Lumière dans l'obscurité

Мы продвинулись вперёд ещё несколько метров, но, так и не найдя укрытия, решили сделать привал. Зима окутывала нас ледяными объятиями и холод пронизывал до костей. Казалось, что даже ветер шептал свою бесконечную зимнюю песню, проникая в каждую щель одежды. Чтобы хоть немного согреться, мы решили развести костёр. На скорую руку мы собрали ветки, которые попадались нам по пути, и сложили их в импровизированный костер. С огнём бороться было сложно, но, наконец, несколько ярких искр разгорелись в ветвях, освещая наши измождённые лица. Я достала свою единственную добычу — кролика пойманного недавно. Мои руки быстро, хотя и неуклюже, разделывали тушу, а Ноа, дрожа от холода, сидел напротив, растирая свои замёрзшие руки над слабым пламенем. Трещание огня казалось нам чем-то нереальным, как будто само тепло могло в любой момент исчезнуть вместе с его светом. Ночь казалась особенно жестокой в своей стылости, но у нас не было права обращать внимание на неудобства. Впереди была цель — больница с необходимыми антибиотиками и, хоть этот путь казался почти невозможным, у нас оставался один шанс. Как когда-то говорил мой старый друг: «Шанс есть всегда, помни это. Всегда». Мы отдохнули совсем недолго, не позволяя себе погружаться в полусон. Через некоторое время мы снова поднялись на ноги, окутанные густой тьмой. Время тянулось медленно, словно липкая смола, и каждый шаг давался с трудом, как если бы земля под ногами сопротивлялась каждому движению. Наконец, мрачные силуэты леса начали раздвигаться и впереди показались очертания города. Опустошенные и разрушенные здания были лишь призраками прежней жизни, а теперь улицы принадлежали ордам ходячих мертвецов. Нам предстояло пройти сквозь этот кошмар, чтобы добраться до больницы, до спасения — если только судьба позволит.

***

Открыв глаза, я наконец почувствовала долгожданное облегчение — на короткое время я смогла отдохнуть. Но боль в голени по прежнему пронзала тело, обжигая, словно горячий нож. Тугая повязка лишь усиливала страдания, каждое движение отзывалось пульсирующим дискомфортом. Сквозь окно кабинета едва проникал свет раннего рассвета и снег, мягко устилавший улицы, мерцал в первых лучах восходящего солнца. Сидя на жёсткой кушетке, я размышляла о том, что могло бы быть, если бы я не выжила в тот день. Если бы я никогда не встретила Рика и остальных, если бы не столкнулась с Дэрилом, этим суровым, но столь сильным человеком. Эти вопросы кружились в голове, но ответов не было и не будет. Мысли унесли меня в далёкие воспоминания — в тот день в больнице, когда пуля Доун нашла меня. В тот момент я потеряла сознание, но в последние секунды перед темнотой я успела увидеть, как Дэрил выстрелил в неё, и она рухнула, мертвая. Затем — сон. Но позже, в слабой полудрёме, я заметила, как он подбежал ко мне, рухнул на колени, осторожно приподнял моё тело и уложил на свои колени. Я слышала его крик, раздирающий тишину — это был вопль отчаяния, будто у него отняли самое дорогое, что у него было. Неужели это правда? Нет, не может быть. Но он обещал найти меня… и сдержал слово. А я... я подвела его. Что было потом? Ответы на эти вопросы может дать лишь один человек, но где она? Где Китнисс? Мой взгляд упал на аккуратно сложенную на диване одежду. Похоже Китнисс подготовила её для меня. Это придало мне сил. Я медленно свесила ноги с кушетки, осторожно дотянулась до костылей и, опираясь на правую ногу, не позволяя левой касаться пола, начала вставать. Держась за костыли, я медленно двинулась к дивану, но при каждом шаге боль напоминала о себе. Достигнув дивана, я задумалась — как же теперь одеться? Но, как оказалось, это было проще, чем я ожидала. Усевшись на диван, я осторожно натянула приготовленную одежду, завершая образ тёплой дублёнкой и удобной обувью, которую заботливо подобрала Китнисс. Наконец одевшись, я вышла из кабинета и замерла в изумлении. Обычный дом превратился в настоящий оплот выживших, а я и не заметила, как они так хорошо обустроились здесь. Выйдя на улицу, я сразу ощутила холод зимнего утра, но благодаря тёплым вещам, мороз практически не касался меня. Лагерь выглядел словно заброшенный: улицы пустовали, ведь утро было слишком ранним. Но меня манило желание исследовать это место, узнать, как здесь живут, раз уж Китнисс не было рядом. После того, как я изучила лагерь вдоль и поперёк, я поняла, что он не так уж и велик, как казалось на первый взгляд. Пространство, которое изначально внушало чувство необъятности и хаоса, оказалось достаточно скромным. Я вдруг задумалась: как бы Мэгги отнеслась к этому месту? Воспоминания о ней и Гленне не покидают меня, их образы так живо запечатлены в моём сердце. Надеюсь, у них всё хорошо. Верю, что они скоро станут родителями и их ребёнок унаследует лучшие черты обоих. Как жаль, что отец не увидит этого момента — он бы гордился ими. Продвигаясь мимо домов, моё внимание привлекла семья, обосновавшаяся неподалёку. Не смотря на весь ужас окружающего мира, они казались счастливыми. Их смех, словно отголосок прежней, мирной жизни, эхом раздавался в воздухе. Эта сцена неожиданно всколыхнула во мне мысли. Я поняла, что если не хочу больше терять тех, кто дорог, мне нужно измениться. Я должна стать сильнее, закалить свой дух, научиться бороться не только с врагами, но и со своими страхами. Мир больше не прощает слабости. Солнце медленно поднималось в зените, его лучи приятно ложились на мою кожу. Силы постепенно покидали меня и я поняла, что усталость начинает брать своё. Если я не остановлюсь, то лишь наврежу себе. Пора возвращаться, чтобы восстановить силы, прежде чем отправиться дальше осматривать окрестности лагеря.

