Head Over Boots For You

Лиса Ветер согревал ее кожу. Повсюду вокруг нее трепетали на ветру стебли травы, и Лиса наблюдала, как их изгибающиеся формы создают волны, которые движутся по равнине. Побуревшая трава была усыпана редкими полевыми цветами, их розовые и фиолетовые лепестки ярко сверкали на солнце. Все было спокойно, двигалось в естественном медленном темпе, и хотя Лиса знала, что, вероятно, было миллион вещей, которые они с Дженни должны были сделать, по какой-то причине она не могла вспомнить ни одной. Лиса не была уверена точно, где они находятся, поэтому и знала, что это ненастоящее место. Она всегда знала, где находится на ранчо, всегда могла указать на хижину, как будто ее с ней связывала ниточка. Но даже если это был всего лишь сон, это был приятный сон. Они с Дженни бродили бок о бок, казалось, целую вечность. Они поднимались по одному травянистому склону и спускались по следующему, ничего не говоря друг другу, но в этом и не было необходимости. Иногда Лиса оглядывалась и видела, как небо отражается в глазах Дженни, когда она смотрела вверх. Лиса почувствовала мягкое прикосновение к своей руке и поняла, что Дженни переплела их пальцы. Это было самое естественное чувство в мире. Но Лиса почувствовала, что солнечный свет померк. Запах влажной земли и сладких цветов исчез. Она пыталась цепляться за открытое небо, зеленые холмы и руку Дженни, но, как бы она ни сопротивлялась, мягкость ее простыней, спутанные волосы на подушке и луч солнечного света, просто заглядывающий в окно, медленно приходили в сознание. С оттенком разочарования Лиса поняла, что вернулась в свою постель, но она могла поклясться, что все еще чувствует тепло солнца на своих щеках и руку Дженни в своей. Она закрыла глаза и попыталась вспомнить все это... хотя бы потому, что это было так спокойно, а Лисе нужно было больше этого, прежде чем ей придётся столкнуться с проблемами дня. Это не имело никакого отношения к тому, как Дженни держала ее за руку. Но даже когда Лиса попыталась представить себя снова на лугу, что-то изменилось. Она глубоко вздохнула. Был ли это... Бекон? Лиса открыла глаза, лишь слегка прищурившись, когда солнце поднялось над горизонтом за ее окном. Запах готовящегося бекона теперь был безошибочен, и Лиса не понимала, как ей удавалось так долго не обращать на него внимания. Она почувствовала смутный укол сожаления, когда последние остатки сна ускользнули. Она резко села в постели, осознав, что это первый раз, когда она увидит Дженни с тех пор, как отдала ей пакет с одеждой два дня назад. Она, конечно, не избегала ее, но день был очень напряженным... Лиса встретилась со своим покупателем скота, который собирался приобрести ее телят в конце сезона; она посетила офис Айрин, чтобы обсудить свои финансовые планы, которые выглядели более стабильными; и она даже обнаружила, что заходит домой к Венди, чтобы обсудить, как продвигается ее бизнес. Как только она вернулась на ранчо, она сразу же отправилась верхом проверить стадо и оставалась там несколько часов. В любом случае, у нее не было времени повидаться с Дженни. Но она не избегала ее. Как бы то ни было, приоритетом Лисы сейчас было выяснить, кто готовит бекон на ее кухне. Айрин была вегетарианкой и отказывалась даже смотреть на мясо (иронично, учитывая, что большинство ее клиентов-бухгалтеров работали в мясной промышленности). У Венди было слишком строгое чувство протокола, чтобы позволить ей когда-либо заглядывать без предупреждения. А Дженни, судя по свидетельствам последних двух месяцев, едва умела