Обитель Безумия

      Локи

      Я уже проклял тот день, когда Хеймдаллу открылись энергетические потоки Муспельхейма и Один отправил меня в мир альвов. Что ему стоило попросить Тора решить эту проблему? Но глупо было даже подумать о том, чтобы противоречить воле Всеотца, ведь его приказы не обсуждаются. Тем более, я, впавший в немилость, должен был беспрекословно его слушаться. И я послушался себе на погибель.       Что я мог сказать им всем, когда вернулся в Асгард из Муспельхейма? Абсолютно ничего, что раскрыло бы меня, поэтому я без промедления отправился обратно в тот самый лес с целью закончить начатое. Я должен сделать всё возможное, чтобы добраться до источника. В противном случае меня ждет неудача.       Я пересилил себя. Я вернулся. Прошло так мало времени, и вот я снова здесь, как будто и не уходил. Разница лишь в том, что теперь я не знал, что произойдет, когда я увижу Трандуила. Я так стремительно покинул его, полный гнева и разочарования, что теперь не знал, как эльф отнесется к моему внезапному возвращению. Мне нужно быть сдержаннее, чтобы проявить себя с лучшей стороны, если я хочу разузнать всё об источнике как можно быстрее.       Я медленно шел по альвхеймской земле, минуя одно дерево за другим. Возникало чувство, будто я бродил здесь всю свою жизнь, хотя был в этом лесу не так уж и много раз. Если бы не угрозы Малекита, я бы больше никогда сюда не вернулся. Из гордости. Ради собственного достоинства.       Вдруг мне послышался едва различимый шелестящий звук, и прямо передо мной очутился Леголас, спустившись с дерева. Я замер от удивления и неожиданности. Эльф не напал на меня, даже не достал свое оружие, но было заметно, что он совсем не рад меня видеть. Что ж, пожалуй, я бы удивился еще больше, если бы он прыгал от восторга.       — Ты снова вернулся. Что тебе нужно на этот раз? — властно спросил Леголас.       — Я не обещал, что больше визитов не будет, — заметил я, не желая вступать в бесполезные дискуссии. — Не знаю, сказал тебе отец или нет, но я пытаюсь вам помочь, поэтому…       — Отец не уверен, что ты ниспосланный помощник и вестник добра, — перебил меня остроухий. — Мы ничего не знаем о твоих истинных намерениях, и он больше не хочет видеть тебя.       — Это он так сказал?       Леголас не ответил сразу на мой вопрос, и я понял, что еще не всё потеряно. Сыночек просто пытается спасти папочку от меня.       — Я хорошо знаю своего короля и своего отца, — заявил эльф. — Даже если он не раскрывает мне свои мысли, я всё равно знаю, о чем он думает.       — А он, пожалуй, слишком много думает.       — Наш король мудр и всемогущ, а ты можешь оказаться простым самозванцем. — Да он попросту пытается задеть меня за живое, оскорбить. Я не буду поддаваться. К тому же, меня совсем не трогают слова «собачонки».       — Ты вправе мне не верить. — Я пожал плечами. — Но моя задача — помочь вам, а ваша задача — принять эту помощь, пока еще не стало слишком поздно. Знаешь, за мной ведь постоянно следят. Прямо из моего мира. И если бы я постарался навредить вам или совершить нечто, нарушающее баланс всех миров, меня бы просто расплющили на месте. А я живой, как видишь. Я, конечно, утрирую, но суть тебе ясна.       — Это решать не мне.       — Трандуил верит мне. Он рассказал всё…       — Что он тебе рассказал?       — О вашем мире, о его давней истории.       — Думаешь, это доказывает, что ты заручился его доверием? — Вот ведь надоедливый эльф! Предчувствую, что он не пропустит меня в замок так легко. Я уже пожалел, что не скрылся под иллюзией.       — Он поведал мне эту историю только после того, как я рассказал ему свою. Правда, он мало говорил об эльфах, но это в общем-то неважно.       — Нет, это важно, — холодно возразил Леголас. — Ты не услышал ничего значимого. Ничего священного для нашего народа. Поэтому не надейся, что теперь тебе открыта вся правда. Ты не услышал ничего, — повторил он, и я понял, что это действительно так. Как теперь убедить его, что мне верят и поэтому можно беспрепятственно пустить меня во дворец? А сбегать под тенью иллюзии прямо у него из-под носа было бы крайне глупо.       — Мне нужно поговорить с твоим отцом, — прямо сказал я. — У тебя нет права запретить мне.       — Зато у него есть право не впускать тебя во дворец.       — Он меня впустит. — Не знаю, почему я был так уверен, но мои ожидания подтвердились.       Никто даже не шевельнулся, когда я проходил в главные двери дворца. Это означало, что король не отдавал приказа не пускать меня, и я по-прежнему остаюсь его гостем, хоть и отлучившимся на время. Леголас не стал сопровождать меня, оставшись в лесу. Я не мог понять, почему он так враждебно настроен, ведь лично ему я вреда не причинял. Возможно, он просто пытается показать свою значимость. Впрочем, это не так уж и важно. Главное, что меня пропустили.       Однако я не обнаружил Трандуила в Тронном Зале. Он мог быть, где угодно, и мне совсем не хотелось бродить по дворцу в поисках остроухого. Несколько минут я стоял посреди зала, обдумывая свои дальнейшие действия.       Я не хочу видеть эльфа. Я пытаюсь убедить себя в этом, и у меня получается. Эльф — лишь способ получить желаемое. Он приведет меня к источнику, а, покинув Альвхейм, я забуду о нем.       — Я и не думал, что снова увижу тебя здесь.       Я вздрогнул от неожиданности. Его голос, прозвеневший в тишине, вызвал во мне противоречивые чувства. Я медленно повернулся и поймал пронзительный взгляд эльфа. Сложно сказать, рад ли он моему возвращению. Я не знал, что ответить ему, как вести себя с ним. Впервые в жизни я, Локи, пребывал в замешательстве. Повисло глубокое молчание, затянувшееся, как мне показалось на целую вечность. Король выжидающе смотрел на меня, но я видел, что ему тоже нелегко, и он, как и я, пытается скрыть свою потерянность. Глупая ситуация, из которой нужно было срочно найти выход.       — К чему сомнения? Моя первоочередная задача — спасти этот мир, а всё остальное не имеет значения. — Скорее всего, мои слова прозвучали фальшиво, но, по крайней мере, я нашел, что сказать. Это действительно объясняло, почему я вернулся, несмотря ни на что. Эльф продолжал буравить меня взглядом.       — Что ж, ты всё еще мой гость, и можешь оставаться здесь столько, сколько пожелаешь, — неожиданно проговорил он. Это было сказано без тени насмешки или чего-то подобного, но я отчетливо ощутил лед в его голосе. Кажется, несмотря на столь вежливое предложение, он не в восторге, от того, что вынужден снова лицезреть меня в своем дворце. Это его истинное и неподдельное отношение ко мне или всего лишь бравада? Как ни странно, но меня это интересовало.       — В лесу меня встретил твой сын, — сообщил я, проигнорировав слова эльфа. — Мне показалось, что он был весьма расстроен.       — Тебе не показалось, — вздохнул Трандуил и сделал несколько шагов к своему трону. — Он тоскует по своей любимой, и я ничего не могу с этим поделать.       — Обычное дело. — Я пожал плечами, не понимая, что в этом особенного.       — Для людей — да, но не для эльфов.       — В чем же разница?       Трандуил помедлил с ответом, словно сомневаясь, стоит ли говорить мне.       — Очень тяжело, когда чувства не взаимны. Человек страдает от неразделенной любви, и ему кажется, что хуже этого нет ничего. Но проходит время. Оно излечивает раны, и человек, хоть и не всегда, но способен любить еще и еще. Эльф, один раз испытавший чувство настоящей любви, уже никогда больше не полюбит вновь…       Слова оборвались, словно ему не хватило воздуха. Я попытался осмыслить то, что услышал. Значит, эльфы — однолюбы. Незавидная же у них участь. Если та, кого избрал Леголас, покинула его, то, вероятно, он всю жизнь будет хранить любовь к ней в полном одиночестве.       Я никогда не задумывался о сущности любви и не знал этого чувства, попросту не верил в то, что оно возможно. И не верю до сих пор, но в данный момент печаль Трандуила передалась и мне. Теперь я понял, почему он так переживает за Леголаса: он не хочет, чтобы его сын страдал.       У меня на языке вертелся вопрос, который я не решался задать эльфу по неизвестным мне причинам. Я посмотрел на него. Он стоял в нескольких шагах от меня и, казалось, погрузился в глубокие раздумья. Я попросту терял время, проводя его за пустыми разговорами, тогда как сила Муспельхейма продолжала наращивать свою неистовую мощь.       У меня есть три дня. Дальнейшее промедление может оказаться роковым.       