***

Всю дорогу, пока мы приближались к городу, его темные силуэты становились всё ближе и чётче на фоне снежного неба, я осознавала, что пути назад нет. Нельзя было отступить. Передо мной стояла цель — спасти Бет. Она спасла мне жизнь несколько месяцев назад, выдернув меня с грани смерти, когда пуля едва не вонзилась в мой череп. Я не могла её подвести. Я обязана достать для неё антибиотики, даже если ради этого мне придется пожертвовать всем. Мой лук — всегда в руках, готов к любому бою. Я знала, что предстоит столкнуться с опасностями, но была готова сражаться до последнего вздоха, даже если этот день станет для меня последним. Снег под ногами предательски хрустел, нарушая тишину, которая висела над разрушенными улицами. Этот хруст мог привлечь ходячих, которые рыскали по городу в поисках добычи. Но опасность шла не только от них. Выжившие, прячущиеся среди руин, тоже могли стать угрозой. Они были способны на всё, лишь бы сохранить свою жизнь — даже предать нас ходячим ради наших припасов. Ноа напрягся, когда мы ступили на заснеженные улицы. Снег, хоть и не был таким глубоким, как в лесу, всё равно мог выдать наше присутствие. Ветер приносил с собой холод и ощущение неотвратимой опасности, которая затаилась за каждым углом. — В какую больницу нам нужно? — прошептал Ноа, осторожно выглядывая из-за угла, пытаясь разглядеть, есть ли поблизости ходячие. — Ту, что в центре города, — тихо ответила я, стараясь сдерживать напряжение, которое витало в воздухе. Каждое наше действие могло обернуться фатальной ошибкой. Одно неверное движение, один лишний звук — и на нас обрушится смертельная угроза. — Что?! — его глаза широко распахнулись от ужаса. Я видела, как страх накатывал на него, но я должна была сохранить спокойствие. Я уже однажды потеряла тех, кого любила, и больше не могла допустить подобной ошибки. — Я знаю, тебе страшно. Но я выведу тебя отсюда живым. Даю слово! — я посмотрела на него, уверенная в своих словах. Ноа молча кивнул, стиснув мою руку в знак согласия. Мы оба понимали, что на этой миссии нет места для сомнений. Если мы хотим выжить, нужно держаться вместе. — Ладно, если ты уверена, что мы справимся, я тебе верю, — его голос дрогнул, но я видела решимость в его глазах. Мы пожали друг другу руки и, не теряя ни секунды, двинулись дальше, погружаясь в разрушенные улицы города, где каждый шаг мог стать последним. Город был погружён в гнетущую тишину. Лишь редкий скрип рухнувших конструкций и едва различимый шелест ветра нарушали мёртвое спокойствие. Мы с Ноа двигались осторожно, словно привидения, прячась в тени полуразрушенных зданий. Каждый угол мы преодолевали с напряжением, заглядывая вперёд, чтобы убедиться, что путь безопасен. Но на этот раз всё оказалось иначе. Завернув за очередной поворот, мы замерли. С одной стороны улицы медленно брели ходячие, их тени в зимнем свете казались уродливыми искажениями. С другой стороны возвышались остатки зданий, готовые обрушиться при любом неверном шаге. Холод пробирался под одежду, заставляя руки дрожать не только от страха, но и от пронизывающего ветра. — Там, где ходячие, слишком опасно, — шёпотом произнёс Ноа. — Снег хрустит, и нас сразу услышат. Я кивнула, понимая, что столкнуться с ордой вдвоём — верная смерть. Мы выбрали путь через руины, медленно продвигаясь по обломкам, где когда-то были офисы, дома, жизнь. Эти стены хранили воспоминания о прошлом, которое теперь казалось почти вымыслом. — Что мы сделали не так? — пробормотала я, преодолевая очередную бетонную преграду. — Как всё дошло до этого? Ноа лишь тяжело вздохнул, сосредоточенно смотря под ноги. — Почему у тебя не было оружия вчера, когда ты дрался с ходячими? — спросила я спустя минуту тишины. Он замер, затем обернулся ко мне. — Я потерял его… так же, как и свою группу, — ответил он, выдавливая улыбку, которая не могла скрыть горечи в его глазах.