готовить макароны с сыром из коробки. Поэтому, когда Лиса вышла из своей комнаты в темно-синих пижамных штанах и старой футболке, она не была готова к виду Дженни, стоящей перед плитой с лопаточкой в руке и переворачивающей бекон на одну сковородку, а яйца - на другую. К счастью, Дженни не обернулась, что дало Лисе возможность броситься в ванную и бесшумно закрыть за собой дверь. Она расчесала челку, заплела непослушные волосы в косу и смотрела на себя в зеркало, пока не решила, что выглядит менее уставшей. До сегодняшнего дня она всегда просыпалась раньше Дженни. Лиса гордилась тем, что рано встает: это означало, что обычно к полудню она добивалась большего, чем большинство людей за весь день. То, что кто-то еще в хижине проснулся раньше нее, вывело ее из равновесия. Ей нравилось всегда казаться собранной и контролирующей ситуацию, но это было трудно сделать, когда ее растрепанные со сна волосы торчали во все стороны. Когда она была удовлетворительно вымыта, Лиса вышла из ванной и села за стол тяжелее, чем хотела, но она устала и проголодалась. "У нас сегодня много работы", - ровным голосом сказала она Дженни в качестве приветствия, решив проигнорировать тот факт, что Дженни впервые приготовила что-то помимо миски хлопьев на завтрак. Дженни оглянулась через плечо на Лису, переворачивая ломтики бекона. Лиса почувствовала, как у нее опустился желудок, что она приписала тому, насколько она была голодна. "И чем этот день отличается от любого другого?" Спросила Дженни с гораздо большим юмором, чем обычно, этим ранним утром. Лисе стало интересно, как долго она не спала. Вместо своей обычной пижамы, состоящей из спортивных штанов и толстовки колледжа, Дженни надела новые джинсы и шерстяной свитер, которые купила ей Лиса. Они оба идеально ей подошли, но, конечно же, они подходили — у Лизы был нюх на детали. Тем не менее, ей было приятно узнать, что у Дженни наконец-то будет подходящая, хорошо сидящая одежда для работы вместо ее узких джинсов и куртки толщиной с бумагу. "Что на счёт бекона?" Спросила Дженни, когда Лиса не ответила. Лиса пристально смотрела ей в спину, предложение застало ее врасплох. "Что-нибудь из этого для меня?" Дженни повернулась ровно настолько, чтобы Лиса увидела, как она закатывает глаза. "Что, ты думаешь, я приготовила бы половину упаковки бекона только для себя? Теперь ответь на вопрос". Между сном и этой ситуацией сегодняшний день и так был более полон сюрпризов, чем хотелось бы Лисе обычно. Но почему-то она не возражала против этих сюрпризов. "Хрустящий, почти подгоревший", - наконец призналась она, не понимая, почему у нее возникло ощущение, что она раскрывает большую часть себя, чем просто заказанный завтрак. С тех пор Дженни работала в тишине, запах бекона, яиц и кофе был едва ли не сильнее, чем Лиса могла вынести. Когда Дженни поставила перед ней свежую чашку кофе и тарелку с едой, Лисе пришлось сознательно замедлить свои действия, осторожно взять вилку и разрезать одно из яиц пополам. По тарелке растекся желток, как раз то, что любила Лиса. Но Дженни не спросила ее, какие ей нравятся яйца. Должно быть, она заметила, как Лиса готовила себе завтрак в течение последних нескольких недель. "Итак..." - протянула Дженни, нарушая долгое молчание между ними. "Я хотела поблагодарить тебя за одежду и ботинки, и, знаешь, за то, что ты купила мне все, что я должна была купить до того, как приехала сюда. Я не знаю, сможет ли один завтрак этого добиться, но я решила, что это хорошее начало. И я верну тебе все, когда у меня будут