For God's name

Глубокой ночью беглянка возвращалась домой. Луна зависла в небесах огромным осуждающим диском, освещая дорогу ночным путникам. Рыжеволосая девочка тянула за собой следом растерянного мужчину. Синяя форма жандарма в лунном свете казалась черной. - Потише, малышка! Не спеши! Мы со всем разберемся, только не спеши. - устало взывал Николя. Буквально с час назад он встретил этого ребенка, бегущего по улице в ночной рубашке, босиком. Старший напарник отмахнулся, мол, девчушка не в первый раз показывается в Кур-де-Фонтейне в таком виде. Балованный ребенок, что совсем извел свою матушку. Но сердце Николя сжалось от одного вида умоляющей о помощи девочки. Как легко оказалось осчастливить ее одним только обещанием сопроводить обратно и учинить проверку в доме, где она живет. Дорога оказалась долгой. Шустро пробежав переулками, девочка увела жандарма прочь из города. Она без устали тянула мужчину за собой, направляя все далее от столицы. - Малышка! - не выдержал Николя и встал как вкопанный, отказываясь продолжить путь. - Остановись на минуту. - Вы же обещали!.. - воскликнула Клерви, сильнее вцепившись в руку жандарма. Налившиеся румянцем щеки быстро теряли цвет. Ребенок начала терять надежду на обещанную поддержку. - Я и не отказываюсь от своих слов, - улыбнулся Николя тяжело переводя дыхание. Все таки шустра девчушка бегать. - Но так не пойдет. Мужчина расстегнул форменную куртку, скинул и бережно укрыл детские плечи. Девочка была так мала, что чужая одежда укрыла почти до пят. Николя быстро подхватил малышку и посадил к себе на плечи привычным движением - дочурка немногим младше беглянки частенько просила ее покатать. - Вот так-то лучше. Показывай куда идти. - уверенно оповестил мужчина, ребенка, чьи руки сильно вцепились в волосы. - А-ага... - Клерви терялась, получив неожиданную доброту от случайно встреченного человека. - Спасибо вам, месье. Нам в сторону Мон Эстус. Это... довольно далеко... - Было бы за что, - смутился от детской искренности жандарм. - Пока идем, расскажешь, что у вас там стряслось.

***

- В моем приюте все дети получают наилучший уход, - категорично сообщила Крукабена деятельному жандарму. Ее тон пресекал любые возражения. - Даже свою дочь я не выделяю среди других. Жаль, что Клерви стала такой ревнивой и избалованной. Николя хмурил брови. Избалованные дети не бегут босиком куда глаза глядят, лишь бы позвать помощь. Избалованные дети не умоляют о помощи среди ночи. Избалованные... Мужчина бросил взгляд на девочку. Она притихла, сильно побледнела, боялась даже поднять глаза на свою мать, вцепилась своими ручками в куртку жандарма. Нет, она совсем не избалована. Это не каприз и не детская блажь. Чистый ужас в ясных глазах невозможно было проигнорировать. - Возвращайтесь к службе, жандарм. Если так хотите учинить проверку, то не раньше завтрашнего дня. Я не позволю вам перебудить всех детей. - продолжала Крукабена, зябко кутаясь в шаль. - Клерви, иди в свою комнату. Один короткий умоляющий взгляд пронзил колким ударом сердце Николя. Он не может бросить этого несчастного ребенка на растерзание бессердечной женщины, уж слишком многое рассказала по пути девочка. Хотя сказать по правде Крукабена не выглядела угрожающе, скорее внушительно. Насколько было возможно. Женщина средних лет с пышной гривой рыжих, точь-в-точь как у Клерви, волос. Она стояла в ночном одеянии, накинув на плечи тонкую шаль. Тонкие, мягкие черты лица, бирюзовые очи. Мать дома Очага. - Я... - неловко мямлил потерявший уверенность жандарм. Отступать мужчина не хотел ни под каким видом, но повода на вмешательство не находилось. - Вот куда запропастился! - некто хлопнул по плечу Николя. Тот обернувшись обнаружил за спиной несколько запыхавшегося напарника. - А я-то думал... Мои извинения, госпожа Крукабена. Мы уже уходим. - Постой. Я не... - начал было Николя, но сильно сжавшаяся на плече рука быстро оттаскивала его в сторону. - Не стоит извинений. Это вы простите за беспорядок учиненный моей дочерью. - теплая улыбка женщины не давала и повода усомниться в ее благонравности.

