил брюнет. — Так вот почему ты всё время меня отталкивал, — вспомнил Бейн. — Мне было очень больно от твоих выпадов, я этого не понимал и бесился — считал, что ты играешь в несчастную любовь просто потому, что ты молод и тебе этого хочется. Прости за это. А… Как мы познакомились? — Магнус, я не уверен, что мне стоит всё это тебе рассказывать… Это большая нагрузка на твой… — Александр! — перебил Магнус. — Я понимаю, ты наверняка рассказывал мне это все восемьдесят шесть раз, но я хочу знать. Если я всё это могу забыть завтра… — Наша общая любовь к кофе, — с улыбкой перебил его парень, — Джейс тогда подрабатывал в кофейне… — Да, это я помню, — Магнус тепло улыбнулся. — Он несколько раз видел там Клариссу и пытался подкатить, но она его отшивала, и тогда он решил, что лучший способ пикапа — это надоедать ей круглосуточно, даже на работе. — И ведь сработало, правда? — хмыкнул Алек и продолжил. — Я приходил его проведать, ну и, погонять его по меню. Я тогда перепробовал весь ассортимент кофе, а в одно утро у них появилось пять новинок, и я на спор заказал их все и выпил один за другим. — Тебя удар не хватил? — Хихикнул Магнус. — Что за идиот с тобой поспорил на такое? — Ну, вообще-то ты, — смущённо улыбнулся парень. — Боже, я тоже пикап-мастер! — картинно изумился Бейн. — Ещё какой! — поддержав его актёрскую игру, схватился за сердце брюнет. — Во-первых, ты вызвался проводить меня до работы в тот раз, сказав, что с таким количеством кофеина в крови я дойду не до работы, а до Вегаса. А во-вторых, в тот день ты узнал, что я работаю в автомобильной компании твоего отца. И твоей по совместительству. Ты умудрился отпросить меня на остаток дня с работы, чтобы затащить меня в парк аттракционов, угостить мороженым и полюбоваться закатом на смотровой площадке. Я держал тебя за руку на вершине колеса обозрения, потому что ты угрожал сигануть оттуда, если я этого не сделаю, — Алек влюбленно вздохнул. — А ещё мы целый час ловили утку в пруду, чтобы потом шантажировать Джейса…       Магнус захохотал. Это было вполне в его стиле! Но как же сильно он, должно быть, влип в этого парня, если он так искренне веселился с ним, и как же отчаянно он хотел это помнить… Видимо, весь спектр эмоций отразился на лице мужчины, потому что Алек немедленно подорвался к нему. — Эээй, ну чего ты? Понятно, я расстроил тебя, я мог и не рассказывать всего этого… — Нет, я должен знать, — перебил его Магнус. — Мне безумно жаль, что я не помню всего того, через что я прошёл. Через что прошли мы с тобой. Может, я и не вспомню этого никогда, да что там — скорее всего, через пару дней я не вспомню наше сегодня. Нет, пожалуйста, выслушай. Я хочу жить сегодняшним днём, хочу проживать каждый свой день с людьми, которые мне дороги. Проводить свободное время с друзьями. Быть рядом с любимым человеком. Хочу целовать тебя, заниматься всю ночь любовью, затем проснуться в твоих объятиях и чувствовать счастье! Я хочу… Я что-то не так сказал?       На его последней фразе Алека аж передернуло. Он выдавил из себя улыбку, но она получилась довольно жалкой. — С последним я бы не торопился… — Почему? Разве мы не…? — Нет, нет… Не в этом дело. Просто… Такое уже было однажды и вышло не очень, — он закусил губу. — Я тебя чем-то обидел? — забеспокоился Магнус — Не то чтобы у тебя был выбор. У нас… случилась довольно горячая ночь у тебя в лофте, а утром ты как ошпаренный вылетел из кровати, не узнал меня и искал Камиллу. Которая, кстати, та ещё стерва. После того случая пришлось забрать у тебя телефон, потому что ты начал ей звонить, а она, зная твою проблему, наговорила гадостей, которые не были правдой, но откуда тебе тогда было знать? — Боже мой, Александр. Я… Мне так жаль… Я понятия не имею, что ты тогда чувствовал, а я ещё и ко всему… Что я за ошибка природы?! — Магнус со стоном рухнул на диван и закрыл лицо руками. — Ты не виноват в том, что с тобой происходит! — пылко заговорил брюнет. — Я виноват в том, что причинил тебе боль! Я не хочу делать тебе больно, Александр! — сделал несчастное лицо азиат. — Мне больно каждую секунду с тех пор, как это произошло, — тихо заметил Алек. — Я просто рад, что иногда ты можешь побыть… Моим Магнусом, понимаешь? Я очень это ценю, хоть и стараюсь каждый