деньги, конечно". Лиса старалась есть медленно, но это было трудно, когда это был, вероятно, лучший завтрак, который она ела за многие годы. Где Дженни прятала свои кулинарные навыки с тех пор, как приехала? "Ты не обязана возвращать мне деньги", - сказала она между укусами. "Я должна была это купить. Моя обязанность как работодателя - убедиться, что у тебя есть подходящее защитное снаряжение для выполняемой работы". Несмотря на то, что Лиса была поглощена быстро исчезающими беконом и яйцами на своей тарелке, она все же заметила, как погасла улыбка Дженни. "Ну, все же. Спасибо. Я у тебя в долгу". "Лето скоро наступит", - сказала Лиса, уже доедая свою тарелку. "Большая часть снаряжения тебе не понадобится, пока через несколько месяцев не вернется зима". Дженни смотрела на нее через стол так долго, что Лиса начала задаваться вопросом, не перепачкала ли она едой лицо. "Я думаю, фраза, которую вы ищете, это "пожалуйста" ", - сказала Дженни с оттенком раздражения. Лиса поболтала остатки кофе в чашке, а затем покачала головой. "Нет необходимости говорить это, если не за что благодарить. Вы будете лучше работать, если будете защищены от непогоды". Дженни фыркнула от смеха, который, по мнению Лисы, мог быть горьким. "Как скажешь, Лиса". Она опустила взгляд в свою тарелку. "Тебе понравился завтрак, или ты просто пытаешься сбежать от меня как можно быстрее?" Лиса снова посмотрела на нее, чувствуя, что разговор возвращается на знакомую территорию. Она не знала, почему Дженни чувствовала себя такой обязанной сказать спасибо за то, из-за чего у Лисы действительно не было выбора. Но, возможно, дело было в том, что Лиса не хотела показаться неблагодарной за завтрак, или в том, что она устала больше, чем думала, но Лиса услышала свои слова: "Это был лучший завтрак, который я ела с тех пор, как была жива моя мама". Как только Лиса осознала, что сказала, она замерла. Она не собиралась делиться этим с Дженни, не сейчас. На самом деле, никогда. Но этого не произошло, и Дженни смотрела на нее яркими кошачьими глазами, которые сияли даже в тусклом свете кухни. Лиса знала, что должна чувствовать себя неловко из-за того, что она только что сказала, но по какой-то причине она этого не сделала. "Я рада, что тебе понравилось", - просто сказала Дженни, возвращаясь к своему оставшемуся тосту. Лиса поднялась на ноги. Она знала, что между ними что-то произошло, но не могла понять, что именно. "Я помою посуду. Тебе следует приготовить лошадей. Нам нужно проверить заборы, прежде чем перегонять скот на новое пастбище". Дженни не могла отвести от нее взгляда. "Прошло... много времени с тех пор, как я в последний раз садилась на лошадь. Мне не помешало бы освежить память". Лиса почувствовала старое, знакомое разочарование по отношению к Айрин, из-за того, что она наняла кого-то настолько неопытного практически во всех аспектах жизни и работы на ранчо. Но Лиса подавила эти чувства они никому не помогли, и, кроме того, Дженни показала, что она более чем способна справиться с тем, что до сих пор предлагала ей Лиса. Если бы она проявила хотя бы половину того упорства в этом, какое было у нее во время сезона отела, то Лисе не о чем было беспокоиться. "Я приду, как только закончу", - сказала Лиса, закатывая рукава и готовя воду для раковины. Дженни схватила куртку и направилась к выходу, оставив Лису в пустой каюте, которая все еще была полна ее сумбурных мыслей. Потому что, хотя большая часть ее сна уже растаяла, ощущение руки Дженни в ее собственной было таким же ярким, как и всегда.

