For God's name

Клерви в любимой манере сидела на подоконнике и по-детски болтала ногами, туфли цеплялись за пол, натужно скользили по дереву, сбивая носки. Девушку это не заботило: она самозабвенно грызла зеленое яблоко, поглядывая в окно. Анжело со всей свойственной ему педантичностью укладывал в дорожный чемодан сменную одежду. Клерви очень рвалась ему помочь, но ей была свойственна доброта, не аккуратность. Первая же попавшая в ее руки рубаха как подопытный распласталась на кровати. Рукав был бережно вытянут и уложен как подобает, за ним следовал второй. Рубаха стерпела несколько хлопков, сложилась пополам... Анжело смотрел, пребывая в замешательстве: за правильными действиями следовал невероятный результат - свежевыглаженная рубаха высилась на постели укоризненным комком. Клерви же тянула свои шаловливые ручки к следующему "подопытному". Анжело счел за благо пресечь такое участие и быстро озадачил помощницу яблоком, отгоняя от отложенного имущества подальше. Клерви обижалась недолго. За окном творилось интересное. Мужчина в потрепанной одежде неказистого коричневого цвета собрал вокруг себя детвору. Многие сироты дома Очага смешались с обычными сорванцами пробегавшими по улице. Объект их интереса жонглировал маленькими разноцветными мячиками, вызывая прямо таки бурю восторга. Кажется маленькое представление сопровождалось какими-то словами фокусника, но Клерви не могла разобрать речь через закрытое окно. Она смотрела во все глаза, даже не заметив как подошел Анжело. Он закончил укладывать вещи и пытался окликнуть девушку, но она была слишком увлечена. Юноша мягко тронул Клерви за плечо, и та взвилась на месте, роняя яблоко. - Ой!.. Громкий писк весьма раздосадовал Анжело. Быстро наклонившись, он поднял убегающее яблоко и прицельным броском отправил в мусорную корзину. Клерви наблюдала с явным огорчением, жалея потерянное угощение. - Я закончил, - паренек быстро кивнул на чемодан. - Зайдешь со мной к директору? - С радостью, - ответила Клерви, спрыгивая с подоконника, и быстро оправила одежду.

***

Парочка нашла Арлекино в кабинете. По темным глазам было ясно: ее мысли блуждают где-то далеко. Тонкие губы изогнулись в странной мечтательной улыбке. Отец явно пребывала в хорошем расположении духа. Клерви с удивлением отмечала, что прежде не видела такого выражения на лице подруги. Будто бы... Бирюзовые очи распахнулись широко, удивленно. Неужели Перри влюбилась? Хитрая, проказливая улыбка озарила лицо Клерви. Быстрый взгляд на спутника. Юноша неловко мялся на пороге не понимая в чем же дело и стоит ли ему озвучить цель визита. Клерви задорно подмигнула подруге, находя уместной фамильярность по отношению к директору. Арлекино же встрепенулась, принимая более серьезный даже формальный вид. Повод для радости молодая глава приюта находила слишком личным, чтобы делить его с кем-либо. - Директор, я подготовился к отъезду, - решился начать Анжело. - Хорошо, - Арлекино грациозно вынырнула из-за стола. В ее руках был длинный сверток, что девушка протянула собравшемуся в дорогу юноше. - Подарок. На всякий случай. Анжело принял его с удивлением, быстро открывая. Клинок в ножнах. Арлекино верна себе: ей легче решать вопросы силой. - Береги себя, - мягкая прощальная улыбка. - А дом Очага о тебе не забудет. Анжело смотрел на ровесницу с некоторым удивлением. Прежде он называл ее директором не всерьез, больше потрунивая над той, кто по его мнению, водрузила на плечи непосильную ношу. Но в этот момент перед ним стояла уверенная молодая женщина, достаточно взрослая для своих обязанностей - истинный глава дома Очага. Опора и защита сирот. Их Отец. - Знаю. И я вернусь, - последние слова Анжело обратил возлюбленной. Клерви согласно кивнула, принимая его слова как обещание.