Однако я не мог не задать эльфу тот самый мучивший меня вопрос. Подойдя чуть ближе, я посмотрел королю в глаза.       — Ты беспокоишься за сына, потому что сам переживаешь подобное, не так ли?       Трандуил ответил на мой взгляд, и я заметил в его глазах боль, которую он безуспешно пытался замаскировать под ледяной личиной равнодушия и безразличия. В этот момент я просто не мог оторваться от серо-голубых глаз эльфа. Буквально за одно мгновение я увидел целый круговорот эмоций, переживаний и чувств. Где это вечное самолюбие? Где высокомерие и власть, не знающая границ? Я замер, будто находился под гипнозом.       Боль, страх, отчаяние, сомнение, серая печаль и глубокая тоска, которой не видно конца. Это существо так же несчастно, как и прекрасно. Почему я не замечал этого раньше?..       Одна, две, три секунды… Сколько времени прошло? Очень мало, ведь он даже не успел ответить на мой вопрос. Да и зачем отвечать? Какая разница? Теперь это уже неважно. В этот миг все мои помыслы изменили свое направление. Я хотел только одного: вновь ощутить губы эльфа на своих губах. Это безумное пожелание поглотило всю мою сущность, и я уже не отдавал отчета своим дальнейшим действиям.       Еще секунда… Я приблизился и коснулся его губ, почувствовав, как что-то внутри меня переворачивается, рассыпается, разбивается и расползается, проникая в кровь и разливаясь по всему телу. Легкое касание превратилось в настойчивый поцелуй. Я не мог контролировать себя. Я не понимал, что происходит. Это было так глупо, но я не мог остановиться. Я целовал эльфа так, словно ждал этого момента всю жизнь.       Он ответил на поцелуй. Не сразу, но я почувствовал, что он желает этого не меньше меня. Моя рука скользнула по его гладким серебристым волосам, по мягкому бархату королевского одеяния. Всё внутри меня пылало огнем, словно пожар Муспельхейма.       Я никогда не встречал существ, еще более прекрасных. Этот эльф просто убивает меня. Вкус его губ заставляет мою кровь закипать. И плевать, что мне не хватает дыхания. Я готов целовать его всё то время, что мне отведено в девяти мирах…       Трандуил резко оттолкнул меня и выдохнул.       — Зачем ты это сделал? — только и спросил он спокойным и ровным тоном.       — Ты не особо сопротивлялся, — заметил я, немного придя в себя. — К тому же, я лишь вернул долг.       — Что ж, неважно, что это значило. Нам лучше забыть об этом и больше никогда не вспоминать.       С этими словами эльф покинул Тронный Зал, даже не удостоив меня взглядом. Я остался в одиночестве, чувствуя, как внутри меня вновь образуется пустота. И куда исчез тот вихрь чувств, который он мне подарил?..       «Нам лучше забыть об этом и больше никогда не вспоминать». Ты прав, остроухий, я смогу это сделать. Но сможешь ли ты?..

      Трандуил

      Я вновь позволил ему остаться в моем дворце. Это означало лишь то, что я надеюсь на его помощь. Я был бы не против задать Локи больше вопросов о сущности других миров и получить правдивые ответы, но не стал просить об этом. Он не получил приказ явиться ко мне утром, ведь наш предыдущий разговор оборвался слишком быстро и неожиданно. Да он и не мог закончиться иначе. Я понимал, что совсем не виноват в том, что произошло, но в то же время чувствовал, как этот груз давит на меня. Ведь если бы тогда, в лесу, я не поддался странному чувству, то, скорее всего, в голову Локи не пришла бы столь безрассудная мысль. Я знал, что спросив, почему он это сделал, я не получу ответа, либо услышу ложь, потому что я и сам не сумел бы объяснить произошедшее. Оно пугало меня, и я не смог придумать ничего лучше, чем постараться забыть об этом. Но забыть не так легко.       Почему происходит то, чего происходить не должно? Я возненавидел Локи сразу, как только увидел его перед собой. Его грубость, дерзость и неподчинение были настолько неуместны, что я воспылал от ярости. Как же теперь объяснить мои поступки? Я безуспешно пытался найти ответ, вынуть его из бесконечного потока мыслей.       Это необычно. Это странно. Это противоестественно.       