The touch

Держаться за руки. Переплетать пальцы, поглаживая чужие костяшки. Люди очень недооценивают силу прикосновений. Иногда они способны исцелить сильнее любого лекарства.  Ханбин был подавлен. Столько всего на него навалилось. На тренировках ничего не получается, все движения какие-то не такие. Не чёткие. Тело не слушается, отзываясь болью в мышцах. Всё, что парню сейчас хочется, так это лечь на мокрый от пота пол и выпустить давно сдерживаемые слёзы. Он этого не делает. Лишь раз за разом прогоняя хореографию, смотря на себя в зеркало.  Дождь за окном разделял настроение Сона, каплями вбиваясь в асфальт. Видимо, небо тоже расстроено. Чем же?  А Ханбин тем временем уже который час бьётся над улучшением каждого элемента. Чётче, мощнее, чувственнее. Мышцы зудят, противясь нагрузкам. Завтра наверняка будет тяжело даже с кровати встать.  Он один в большом зале. Команда давно ушла, напоследок говоря не перетруждаться. Но Ханбин так не может. Не сможет остановиться, пока не станет доволен результатом.  А он не станет.  Парня никогда не устраивает то, что он делает. Всегда недостаточно старается. У остальных получается лучше. Им не нужно тратить ночи, совершенствуясь.  По истечении двух часов, в дверь зала стучат. Пришлось выключить музыку, беря в руки полотенце. Капли пота текут по лицу, исчезая под мокрой футболкой. Напряжение в теле заставляет ноги дрожать, когда Сон идёт открывать дверь.  — Хао-хён? Ты почему ещё не в общежитии?- удивленно спрашивает он, пройдясь взглядом по немного сонному старшему.  — Это не ты должен спрашивать, Ханбин- щи,- зевая и пытаясь сделать разозленный вид, говорит Чжан,- почему на часах три часа ночи, а ты до сих пор здесь? Наша тренировка закончилась в десять вечера.  Уже? Как быстро летит время.  — Прости... Мне нужно заниматься усерднее, ты же знаешь. Мои навыки всё ещё не на том уровне,- парень низко опустил голову, чувствуя, как сводит икроножные мышцы. Стараясь сдержать болезненный стон, он опускается на пол, думая, что сказать на взволнованный взгляд,- я немного посижу, ты не против?  Ноги тут же коснулись чужие руки, растирая мазь. Хао всегда брал её с собой, зная, как Сон любит изнурять себя. Старший давил снизу вверх, потихоньку убирая спазм.  — Что же ты с собой делаешь,- негодующе шепчет он,- совсем не заботишься о здоровье. Ханбин, когда же ты поймешь, что тебе не нужно убивать себя танцами. Твой уровень намного выше многих. Ты стараешься изо всех сил и это даёт плоды, прими же это.  От ласковых слов хотелось разорваться. Ханбин запрокинул голову назад, сдерживая ком в горле. Усталость, недостаток сна, упорные тренировки- всё давило на тонкие плечи. Слеза скатилась по мокрой щеке, что не ушло от зоркого взгляда старшего. Ханбин чувствует ладони на своей спине. Слышит слова поддержки. Легче. Становится чуть легче. Он поднимает руки, сжимая чужое тело в объятиях. Хао- спасательный круг. Хао- луч надежды. Хао- глоток воздуха. Только рядом с ним получается вдохнуть спокойно, только рядом с ним кажется, что всё получается. Что он способен на всё.  Чжан садится на колени младшего, чтобы сильнее прижать к себе. Показать, что всегда рядом. В любую минуту. Он чувствует губы на своей шее, но это не пошло. Никакого намёка на желание. Лишь чистая благодарность. Безмолвное «Спасибо».  Ханбин, оставив небольшой поцелуй, утыкается лбом в изгиб шеи, вдыхая аромат недавно постиранной футболки. Его футболки. Хао знал, как Сон падок на это. Какой-то кинк, странно успокаивающий младшего.  Парни ложатся на мокрый пол, переплетая пальцы. Это небольшое действие для них как доказательство их связи. Слишком много несказанных слов в этих руках. Их ладони так хорошо, так правильно выглядят вместе.  Чжан будто через это прикосновение отдаёт часть своих сил Ханбину. Тот чувствует тепло. Тепло души старшего. И готов сгореть.  Он готов сгореть, лишь бы Чжан Хао не отпускал его руку.  Никогда.