Случай в гей клубе

Годжо сотни раз представлял в голове, как бы он поступил по иному. Как он мог бы проводить больше времени со своим лучшим другом, дать понять ему, что он здесь, что он всегда готов его поддержать. Мог бы донимать Сугуру снова и снова о его состоянии после звездной плазмы, пока тот бы не открылся. Как мог бы и сам рассказать о своих чувствах, а не вечно искать идеального момента. Он боялся, что Сугуру станет мерзко от него, если он признается. То, что они имели казалось вечным, и вместе с тем, таким хрупким, готовым разбиться от любого неправильного движения. Он был трусом. Он и сейчас трус, раз до сих пор не сообщил проклинателю, кто перед ним на самом деле сидит у барной стойки. Годжо всегда мог оправдаться, что таков был его стиль - играться с другим человеком, делать абсурдные вещи невпопад, просто чтобы подействовать на нервы. На деле он знал, что причиной того, что он продолжал притворяться другим человеком, была не в этом. Он боялся снова оттолкнуть его. Хотя страх в этот раз был более обоснованным - если бы он явил себя в своем повседневном облике, ни с того ни с сего, кто знает, Гето и след мог бы простыть. Во всяком случае, они бы не беседовали так непринужденно. Наверное ему и было интересно, как вещи могли бы развернуться, не будь они сильнейшими. Просто двое обычных парней, что по иронии судьбы столкнулись бы в клубе, или на работе, или где угодно еще где знакомятся обычные люди(у Годжо понятия об этом было мало). Смогли бы ли они тогда быть вместе? Раньше Сатору думал, что единственной причиной почему они стали лучшими друзьями было то, что они были равны друг другу. У шестиглазого никогда не было кого-то и близко способного составить ему конкуренцию. С Гето же вещи становились интересными, новыми, и он не всегда мог сказать, кто бы победил в поединке один на один. Они оба стояли на вершине, потому им не было так одиноко. Однако со временем Годжо понял, что вещи были глубже этого. После звездной плазмы разрыв их сил стал больше, чем когда-либо. Но он не стал смотреть на друга свысока, или воспринимать его таким же, какими воспринимал всех остальных людей. Это все еще был Гето, его Гето, и ничто бы не могло изменить то, как сильно они были друг другу важны. Потому он и хотел узнать, вышло ли бы у него понравится ему и в образе заурядного шамана. Какой-то частью разума он ожидал, что Сугуру раскусит его за считанные секунды. Что он только откроет рот, чтобы произнести какую-то глупость, как Сугуру ухмыльнется чеширской улыбкой и протянет тягучее “Саторуу”. Но он не узнал. И было что-то в том, чтобы вести с ним такой легкий разговор, одновременно и приятное и бесконечно тяжелое. Ему это напомнило о том, как все могло бы быть. Они ведь могли бы вести такие диалоги даже сейчас, и может быть даже встречаться. Стоило одному из них отступиться от своих идеалов. Стоило Годжо отступиться от своих идеалов, и простить ему все его убийства и преступления. Махнуть рукой, и сказать, что убийство Сугуру Гето - не его ответственность. Все встало бы на свои места идеально, и четыре года отсутствия общения совсем не стали бы им преградой. Когда они лежали на его кровати, эта мысль вернулась. Его раздражало то, каким же легким оно казалось. Вытяни руку и дотянешься. -Я бы хотел, чтобы ты вернулся. - сказал он тихо, еле слышно. Еще одно признание. - Я ждал, что ты вернешься. -Вернулся? - Гето спросил с ноткой удивления, словно в этом было, черт побери, что-то не очевидное. - И что после? Был казнен шаманским обществом? -Никто все равно не смог бы казнить тебя, кроме меня. - Годжо заявил с твердой уверенностью, проводя большим пальцем по коже его шеи. - Я бы этого не позволил. -Тогда что? Жил бы, как ни в чем не бывало? - выдохнул тот, положив руки на запястье Сатору. Аккуратно, словно то было самой драгоценной вещью на свете. - Не столкнулся бы ни с наказанием, ни с последствиями? -Ага. Тебе нужна милость лишь одного человека, чтобы жить спокойно. -И ты бы дал её мне так просто? - произнес он, с сомнением в голосе. -Я знаю, что это неправильно. - признал Сатору, не отрывая взгляда от лица напротив себя. Как давно они так не лежали, как давно не находились так близко. И все же он помнил каждую деталь его лица, каждую черту, как свои пять пальцев. - И мне плевать. Если бы ты только пришел ко мне и сказал “Сатору, я осознал свои ошибки, теперь я буду хорошим мальчиком”, я бы тебя принял. Годжо ухмыльнулся, в очередной раз меняя тон разговора, а Сугуру только и закатил глаза. -У тебя весьма