***

- Да в чем дело?! - возмутился Николя, стряхивая до сих державшую его руку напарника. С лица Мартина стекла нарочитая веселость. Он неловко встрепал волосы, а после устремил на собеседник взгляд полный осуждения. - Совсем ума нет соваться сюда. Эта девчонка постоянно сбегает из дома, вечно треплется о всяких небылицах. Дети убивают друг друга. Мать избивает до полусмерти, а калек сдает на опыты. Дом Очага проверили вдоль и поперек - ничего, что могло подтвердить ее слова так и не нашли. Не забивай себе голову россказнями мелкой лгуньи. Девчонка просто с ума сходит, что родная мать запихнула ее к сиротам. Николя недовольно тряс головой, пока напарник не одарил его тычком в спину, призывая отправляться в обратный путь. Несчастная девочка не шла из головы. Дуновение ночного ветра холодило. Зябко двинув плечом жандарм, потянулся застегнуть куртку... Совсем позабыл. Часть его формы осталась на детских плечах. Значит есть повод наведаться в приют еще раз.

***

Тонкие прутья со свистом опустились на подставленные дрожащие ладошки. Клерви безмолвно принимала наказание, роняя слезы под ноги. - Глупый ребенок, - отчеканила Мать. Бирюзовые глаза отдавали холодом. Равнодушный голос не содержал и толики эмоций. - А знаешь, мне даже интересно, сколько еще попыток ты предпримешь? Экзекуция не затянулась. Мать бессердечна, хоть и убеждает в обратном. Она жестока и последовательна в своих действиях. Будь послушен и получишь похвалу, иначе ждет наказание. Родную дочь Крукабена выбрала наглядным примером для непокорных. Родную дочь, которая стала истинным разочарованием. Способное дитя, плоть от плоти Предвестницы не желает жить по установленным правилам. Ребенок, в котором Крукабена так хотела увидеть будущего Короля. Жаль, что девчонка оказалась никуда не годной. Слишком слабое мягкое сердечко, слишком упрямый характер. Родство достойное сожалений. Но женщина извлечет выгоду и из такого дитя. - Иди к себе, - рука Предвестницы грубо вытолкнула Клерви из комнаты. Девочка послушно шагнула в коридор, прижимая к груди пораненные руки. В глазах, что были копией материнских, горел огонь обиды, бунта. Торопливо утирая рукавами слезы, она пошла за аптечкой, старательно игнорируя многие пары глаз, что за ней следили. Дом Очага не спал. Сироты слышали голос Матери и любопытствовали. В прочем произошедшее никого не удивило. Примчавшиеся жандармы уже не в первый раз навещали приют, уже не первый раз Мать спроваживала стражей порядка и наказывала дочь. Каждый раз детвора собиралась под дверью кабинета директора и затая дыхание слушала свист розг. Клерви никогда не плакала в голос, не жаловалась, не просила о жалости. Бывало она могла уговорить кого-нибудь из новеньких на побег вместе с ней, но наказание быстро убеждало легковерного сироту блюсти порядок дома Очага. Лишь одна рыжеволосая дочь директора продолжала упорствовать. Не понимая такого упрямства другие обходили Клерви стороной, избегали общества веселой и приятной девчушки. Но вот и подошло к концу ночное представление. Ребятня зевая поспешила по своим комнатам. Клерви исчезла из виду. В одной из пустых комнат особняка она баюкала кровоточащие ладошки, высматривая на стеллаже аптечку. Ага. На третьей полке. - Я помогу, - позади раздался тихий голос. Не отделяя слова от действий другое неприкаянное дитя протянуло руку, снимая с полки заветную коробку. - Спасибо, Перри, - беззаботно улыбнулась Клерви. Не решаясь искать дополнительный источник света дети юркнули к широкому подоконнику и поставив на него аптечку шустро обосновались рядом. Лунный свет был достаточно ярким, чтобы Клерви смогла без особых трудностей наложить повязки на свои руки. - Это нормально, когда дети ссорятся с родителями? - с интересом спрашивала Перри. Своих близких она не помнила, но беспокоилась о названной сестренке. Клерви не желала отвечать. Она ловко завязала узелок и любовалась аккуратной повязкой. Упрямая и сильная девочка боялась дать слабину даже перед своей подругой. - Я слышала, что в Снежной можно увидеть северное сияние. Вот бы посмотреть, когда вырастем. Что скажешь, Перри? Настала очередь Перри проигнорировать вопрос. Она не знала, что такое северное сияние, не стремилась вырваться из дома и даже не строила планов на будущее.