***

После этого Дженни готовила большую часть дня, завтрак и ужин. Лиса годами не ела так вкусно, и она заметила, что ее обычно жилистые мышцы частично утратили тонус. Но Лисе было все равно: она чувствовала себя здоровее и сильнее, чем когда-либо. Весной на кухне почти каждый день были только Лиса и Дженни, которые заботились о себе и придумывали жалкие отговорки для еды, которая едва наполняла их желудки. Но теперь Лиса чувствовала запах готовящегося лука, или чеснока, или стейка всю дорогу до сарая и знала, что почти пришло время возвращаться. Это было эффективнее, чем один из тех старых обеденных колокольчиков, которыми пользовалась ее мама, когда Лиса с отцом были в поле со скотом. Лиса знала, что это невозможно, но она клялась, что эти ароматы, должно быть, добрались до всего города, потому что Айрин стала появляться на ужине два или три раза в неделю, "чтобы проверить свои вложения", - настаивала она. У Лисы были причины сомневаться в этом, когда Айрин каждый раз направлялась прямиком на кухню и спрашивала Дженни, что она готовила в этот день. Даже Венди, у которой есть мастерская по ремонту сельскохозяйственной техники и акры сенокосных полей более чем в 30 милях отсюда, учуяла запах и заглядывала на ранчо по крайней мере раз в неделю во время обеда. Венди даже начала приносить с собой настольную игру, когда заходила к ним, так что ужины и вечера игр стали регулярным мероприятием. Лиса не знала, что скучала по этому, по звукам разговоров и смеху в ее доме. И она должна была поблагодарить за это Дженни. Но ей было за что благодарить Дженни. Телята, коровы и быки оказались здоровее, чем Лиса могла когда-либо надеяться. Но по мере того, как проходили месяцы, Дженни смущала ее все больше и больше. Лиса была убеждена, что у Дженни не было абсолютно никакого опыта работы на ранчо до того, как она приехала на ранчо Манобан, и все же.... У нее это хорошо получалось. Дженни и раньше была мягкой, во многих отношениях. Физически Лиса наблюдала, как она напрягается, когда держит на руках одного из молодых телят или ходит вверх-вниз по многочисленным холмам, покрывающим ранчо. Но Дженни становилась сильнее, быстрее, чем Лиса считала возможным. Сначала Дженни каждую ночь проваливалась в постель и с трудом просыпалась каждое утро, но теперь она казалась более энергичной с каждым днем, хотя нагрузка, казалось, никогда не уменьшалась. Но больше всего Лису очаровала ментальная поддержка. Поначалу Лиса видела неуверенный поступок Дженни насквозь, и именно поэтому Лиса была так зла на Айрин за то, что та ее наняла. Но с каждым днем уверенность Дженни, настоящая уверенность, основанная на выполнении одних и тех же задач изо дня в день — начала расти. Она видела, как Дженни начинает делать вещи, о которых на самом деле даже не задумываясь: привязывает веревку здесь, чинит забор там, замечает теленка, хромающего по всему пастбищу. Лиса не думала, что мягкие руки Дженни подойдут для такой жизни, но она ошибалась. Но одна вещь не пришла сама собой, что привело их обоих в бесконечное разочарование: катание на лошадях. Как и подозревала Лиса, Дженни нуждалась в большем, чем просто переподготовка. В конце их первого дня верховой езды, когда Дженни шла на кривых ногах через двор и безостановочно ругалась себе под нос, она наконец призналась, что в последний раз каталась на лошади в начальной школе. Но все же Лиса не торопилась, веря, что Дженни не сдастся, пока не освоит это. Или, по крайней мере, так Дженни поступала со всеми остальными задачами на ранчо. На этот раз... Лиса действительно пыталась не сомневаться в ней. Она сомневалась в Дженни раньше, и это оказалось глупостью. Но было трудно удержаться, когда Дженни чуть не свалилась со спины лошади, когда та неожиданно перешла на скачки, или когда ноги Дженни были так далеко выдвинуты вперед в стременах, что казалось, будто