The Night Dragons

Глава 48: Песня Джона Джон На вершине горы, в землях к северу от Стены, Джон едва различал вдалеке огромное сооружение. Между ним и Стеной лежал заколдованный лес, часть которого была объята пламенем, напоминая величайший пожар, когда-либо виденный на Севере. Не понимая, как он оказался здесь, Джон обнаружил себя у Кулака Первых людей. Оглядевшись, он заметил замерзшие трупы лошадей, частично погребенные в снегу. Пройдясь по хребту Кулака, он взглянул на север. Все было таким же, как он запомнил с первого визита сюда. Несмотря на смерть и зло, с которыми он столкнулся в этих местах, Джон был рад снова увидеть их. В этой суровой земле была особенная красота, которую ничто не могло разрушить, приносящая ему странное чувство умиротворения. И вновь он оказался в другом месте. Теперь Джон не знал, где находится. Небо было мрачным, укрытым тяжелыми облаками и поглощенным ночью. Лишь загадочные огни пробивались сквозь тьму, освещая землю внизу. Перед ним виднелась тропа, ведущая к одинокой горе. Без лишних размышлений он оказался у ледяного алтаря, окруженного кругом ледяных колонн. Прикоснувшись рукой к алтарю, Джон почувствовал, как ледяной холод пробежал по пальцам и охватил все его тело. С неба раздался оглушительный визг. Подняв глаза, Джон увидел дракона, парящего над горой. Это был Визерион, но его бронзовая чешуя изменилась, став холодно-белой. Дракон приземлился, и Джон заметил Ночного Короля, который спустился с его спины и направился к нему. Вместо того чтобы убежать, Джон пошел ему навстречу. Через несколько мгновений они оказались лицом к лицу. К изумлению Джона, Ночной Король начал хлопать в ладоши, словно приветствуя его. Но Джон остался равнодушным. Он вытащил Длинный Коготь из ножен и вонзил его в землю. — Ты не победишь, — тихо сказал он. — Я не знаю, зачем тебе, чтобы мы все погибли, даже если я всего лишь одна из твоих марионеток. Но я знаю, что ты не победишь. Ночной Король молчал. Он достал с за спины ледяной клинок и сжал его обеими руками. Джон поднял Длинный Коготь, готовясь к бою. Ночной Король сделал первый удар, нацелившись клинком в торс Джона. Но тот парировал его удар, и их оружие столкнулось. В их поединке не было ярости, только холодный расчет. Джон изучал движения Ночного Короля, как и тот — его. Но когда их мечи сцепились, Джону пришлось приложить всю свою силу. Вдруг, без предупреждения, Ночной Король отпустил свой клинок, и он упал на землю. Прежде чем Джон успел нанести удар, противник схватил его за затылок одной рукой, а второй прижал к груди. Они оказались так близко, что их лица разделяли считаные дюймы. — Зима... это... навсегда, — холодным голосом произнес Ночной Король. Джон резко проснулся, чувствуя ледяной холод, словно снова оказался в замерзшем озере. Он медленно сел, стараясь не потревожить Дейенерис, мирно спящую рядом. Надев штаны и длинное пальто, он тихо вышел из комнаты. Прогуливаясь по Винтерфеллу, Джон почувствовал, как холод постепенно исчезает, даже когда его грудь оставалась открытой. Он больше не пытался скрывать свои шрамы — все лорды и леди уже узнали историю их происхождения. Наконец, он оказался за пределами замка, где его ждали драконы. Игрис и Лиаррас проснулись, когда он приблизился, но Рейегаль продолжал спать. Драконицы потянули головы к Джону, требуя ласки. Он медленно провел рукой под их подбородками, ощущая тепло их присутствия. Оба дракона были уже достаточно взрослыми, чтобы принять наездника. Дейенерис рассказывала, что Рикон отчаянно хотел оседлать одного из них. — Что вы думаете? — спросил Джон своих драконов. — Таргариенов всего двое, а драконов четверо. Вы хотите, чтобы кто-нибудь стал вашим наездником? Игрис фыркнула, и теплый порыв ветра развеял волосы Джона. Лиаррас, напротив, спокойно смотрела на него своими глубокими золотыми глазами. Джон ощутил непреодолимое желание заглянуть в их душу и сделал это. Связь с драконами позволяла ему чувствовать их эмоции так, будто они были его собственными. Игрис отвергала идею Джона. Она жаждала свободы, не желая никому подчиняться. Лиаррас же, напротив, радовалась возможности иметь всадника. Она представляла, как прекрасно будет делить полет с кем-то, кто станет её союзником и другом. Джон молча наблюдал за ними, испытывая глубокую благодарность за то, что они выбрали его. Он погладил морды драконов, чувствуя тепло их чешуи, и отправился обратно в замок, надеясь, что эта гармония останется навсегда. Пройдя через ворота, он направился к балконам, где встретил Дейенерис. — Что ты делаешь вне постели? — тихо спросил он. — Я боялась, что всё это было сном. Я должна была убедиться, что ты здесь, — ответила она. Джон обнял её и нежно поцеловал в макушку. Он вспомнил, как когда-то просил Мелисандру не возвращать его, если он умрёт вновь. Теперь он больше так не думал. Он не хотел покидать Дейенерис. — Я всё ещё здесь, — прошептал он. — Я люблю тебя, Джон, — сказала она, глядя ему в глаза. — И я люблю тебя, Дэни. — Ты вернёшься в постель? — Конечно, — ответил он, переплетая свои пальцы с её. Они вернулись в спальню, держась за руки. Джон устроился рядом с Дейенерис, обнимая её правой рукой, а левой коснулся своего сердца. Она нежно провела рукой по его груди. Он не мог уснуть, просто смотрел в окно, наблюдая, как снежинки тихо падают за стеклом. — Спой мне свою песню, — прошептала Дейенерис. — Я хочу, чтобы наши дети услышали её. Джон улыбнулся и начал тихо петь: **Хотя дуют зимние ветры, Они никогда не напугают ворона. Мы не постучимся в двери Смерти. Ради земель наверху мы взлетим. Когда король придёт и нанесёт удар, Наша сталь сломает его корону. Его прикосновение превратит всё в лёд. В снегах будет гибель, но небеса наполнятся светом. Наши братья выиграют битву, Придут огни рассвета. И холода зимы исчезнут. Тогда тот, кто был потерян, победит. Начнётся величайшая эпоха, Где в конце концов все обретут мир. Мир, который мы будем защищать вечно. Волки будут выть, а драконы плакать. Сквозь огонь и лёд мы вместе полетим.** — Ты добавил что-то новое, — заметила Дейенерис, взглянув на Джона. — Тебе не понравилось? Она улыбнулась и прижалась к нему. — Нам это понравилось, — сказала она тихо, закрывая глаза.