Токсичная связь

К вечеру Аня получила сообщение, которое выбило её из колеи. Сообщение было коротким, но содержательным: «Завтра в 19:00. Частный кабинет в клубе «Авалон». Не опаздывай. — Морозов П.А.» Анна знала, кто такой Пётр Алексеевич Морозов. Главный акционер Ингрид и человек, чьи методы не уступали по жестокости самому Колмогорову. То, что он напрямую связался с ней, не предвещало ничего хорошего. Она приехала в клуб вовремя, чувствуя, как сердце колотится в груди. У входа её уже ждал охранник, который, не говоря ни слова, проводил её в отдельный кабинет на втором этаже. Морозов сидел за массивным деревянным столом, куря сигару. Его взгляд сразу остановился на Анне, как только она вошла. Он был мужчиной лет пятидесяти, с проницательным взглядом, от которого ей стало не по себе. — Анна Александровна, — он произнёс её имя с лёгкой улыбкой, но в его голосе не было и намёка на дружелюбие. — Рад, что вы всё-таки пришли. — Как я могла отказаться, — ответила она, стараясь говорить спокойно, но её голос дрожал. Морозов усмехнулся и указал на стул напротив. — Садитесь. Нам нужно поговорить. Анна села, скрестив руки на груди, стараясь сохранить хоть каплю уверенности. — О чём? — спросила она, глядя ему прямо в глаза. — О вас, разумеется, — сказал он, затягиваясь сигарой. — И о вашей… неожиданной активности в последние недели. Анна молчала, чувствуя, как его взгляд буквально сверлит её. — Вы же понимаете, что ваше увольнение из клиники Колмогорова не избавило вас от обязательств, — продолжил Морозов, его голос стал более жёстким. — Юрий Алексеевич недоволен тем, как вы поступили. А Вульф считает, что вы — слабое звено. Имя Вульфа ударило, как молот. Анна давно знала, что он стоит за большей частью операций Ингрид, но услышать это имя вслух было совсем другим. — Я не работаю на Ингрид и Ровес, — резко сказала она, её голос дрогнул, но она тут же взяла себя в руки. — Моя связь с вами закончилась, когда я ушла из клиники. Морозов улыбнулся, но в его глазах не было тепла. — Вы слишком наивны, если думаете, что можно просто уйти, Анна, — его голос стал холодным. — Колмогоров всё ещё считает вас своей собственностью. А Вульф не терпит неповиновения. Она сглотнула, но всё же выдавила: — Я ничего не должна ни ему, ни вам. Морозов наклонился вперёд, опираясь локтями на стол, и его голос стал почти шёпотом: — Это не имеет значения. Вы знаете слишком много. Ваши действия с неким Прометеем не остались незамеченными. Вы в опасности, Анна, если продолжите в том же духе. Её дыхание сбилось, когда он упомянул Антона. — Что вы хотите? — наконец спросила она, понимая, что из этого кабинета она просто так не выйдет. Морозов на мгновение замолчал, затягиваясь сигарой, а затем спокойно сказал: — Вульф хочет, чтобы вы снова оказались под контролем. Колмогоров предлагает вернуть вас в игру, но уже на его условиях. Если вы продолжите бунтовать, последствия будут… неприятными. Анна почувствовала, как её тело напряглось. Эти люди не угрожали словами — их угрозы всегда превращались в действия. — И если я откажусь? — спросила она, глядя ему прямо в глаза, хотя внутри всё дрожало. Морозов медленно затушил сигару, его улыбка исчезла. — Тогда Вульф не будет тратить время на уговоры. Она ничего не ответила. Её разум был охвачен паникой, но она знала одно: возвращаться к Колмогорову она не могла. — У вас есть сутки на раздумья, — добавил он, вставая. — Советую использовать их с умом.