она сидит в глубоком кресле, или когда ее лошадь просто вообще отказывалась двигаться. Но, несмотря на эти неудачи, Лиса не могла отрицать, что Дженни становится лучше. Она практиковалась в верховой езде при каждой возможности, часто садилась в седло после обеда и каталась по двору, пока не становилось так темно, что Лиса едва могла видеть ее из окна хижины. Со временем осанка Дженни улучшилась, ее мышцы окрепли, ее уверенность в командах и управлении лошадью возросла, даже если иногда на лице Дженни появлялось выражение такой сильной паники, что Лисе приходилось отворачиваться, чтобы скрыть свое веселье. Дженни прямо сейчас нужен был терпеливый учитель, а не кто-то, кто смеялся бы над ее ошибками. Не то чтобы это помешало Лисе воспроизвести прогулку Дженни, натруженную седлом, перед Айрин в следующий раз, когда она появится на ранчо на ужин. К сожалению, Дженни оторвалась от нарезки овощей в самый неподходящий момент, чтобы посмотреть на дисплей. То, как она указала ножом в их сторону, должно было показаться угрожающим, но это только заставило Лису и Айрин смеяться ещё сильнее. Поэтому, когда Дженни захотела поехать с ней чинить ограждения и загонять скот — верхом — Лиса колебалась. Но Дженни выпятила челюсть, скрестила руки на груди и так убедительно приподняла бровь, что Лиса не смогла сказать "нет". Если Дженни не сможет ходить на следующий день, Лисе казалось, что ей даже не нужно будет тратить дыхание, чтобы сказать "Я же тебе говорила". Но Дженни проделала многочасовую поездку по пастбищам без сучка и задоринки. Трава уже щекотала их ноги, когда они ехали, в полной мере пользуясь теплой погодой и обильным солнечным светом начала лета. За пару дней до этого прошли грозы, обеспечившие траве, необходимый рост, и отличный корм для скота. После долгого подъема они достигли самой высокой точки ранчо, расположенной у подножия холмов, которые все еще были покрыты снегом. Под ними простирались пастбища, сверкающие зеленью возрождения на фоне пухлых облаков, лениво плывущих по небу. Дженни медленно повернула лошадь, и Лиса почувствовала, как ее переполняет гордость, вспомнив, как она учила ее делать это на прошлой неделе. Дженни окинула взглядом открывшееся перед ними зрелище, и на ее лице отразился благоговейный трепет. "Вау..." - сказала Дженни, достаточно громко, постоянного бриза, который дул на высоких равнинах. "Это длится бесконечно, не так ли?" Лиса уже запомнила вид с вершины этого холма много лет назад, но ей всегда доставляло удовольствие осознавать, что все это принадлежит ей. "Ранчо Манобан простирается до самой рощи деревьев на севере, дороги на юге и хижины на востоке". "Это прекрасно. Этим коровам очень повезло, что у них все это есть". Затем Дженни взглянула на Лису. "И я думаю, нам тоже очень повезло". Лиса была удивлена трепетом в груди, который вызвал комментарий Дженни. Это было такое простое заявление. Конечно, здесь было красиво. Но то, как Дженни свела в одну кучу себя и Лису, эта непринужденная фамильярность, то, что они были заодно... Несмотря на то, что Дженни все еще иногда ее расстраивала, у Лисы не было сомнений, что у нее никогда раньше не было такого работника на ранчо, как она. Но неподалеку, за пределами ранчо, прозвучало охотничье ружье, и начался настоящий ад. Лиса инстинктивно обхватила бедрами бока своей лошади, когда та встала на дыбы. Крепко вцепившись пальцами в гриву и поводья, Лиса могла держаться только изо всех сил, когда мощное животное под ней понеслось галопом вниз по склону. Она едва услышала, как Дженни выкрикивает ее имя, но она была уже так далеко, что звук почти затерялся в ревущем в ушах ветре. Ее инстинкты сработали. Лиса вошла в ритм галопа, сжимая и расслабляя мышцы в такт движениям лошади, изо всех сил стараясь не быть сброшенной с лошади и не упасть под топот копыт. Постепенно она поняла, что