раз избежать этого. И, как ты заметил, я даже отказываюсь от близости с тобой перед сном, потому что это может оказаться эмоционально-агрессивным фактором и вызвать новое нарушение в мозге. А мне и одного хватило сполна… — А…как долго я могу находиться в сознании? Я имею в виду… За это время — каким был самый большой интервал сохранения моей памяти? — вдохновленно спросил Магнус. — Две недели, — хмуро ответил Лайтвуд. — О! Так это же хороший знак, разве нет? — с надеждой спросил мужчина. — Если изначально было… — …А потом дважды по два дня, — продолжил брюнет. — Н-да, не очень хороший, — задумчиво пропустил он сквозь пальцы прядь волос. — А почему такой разброс? — Не знаю. Это было как раз после того, как я впервые после аварии остался у тебя, подумав, что жизнь налаживается. Я насчитал первый четырнадцатый день и решил, что уже всё можно. Бестолочь, — презрительно окрестил себя же Александр. — Надеюсь, что проснусь завтра, а это всё — дурацкий сон, — пожелал Магнус с нервным смешком. — Я должен знать что-то ещё?       На лице Лайтвуда сгустились тучи. — Вообще-то да. — И что я натворил? — заинтересовался мужчина — Почему сразу ты? — вместо ответа спросил парень. — А что, нет? — с лицом «я-уже-просек-фишку» уставился на него Бейн. — Ну, если честно, тооо… — Лайтвуд замялся. — Давай уже.       Магнус плеснул себе виски до краев и приготовился слушать. — Когда… Когда ты проснулся. Неделю назад. Ты помнил выходные с Рафом и Камиллой, так? — Ну да. Забавно, наверное, восемьдесят семь раз вспоминать об этом, — нервно хмыкнул Магнус. — А как ты себя чувствовал утром? — выпытывал брюнет. — Как будто накануне осушил весь бар, — мрачно сравнил Бейн. — Ага. Только накануне ты ничего не пил, — убрал эту версию Лайтвуд. — Ну… Погоди. Это в тот день, когда ты ходил на свидание с тем парнем? — вспомнил азиат с ноткой упрёка. — Ээ… Да, именно он, — нехотя признал Алек. — Слушай, там правда не было ничего такого… — Я вообще-то надеялся, что это был блеф, — покосился на него Магнус. — А ты реально куда-то с кем-то ходил. Нет, я всё понимаю. Тебе надо было жить дальше, всё такое. Сколько их было? — Кого? — Парней. С которыми ты ходил на свидания. Было что-то серьёзное? — Это всё Иззи! — попытался перевести стрелки Алек. — Александр. Сколько?! — раздельно повторил Бейн. — Один, — поспешил он ответить. — Только этот. И ты знаешь, что ничего не было. Я бы просто не смог… Иззи постоянно подсылала ко мне каких-то своих знакомых, но я всегда отказывался. А в этот раз… Мне просто нужна была встряска. Я в тот вечер позвонил сестре и попросил… — Это как-то связано со мной? — нахмурился Магнус. — В некотором роде. Так вот, у тебя утром болела голова? — продолжил Александр. — Допустим. Но ведь у меня головные боли от обнуления, так ведь? Когда я возвращаюсь в тот самый день. — И это тоже верно. И всё же есть кое-что. Ты немного напортачил. Я думал, что если ты выживешь, то я убью тебя сам.       Магнус похолодел. — Я что, пытался покончить с собой? — Это не твоя вина, конечно. Это всё Камилла. У неё давно своя жизнь, но очень ревнивый парень, а ты каждую неделю доставал её звонками, не зная, что рушишь её семейную идиллию. А когда ты снова «потерял телефон», то решил заявиться прямо к ней на порог. И тогда он просто бросил её и ушел, не веря её словам о тебе. Она билась в истерике, когда звонила, кричала мне в трубку, как она ненавидит нас обоих… А когда я спросил, где ты, она рассмеялась и выразила надежду, что ты уже там, где нет места живым. Столько яда я не слышал у неё в голосе даже когда…неважно. Я испугался. Я гнал так, что не знаю, почему меня до сих пор не лишили прав. Я…у меня остался ключ…твой, не знаю, я решил себе оставить, — запинаясь, пробормотал Алек, — тот, что я вернул тебе на днях. А в тот раз я открыл дверь и забежал внутрь, Мяо крутился под ногами и без конца мяукал, пока я искал тебя по всей квартире. А потом он запрыгнул на окно и уставился куда-то вдаль, будто увидел кого-то… И я вдруг вспомнил, когда мы ходили в тумане по краю Бруклинского моста, ты говорил, что под таким величием… — Можно родиться и умереть, — закончил Магнус. — Я что? Я прыгнул?! Прыгнул с моста? Не может быть! Поверить не могу! Я же с детства боюсь высоты… Я