Тени нашей любви

Неожиданный удар приклада и жесткий взгляд. Вай помнит этот момент, будто он произошёл только вчера. На деле прошло уже несколько месяцев — месяцев беспробудного пьянства и подпольных боёв. Она мерещится ей везде: в толпе людей, в переулках и в собственной комнате перед сном. Вай не понимает, как один человек смог так её разрушить. Она бы хотела забыть или ненавидеть, но не может; сердце предательски шепчет её имя, а жизнь будто потеряла смысл. Всегда стойкая и непоколебимая, не понимает, как ей жить без Кейтлин, чертовой Кирамман. Она до сих пор помнит запах её синих волос, тепло её тела и нежность губ. Вот и сейчас Вай сидит за барной стойкой, опрокидывая в себя очередной шот виски, и не может избавиться от навязчивых мыслей. Значит, нужно выпить ещё, напиться до беспамятства, но противная мысль всё не покидает голову. Вай нестерпимо хочет увидеть Кейт, хотя бы издалека, не иллюзию, созданную воспалённым мозгом, а настоящую. Будь Вай трезвее, она бы отбросила эту идею: Кейт бросила её там, на дне вонючей ямы, разбитую и сломленную, ни разу не оглянувшись назад, но сейчас гордость и обида отходят куда-то на второй план. Она обязательно пожалеет об этом, но завтра. Спрыгнув с барного стула, залпом допивает новую порцию шота и, схватив свою чёрную куртку, выходит из бара. Когда прохладный ночной воздух обдувает её лицо, кажется, что разум начинает возвращаться, но ей так только кажется, и Вай срывается с места. Ноги несут по тёмным улицам Зауна, пропитанным сыростью и вонью сточных вод. Достигнув крутого склона, ведущего к верхнему городу, Вай без остановки начинает взбираться на крыши зданий, используя свою привычную ловкость и навыки, отточенные годами жизни на улицах нижнего города. Даже в своём пьяном состоянии она удивляется собственной координации. Но резкий порыв ветра почти сбивает её с ног, и она, с трудом удержавшись от падения, осознаёт, насколько близка была к смерти. — Не хватало ещё разбиться, — бормочет недовольно себе под нос, но не даёт страху взять над собой контроль, продолжая взбираться наверх. До особняка Кирамман Вай добирается без происшествий, и вот она здесь, стоит перед этим величественным зданием. И что дальше? Постучать в дверь среди ночи или прокрасться, как вор? Кейт наверняка уже спит, и зачем она только пришла? «Окно» мелькает в голове, и Вай забирается на козырёк, где располагается окно в комнату Кейтлин. Вай устало выдыхает: что она творит? Будет пялиться в окно на спящую девушку как маньячка? Видимо, алкоголь потихоньку выветривается, и в голову начинают приходить довольно логичные мысли. — Ладно, пусть это чертовски странно, но я уже здесь, — шепчет Вай, пытаясь успокоить саму себя, и подходит ближе, заглядывая внутрь. В этот момент она думает, что лучше бы осталась избитой в зловонной луже Зауна, чем стала свидетелем этой картины: Кейтлин сидит на кровати, её синие волосы струятся по плечам, осанка, как всегда, ровная, на ней только шелковый халат. Вай прямо сейчас бы превратилась в лужу от того, как Кейт прекрасна, если бы этот вид не омрачали чужие руки на теле Кейтлин: робкий поцелуй в плечо. В груди что-то неприятно сжимается, когда она видит лицо второй девушки. «Мэдди, мать её, Нолан, ты серьёзно?!» — думает Вай, пока внутри разгорается пожар гнева и ревности. Ей хочется ворваться и оттолкнуть Мэдди: как она смеет прикасаться к её Кейтлин? Стоп. Её? А была ли она когда-то её? Всё, что у них было — один поцелуй, пара объятий и куча недосказанностей. Ах да, ещё её сумасшедшая сестра, которая убила мать Кейтлин, и Вай не позволила отомстить. Имеет ли она сейчас право снова врываться в её жизнь и всё портить? Имеет ли право на эту ревность, что прожигает дыру в груди? Кейт делит с ней ночи и постель, позволяет касаться своего тела. Может, она наконец обрела своё счастье? Вай потирает переносицу: «Какая же я дура», и в голове созревает план вернуться обратно в Заун, где она разобьёт пару лиц и напьётся до отключки, а завтра снова выйдет на арену и будет продолжать путь самоуничтожения, пока не сотрёт из своего сердца образ Кейтлин. Вай уже собирается уйти, последний раз взглянув на ту, чей образ преследовал её последние месяцы, и тут же замирает, встречаясь со взглядом голубых глаз, в котором читается шок и непонимание. Вай готова провалиться под землю, сгореть заживо, сделать что угодно, но уже поздно.