Мой отец, Дракуль Михоук

«Ещё слишком рано умирать. Открой для себя своё я, истинный мир, стань сильнее! Не важно, сколько времени это займёт, я буду ждать в своей сильнейшей форме! Превзойди этот меч! Превзойди меня!» Мой отец, Дракуль Михоук   Тот, кто хоть раз слышал про Гранд Лайн, знает, что мощь этих вод нависает над каждым мореплавателем дамокловым мечом. Здесь не найдется ни одного человека, чья судьба не была бы искалечена, а жизнь не вывернута наизнанку. А если такие люди и существуют, то они стоят на вершине пьедестала, наслаждаясь несметными богатствами и вседозволенностью. Точнее, пока стоят и пока наслаждаются.   Какая жалость! Даже люди, подобные тенрьюбито, не смогут устоять под натиском огромной и разрушающей волны этого безграничного океана. Мы-то с вами знаем, дорогой читатель: чем выше сидишь, тем больнее падать.   Эдит с детства понимала, что за место под солнцем нужно бороться. Вгрызаться зубами в землю и стирать ноги в кровь, чтобы достигнуть заветной цели. Жизнь – не сказка. Она бьет больно и наверняка, чтобы ты еще долго не мог остановить кровотечение. А даже если и сможешь, ноющая боль останется с тобой до конца.    Борьбу Эдит всегда подпитывала месть. Какое же неблагородное и склизкое желание для фехтовальщицы! Однако, оказавшись на дне океана, ты сделаешь все, чтобы стереть надменное выражение с лица виновника твоих страданий.

 

***

 

Статный худощавый мужчина гордо восседал в своем любимом кресле и читал новую (относительно, ведь на остров Курайгана все доходит с опозданием) газету, попивая кроваво-красное вино. Даже в домашней обстановке он не расслаблялся. Его величественная осанка и хмурое выражение лица стали той самой маской, которую он никогда не снимал. Возможно, мечник уже и сам забыл, каково это – быть настоящим.    В Гранд Лайн прославился относительно новый пират, обладающий силой фрукта Мэра-Мэра. Интересный экземпляр. В столь юном возрасте уже капитан в команде Белоуса. Наверное, иначе и не могло быть. Логия выбирает лишь достойных людей, тех, кто сможет раскрыть потенциал фрукта.   Звук стремительно приближающегося клинка заставил Шичибукая вынырнуть из занятных размышлений.    — Слишком медленно, Эдиттана. Так ты никогда и никого не убьешь. Тем более, меня   Девочка сверкнула в темноте янтарными глазами и удалилась прочь, не удосужившись даже вытащить клинок из стены. Как же она ненавидела этого человека! Почти так же сильно, как и себя. Ведь что бы она не делала, убить Дракуль Михоука у нее не получалось.    Яды, ловушки, наемники… Нет, она фехтовальщица, потому должна наказать этого ублюдка сама, не прибегая к подлым трюкам и посторонней помощи. О том, что клинок, выпущенный в противника из тени, также не является честным поединком, девочка предпочла не думать.    Михоук привык к подобным выпадам ребенка, потому безмятежно продолжил изучать газету.    «Интересный все же этот пират, Портгас Д. Эйс. Надо бы запомнить мальчишку»  

***

 

О да! Борьбу Эдит всегда подпитывала месть! Превзойти, наказать, убить. Она хорошо помнила тот день, когда отец стал ее заклятым врагом. Помнила каждую пролитую за время тренировок с Хумадрилами каплю пота и крови. И помнила слезы. Не только свои...    Эдит плакала лишь по ночам, ведь днем ее боль может кто-то увидеть. И именно в сумерках прозрачные слезинки зажигались на щеках девочки еще ярче, освещая темные своды замка наравне со звездами.   

***

— Томо, скажи, всегда будет так больно?    Девочка сильно сжимала порезанные руки, заставляя алую кровь сочиться из ран еще сильнее. Белые дорожки вновь украсили грязное лицо Эдит. Крупные капли падали на жухлую траву, уже окрашенную красным. Томодачи, детеныш Хумадрилов, был единственным товарищем Эдит. Он сидел рядом с девочкой, крепко прижимаясь своей мохнатой мордочкой к ее хрупкой ножке.    — Знаешь, Томо. Если бы не мама, я бы уже давно нырнула в воды Гранд Лайн. Я не могу предать ее, но и бороться сил уже нет. Томо…   Громко шмыгнув носом, она злым движением утерла слезы, размазав пыль по лицу еще сильнее.    — Томо! — девочка кричала, будто пытаясь убедить саму себя в правдивости сказанных слов, — Нам надо бежать с этого проклятого острова! Здесь я не смогу стать сильнее Михоука. Только тону во мраке своих мыслей. Нужно найти учителя. Бежим!    Девочка была настолько воодушевлена, что ветром устремилась в сторону берега. Как же хорошо, что в этом мире существует Томо, готовый вразумить эту импульсивную особу! Хумадрил жалобно проскулил и крепче схватился за ногу Эдит. Он будто старался объяснить хозяйке, что море вплавь переплыть не получится – нужна подготовка.   — Ты прав, Томо, прости… Без подготовки попутного ветра в нашем путешествии не видать. Для начала нужно обработать раны…  

***

 

Все же Эдит унаследовала что-то и от своей матери. Это не только страсть к любовным романам и танцам, но и пылкий характер. Однако от отца, к ее огромному разочарованию, Эдит досталось куда больше. Девочка уже давно отказалась от фамилии, чтобы не отожествлять себя с мерзавцем, давшем ей жизнь, но глаза янтарного цвета выдавали с потрохами дочь Шичибукая Михоука.    Эдит всячески старалась скрыть свою причастность к «Соколиному глазу»: бордовый цвет волос, сменивший смолистые локоны, и очки с затемненными линзами стали незаменимыми спутниками девушки, как и рапира – верная помощница на ее кровавом пути. Выбирая оружие, Эдит напрочь отказалась рассматривать романские мечи, ведь даже такое минимальное сходство с Михоуком вызывало брезгливую ухмылку.    Покинув остров Курайгана в возрасте семнадцати лет (стандартный возраст для выхода в море), девушка отправилась в свое долгое путешествие. Ее цель не изменилась. Уверенность в своих силах и поднявшееся разрушительной волной желание отомстить еще больше подталкивали к решительным действиям.