***

Анна вернулась в Логос поздно вечером. В коридорах было тихо, только гулкие звуки её шагов разносились по пустому зданию. Она старалась не думать о встрече с Морозовым, но слова этого человека прочно застряли в голове: **"Вульф и Колмогоров не собираются терпеть твоё предательство, Анна. Иммунитет — это прошлое. Теперь ты их враг.»** Когда она открыла дверь своей комнаты, внутри уже был Вадим. Он стоял у окна, держа в руке сигарету, которую так и не докурил. Он обернулся к ней, и в его взгляде читалась ярость. — Ты хоть понимаешь, как ты заебала меня пугать? — рявкнул он вместо приветствия, не дожидаясь, пока она закроет за собой дверь. Анна замерла, но быстро собралась с мыслями, закрывая дверь и бросая сумку на кровать. — Что? — холодно спросила она, делая вид, что не понимает, о чём он говорит. — Где ты была? — его голос звучал угрожающе спокойно, но глаза вспыхнули. — У Морозова, — ответила она резко, не собираясь отчитываться. Вадим выронил сигарету и резко шагнул к ней, его челюсть напряглась, а глаза сузились. — Ты что, блядь, совсем с ума сошла? — прорычал он, его голос стал громче. — У Морозова? Ты понимаешь, что он может тебя слить Вульфу на раз-два? — Знаю, — бросила она, складывая руки на груди. — И что теперь? — Ты знаешь? — он криво усмехнулся, но в этой усмешке было больше гнева, чем веселья. — Тогда какого хера ты лезешь туда, куда не надо? Ты уже копаешь под Ингрид, но ты даже нормально маскироваться не можешь, Аня! — Не начинай, Вадим, — вздохнула она, её голос дрожал от усталости. — Это моя жизнь, и я делаю то, что считаю нужным. — Твоя жизнь? — перебил он, снова делая шаг к ней, почти вплотную. — Твоя жизнь, которая в любой момент может закончиться, если ты будешь продолжать себя так вести! Ты, блядь, понимаешь, что они следят за тобой? Они знают, что ты копаешь под них, и рано или поздно они тебя выследят. Анна вздрогнула, но постаралась не показать этого. — Если ты хотел сказать мне, что я плохо справляюсь, можешь не утруждаться, — выплюнула она. — Морозов уже сказал всё то же самое. — Конечно, сказал, — рявкнул Вадим, обводя её взглядом. — Потому что ты вместо того, чтобы прикрывать свой зад, светишься, как чёртов маяк. Они раздавят тебя, Аня. Морозов, Вульф, Колмогоров — для них ты просто мусор, который нужно убрать. — Я знаю, что делаю, — попыталась отрезать она, но Вадим тут же перебил: — Хрен ты знаешь! — выкрикнул он, его голос был почти звериным. — Ты думаешь, я просто так свёл тебя в круг Прометея? Думаешь, я захотел тебе усложнить жизнь? Я знал, что тебе нужно это дерьмо, потому что ты не можешь иначе. Но ты даже не стараешься выжить! — А может, хватит? — выпалила она, её глаза наполнились гневом. — Может, хватит уже говорить мне, что я делаю не так? Я справляюсь, как могу. Я не собираюсь возвращаться в Ингрид. Не собираюсь снова плясать под дудку Колмогорова или Вульфа. Вадим усмехнулся, качая головой. — Ты такая упрямая… но такая дура. — Он фыркнул, проводя рукой по лицу. — Если ты продолжишь так копать, они тебя найдут, Аня. И никакой Колмогоров уже не спасёт. — Это мой выбор, — сказала она твёрдо, сжав кулаки. — Твой выбор, — пробормотал он, потом вдруг резко рявкнул. — А мне что делать с твоим выбором? Смотреть, как тебя убивают? Как тебя похищают, чтобы пытать? Они это умеют, Аня. Я видел. — Тогда зачем ты меня впутал? — выкрикнула она, её голос сорвался. — Если всё так плохо, зачем ты меня втянул в это? Он замолчал, глядя на неё. Его лицо исказилось, будто он хотел что-то сказать, но не мог. — Потому что ты сама этого хотела, — наконец произнёс он, его голос стал ниже, почти шёпотом. — Ты всегда хотела бороться. Я просто дал тебе оружие. — И теперь ты жалеешь об этом? — бросила она, делая шаг к нему. — Жалею, что ты не слушаешься, — ответил он с горькой усмешкой. — Ты должна была быть осторожнее, но вместо этого ты сама лезешь на пули. — А ты что предлагаешь? — прошипела она, их лица были теперь почти вплотную. — Убежать? Сдаться? Это не в моём характере, Вадим. — Тогда учись выживать, чёрт тебя дери, — рявкнул он, резко развернувшись и отойдя от неё. — Потому что я больше не собираюсь вытаскивать тебя каждый раз, когда ты косячишь. Анна почувствовала, как её сердце сжалось от его слов, но она не позволила себе дрогнуть. — Не вытаскивай, — сказала она тихо, но твёрдо. — Я справлюсь сама. Вадим обернулся, его взгляд был холодным, но в нём читалась какая-то боль. — Справишься? — его голос был низким и злым. — Ты даже маскироваться нормально не можешь, Аня. Но знаешь что? Делай что хочешь. Только потом не жди, что я тебя спасу. Он шагнул к двери и замер на мгновение, прежде чем бросить: — И запомни: если ты погибнешь, это будет на твоей совести, не на моей.