Я совсем не знаю Локи. Быть может, он враг, который затаился и ждет момента, когда можно будет атаковать. А я целую его под покровом деревьев лунной ночью, как целовал когда-то ее. Лишь спустя день этот загадочный бог отвечает на мой поцелуй. Уверенно, без тени нерешительности, словно для него это было вполне обычным явлением. А я не сопротивляюсь. Это самое главное: я не мог сопротивляться…       Я не приглашал Локи, но он всё-таки пришел и даже слегка поклонился. Как ни странно, я не заметил насмешки в его глазах. Однако я никаким образом не отреагировал на это.       — Нужно поговорить, эльф. Пока я отсутствовал, мне стала известна истинная цель врага. Вчера я… не успел обмолвиться об этом.       Его слова вернули меня в реальный мир, напомнив о нависшей угрозе. Я повернул голову, чтобы посмотреть на Локи. Он был совершенно серьезен, и его выражение лица встревожило меня.       — Я слушаю, — кивнул я. — Расскажи мне всё.       — Тебе уже известно о том, что вражеская сила растет с каждой минутой, питаясь огненной мощью Муспельхейма. Эта мощь огромна, но ее недостаточно, чтобы править всеми мирами Иггдрасиля. Им нужна вечность, ведь они смертны. В Альвхейме есть то, что поможет этим существам обрести бессмертие, и ты знаешь, о чем я говорю, не так ли?       Он имел в виду Источник, иначе и быть не могло. Я не мог предвидеть, что когда-нибудь кто-то захочет посягнуть на него. Священный Бессмертный Источник лишь охраняется эльфами, но даже нам не известна вся его сила.       — Eithel, — медленно проговорил я и тут же остановился. Стоит ли рассказывать Локи о нем, если мне до сих пор не известны его намерения?       — Что бы это ни значило, я делаю вывод, что ты меня понял. — На меня был устремлен вопросительный взгляд бога.       — Да. — неохотно кивнул я. — Им нужен Священный Источник. Но что это меняет? Мы бессильны. Что мы можем сделать?       — Очень многое! — воскликнул Локи, словно не понимая, почему я до сих пор не осознал этого. — Мы используем источник против вражеской силы. Это единственный шанс спасти Альвхейм, не развязывая войны.       Я недоуменно посмотрел на Локи.       — Каким образом?       — Муспелы направляют энергию в ваш мир, — начал объяснять он. — Если мы откроем источник, его сила блокирует энергию и перенаправит поток. В огненном мире он возрастет, и эти твари не смогут его контролировать. Так мы сможем уничтожить их, и…       — Это невозможно.       — Это единственный путь к спасению. Что значит «невозможно»? Только так ты сможешь спасти свой народ. Разве не этого ты хочешь?       — Мы не имеем права открывать Источник без надобности.       — Без надобности? — Локи невесело рассмеялся. — Ты правда считаешь, что это бессмысленно? Послушай меня, эльф. Я хочу помочь, но еще больше я хочу доказать тебе свою верность и преданность. Почему я вижу тень сомнения в твоих глазах? Я не сделал ничего, что могло быть заставить тебя отвернуться от меня. Всё, что я сейчас делаю, я делаю для Альвхейма, для тебя и для твоего народа. Это моя задача, миссия — называй, как угодно, но это правда. Я пытаюсь помочь, а кругом лишь одни сомнения.       Я внимательно вгляделся в лицо Локи. Он говорит о преданности… С каких пор он стал доказывать мне ее? Вероятно, он действительно хочет помочь, но одновременно преследует и свои собственные цели, о которых умалчивает.       — Мы не откроем Источник, — категорически заявил я.       — Тогда вы обречены.       — Мы будем сражаться.       — Да это же сумасшествие! — Локи начинал распаляться всё больше и больше. — Как вы собрались сражаться с огненными великанами? Мечами и стрелами? Это просто смешно! Ты погубишь себя и всех остальных. Ты этого хочешь, эльф?       Я понимал, что в его словах есть доля правды, но, несмотря на это, я всё равно не мог позволить открыть Источник. Это было бы слишком рискованно.       — Ты сказал, что у нас есть время, значит еще не всё потеряно. Мы найдем способ отразить удар.       Я видел, что Локи злится, но ничего не мог поделать. Если бы я доверял ему, то не стал бы раздумывать ни секунды. Я знал бы наверняка, что он не предаст меня и не использует Источник для своей выгоды. Ведь именно этого я и боялся. Наверное, я никогда не смогу доверять этому богу.       — Ты словно не слышишь меня, — покачал головой Локи. — Пойми же наконец, их невозможно победить. Это огненные великаны. Ты ни разу не видел их, а я имел несчастье лицезреть… И не только. Я видел их в бою, они смертоносны. Они готовы убивать. Ты не справишься, если не послушаешь меня.       — Нет, Локи, этот вопрос закрыт.       — Трандуил. — Он смягчил тон, и я невольно посмотрел на него. — Я прошу… Я хочу помочь тебе. — Локи подошел ко мне. Его взгляд был почти умоляющим. Я никогда не видел бога таким, и мне стало не по себе. — Понимаю твои опасения, ведь я чужой, я никто, но ты должен мне поверить. Просто потому что… Я не знаю, как тебя убедить. Что еще сказать? Что сделать, чтобы развеять твои сомнения? — Он осторожно коснулся пальцами моей щеки. Я слегка дернул головой от неожиданности, но не отвел взгляда. Он сразу же убрал руку.       — В твоих глазах пустота, — заметил я.       Локи усмехнулся.       — А ты что ожидал там увидеть? Что внутри, то и в глазах. Так было всегда.       — Тогда почему я должен верить тебе?       — Это никак не влияет…       — Ты так думаешь?       Локи отвернул голову, прервав наш зрительный контакт. На несколько минут между нами повисло молчание. Я смотрел на него в ожидании, пока наконец зеленые глаза бога вновь не воззрились на меня.       — Если ты считаешь меня бесчувственным монстром, то ты почти прав, — проговорил он. — Всё это чуждо мне. По крайней мере, так было раньше. Но поверь, сейчас это не имеет значения. Я правда хочу помочь.       — Ты противоречишь сам себе.       — Я просто пытаюсь доказать всем, что я не зло. Отцу, брату, Хеймдаллу, тебе… И неважно, что я при этом чувствую. Главное — то, чего я пытаюсь добиться.       — Я хочу тебе верить, — нехотя признался я, понимая, что нет смысла строить вокруг себя неприступную стену. У меня в любом случае это не получится.       — Необязательно верить всему, просто доверься именно сейчас. — Локи сделал короткий шаг вперед и оказался совсем рядом со мной. Теперь я мог видеть его глаза совсем близко, и они уже не казались мне пустыми. — Открой источник, и вместе мы справимся. Я помогу. Я сделаю всё, чтобы спасти этот мир. Чтобы спасти тебя…       — Ты появился в моем лесу только для этого? Скажи мне откровенно, преследуешь ли ты иные цели? — задал я мучивший меня вопрос. Теперь он настолько приблизился ко мне, что я сумею выявить ложь по глазам.       — Какие иные цели я могу здесь преследовать? Я плохо знал этот мир. Чего я мог ожидать от него?       — Ты напал на эльфов, когда впервые появился здесь. Ты пришел с армией.       — Я же сказал, что мир мне был незнаком. Я защищался. Неужели ты думаешь, что я пришел бы в неизвестное мне место совершенно один. Я ведь уязвим, несмотря на то, что бог. Сам подумай, Трандуил, если бы я хотел навредить, я бы уже это сделал.       — Вероятно, у тебя есть изощренный план. — Я сказал это просто так. С каждой секундой я всё больше и больше проникался доверием к нему.       — Не узнаешь, пока не проверишь, — слегка улыбнулся Локи.       — Тоже верно.       — Ты перевернул мое мировоззрение, — серьезно признался он после недолгой паузы. — Ты тот, кто сумел раздавить мое самолюбие, но при этом привлечь к себе еще больше. Ты можешь гордиться.       — А стоит ли?       — Ты слишком удивителен и уникален, чтобы я мог причинить тебе хоть какой-то вред. — Локи вновь коснулся пальцами моего лица, затем провел рукой по волосам, его рука скользнула ниже и остановилась, словно он хотел обнять меня. — Доверься мне, открой источник, и всё сразу встанет на свои места. Эти огненные твари должны погибнуть. Не будем давать им шанса. Доверься мне, — шепотом повторил он и прильнул к моим губам. Лишь на мгновение, и сразу же отстранился, но этого было достаточно, чтобы убедить меня в его правоте.       Возможно, это было чудовищной ошибкой, но мне не хотелось думать об этом. Нет, я не предавал свои чувства, я бы никогда не простил себе этого. Это был просто поцелуй, который я буду считать знаком признательности, принятым у богов.       И я кивнул.       — Завтра мы откроем Источник.       — Это мудрое решение, — согласился Локи. — Я знал, что в конце концов примешь его, ведь по-другому не могло быть. Спасибо, что доверился.       — Только тебе я и могу довериться, — невольно вырвалось у меня.       Локи лишь улыбнулся.