Тяжёлые

      Обито нахмурился. Чужой, безразличный взгляд лишь на секунду остановившийся на нём, скользнул вниз, на Рин, и сразу же в сторону.       — Привет, — Учиха и сам не понял, зачем выдал это странное, сиплое приветствие.       Девушка в его объятиях дёрнулась на этот звук, тут же разворачиваясь к вошедшему. Её мокрые глаза распахнулись, губа дёрнулась, и Обито, ожидавший, что подруга ринется вперед, к Хатаке, как-то непроизвольно сильнее сжал свои объятия, но Рин, на удивление, осталась стоять на месте, лишь сильнее прижимаясь спиной к груди парня.       Какаши молча проскользнул мимо них. Как ни в чём не бывало подошёл к своему столу и выложил из кармана чёрных — в сухом же состоянии просто серых — джинсов какие-то вещи. Обито пригляделся: потёртая кредитка, запасной ключ от их комнаты, изодранная и измятая долларовая купюра (больше теперь напоминавшая кусок туалетной бумаги) и телефон, тёмный экран которого, покрытый плотной сетью мелких и крупных трещин, съехал в сторону, молчаливо отвечая на вопрос о работоспособности гаджета в принципе.       Было тихо. И лишь неровное, поверхностное и несколько судорожное дыхание Рин, да копошения самого Какаши в поисках чего-то в шкафу нарушали эту тишину.       Обито сглотнул. Мягкие девичьи ладони коснулись его рук, отталкивая. Рин уверенно шагнула в сторону стоявшего к ним спиной Какаши, и хоть тот и не подал виду, что заметил продвижения подруги в его сторону, Учиха был готов поклясться: его мышцы под тонкой влажной тканью рубашки коротко дёрнулись.       — Какаши, что с твоим… — едва слышимо прошептала Рин и протянула было руку к лицу парня, немного обернувшегося на её слова, но в то же мгновение Хатаке резко отстранился от неё.       Дернулся всем телом, уходя от касания, нахмурился и скривил губы, точно ему сунули под нос что-то крайне отвратительное.       — Не трогай, — гаркнул он грубо. Голос его был низким, ужасно хриплым, и Обито на мгновение показалось, что Хатаке вот-вот ударит девушку по протянутой руке, но парень лишь вновь поморщился и нервно дернул головой, отворачиваясь обратно к шкафу с вещами.       Рин удивлённо сморгнула, подтянула к груди руку и, словно лишь хлесткого взгляда хватило, скривилась, как от боли.       — Какаши…       Обито не хотел встревать. Совсем не хотел. Он вообще предпочёл бы не разговаривать с Какаши как можно дольше после всего случившегося — ну или хотя бы ближайшую неделю точно. Но не смог сдержаться.       — Эй, она тебе помочь вообще-то пытается.       Спина Хатаке вновь напряглась. Он повёл было головой в сторону, явно намереваясь что-то сказать, но Рин среагировала быстрее:       — Обито, пожалуйста, не надо…       В её глазах плескалась мольба. И Обито отступил. Волна злости под взглядом девушки откатила… Но лишь для того, чтобы в следующую секунду нахлынуть с новыми силами.       — Да пошли вы оба… — парень сгрёб в охапку чистые футболку и штаны, которые отыскал в шкафу, и уже шагнул было в сторону ванной комнаты, как тут же был перехвачен.       Пальцы Обито крепко сжали воротник его рубашки, шкаф недовольно громыхнул и скрипнул, когда спина Какаши врезалась в незакрытую до конца дверцу. Рин испуганно шарахнулась, прикрывая рот руками.       — Хатаке, за языком следи, — Обито не узнал собственный голос, тот был больше похож на какую-то низкую вибрацию или, быть может, даже рык. Он встряхнул Какаши за грудки и сильнее вжал спиной в дверцу. Боковым зрением заметил, как метнулась к ним Рин, но тут же была схвачена за руку Дейдарой, про присутствие которого Учиха уже успел забыть.       — Не лезь, дура… — блондин отдернул девушку на пару шагов назад, наклоняясь и быстро шепча ей что-то на ухо.       — А то что? Ударишь? Бей, — спокойный, безжизненный голос и точно такой же взгляд вызвали, казалось, целую волну мурашек вдоль позвоночника. Но неожиданно голос Какаши понизился до шепота, он наклонил голову немного вбок и ближе к Обито, точно не хотел, чтобы Дейдара и Рин услышали: — Или мне сначала встать на колени, м?       