Я снова сбежал

Я повернул ключ в двери на два раза. Каждый шум заставлял мои руки мелко дрожать. Я снова сбежал. Я прошел мимо сломанного лифта, на который никто не удосужился повесить объявление о поломке, и тихо зашагал вниз по лестничной клетке. В этот раз от меня не осталось даже скомканной грязной записки, которую холодный ветер, ворвавшись через открытую форточку, обязательно сбросил бы со стола. Я знал, что этот побег бесполезен, не говоря уже о клочке бумаги с моим нытьем на прощание. Но тень надежды, что мне не придется видеть Максима хотя бы пару дней, все еще омрачало измученное сознание. Прожжённая местными малолетками кнопка от домофона. Рыжий свет фонарей. Я все это видел. На улице уже валил первый снег и мои кеды здесь были явно не кстати. Плевать. Вибрация телефона в кармане куртки заставляет сорваться с места. Не думал, что он заметит мое исчезновение так быстро. Мне хватило пяти минут, чтобы добраться до места своего ночлега. Я разлегся на холодной троллейбусной остановке. Мне похуй на все опасности, что могут меня здесь ожидать. Телефон продолжал вибрировать, и был вовсе выключен. Переведя дыхание, я убрал прядь волос со лба и позволил себе пропустить в мозг пару воспоминаний. Перед глазами стояла наша глупая встреча, что случилась в душном, но уютном трамвае. Я был настолько нищим, что мне не хватало денег на проезд. Когда я хотел уже было выйти и отправиться пешком, Никон остановил меня и протянул кондуктору сто рублей со словами "два, пожалуйста". Он все расспрашивал меня о моей жизни с лучезарной улыбкой, которая заставила меня сразу проникнуться доверием. Я наивно купился на доброту, как маленький ребенок. Никон проводил меня до дверей хрущевки, где я жил с детства, и впервые увидел мою истерику, взяв все рычаги давления под контроль. Я со слезами говорил о том, что не хочу возвращаться туда, к родителям, которые ненавидят меня. И Макс успокоил меня, забрав к себе в тот же вечер. Мать позвонила через два дня со словами "ты уже не вернешься, да?" Из раздумий меня грубо вытянул глухой кашель и руки, схватившие меня за волосы. Я знал, что этим закончится. Мы неспешно шли по заснеженному тротуару, он что-то кричал, а я и не думал слушать нотации. Я снимал мокрые кеды, пока Макс стягивал с меня куртку, чтобы спрятать ее. Никон прижал меня за горло к стене. - Еще раз подобное вытворишь, и я отпизжу тебя так, что ты встать не сможешь. Понял? - Прохрипел он на ухо, надавливая рукой на синяки, что оставлял с особым старанием и заботой. Но я снова сбегу. Ты же знаешь?