***

Прошла неделя, а Смолина и Уваров по-прежнему в ссоре и не общаются друг с другом. Анна стояла на тропинке недалеко от задней веранды школы. Она просто вышла прогуляться, чтобы проветрить голову, но её внимание привлёк весёлый смех. Из-за угла доносились голоса Вики, Даши и Юли, которые явно оживлённо что-то обсуждали. — Это было просто… божественно, — голос Вики звучал так громко, что Анна, несмотря на желание уйти, невольно остановилась. — Ну расскажи уже нормально! — перебила её Юля, в голосе которой звучало лёгкое недоверие. — Да что тут рассказывать? — Вика весело хихикнула. — Мы встретились вечером, он отвёл меня к озеру. Там был плед, свечи, он сам готовил ужин. Такой романтик, вы бы видели. Анна застыла. «Кто он?» — пронеслось в её голове, но ответ Вики заставил её почувствовать, как сердце ухнуло в пятки. — Вадим Юрьевич, конечно, — с игривой интонацией сказала Вика, добавляя масла в огонь. — Такой строгий, такой загадочный, а как раскрылся! Девочки, это было что-то. И, кстати… он просто потрясающий в постели. Анна почувствовала, как у неё потемнело в глазах. Она машинально сжала кулаки, не веря своим ушам. «Он… ужин с ней… свечи?!» — Ты не врёшь? — переспросила Даша, смеясь. — Абсолютно, — уверенно ответила Вика. — Кто бы мог подумать, что наш Вадим Юрьевич такой горячий. Анна не слушала дальше. Её сердце бешено колотилось, и ей казалось, что она сейчас задохнётся от злости. Она резко развернулась и направилась в лес, подальше от этих голосов, чтобы никто не видел, как её трясёт от ярости. Она шла всё дальше и дальше, пока не оказалась в глухом месте, окружённом высокими соснами. Остановившись возле одного из деревьев, Анна резко размахнулась и со всей силы врезала кулаком в ствол. — УБЛЮДОК! — закричала она, снова ударяя дерево. — Чёртов ублюдок! Её кулак снова и снова врезался в грубую кору, пока боль не начала жечь её руку, но она не останавливалась. — Свечи, плед! — выкрикнула она, продолжая бить. — Ужин у озера! С Кузнецовой, блядь! Ты серьёзно, Уваров?! Она остановилась, тяжело дыша, но в её глазах всё ещё горел гнев. — Трахать кого угодно, да? А я что? Просто очередная проблема, которую ты хочешь сбросить? — прошептала она, стиснув зубы, её голос дрожал от ярости и боли. — Мразь… Ненавижу тебя. Она снова врезала по стволу, представив там лицо Вадима. — Ты говоришь мне держаться подальше, а сам устраиваешь романтические вечера?! — выкрикнула она. — Тебе весело, да? А меня, значит, можно послать на хер?! Её дыхание стало сбиваться, рука болела, но она всё ещё стояла перед деревом, будто ждала, что оно ответит. — Как ты можешь быть таким лицемерным, Вадим, — прошептала она, уже почти теряя силы. — Как ты можешь…

***

Когда она вернулась в Логос, было уже поздно. Она вошла через кухню, надеясь, что никого не встретит, но её видела Галина Васильевна, которая готовила чай. Рядом стоял Володя, что-то обсуждая с Вадимом. Анна попыталась проскочить мимо, но их разговор замолк, когда они заметили её. — Анечка, ты в порядке? — обеспокоенно спросила Галина Васильевна, заметив её разбитую руку. Анна вымученно улыбнулась, но её взгляд тут же остановился на Вадиме, который смотрел на неё с нахмуренным лицом. — Что с тобой? — спросил он резко, подойдя ближе. В его голосе звучал тот же холод, который она слышала от него на протяжении последних недель. Анна остановилась, её глаза метнули в его сторону гневный взгляд. — Ничего, что тебя касается, — выплюнула она. Он прищурился, поднимая бровь. — У тебя что, истерика? — сухо бросил он. Эти слова стали последней каплей. — Иди нахуй, Уваров, — резко сказала она, не сдерживая ни злости, ни громкости. — И забери с собой свои ужины у озера. Кухня погрузилась в напряжённую тишину. Галина Васильевна и Володя замерли, не зная, что сказать, а Вадим прищурился, его лицо стало непроницаемым. — Что ты сказала? — тихо спросил он, но его голос звучал как предупреждение. Анна прошла мимо него, даже не удостоив взглядом, и бросила через плечо: — Ты всё прекрасно слышал. Она вышла из кухни, оставив его стоять там, глядя ей вслед. Его глаза потемнели, а челюсть сжалась, но он ничего не сказал.