Учиха отпрянул. Воздух из легких вышибло словно ударом под дых, и он, не в силах ничего сказать в ответ, тупо уставился на Какаши, который вдруг криво, насмешливо улыбнулся. Он мягко обхватил одну из рук, сжимавших его воротник, за запястье, но так и не предпринял попытки вырваться, продолжая эту странную игру в гляделки. Обито поморщился, пальцы Какаши были до неприятного ледяными, будто он проторчал под дождем весь этот день, а может и ночь, и только Учиха набрал в грудь воздуха, чтобы спросить об этом или, быть может, о том, откуда у Хатаке на лице порез — сейчас, на таком близком расстоянии, Обито прекрасно видел, что это был именно порез, причем достаточно глубокий, — но лицо Какаши неожиданно потемнело.       Его едкая улыбка дрогнула, пустые глаза подёрнулись дымкой. Густая, бордовая капля скатилась из левой ноздри, оставляя за собой темную дорожку, мгновенно пачкая красным верхнюю губу и оскаленные зубы. По проложенному пути потекло сильнее, и через секунду неровная кровавая полоса расчертила и подбородок.       Обито отдернул руки и, чертыхнувшись, обернулся к столу, где обычно стояла коробка с салфетками, но быстрее, чем он успел найти её взглядом, Какаши, слегка оттолкнув его с прохода, скрылся в ванной. Щелкнул замок на дверной ручке. Зашумела вода.       Во рту у Обито было кисло. Ему хотелось глотнуть чего-то свежего, чего-то ледяного — или наоборот обжигающего, — чтобы смыть этот отвратительный вкус с языка. К горлу подкатила злоба.

***

      — У-у-у, как светло, шикарный фонарь, Учиха! — кто-то в пятый раз за первую минуту пребывания Обито в аудитории хохотнул. Парень отмахнулся, даже не взглянув на очередного шутника.       — Может всё-таки нужно было замазать?.. — Рин, что сидела с ним за партой, поджав губы, тоскливо поглядела на парня. Обито всеми фибрами души ощущал, как погано чувствовала себя девушка всё это время.       Какаши, опять же не сказав ни слова, сразу же после душа скрылся из их общей с Учихой комнаты и так больше вчера и не появился. Обито оставалось лишь с нарастающей раздражительностью наблюдать за Рин, которая, кусая губы и заламывая пальцы, просидела весь вечер у него, видимо в ожидании, что Хатаке всё же явится обратно, чтобы переночевать.       Но он не явился.       — Да какой смысл, — Обито покривился, замечая, как девушка в очередной раз проследила взглядом этот путь: часы, свободная парта, открытая в аудиторию дверь. До звонка оставалось три минуты.       Он уже открыл было рот, чтобы сказать, что в принципе, если уж на то пошло, Хатаке не такой уж и маленький мальчик, и нет абсолютно никакого смысла так сильно волноваться о нём… Но девушка его опередила:       — Обито, — её голос понизился до едва различимого шепота, так что парню пришлось наклониться вбок, чтобы хорошо расслышать бормотание подруги, — я пойду к нашему ментору после этой пары. С Какаши наверняка что-то случилось.       На мгновение Учихе показалось, что ему уже никогда в этой жизни не удастся откатить обратно так сильно закатившиеся глаза.       Вчера ровно через минуту после того, как они с Дейдарой прояснили для Рин тот, как оказалось не вполне очевидный факт, что это не Обито полоснул Какаши ножом по лицу, девушку окатило ещё большим беспокойством. Если не Обито — так значит, кто-то другой?       Самого же Учиху эта мысль грела. Похоже, не его одного до зубовного скрежета бесил Хатаке.       — Да всё с этим идиотом…       — Здравствуйте! — неожиданно практически крик прокатился по аудитории. Молодой ассистент преподавателя (если можно было верить его бейджику), глядя себе под ноги, буквально занесся в кабинет. — Сегодня проведем небольшую вступительную практику! Но сначала отметим присутствующих!       