***

Следующие дни выдались слишком насыщенными, и Николя пришлось отказаться от идеи в скором времени посетить приют. Почти неделю спустя в свой выходной он к вящему разочарованию семьи отправился к склону Мон Эстус. Дорога, которую мужчина преодолел за пару часов с ребенком на плечах, в этот раз заняла почти полдня. Должно быть Клерви точно знала быстрые пути и лучшие тропки до города. Николя порядком запыхался, когда наконец достиг большого уединенного строения. Он не интересовался прежде, а потому с большим удивлением обнаружил каким крупным зданием владеет приют, спонсируемый Снежной. Стоя на крыльце мужчина поддался толике малодушия, что вдруг им овладела. Не будет ли вреда от его визита? Напарник многое порассказывал о доме Очага, но в том явно было больше выдумок, чем правды. И все таки он здесь. Жаль будет проделать такой путь, в итоге не решившись даже постучать в дверь. С тихим смешком мужчина обрушил несколько ударов на тяжелую деревянную дверь. Его заставили порядком ждать и даже вынудили повторить уведомление о своем присутствии. - Есть кто? - в конец потерял терпение жандарм. В доме что-то щелкнуло, скрипнуло. Под малым усилием дверь слабо дрогнула, медленно приоткрылась. Робкая детская мордашка выглядывала в открывшемся проеме. - Привет, Клерви, - с облегчением проговорил мужчина, тепло улыбнувшись недавней знакомой. - Я пришел тебя навестить. - З-здравствуйте, - при свете дня девчушка сильно робела и не производила впечатление бойкой беглянки. Мужчина положил руку на дверную ручку и осторожно потянул на себя, открывая проход шире. Он хотел осмотреть малышку с ног до головы, желал убедиться в порядке ли она. Взгляд задержался на маленьких руках со следами подживших ран. "Так тебя наказали?" - с грустью подумал жандарм, понимая, что в том крайне малый повод для претензий к директору приюта. - Как поживаешь, Клерви? - решил продолжить разговор нежданный визитер. - Я... Все в порядке, - едва слышно отвечала девочка, опуская глаза. "Уж не врет ли?" - бессильно волновался Николя. Он осторожно потрепал рыжую макушку. Какие доверчивые глаза посмотрели на мужчину за этот отеческий жест. - А еще я хотел бы попросить тебя вернуть мою куртку, - неловко и даже виновато улыбнулся жандарм. Глаза ребенка широко распахнулись. Клерви припомнила куртку, которую накинул на ее плечи добрый и отзывчивый незнакомец. А ведь куртка осталась в кабинете Матери... Взволнованно завозившись на месте, девчушка поманила за собой мужчину. Если они сходят быстро, все будет в порядке. Мать занята и едва ли скоро освободится. - Пойдемте со мной. Быстрыми перебежками, заговорчески подмигивая мужчине, Клерви повела гостя по извилистым коридорам особняка. Жандарм сбился на шестом повороте и растерянно тер затылок пятерней, всецело доверившись своей юной провожатой. Кабинет Матери был просторным и тщательно убранным. Тем не менее Крукабена редко его посещала, предпочитая перемещаться по всему особняку, уделяя все внимание своим подопечным. Словно обожаемых подопытных мышек она знала детей поименно, хранила в памяти историю каждого из них, прогнозируя, кто порадует ее лучшим результатом. Сегодня Мать наблюдала за поединками старших детей. Клерви приметила искомую вещь, брошенной в дальнем углу на небольшом столике. Там девочка его и оставила в прошлый визит в эту комнату. Она спешно подобрала куртку и уже хотела вручить мужчине, как вдруг обнаружила, что гость проявил большой интерес к бумагам на столе директора. Николя подхватил лежавший сверху листок и бегло вчитывался в содержимое письма. С каждой прочитанной строчкой лицо мужчины темнело от гнева. "количество подопытных было слишком мало..." "Надеюсь, следующая партия детей будет большей..." "... по возможности разных возрастных категорий..." Глаза жандарма метались от строчки к строчке не в силах поверить их содержимому. Взгляд остановился на подписи - Доктор. Николя не знал никого, кто имел привычку подписываться таким образом. Но письмо станет основанием для полноценного расследования. Если принести его во Дворец Мермония, дом Очага не оставят больше без внимания. Мужчина быстро складывал лист и готовился спрятать его за пазухой, попутно посылая ободряющую улыбку Клерви. "Все будет хорошо, малышка. Может лучше я заберу тебя с собой прямо сейчас?" - рассуждал про себя жандарм. С каким удивлением мужчина обнаружил дикий ужас в глазах девочки. Она неотрывно следила за его действиями и сейчас металась глазами от двери до стола. - Нельзя. Вы не должны брать вещи Матери! - испуганно лепетал ребенок, отступая к двери. - Малыш, ты же просила помочь. Это поможет. А хочешь пойдем вместе? Уйдешь со мной и тебе никогда не придется возвращаться, согласна? - доверительно улыбнулся Николя пригласительно протягивая руку девочке. Как легко в ясных глазах зажглась надежда. Прижимая к груди руку, Клерви осторожно шагнула ближе к жандарму, согласно касаясь пальцами предложенной ладони. Неужели у нее получилось? И этот кошмар