***

Когда на горизонте показалась больница, солнце уже опускалось за горизонт, окрашивая мир в тревожные оттенки багрового. Мы ускорились, опасаясь, что ночь принесёт ещё больше проблем. Перед входом было пусто. Ни живых, ни мертвых. Это казалось подозрительным. — Следы, — тихо сказала я, указывая на отпечатки обуви, оставленные в грязи у входа. Кто-то прошёл здесь недавно, но, похоже, не заметил, как выдал себя. Ноа лишь кивнул и мы осторожно вошли внутрь. На первом этаже нас встретили лишь пустые коридоры и облупленные стены, увешанные давно забытыми объявлениями. Антибиотиков не было. В фойе я нашла карту больницы, которая указала, что необходимые препараты должны быть на втором или третьем этаже. На втором этаже воздух стал плотным, пропитанным затхлым запахом и тревогой. Где-то в конце длинного коридора слышалось рычание. Мы двигались медленно, стараясь не выдать себя. Но через пару минут ситуация резко изменилась. Звуки донеслись уже с двух сторон — впереди и сзади. Я моментально вытащила лук, готовая стрелять, но вдруг почувствовала холод металла у затылка. — Опусти лук, — раздался грубый голос позади меня. Я подчинилась, осторожно опуская оружие на пол и отодвигая его. — Повернись, — потребовал незнакомец, его голос оставался напряжённым. Медленно развернувшись, я увидела мужчину с арбалетом, чьё лицо выдавало усталость и бесконечные дни выживания. Рядом стоял ещё один мужчина, сжимавший оружие в руках. — Кто вы? И что вам здесь нужно? — спросил второй, его взгляд пронзал меня, как нож. Ноа сделал шаг вперёд. — Рик? Это ты? — его голос дрогнул. Мужчина напрягся, но через секунду расслабился. — Ноа? Не может быть… — он подошёл ближе и крепко обнял моего спутника. Разговор продолжался недолго. Они обменялись краткими историями, пока Рик не повернулся ко мне. — Это правда, что ты помогла ему? — спросил он, подозрительно глядя. Я кивнула, но мой взгляд оставался холодным. Незаметно я достала нож и, пока мужчина с арбалетом отвлёкся, выбила оружие из его рук, молниеносно приставив лезвие к его горлу. — Что ты делаешь? — вскрикнула девушка с короткими волосами, стоявшая неподалёку. — Мне не нужны проблемы, — твёрдо ответила я. — Мне нужны только антибиотики. — Всем что-то нужно в этом мире, — спокойно сказал парень, словно не ощущая угрозы ножа. — Но это точно не жест доброй воли. Рычание усилилось. Я отпустила его, бросив арбалет обратно. Времени на споры больше не было — ходячие приближались, и единственный шанс выжить был в том, чтобы объединить усилия.