Обито поморщился. Парнишка-ассистент, так и не удосужившийся даже представиться, был небольшого роста, выглядел крайне молодо и, что было самым неприятным — являлся обладателем наипротивнейшего из всех голосов, что Учиха слышал до этого. Но сам он похоже этого не замечал абсолютно, лишь громче выкрикивая имена своим несколько шепелявым голоском. На удивление имя Какаши названо не было, а когда же очередь дошла и до самого Учихи, ассистент запнулся, но вскоре продолжил ещё громче, чем до этого:       — Учиха Обито, — он поднял глаза, выискивая парня среди всех остальных, и когда их взгляды пересеклись, негромко хмыкнул, и во всем его лице будто бы даже мелькнуло какое-то насмешливое понимание. — Ты снимаешься с сегодняшнего занятия для разговора с ментором вашей группы. Иди. Он тебя ждёт.       Обито удивленно моргнул. В поисках поддержки перевел взгляд на Рин, но девушка выглядела не менее ошарашенной, хотя, казалось, и догадывалась в чем именно причина такого срочного вызова.       Зазвучали следующие по списку имена.       — Наверное, это из-за вашей драки, — шепнула Рин, взглянув на собирающего вещи парня с сожалением.       Обито только пожал плечами.       Он дрался на первом курсе. И это был не самый страшный синяк на его лице за время обучения здесь. Но ни разу ни единый преподаватель — и даже их предыдущий ментор, — и слова не сказал по этому поводу. Только если… Обито недовольно щелкнул языком. Только если кто-то не пожаловался.       — Обито, — уже в дверях парня вновь окликнул этот противный шепелявый голос, — возьми. Это то, что мы будем делать сегодня. Сделаешь дома и занесёшь мне завтра. И второму тоже передай.       Ассистент протянул парню два листка.       И все надежды Обито на то, что этот разговор с Минато-сенсеем не будет связан с их с Какаши дракой — разбились в дребезги.

***

      «Ну как вы там?»       Сообщение от Рин прилетело на телефон быстрее, чем Обито успел дойти до кабинета ментора. Парень закатил глаза и сунул мобильник обратно в карман. Он бы хотел сказать, что девушка беспокоилась по всяким пустякам, но всё же сложившаяся ситуация была не просто пустяком. Не то чтобы Учиха наизусть знал устав университета, но был более чем уверен, что драки на территории кампуса не очень-то разрешены. И по головке их точно не погладят. Особенно сильно Обито не погладят по головке, когда об этом прознает Мадара…       Парень тяжело выдохнул, выжидающе глядя на закрытую дверь перед собой. Хотел, может быть, уловить ведущейся за ней разговор, но так ничего и не расслышав, тихонько пару раз стукнул костяшками по ровной деревянной поверхности, теша в себе надежду, что никто не отзовется… и вообще этот ассистент просто что-то напутал. Но все эти глупые мысли практически сразу были прерваны негромким «Войдите».       — О, Обито, здравствуй, — Минато-сенсей даже несколько ласково улыбнулся и кивнул в сторону дивана. — Присаживайся, мы как раз только тебя и ждём.       Обито осторожно кивнул в ответ на вполне дружелюбное приветствие преподавателя и быстро пробежался взглядом по третьему человеку в помещении. Какаши сидел на краю дивана и «увлеченно» рассматривал что-то в собственном, видимо новом или, скорее, запасном телефоне. Небольшие полупрозрачные пластыри соединяли края потемневшей полосы, расчертившей его бровь и глаз, в остальном же, за исключением еще, быть может, пары ссадин и синяков, он выглядел ровно таким же невозмутимым засранцем как и обычно.       Легкое волнение от предстоящего разговора отступило, и Обито, поджав губы, плюхнулся на другой край дивана, подальше от Хатаке.       — Думаю, парни, вы догадываетесь, зачем я позвал вас сюда, — Минато-сенсей отложил в сторону ручку и папку с какими-то документами, которые, судя по всему, заполнял до того, как зашел Обито. — Честно говоря, я ещё не очень опытен в подобных разговорах, так что…       Мужчина вновь улыбнулся, но на этот раз как-то растеряно, и его рука скользнула к затылку, нервно растрепывая светлые волосы, словно он и правда не имел и малейшего понятия, каким образом должен проводить подобные нравоучительные беседы.       — Может, хотите сами рассказать, что случилось между вами двумя?       