странное понимание правосудия. Снова он о своем. Этика да правосудие, сделать все по правильному. Годы идут, а Сугуру волновался об одном. Иногда Сатору казалось, что это была его манией. Не мог Сугуру Гето перенести мысли того, что его поступки были морально не верными. Потому он всегда был столь радикален в своих принципах. Либо одна экстрима, либо другая, и никогда не золотая середина. -Правосудие эфемерно. А ты тут - прямо передо мной. Странно на него подействовали его же слова, ибо Сатору внезапно осознал то, насколько уникален был этот момент. Возможно они больше никогда вновь не смогли бы так встретиться и непринужденно поговорить. Его взгляд упал на губы Сугуру, и кажется, тот это заметил. Сотни мыслей пробежали в его голове за секунду. Он знал, что они оба хотели этого. Может быть Гето даже больше, чем он сам - его дыхание сбилось, а на лице был едва заметный румянец. В этом ничего такого не было бы, верно? Один жалкий поцелуй, они что, девственники юные боятся поцелуев? Губы Годжо уже были в считанных миллиметрах от его, когда Сугуру вдруг повернул свою голову в сторону. -Нет. - произнес он, с нечитаемым выражением лица. Внутри Сатору все вдруг похолодело, и он медленно отстранился. -Прости. - произнес он, с чувством колющей вины на сердце. - Я должен был спросить разрешения. Гето вздохнул и погладил Годжо по голове, как-то нежно, успокаивающе, словно это он тут заслуживал сочувствия. -Я не хочу узнавать, каково на вкус то, чего у меня никогда не будет. - произнес он так же спокойно, но Сатору удалось уловить нотку сожаления в его голосе. По началу ему не хотелось спрашивать, но он решил не оставлять никакой недосказанности между ними. -Ты жалеешь? Со вздохом Сугуру положил свою голову на грудь Сатору. Дыхание проклинателя уперлось в его ключицу, посылая очередную волну нежности по нему. -Да. О многом. Вопрос “О чём?” оказался не высказанным. Годжо просто молча ждал, пока Сугуру сам продолжит, не желая его торопить. Так проходили секунды, что складывались в минуты, и он просто наслаждался теплом и запахом Гето. Его присутствием в его квартире, что казалось столь естественным. Правильным. -В основном, что не признался тебе. Скрывал ориентацию, стыдился. Боялся потерять тебя. Смешок покинул горло Сатору. Ему казалось до безумия ироничным то, в насколько похожем ключе они оба думали. -А что поддержки не попросил, не жалеешь? - поинтересовался Годжо, в какой-то степени подозревая об ответе. -Нет. Ты бы не смог мне помочь. - заявил он уверенно, и Сатору почти захотел начать с ним спорить. - Я бы никогда не был счастлив, живя как шаман, Сатору. Никогда бы не был счастлив так долго, пока этот цикл смертей продолжался, и я бы ничего с этим не делал. -И ты решил остановить этот цикл убийством миллиардом невинных жизней? - Годжо горько усмехнулся, вдруг ощутив со всей резкостью ту пропасть, что их разделяла. Напряжение повисло в воздухе, прежде чем Гето произнес уверенно, словно с промытым, блять, мозгом: -Обезьян. В этот миг Сатору осознал, что ему нужно было убить Сугуру, и не растягивать с этим, не позволять ему нести свою идеологию в мир. Чем больше времени он ему давал, тем сильнее Гето становился. Внезапно, Сугуру рассмеялся. -Ты ведь думаешь убить меня сейчас, Сатору? - он протянул его имя, точно промурчал, и приподнялся над ним, глядя прямо в глаза. И что-то в этом его поведении было столь неожиданное, не характерное ему, но при этом до безумия искусительное… -Я был бы счастлив умереть от твоих рук. - прошептал он, наклоняясь к Сатору ближе, заставив того сглотнуть. - Но ты ведь знаешь, что у меня под опекой девочки, нуждающиеся во мне. -Я могу взять их под свое крыло. - ответил Годжо, умом понимая, что вряд-ли бы он был бы таким же хорошим отцом, как Гето. - Как сделал с сыном Тоджи. -О? - он вновь рассмеялся, заставив все внутри Сатору трепетать. Он хоть знал, какой эффект он имел на нем? - Я бы посмотрел на это. Миг, и губы Сугуру накрыли его в мягком поцелуе. Годжо, словно придурок, застыл в оцепенении, и Гето этого мига замешательства было достаточно, чтобы сбежать из его квартиры через окно. Сатору вскочил почти сразу за ним, но проклинатель использовал одно из своих летающих проклятий, так что ему оставалось лишь смотреть. Момента слабости одному из трех шаманов особого уровня было более чем достаточно, чтобы сбежать. -Ублюдок. - выругался Годжо, подходя к настенному зеркалу. Его лицо было раскрасневшимся, а глаза горели как-то по особенному. Он растерянно коснулся своих губ и вздохнул.