***

Фурина оправляла шляпку, затем подтянула перчатки. Она хотела выглядеть безупречно. Безупречный вид и безупречная маска. Фокалорс ответила согласием на приглашение одного из режиссеров - ей предложили ведущую роль. Не должно ударить в грязь лицом при встрече. К ней постучали. Фокалорс не спешила открывать. По одному только звуку мерных ударов в дверь она узнавала визитера. Арлекино больше не пугала ее внезапными вторжениями, но оповещала о визите четырьмя краткими ударами. Архонт закусила губу в нетерпении и обратилась во слух. Дверь открылась. У Фурины не хватило терпения ожидать и далее. Она выглянула из-за угла в большом волнении. Девушка в сером фраке аккуратно прикрывала за собой дверь. - Не запирай! - вместо приветствия воскликнула Фурина, подходя ближе. - Как пожелаете, - кивнула Арлекино, останавливая свои пальцы на защелке. - Вы куда-то собираетесь? - Да, - кивнула Фурина. Она остановилась прямо перед визитершей и приобняв за шею притянула к себе. Арлекино была послушна. Наклонилась к малорослому божеству, приняла поцелуй. - Иди со мной. Арлекино снова отвечала согласием, после открыла дверь, пропуская вперед Архонта. Путь до здания театра был долог, но в приятном обществе пролетел незаметно. Леди Фурина играла свою роль для одного лишь зрителя. Зеваки не в счет. Внимание Архонта занимала только темноглазая девушка.

***

Лукавый тип - так охарактеризовала Арлекино известного режиссера, что упросил самого Архонта присоединиться к его постановке. Девушка явно негодуя наблюдала как ее покровителя обхаживает неприятный с ног до головы мужчина. Он тер пышные усы, хитро щурил глаза как прикормленный кот. Самодовольный, лощенный. Неискушенной в светских делах Арлекино казалось Фокалорс покупается на каждое невзначай отпущенное доброе слово. Нервозная морщинка залегла меж бровей. - Такими будут мои требования, - заканчивала разговор Фурина. - Ну вы уж загнули, дорогуша, - дружески ухмыляясь отвечал режиссер, нахально приобняв божество за плечи. Арлекино скрипнула зубами. Ей едва хватало самообладания смолчать. Она ведь может ответить. И словом, и делом. Поставить на место такого слабака и зазнайку - сущий пустяк. Прежде чем она предприняла что-либо ответ дала Фокалорс. Синие очи блеснули металлом. - Я настаиваю. Наше сотрудничество уместно только на этих условиях, - резко бросила Фокалорс. Архонт в миг крутанулась на каблуках, отвернулась и без оглядки направилась прочь. Мужчина хватанув ртом воздух в полголоса бросил что-то о взбалмошном боге. Несколько шагов назад. Режиссер трепыхался в волнении, ведь лишиться благосклонности Архонта будет фатально. Он спешил склониться в поклоне и запоздало рассыпался в извинениях. - Все будет сделано, как вы распорядились! - воскликнул напоследок режиссер. Арлекино следовала за своим покровителем словно тень. Затая дыхание девушка любовалась Архонтом, находя ее прелестной в гневе.

***

- А-арли... - шептала Фурина, сильно склоняясь над столом. Ответа не следовало. Архонт была занята привычным делом: она принесла домой кипу посланий и изучала их. Меж пальцами был зажат лист бумаги. И бездонные синие глаза скользили по строчкам. Фурина не понимала ни единой фразы. Калейдоскоп разрозненных слов никак не желал складываться в единые предложения. Опустевший ум занимали только прикосновения горячих рук, скользивших по бедрам. - Арли, - снова звала богиня, сминая так и не прочитанное послание. Чужая рука нахально забралась за пояс шорт и прикасалась легко, дразняще. Фурина не хотела останавливать девушку, на коленях которой сидела. Миниатюрное тело божества приобняла свободная рука, сильно прижимая. Архонт пискнула тихо, словно против воли пойманный зверек. Темные пальцы сжались на подбородке, принудили повернуть голову. Фурина не сопротивлялась. Она прикрыла глаза встречая жадные поцелуи. Глупой забавой было забраться на колени Арлекино. Фокалорс же знала - ее любовница не сдержит своих порывов. И все же божество заигралось. Ее телом владели. Арлекино в полной мере демонстрировала свою алчность. То ласковые, то жадные, а то и вовсе грубые касания тревожили Архонта. Смеженные веки упускали влагу выступившую в уголках глаз. В этом спектакле у нее явно не ведущая роль. Укрытая привычным одеянием Фурина ощущала себя уязвимой как никогда. Хорошо, что это Арлекино. Только подвластная ей сирота видит ее такой. Или же она сама подвластна девушке... Фокалорс дрожала, вилась, вскрикивала - все по чужой воле. Словно Арлекино безошибочно играла мелодию на слух. Но вот ритм пошел на спад. Божество трепыхалось от ужаса, что ее бросят так, оставят дрожащей и неудовлетворенной. В самой малости от желаемого финала. В темные руки она без жалости впилась пальцами, оставляя вдавленные полукружия ногтей. Неозвученное требование все же не осталось без внимания. Арлекино самую малость дразнила своего покровителя пустой угрозой. Фурина обмякла, опираясь на девушку спиной. Толика плотского счастья. Грудь скованная тисками узкой, смятой одежды тяжело вздымалась. Архонт непослушными пальцами пыталась расстегнуть мешавшее одеяние. Безуспешно. Руки сильно подрагивали, отказывались подчиняться. Арлекино пришла на помощь нервозно возившемуся богу, быстро пробегая по пуговицам. Фурина счастливо вздохнула полной грудью. Теперь ей ничего не помешает и дальше нежиться в объятиях возлюбленной.