Обито стало до постыдного неловко, и он виновато опустил взгляд в пол. Минато-сенсей смотрел так открыто, так по-отечески добро и понимающе, что выносить подобное было практически невозможно. Учиха ждал, что на него накричат. Что будут угрожать отчислением, стращать за поведение, неподобающее для студента такого приличного университета. Парень приоткрыл рот, силясь выдать из себя хоть какое-то оправдание, но ничего путного так и не пришло в голову.       — Мы подрались.       Хриплый тихий голос заставил Обито вздрогнуть. Он непроизвольно поднял взгляд на источник звука — Какаши даже не оторвался от телефона. Сейчас, со своего места, Обито наконец увидел, что на экране мобильника был какой-то мелкий текст.       — Вот как? — Минато-сенсей тихонько рассмеялся, переводя свой мягкий взгляд с Обито на Какаши. — Да, пожалуй, об этом я уже слышал. Но мне бы всё же хотелось узнать, что именно стало причиной вашей драки. В конце концов… вы оба достаточно серьезно пострадали, как я посмотрю.       Обито поднял взгляд на преподавателя. Парень не сказал бы, что он сильно пострадал — фингал под глазом, разбитые костяшки, да пара синяков на ребрах. Хатаке выглядел куда хуже, но, казалось, его самого это заботило меньше всего на свете — он, всё так же не отрываясь от экрана мобильника, пожал плечами, и Учиха ожидал, что он опять выдаст что-то, но на этот раз Какаши промолчал.       Минато снова перевел взгляд на Обито, словно ища ответа у него, но парень не нашёл в себе сил ответить, вновь опуская взгляд в пол. Ну а правда, что он мог сказать? «Я врезал Какаши, потому что он чёртов придурок, гомофоб и вообще бесит меня всю осознанную часть жизни»?       В голове мгновенно всплыли воспоминания того вечера. На щеки хлынул непрошенный румянец. Он не только ему врезал.       В животе зародилось какое-то неприятное, будоражащее чувство, и Обито покосился на Какаши. Тут же вспомнились слова Дейдары, то, что подметил блондин тогда в столовой. Он опять взглянул на Хатаке.       Его взгляд, замерший, словно стеклянный, не бегал по строчкам.       Его дыхание было слишком глубоким и, хоть под извечной маской и не было заметно, но Обито был готов поспорить на сотню баксов, что челюсти Хатаке напряжены до выступивших желваков.       Учиха сам не заметил, как усмехнулся от собственного понимания.       — Чего?       Серые глаза сверкнули. Какаши мгновенно обернулся, прищурился, и Обито заметил, как нервно дернулись его брови. Учиха улыбнулся шире.       — Ничего, — выплюнул он в ответ.       Хатаке злился. О-о-о, он был невероятно зол. Теперь Обито прекрасно это видел. Его глаза потемнели от прячущегося в них гнева, кожа на таких же разбитых костяшках побелела. Весь вид Какаши кричал о том, что лучше к нему не лезть, но радость, вспыхнувшая у Обито где-то внизу живота, хлынула ему в горло. Плечи приятно заломило напряжением, в ступнях отдалось лёгким покалыванием. Между ними было меньше метра…       — Парни… — ментор протянул предостерегающе, но ни Обито, ни Какаши не шелохнулись, продолжая буравить друг друга взглядами.       Учихе хотелось бы, чтобы парень напротив дрогнул. Хоть на секунду. Хоть на мгновение.       Чтобы Хатаке первым подался вперед, и это напряжение в мышцах в ту же секунду нашло бы свой выход.       — Боже… — Минато-сенсей тихо выдохнул, но тут же продолжил уже громче, в его голосе звучало практически разочарование: — Я, честно говоря, опасался, что дело в тех слухах про наркотики на той вечеринке… Но, похоже, вы просто не очень хорошо ладите, да, ребята?       Обито весело поморщился, расправил плечи шире и язвительно фыркнул:       — Что вы, Минато-сенсей, мы с Какаши друзья детства, — Учиха насмешливо наклонил голову, продолжая разглядывать парня перед собой. — Просто немного повздорили.       — Немного повздорили… — тихо повторил за ним Минато и забарабанил пальцами по столу какую-то одному ему известную мелодию.       — Ну да, — Обито на мгновение задумался, но тут же, наконец разрывая зрительный контакт с Хатаке, поднял взгляд на ментора, добавляя: — Это, если что, не я ему разрез глаз подправил. Спросите у кого хотите — они подтвердят.       