подойдет к концу? Вот только... - А мы можем взять с собой Перри? - широко распахнув бездонные очи вопрошала девочка, ведь она искала защиты не только себе, но и другим сиротам. - Сможем. Мы сможем помочь всем твоим друзьям, - ласковая отеческая улыбка мужчины развеяла все сомнения. - Но сейчас нам нужно быстро отнести эту бумажку в Дворец Мермония. Поможешь мне? Клерви кивала со счастливой улыбкой. После стольких побегов она наконец преуспела. Девочка послушно обхватила рукам шею мужчины, который уже спешил покинуть комнату. Неожиданность приключилась прямо на пороге. - Вы куда-то спешите? - мягкий голос Крукабены напугал девочку и вызвал толпу мурашек, пробежавших по спине мужчины. - И что вас привело в мой кабинет, жандарм? - А... да... Я забыл свою вещь, когда привел ребенка, - быстро нашел оправдание своему вторжению Николя. - Ваша дочь любезно провела меня. - Вот как. Я, кажется, давала распоряжение докладывать мне лично о визитерах, Клерви. - холодные глаза будто пронзили насквозь сжавшуюся детскую фигурку. - Прости, мама... - лепетало дитя, тиская руками одежду мужчины. Она сидела у него на руках, теснее прижималась, явно ища защиты. Невозможно было игнорировать немую мольбу. Николя крепче обнял ребенка, уже не отдавая себе отчета в том, что становится между девочкой и ее родной матерью. Крукабена устремила взгляд на мужчину, изучающе осматривая мужчину. Сегодня в нем было не угадать жандарма, ведь одежда была повседневной. Значит ли это, что он нанес личный визит и едва ли уведомил коллег. Улыбка женщины стала шире, обрела опасные нотки. Прекрасное стечение обстоятельств. Особенно если этот любопытный жандарм что-то и разнюхал. Плавно протиснувшись боком меж дверью и мужчиной, Мать быстро нашла глазами посторонний предмет и подала его мужчине. - Отпустите мою непослушную дочь, возьмите свою вещь и уходите. Сегодня не лучший день для визита. В другой раз подайте официальное уведомление, если хотите прийти. - сухой тон женщины звучал категорично, даже жестко. Но первое же требование вызвало неожиданную заминку. Николя посмотрел на испуганную, растерянную девчушку, вдруг обретшую сходство с его родной дочуркой. И как только можно бросить ребенка, которому он дал надежду. - Мы тут немного разговорились с Клерви. Я уже обещал малышке сводить ее в гости, познакомить со своей семьей. Раз уж такая оказия, дадите согласие? - добродушный тон, улыбка. Николя пустил в ход все свое обаяние, добиваясь лучшего исхода. - Вы слишком скоры на обещания. Я бы сказала недопустимо. - выражение глаз Крукабены стало пугающим даже для жандарма. - Дети не должны покидать дом Очага. - И все таки? Может быть Клерви заслуживает поблажки? - настаивал мужчина, отступая спиной к выходу. - Может быть вы были слишком строги, раз девочка сбежала. День-другой. Я проведу ее по городу и верну. Вам не стоит воспринимать мое предложение в штыки. - Непослушные дети заслуживают наказание. Иначе мне не призвать подопечных к порядку. - Крукабена потеряла всякий интерес к мужчине и обратила все внимание к дочери. - Клерви, ты ведь не хочешь снова подвести меня? Девочка пришла в движение, завозилась, пытаясь сползти с рук. Не мало удивленный Николя отпустил ребенка, что будто под гипнозом послушно шел к матери. Женщина перебросила в руки жандарма его позабытую часть формы. Мужчине не оставалось вариантов, кроме как признать поражение. Сложно винить запуганного ребенка в непостоянстве мнений, но помочь он желал искренне. Да и девчушка, кажется, готова принять защиту и покровительство. Лишь бы вырвать ее из смертельной хватки родной матери. С невеселыми мыслями Николя вышел в коридор, растерянно оглядываясь. Он не запомнил витиеватого пути, по которому его провела девочка. Спустя несколько мгновений после мужчины покинула кабинет и Клерви. Она без оглядки мчалась прочь, даже не заметив недавнего знакомца. - Я вас провожу. Николя невольно дернулся, когда услышал грудной голос женщины. Крукабена обратилась к нему, притворяя за собой дверь. - Буду признателен, - вздохнул мужчина. Крукабена была хорошим провожатым. Она не спешила, но и не медлила. Много короче оказался обратный путь до входной двери. Жандарму не за что было и зацепиться взглядом: они миновали пустые коридоры, проходили мимо закрытых комнат, а приглушенный шум директор оправдывала детскими забавами. Вот и конец пути. Женщина быстро распрощалась с визитером, хлопнула дверью и щелкнула замком. Словно оглушенный Николя пустился в обратный путь, не зная как оправдать свой нелепый провал, спущенный в пустую день. Что за дурак? И чего только ради он мчался помогать ребенку, который и даже решиться не может... Руки невольно погрузились в карманы. Тихий хруст отвлек от мрачных мыслей. Точно. Его небольшой трофей. Смотреть на украденное письмо желания не было. Его содержание само возникло перед глазами жандарма. И кому обратиться? Иди ли прямиком во дворец Мермония? Искать встречи с Сумеречным двором? А так ли они неосведомленны?

