Сестренка

      Парализующий ужас отпустил Гэби в самый последний момент. Промедли она секундой дольше, она погибла бы на месте.       Девушка отскочила в сторону. Берти врезался в дверь спальни с такой чудовищной силой, что по дереву пошли трещины. Удар лбом с разбега отбросил Берти на пол. Это дало Гэби пару спасительных секунд: девушка перепрыгнула через тело брата, трясущимися пальцами отперла дверь и выбежала в коридор.       Для своего возраста Габриэлла Гримальди была храброй девушкой. Она не боялась спорить со взрослыми, поздно возвращаться домой или отшить с матерком особо наглого парня. Она могла, не моргнув глазом, дать пинка крысе или раздавить осу голой ладонью.       Но сейчас Гэби оказалась в положении животного, гонимого хищником. Инстинкты возобладали над разумом и воспитанием и сослужили девушке скверную службу. Вместо того, чтобы бежать по лестнице на первый этаж (откуда можно было выбежать из дома или хотя бы спрятаться в машине) Гэби инстинктивно бросилась дальше по коридору, к ближайшим укрытиям – родительской спальне и ванной.       Проблема состояла в том, что из этих укрытий не было безопасного выхода. Гэби не пробежала и двух шагов, когда Берти с гортанным рыком вырвался в коридор, отрезав любые пути к отступлению. Он бросился за сестрой на полусогнутых, колотясь о стены и перила в голодном бешенстве. Гэби едва успела влететь в ванную, захлопнуть и запереть дверь. В следующий миг в дверь ударили с таким грохотом, что девушка с визгом отпрыгнула назад и чуть не упала в ванную.       В дверь ударили снова. И снова. И снова. Похоже, Берти каждый раз брал короткий разбег по коридору и затем врезался в дверь всей массой тела. Трещины расползались по дереву. На пол полетели первые щепки.       Отдышавшись и осмотревшись, Гэби поняла, что загнала саму себя в полную жопу. В ванной не было ни окон, ни выхода в другие комнаты. Дверные петли с каждым ударом скрипели все жалобнее: голодное бешенство придало Берти ужасную силу и напрочь вырубило болевые рефлексы. Он бился в дверь, не заботясь о трещине в ребрах или содранной костяшке, как будто его тело было топором или тараном – полезным, но не особо ценным инструментом на пути к цели. Не было сомнений, что за минуту-другую он ворвется внутрь. Полуголой и безоружной, Гэби нечем от него защититься. А хуже всего то, что когда он схватит её и вцепится ей в горло, она и не захочет защищаться. Экстаз от насильного Поцелуя накроет ее и не отпустит до самой смерти.       “Именно так, Габриэлла, – прозвучал в ее голове презрительный, злорадный голос отца. – Тебя сожрет собственный брат. Потому что ты тупая пизда”.       “Заткнись!”       “Скажешь, не так? Ты не смогла удержать его в наручниках. А самое главное – вместо того, чтобы бежать из дома, ты побежала прятаться в ванной за шторкой! Натуральная тупая пизда. Таких в фильмах ужасов показывают”.       От нового удара дверь выгнулась дугой, а петли едва не вылетели с мясом. Еще пара ударов – и все будет кончено.       Гэби затравленно обежала глазами ванную, ища что-нибудь, что угодно, что послужило бы ей защитой. Шампуни, лосьоны, гели для душа, мочалка на деревянной ручке, мягкие губки, восковые полоски в пакетиках…       Стоп.       Мочалка на деревянной ручке.       Гэби сорвала мочалку с крючка и провернула в руках, осматривая со всех сторон. Мочалка была мамина, для спины, с длинной ручкой из хорошего дерева. Одна беда – совсем гладкая, ни одного острого края.       БАХ!!!       “Ты бредишь. Ничего не выйдет”.       “Пошел нахуй”, – ответила Гэби голосу отца в своей голове.       Девушка уложила мочалку на бортик ванной, крепко зажала в руке и саданула босой ногой по деревянной ручке. Страх и адреналин придали ей сил: дерево треснуло и надломилось с первого удара. В руках Габриэллы осталась острая обломанная рукоять.       Почти что деревянный кол.       “Не получится. Слишком короткий. Он доберется до тебя быстрее”.       “Может быть”.       “Тебе пиздец”.       “Может быть. Но за так я не дамся”.       БАХ!!!       Замок вышибло из крепления, и он улетел куда-то под раковину. Истерзанная дверь распахнулась.       Брат бросился на сестру – голый, с застывшими, как стекло, глазами, с бешено болтающимся влево-вправо естеством, с подсыхающими потеками спермы на бедрах. Гэби завизжала во все горло – от страха и от злости на свой страх – и выбросила вперед свое единственное оружие.       Брат налетел на нее, сбил с ног, и вместе они упали в ванную. Крепления шторки порвались под тяжестью их тел. Шторка с симметричным орнаментом черных цветов упала и накрыла брата с сестрой, как погребальная плащаница.