Минато посмотрел всё так же мягко, лишь на мгновение бросив взгляд в сторону Какаши, который, вновь уткнувшись в телефон, очевидно не спешил больше участвовать в этом разговоре.       — Ага, я знаю, — ментор, погруженный в какие-то свои безрадостные мысли, коротко кивнул. Он явно хотел спросить ещё о чём-то, но то ли не решался, то ли не мог подобрать подходящих слов.       Остатки волнения окончательно оставили Обито, он откинулся на спинку дивана, ожидая, что ментор сдастся — и или уже спросит то, что хотел, или просто отпустит их на все четыре стороны.       Спустя пару минут затянувшегося молчания, мужчина наконец выдохнул.       — Вы же понимаете, что ну… так нельзя? Тем более, раз вы друзья, — Минато несколько кисло взглянул на Обито, видимо уже и не надеявшийся, что Какаши хоть как-то отреагирует на его слова. — Есть же слова, всегда можно поговорить… Просто высказать друг другу накопившиеся обиды, верно?       Учиха подавил в себе едкий комментарий и молча кивнул. Ментор даже будто оживился, заметив, что хотя бы один из парней его слушает.       — Вот! Может тогда попробуете просто поговорить обо всём случившемся прямо сейчас? — мужчина перевел взгляд с одного парня на другого, прикусил губу и добавил несколько тише: — Ну или хотя бы извинитесь там… пожмете друг другу руки.       Уровень неловкости и бессмысленности происходящего очевидно стремился к своему максимуму, и Обито, откровенно говоря, слабо понимал, чего конкретно хочет от них добиться ментор и почему именно ему в принципе не наплевать на данную ситуацию, ведь судя по поведению Хатаке, не он стал инициатором этой беседы.       — А может лучше мы уже просто пойдём?

***

      Обито уныло взглянул на врученный ментором буклет «Я себя контролирую: пять способов побороть собственный гнев» и тут же сжал его в кулаке, сминая до состояния маленького шарика. Он, чёрт побери, умел себя контролировать. Взгляд метнулся вслед за Хатаке — тот выскочил из кабинета и, даже не потрудившись создать иллюзию того, что ему аналогичный буклет интересен, бросил его на скамейку, стоявшую в паре шагов от кабинета Намикадзе. Какаши, не проронив ни слова, быстро зашагал по коридору, и, лишь когда его фигура скрылась за дверьми туалета, Обито чертыхнулся, вспомнив про задание, которое должен был ему передать.       На мгновение он одернул себя: они жили в одной комнате, и, в конце концов, он не обязан был бегать за Хатаке по всему университету, когда просто мог принести эту бумажку в общежитие и положить ему на стол. С другой стороны, парень, похоже, нашел себе ещё какое-то место для обитания, раз практически не появлялся в комнате на выходных…       Тяжёлые расчеты того, насколько сильно Обито прилетит по голове, если он не отдаст Какаши задание, оказались неутешительными. Рин обязательно спросила бы с него за это, даже если бы их ассистент и промолчал.       Перед глазами чётко встал первый пункт буклета. «Для начала попытайтесь успокоиться, попробуйте досчитать до пяти».       Обито фыркнул и швырнул скомканный лист в пару к буклету, оставленному Какаши. Он быстро пересек коридор и тихо скользнул вслед за Хатаке, надеясь, что не прервет что-то особо отвратительно-интимное в его исполнении.       Учиха осторожно прикрыл за собой дверь и прошел к раковинам, ненароком прислушиваясь. Было тихо. И только одна из кабинок, чья дверь была плотно закрыта, давала понять, что Обито всё же не показалось, что Какаши зашёл сюда.       Послышалось тихое шмыганье, и на секунду Учихе даже почудилось, что это всхлипы, но он тут же отмел от себя эту мысль — больше было похоже на насморк. Он привалился бедром к стойке одной из раковин и, сложив руки на груди, нахмурился, ожидая.       — Долго ещё реветь будешь?       Обито закатил глаза, буравя взглядом запертую дверь, напротив которой стоял.       Странные звуки мгновенно оборвались, заставляя парня усмехнуться. Похоже, Хатаке даже и не заметил, что кто-то зашёл за ним следом. Молчание продлилось еще с десяток секунд, и Обито уже набрал было в грудь воздух, чтобы повторить вопрос, как раздался звук спускаемой воды и замок на двери негромко щелкнул.       