***

К своему начальнику Николя ворвался поздним вечером. Старший жандарм явно не привык к таким внеурочным визитам и долго не мог сообразить, что именно хочет его подчиненный, размахивая перед лицом мятой бумагой. Вчитываться пришлось долго, а ответ оказался жестоким: - Жаль детишек, но в том не наша проблема. Ничего против слова Фатуи мы не противопоставим. А ты бы лучше и забыл об этом, ради своего же блага. От ценного доказательства остались клочки, горстью опавшие на ковер. Николя не мог поверить своим глазам. Человек, которому он доверился, в несколько движений уничтожил надежду на восстановление справедливости. - Ради тебя стараюсь, парень, - лукавил начальник. Он был давним знакомцем Крукабены и получал неплохую прибавку к жалованию за каждый замятый инцидент. Большой удачей было задушить возможную проблему в зачатке. Предвестница будет довольна такой инициативой. Визит во владения Сумеречного двора принес не меньше огорчений. Охотники заинтересовались, но узнав, что обвинения без доказательны, умыли руки. В отчаянии жандарм устремился с последней искрой надежды в приемную Архотна. Жестокие слова "леди Фурина примет вас через полгода" только усилили чувство бессилия и отчаяние. Мужчина неловко мялся перед секретарем божества и вдруг, сам от себя не ожидая, бухнул на стол по памяти сделанную копию письма с просьбой вложить его в прошение о встрече. Николя не слишком надеялся на удачу, но лишь так смог уверить себя в том, что сделал все, что было в его силах. Растерянное прощание с вежливым секретарем, и вот он на свежем воздухе. Солнечный денек. Усталое лицо осветилось улыбкой. Жандарм, кажется, сбросил с плеч непосильный груз, и припомнил, что давненько не уделял достойного внимания собственной семье. Дочурка дулась на отца за невнимание. Внезапно вспомнилась и та рыжеволосая девочка. Укол вины был слабее обычного. Без стыда Николя держал ответ: он действительно сделал все, что мог.