***

Клерви акулой кружила вокруг стола Арлекино. Она считала свою безучастность к делам приюта преступной и старательно наверстывала упущенное. В ворохе бумаг обретал очертания новый порядок. Девушка методично сортировала счета, разбивала на группы, недовольно поцокивая языком. Перри не была достаточно сноровиста в этих делах или же проявила невнимательность. Клерви поправила пару ошибок в расчетах, стараясь не ранить самолюбие подруги - исправления были едва уловимы глазом. А бюджет... бюджет весьма скромный. На глаза попался недавний счет из кафе. Бирюзовые глаза расширились до предела. Перри, что же ты за транжира! Как можно было так бездумно тратиться! Клерви невольно заливалась краской, вспоминая тот выход. Младшие были счастливы как никогда, да и она сама тоже. Но все же стоит придумать иной вариант совместного досуга. Что-то менее затратное. Еще записи. Уверенной рукой к доходам приписана дополнительная сумма. Клерви фыркнула. Новый директор так любит приют, что отдает и без малого целиком все свое жалование на его нужды. Вот же глупая! Находя свой труд оконченным, Клерви расположилась за чужим рабочим местом, поигрывая пальцами на столешнице. Стоит ли ждать Перри? Или подруга опять исчезла по своим наиважнейшим делам и не изволит даже прибыть ночевать? Уважение к чужим тайнам разбилось вдребезги о ледокол любопытства. Девушку снедал интерес с кем же крутит роман ее подруга детства. Захочет ли Перри представить ей любимого человека? Клерви же сказала о своей симпатии к Анжело. И даже похвасталась первым поцелуем. Зеленые глаза обрели мечтательное выражение. Анжело скоро вернется... он обещал. И они будут вместе... они... Девушка краснела от собственных обрывистых мыслей, кусая губу. Ей было о чем помечтать в отсутствие золотоволосого паренька. А Перри... однажды сама обязательно откроется подруге. Клерви же ясно прочитала в темных глазах поселившееся глубокое чувство.

***

Арлекино запустила пальцы в мягкие светлые локоны. Волосы Фокалорс были воздушными, нежными, такими приятными. Девушка любовалась спящим на соседней подушке богом. Плотно смещенные веки. Тонкие черты смягчились под напором сладких грез ночи. Мягкие губы приоткрыты и даже изредка подрагивают. Темно-алые глаза лучились нежностью пополам с обожанием. Пальцы бережно прошлись, расправили локоны. Бело-синие. Божество воды в бело-синих тонах. Взгляд скользил далее. Нежная шея была так доступна для прикосновения. Острое плечико не пожелало быть укрытым. Даже тонкая лямка воздушной ночной рубашки соскользнула с него. В душе Арлекино боролись противоречивые желания. Хотелось сберечь сладкий сон любимого бога. Хотелось коснуться, расцеловать каждый доступный глазу участок бархатистой кожи - оставить клеймо, след пусть и временный. Разве много времени им отпущено вместе? Разве долго Фокалорс будет привечать ее подле себя? Не стоит ли по одной только этой причине пользоваться каждым улученным мгновением? Девушка двинулась бесшумно, словно тень нависла над спящей. Жадные губы замерли над шеей, едва касаясь. Так близко, что ощущалось чужое тепло. Нет... Арлекино отстранилась, слабо улыбаясь. Она не станет тревожить любимую. Ее богиня слишком прекрасна и беззащитна во сне. Но пусть только разомкнет по утру свои веки! Арлекино будет любить и ласкать ее, пока с тонких губ не сорвется мольба. Хриплый смешок нарушил тишину спальни. Девушка возилась недолго: она отвернулась спиной к своему искушению, и сон не заставил себя ждать.