Какаши смерил его нечитаемым взглядом и как ни в чем не бывало прошёл к соседней раковине.       — Чего тебе? — буркнул парень, даже не подняв взгляда на Обито, и быстро сунул ладони под струю воды. — Второй раунд?       — А что, тебе не хватило?       Учиха усмехнулся и повернулся корпусом в сторону Какаши. Он ждал, что тот вновь зло сверкнет глазами или выдаст что-то язвительное в ответ, но парень, тихо выдохнув, смолчал. И что-то в этом покорном молчании подстегнуло гнилую натуру Обито. Задание, переданное ассистентом, как-то само собой вылетело из головы.       Он с шумом скинул с плеча сумку и наклонился ближе, ладонью опираясь на край раковины, в непосредственной близости от рук Какаши. Хатаке замер, прекращая создавать видимость тщательного мытья уже и так скрипящих под ледяной водой ладоней.       С такого близкого расстояния несложно было заметить легкое подрагивание белесых ресниц и слишком поверхностное для спокойного человека дыхание. Обито слегка сощурился, ожидая, что Какаши поднимет на него взгляд, но тот упорно продолжал пялиться на струю воды, бегущую из-под крана.       — Мне? — неожиданный смешок заставил Обито приподнять бровь. — А я думал проблема в тебе.       — Проблема? — голос Учихи прозвучал пугающе, но Хатаке, казалось, только ещё больше разошелся — неожиданно тоже оперся ладонью о раковину так, что их пальцы соприкоснулись и наклонился зеркально Обито, окончательно сокращая расстояние между их лицами.       Только сейчас брюнет заметил, что глаза Какаши опять темные. Но на этот раз не так, совсем по-другому — на секунду ему даже подумалось, что возможно парень перед ним обкуренный, такими огромными казались его зрачки, но втянув носом воздух он не почувствовал ничего кроме запаха хлорки, свойственного туалету.       — Ага, — тихий злой шепот заставил Обито напрячься, — та самая проблема, из-за которой у тебя такая сильная потребность ставить других парней перед собой на колени… Рин знает?       Ком подкатил к горлу Обито, но только лишь для того, чтобы мгновенно рассосаться, вырваться наружу сиплым смехом. Похоже, тумаки и порез и правда беспокоили Хатаке меньше, чем странное подобие домогательств.       — А ты расскажи ей, как скулил мне в ширинку — узнает.       И этот человек затыкал его за пояс всё детство?.. Обито вновь усмехнулся и, не выдержав, резко перенес вес с одной ноги на другую, подаваясь вперед и перехватывая чужое мокрое запястье.       Какаши дернулся было в сторону, но Учиха быстро сжал хватку на запястье сильнее, отводя его немного в сторону, и второй рукой ухватился за ремень на джинсах Хатаке, притягивая его вплотную к себе. Суставы в сжатой руке, словно недовольные крепкой хваткой, щелкнули, и парень шумно выдохнул.       — А теперь слушай сюда, — Обито рыкнул ему прямо на ухо, — я больше повторять не буду, так что запомни также хорошо как то, как стоял на коленях: хватит ко мне лезть. Иначе во втором раунде ты узнаешь про все мои проблемы.       Дыхание Какаши участилось. Прижатый к нему вплотную, Обито чувствовал, как быстро, практически поверхностно он глотает воздух. И Учиха хотел было усмехнуться чужому испугу, но буквально через мгновение почувствовал что-то ещё.       Тело Хатаке дрожало.       Мелко, словно в каком-то возбуждении. И не будь Какаши таким гомофобным ублюдком, Обито бы наверное даже принял эту дрожь как комплимент на свой счёт.       — Я к тебе и не лезу, идиот…       Парень сглотнул, и краем глаза Обито заметил, как скользнул вверх-вниз его кадык. Он ощерился и открыл было рот, чтобы более конкретно дать Хатаке понять, что именно он имеет в виду, как неожиданно за дверью, совсем близко, послышались голоса. Учиха разжал хватку и отступил на шаг назад, быстро подхватывая с пола сумку. Через пару секунд дверь в туалет распахнулась, впуская внутрь несколько шумных парней. Обито выскользнул наружу быстрее, чем дверь успела захлопнуться за ними.