непосредственная опасность миновала, но и замедлить лошадь было невозможно. После выстрела из винтовки ее лошадь была напугана и намеревалась убраться как можно дальше от этого звука. Все подсказки Лисы - ее ровный голос, легкое натягивание поводьев, глубокая посадка в седле - были проигнорированы из-за стремления лошади избежать угрозы. Итак, когда Лиса увидела мельком лошадь и всадника, несущихся к ним сбоку, у Лисы было более чем достаточно причин приготовиться к столкновению. Но Дженни, ее собственная лошадь, скачущая галопом под ней, прекрасно обогнала их, заставив их обеих так резко остановиться, что Лисе пришлось обхватить лошадь за шею, чтобы не улететь вперед. Единственным звуком долгое время было их прерывистое дыхание. Лиса вытерла пот с глаз и недоверчиво уставилась на Дженни. Все произошло так быстро, что она не была уверена, не померещилось ли ей все это. "Как ты... Как ты это сделала? Я даже никогда не учил тебя скакать галопом". "Быстро учусь, помнишь?" Дженни ответила тем, что, Лиса могла поклясться, было подмигиванием, но она все еще была слишком шокирована, чтобы сказать наверняка. Но Лиса никак не могла осознать этого. "Я бы даже не ожидала, что опытная наездница сможет это сделать, Дженни. Не знаю, смогла бы я это сделать". Дженни развернула свою лошадь подальше от нее, но Лисе показалось, что она заметила, как покраснели щеки Дженни. "Все, что тебе нужно сказать, это "спасибо", ты же знаешь. Но у тебя это не очень хорошо получается". "Спасибо". Дженни снова развернула лошадь, оказавшись лицом к лицу с ней. Лисе не показалось, что она покраснела, хотя сейчас на ее лице было больше удивления. "Спасибо, Дженни". Лиса повторила, заметив, что губы Дженни слегка приоткрылись. Она все еще была шокирована, подумала Лиса, и не только тем, что Лиса выразила свою благодарность. Лиса догадалась, что Дженни была так же удивлена тем, что смогла остановить лошадь Лисы, как и она сама. "Ты спасла меня от падения или чего похуже, и при этом рисковала собственной жизнью. Спасибо". "Теперь, когда ты начала это говорить, ты просто не остановишься", - сказала Дженни, но не со злостью. Это прозвучало почти... нежно? Лиса не знала, но это была приятная перемена. "С тобой все в порядке?" Дженни продолжила, оглядывая ее с ног до головы. Лиса тоже изучила ее, но не смогла найти никаких явных повреждений у Дженни. "Это я должна спросить тебя об этом". "Тогда я расцениваю это как "да"". Дженни оглянулась через плечо. "Что это был за выстрел, кстати?" Лиса успокаивала свою лошадь, даже когда раздался еще один выстрел. К счастью, на этот раз ее лошадь не испугалась. "Владелец ранчо на соседнем участке, вероятно, охотился на волков. Они становятся здесь все более распространенными и иногда убивают телят или слабый скот в стаде". "Ты ведь не носишь с собой оружие по ранчо, не так ли?" Спросила Дженни. "Нет". Лиса повела свою лошадь прочь от линии ограждения. Она не хотела рисковать снова напугать свою лошадь, если в этом не было необходимости. "Я изо всех сил стараюсь сосуществовать с волками. Мне пока не нужно было стрелять ни в одного, и я надеюсь, что мне это не понадобится". Дженни кивнула. "Я уважаю это". Некоторое время они ехали молча, но Дженни повернулась к ней, нахмурив брови. "Значит, мы просто продолжим сегодня и притворимся, что того, что тебя чуть не сбросили с лошади и не затоптали, не было?" Лиса только пожала плечами. "А что еще можно сделать?" Дженни рассмеялась про себя, и это был такой же желанный звук, как птицы, возвращающиеся весной на луга со своими песнями и перекликами. "Просто... Думаю, на твоем месте я бы наложила в штаны". "Тогда, ради всех нас, я надеюсь, что твоя лошадь никогда не испугается так, как моя", - пошутила Лиса. Она была вознаграждена еще одним смешком, и Лиса тоже улыбнулась. Она действительно могла привыкнуть к этому звуку.