просто не мог! — Знаю, что боишься, — усмехнулся Алек. — И правильно, что не веришь. Потому что ты не прыгал. Я ПРЫГНУЛ. — ТЫ?! Но зачем? — Из-за тебя. Мы поспорили. — На прыжок с моста? Да что же за отношения у нас такие?! — Магнус схватился за голову. — А где был я? Я был там? — Да, я действительно нашел тебя на мосту. Ты был очень подавлен, но, думаю, прыгать всё же не собирался. Изначально, конечно, ты хотел устроить «прыжок веры» — человек, который даже плавать не умеет! Это был бы просто прыжок — без какой-либо веры, в один конец. А я прыгнул, потому что ты не поверил, что кто-то любит тебя настолько сильно, что готов прыгнуть с этого моста. — Но ведь ты мог умереть! — Мог, — честно ответил Алек. — И в глубине души желал этого. Но ещё глубже знал, что не смогу оставить тебя. Ни за что и никогда. Я должен за тобой приглядывать и защищать от этого дерьма, даже если пришлось бы всю жизнь держаться на расстоянии. Наверное, поэтому и не разбился. — Значит, ты тогда не соврал, — заулыбался азиат, — когда сказал, что работаешь в кофейне, чтобы быть ко мне поближе. Искусно выдал правду за ложь. — Видишь, как удобно, — ухмыльнулся брюнет, — Научился в «B&M» — кто же знал, что однажды мне это реально пригодится. — Я влюблён в безумца, и это меня убьет, — восхитился азиат. — А что произошло в итоге со мной? Ты сказал… — А, это… Да ты со страху забыл, где находишься! Когда я прыгнул, ты так резко подскочил, что сильно ударился головой о металлическую перекладину и отключился на месте, — Алек рассмеялся. — Там же вокруг сплошь балки, тросы… Ничего серьезного, сотрясения не было, но ты рассёк себе затылок. Я ещё потом нёс тебя на руках до больницы: картина маслом, я — мокрый с ног до головы, и ты — без сознания и весь залитый кровью. Катарина тебя зашила — вот, чувствуешь? Но небольшой шрам всё равно останется. Кстати, — он вдруг вспомнил, — это было моей новой теорией. Я подумал, что кофе здесь ни при чём, а вот повторный травматизм мог сыграть неплохую роль во всём этом. Ну, знаешь, клин клином и всё такое… — Бред какой-то, — пробормотал Магнус, ощупывая голову. — Я уже придумал трагическую историю, которую смогу рассказать своим детям, а оказалось, что у меня просто проблемы с координацией. И с головой. Погоди, но ведь это шрам от аварии? — Верно, — подтвердил Алек. — По чистой случайности ты бьешься головой только в одном месте… Хахах, да ладно тебе, прости! Но мы действительно этому удивились. Может, это как-то повлияет на… нашу проблему. — Ага, или просто испортит мне форму головы, и придется забыть про укладку… Мило, что ты сказал «нашу», а не «твою», то есть, мою, — заворчал азиат. — Ну, видимо, не всё так плохо, раз ты до сих пор этого не обнаружил. Ты же обожаешь свои волосы, а после аварии… Хорошо, что ты не видишь свой затылок, — озабоченно сообщил парень. — О, боги! Что?! Что там? Александр, я же не вижу! Скажи мне! Я больше не красавчик?! — запричитал Магнус, в ужасе хватаясь за голову.       Алек прыснул. — Никогда не могу отказать себе в удовольствии. Типичный Магнус Бейн! — Ты что… ты соврал мне? Там всё в порядке, да? Ты меня развёл? — завопил Бейн. — Не переживай, я буду любить тебя даже с оставшейся половиной головы… Да шучу я! Как ребëнок, честное слово, — брюнет смерил его полным поддельного возмущения взглядом. — Ангел правый, — взмолился Магнус. — Нельзя шутить над святостью! — Правда? Ты постоянно это делаешь! Я всего лишь возвращаю долг, — развел руками парень. Бейн покачал головой. — Теперь понятно, почему мы вместе. Мы же просто два идиота… — ...Которые нашли друг друга! — весело подхватил Алек, задорно ухмыляясь, но тут он вдруг резко посерьезнел. — Так а.… мы вместе? — В каком смысле? — Ты сказал: «Понятно, почему мы вместе». Мы вместе? — Это был речевой оборот, — стал защищаться Магнус. — Да, конечно, — Алек снова развеселился. — А ещё ты сказал, что влюблён в меня! — Я сказал, что ты безумен! Ты вообще обратил на это внимание?       Алек резко подался вперёд и, обхватив лицо Магнуса ладонями, поймал его губы своими, медленно пробуя их на вкус и невесомо касаясь кончиком языка кромки зубов. — А вот это не слишком безумно для тебя? — еле слышно шепнул он в раскрытые губы. — Что-то я… не распробовал ещё… Ох.