***

Анжело кипел от гнева. Его сестра оказалась отвратной спутницей. А родители - людьми, что чихать хотели на его свободу воли. Важный и величавый Кассаян - его отец, оказался человеком в расцвете сил и амбиций. Золотые волосы припорошила мало заметная седина. На лице неизгладимой печатью лежала заносчивость. - Рад твоему возвращению, сын, - со всем официозом начал свое приветствие первый мудрец Буэр. - Вижу, ты возмужал за время нашей разлуки. Очень кстати. Ведь твоя сестра показала себя взбалмошной и неблагонадежной особой, а значит место моего наследника будет твоим по праву. - Я не останусь, - яростно блеснул глазами Анжело. - Раз вы в здравии, и мы свиделись, я отправляюсь назад. - Куда? - подала язвительный голос Люмин. Дома, в Сумеру она чувствовала себя гораздо увереннее чем будучи путешественницей. - В тот приют? Думаешь, твоя рыженькая подружка еще ждет тебя? Едва Люмин обрела твердую почву под ногами, былые обиды дали ростки. Итэр был к ней жесток прежде. А Арлекино и вовсе растоптала не зная милосердия, будто сорняк под ногами. Девушка убеждала себя в лучших намерениях. Арлекино и Клерви из одного приюта и весьма близки. А Клерви легко оттолкнет Итэра, едва представится возможность. Точно как Арлекино сочла ее саму ненужной. Анжело зло сжимал зубы. Сто раз он проклял свое решение вернуться. Милый сердцу образ Клерви таял, обращался недоступным наваждением. Но нет! Он дал слово и решению своему останется верен любой ценой. Люмин невольно дрогнула под злым взглядом близнеца, глубоко упрятанная совесть некстати подала свой тихий голосок. Встречей с отцом юноша был сыт по горло. Он навострился было уйти прочь, игнорируя властный голос Кассаяна, но требование остаться прозвучало лишь одно. Следующей фразой первый мудрец призвал матр успокоить бунтующего отпрыска. Статные хранители порядка обступили Анжело со всех сторон. Потянули руки, явно собираясь урезонить паренька силой. Сухопатый сын мудреца не выглядел внушительно. Воины даже отстранили в сторону свое оружие, не желая навредить сорванцу. Но Анжело вывернулся, в два танцующих шага он оказался в стороне от удивленных стражей и хватился на клинок на поясе. Мужчины с удивлением отметили - то не придурь незрелого паренька, но решимость достойная воина. С тихим шипением вынырнул из ножен подарок Арлекино. Итэр замер в боевой стойке. Матры в недоумении обратили взоры на мудреца. Кассаян и сам был не мало удивлен. Он-то считал сына воспитанником приюта, пресловутой обители отверженных. Во всяком случае так значилось в письме, что заранее направила отцу Люмин. Первый мудрец слабым кивком подтвердил свои прежние требования, и матры пришли в движение. Копья повернулись в их руках. Просторный, если не сказать огромный, зал оставлял преимущество на их стороне. Анжело не дрогнул перед сильными оппонентами. Три стража кружили вокруг юноши не зная как подступиться. Пусть и мечник он ловко управлялся с их осторожными выпадами, отводил от себя острые наконечники копий и не давал загнать себя в ловушку. Матры были аккуратны, боялись ранить драгоценного отпрыска Кассаяна. Сам же мудрец взирал на сына с энтузиазмом даже с гордостью, пускай и неуместной. Сын так возмужал, обучился боевым искусствам. Он действительно станет лучшим приемником. Нужно лишь смирить буйный нрав строптивца. В своем успехе Кассаян был уверен. По его тайному сигналу отошел в сторону его личных охранник. У Кассаяна пробежали мурашки от концентрации электро. Быстро посланный разряд просвистел в воздухе. Юноша кружившийся с мечом, застыл на месте, пойманный колкими оковами. Анжело пал без сознания, так и отпустив рукоять клинка.

***

Юноша созерцал потолок своей темницы. За окном была глубокая ночь. После электро атаки, брошенной исподтишка, шевельнуться казалось непосильной задачей. Анжело тешил своим обиды, давал вволю распуститься алым цветам гнева. Пока дверь не открылась с тихим поскрипом. С усилием повернув голову паренек устремил взгляд в темноту. Некто явно пришел к нему, но заходить не спешил. Что-то щелкнуло, перекатилось. Силуэт вынырнувший из темноты был значительно ниже ожидаемого. Вдвое ниже среднего человека. Фигура приближалась. Глаза Анжело угадали женщину в инвалидном кресле. - Здравствуй, - мягкий и ласковый голос казался знакомым. Она не пришла приветствовать его по возвращению - ее лица юноша не видел в дневном свете, а ночной мрак скрадывал черты. Все же Анжело узнал гостью. Она гладила его по волосам бережно, заботливо, упрашивала не винить отца за грубость и лила слезы от радости нежданной встречи.