***

После этого они большую часть времени проводили на пастбищах верхом. Телята набирали поразительный вес благодаря благоприятной летней погоде: непрерывный поток гроз приносил достаточно влаги, чтобы трава росла густой и высокой. Тем не менее, им нужно было следить за передвижением скота по ранчо, и они с Дженни стали гораздо эффективнее загонять его в загон вместе. Лиса сказала себе не возлагать особых надежд на Дженни, не ожидать, что она овладеет этим навыком, как всеми остальными раньше, но Дженни в очередной раз показала, что если она настроится на что-то, то добьется этого. Лиса никогда не видела ничего подобного и никого, похожего на неё. Дженни, казалось, обладала каким-то интуитивным пониманием того, как управлять скотом. Основываясь на последних трех месяцах, Лиса могла сказать, что Дженни была создана для ранчо, как и она сама. Но когда Лиса сказала ей это, Дженни отреагировала не так благосклонно, как она надеялась. "Что? Как будто это сложно?" Сказала Дженни с оттенком сарказма, седлая свою лошадь в сарае рядом с Лисой. Она выглядела так, словно занималась этим всю свою жизнь, и Лису сводило с ума то, что Дженни не могла понять, насколько это невероятно. "Дженни, ты спасла теленка в свой первый день здесь, хотя никогда раньше этого не делала. Это невероятно". Лиса чувствовала себя странно, хваля кого-либо так открыто, но это была правда, и ей нужно было, чтобы Дженни осознала это. Но Дженни только махнула на нее рукой, отпуская. "Я смотрела видео об этом раза три. Это не так уж сложно". "Для тебя, может быть". Лиса потуже затянула седло на своей лошади. "Пару лет назад мы наняли одного рабочего на лето. Его вырвало, когда он увидел свои первые роды, и он даже не мог находиться в сарае, пока мы кастрировали телят". "Мужчины такие странные", - призналась Дженни, в последний раз поправляя седло и в последний раз оглядывая поводья. Насколько могла видеть Лиса, все было идеально. "И послушай, хотя я ценю, что ты считаешь меня потрясающей и что ты не уволишь меня в ближайшее время, но тебе действительно не обязательно все время говорить мне, какая я замечательная". Дженни встала на стремя и без особых усилий забралась в седло. Лиса вспомнила свой первый день верхом и чуть не рассмеялась вслух от такой разницы. Даже если Дженни отказывалась признавать, как далеко она продвинулась всего за несколько коротких месяцев, Лиса знала, что она особенная. Лиса вскочила на свою лошадь, и они вывели их из сарая на мягкий утренний свет. Солнце поднялось над горизонтом меньше часа назад, но уже начало припекать. Лето в разгаре, и теперь куртки нужны только утром и вечером. "Я говорю тебе это только для того, чтобы ты знала: если ты этого захочешь, у тебя есть будущее в индустрии ранчо", - настаивала Лиса. Она никогда не могла сказать, воспринимает ли Дженни ее всерьез или нет, и это был единственный раз, когда ей нужно было, чтобы Дженни поняла, насколько это важно. Дженни, нахмурившись, посмотрела на нее. - "Ты хочешь сказать, что хочешь, чтобы я осталась на твоем ранчо?" Лиса удивленно посмотрела на нее. "Что? Нет". Лиса на самом деле совсем не это имела в виду, и в любом случае было слишком рано делать такое приглашение. Дженни пока что очень хорошо выступила в этом сезоне, но она напомнила себе, что прошло всего несколько месяцев. У Дженни оставалось еще восемь месяцев по контракту, и многое могло случиться. Но обиженный взгляд на лице Дженни подсказал ей, что она должна перефразировать. "Будь то это ранчо или другое", - начала Лиса, - "я думаю, ты могла бы стать успешным работником на ранчо или даже владельцем ранчо, если бы это было то, чего ты хотела. Судя по тому, что я видела, у тебя к этому талант". "Да... может быть, я открою конкурирующее ранчо и буду соревноваться с тобой", - беззаботно сказала Дженни, и Лиса поняла, что их серьезный разговор, по мнению Дженни, окончен. "Я скуплю все окрестные ранчо и буду разводить скот, который будет здоровее, счастливее и, самое главное, симпатичнее твоего скота. Знаешь, именно привлекательность делает его вкусным". Прежде чем Лиса успела даже подумать о том, чтобы ответить, Дженни пришпорила свою лошадь и пустилась вскачь, спускаясь с травянистого холма навстречу восходящему солнцу. Лиса улыбнулась про себя, не желая делать ничего другого во вторник утром, кроме как скакать по равнинам с кем-то, кто был ей под стать.