***

Клерви сидела на подоконнике. Лунный свет заливал все вокруг. Длинные тени слитые в единое полотно ночи и густой сумрак предавали обыденным вещам необычные формы. Девчушка грезила себя в ином, лучшем мире. Словно книжка-раскладушка поднялись грезы, укрыли от недружелюбного, жестокого мира своими теплыми картонными стенами. Детский ум варился в мутном месиве противоречивых утверждений, замирая на тонкой грани меж явью и грезами. Чистая и светлая душа верила каждому слову, что слетает с губ любого взрослого. Малышка Клерви ждала всем сердцем, когда же вернется тот добрый жандарм. Он ведь сам сказал, он обещал взять с собой и показать город при свете дня. Она сможет увидеть и другую жизнь, лучшую, правильную. Осталось лишь самую малость - дождаться. Мужчина был так добр и дал слово помочь им всем. Больше не будет жестоких уроков. Хотя наверное Перри расстроится. Ведь ей под силу все, чтобы не повелела Мать. Перри купается в похвалах, не ведая ни страха, ни сомнений в словах директора. Не то что Клерви... Клерви что белая ворона. Неумелая и неловкая в заданиях матери. И все же она дитя, во всем похожая на прочих сирот. Словно ядом дом Очага пропитан идеями, что старательно внушает Крукабена. Только сильные смогут выжить. Только послушные ей дети достойны лучшей жизни. Каждому из них должно заслужить свое место в этом мире, показать Матери свое превосходство перед другими. Малышка Клерви старалась изо всех сил, но ее доброе сердце противилось соперничеству с другими детьми. Если она победит, если обгонит другого ребенка, если преуспеет больше названных братишек и сестричек, их ждет наказание. Милосердное дитя надумало на свои плечи взвалить всю тяжесть материнского гнева, ведь ей это по силам. Много лучше стерпеть боль за других, чем слышать как скулят, умоляют о прощении ровесники. Сегодня Перри не составила компанию, и Клерви одна сидит на подоконнике любуясь красотами ночи. Мягкая пелена сумрака бережет от осуждающих глаз. Девочку так часто ругали, что сироты сочли - водиться с ней все равно наверняка разозлить директора. Одна Перри будто не от мира сего. Пусть и лучшая из сирот их возраста, но такая же одинокая как и родная дочь Крукабены. Клерви ласково потрепала ухо любимой игрушки. Когда-то Крукабена сделала ее для дочери своими руками. Когда-то Крукабена была очень добра и ласкова с Клерви. Что стало причиной перемен девочка не понимала. Не находила повода, что заставил добрую и нежную маму однажды взять дочь за руку и отвести в дом Очага. "Теперь здесь твой дом, и эти дети твои братья и сестры, ведь я им всем Мать". Клерви любила проводить время с книгами. Самым лучшим чтивом считала сказки. Яркие истории с неизменно лучшим финалом. Из них девочка вычитала прекрасную историю о том, как добрый прежде человек стал жесток, творил дурное, но в том была не его вина. Герой сказки смог все исправить, вернуть все на круги своя. Сможет и она. Клерви найдет способ исправить все. И найдет того, кому по силам превратить дом Очага в правильное место, где будут счастливы все без исключения. Девочка улыбалась своим мечтам и сонно потирала глаза. Наверное пора возвращаться в постель. Нельзя проспать утренний подъем. Да, ее могут наругать за леность и невнимательность, но не в том главное - кто знает, может быть жандарм решить прийти с утра, а она все спит. Клерви спрыгнула с подоконника и захватив рыжеухого зайчишку покралась в спальню, предвкушая, как исполнятся наяву ее грезы.