Песнь Солнца и Луны

"Смотри, к чему привели твоя доверчивость и мягкосердечие. Видишь? Гвардия дерётся сама с собой, верные пони гибнут, а над городом роятся трупные насекомые. Но теперь этому придёт конец: я напомню букашкам их место", - пронеслись мысли в голове той, что окончательно осознала себя лишь недавно, в полной мере ощутив гнев и горечь предательства, а также желание заботиться о ком-то близком и веру в пони (маленькая кобылка, пробившаяся в темницу доказала, что не всё в Эквестрии столь уж плохо). "Стой... сестра...", - попыталась было вернуть контроль над их общим телом Селестия, но её силы были истощены мерзким чудовищем, притворявшимся их сестрой на протяжении дней. ...Из-за шлема и других оков принцесса дня не понимала, что вместе с её чувствами, оставляющими после себя опустошение в душе, её покидала и магическая сила, напрямую связанная с эмоциями. Ведь ещё Старсвирлом было доказано, что эмоции, ну или же - сила духа, усиливают или ослабляют заклинания разных подразделов магии: любовь и забота способствуют созиданию и исцелению, гнев и ненависть - разрушению. ...У старика была ещё глупая теория о двойственности магически сильных существ: якобы безмерно доброе светлое создание должно иметь безмерно злое тёмное отражение. Впрочем, на вкус самой пламенной кобылицы, грива и хвост которой обратились языками магического огня, а во рту чувствовались по восемь клыков на верхней и нижней челюсти, звучало это как оторванный от реальности бред. "Где он, вообще, нашёл идеальное доброе существо?", - промелькнула на грани сознания насмешливая мысль. ...Заглянув в тронный зал, где всё ещё происходило сражение между её пони, Селестия (так было решено себя называть, пока не появится варианта получше и внушительнее), распалив свою магию скопленной злостью применила площадное оглушающее заклинание. Разбираться же с тем, кто из них был прав, а кто виноват предстояло после того как порядок будет восстановлен, а все виновники понесут заслуженное наказание. И вот теперь она стояла на балконе башни, куда телепортировалась из тронного зала и смотрела на уродливые пародии на пони, смеющие угрожать ЕЁ городу, подданным, стране... сестре. Расстояние не было преградой для огненной аликорницы, а потому она не могла не узнать боевую ипостась Луны, которая сражалась с её бледной, грязной, изрядно побитой копией. "Не так-то просто оказалось схватить маленькую Вуну? Или же не совсем Вуну? А может быть и не только её?", - странности, ранее замечаемые, но игнорируемые... ею же, наложившись на новый личный опыт ответили на ряд вопросов, что вызвало вспышку противоречивых эмоций. ...С момента как Селестия заговорила, усилив голос магией настолько, чтобы его услышали в каждом уголке столицы прошло едва ли несколько секунд, но этого хватило для того, дабы привлечь общее внимание. Нет, она, разумеется, понимала, что теряет эффект внезапности и вообще... ведёт себя будто упивающийся мнимым могуществом злодей. Только вот нынешняя внешность, несколько отличающаяся от её прежнего облика, могла стать причиной неприятного конфуза в самый неудачный момент. "А ещё - так мы концентрируем на себе внимание врагов, отвлекая их от наших подданных, ну и выигрываем время для плетения чар", - для своей напарницы, находящейся в близком к коматозному состоянии объяснила пламенная кобылица, распахивая белоснежные крылья и высоко вскидывая голову. - Враги диархии познают наш гнев, - последние слова были произнесены для Луны, ну или же её вероятной напарницы, если изменения внешности напрямую зависят от того, кто управляет телом. - Обратный барьер! ... "Что? Селестия...? Но...", - увидев нового аликорна, одновременно и похожего, и непохожего на её сестру Луна растерялась, что могло бы стать серьёзнейшей ошибкой в смертельном сражении. "Соберись", - одёрнула её Найтмер, ни на миг не расслаблявшаяся и отслеживавшая ситуацию, лишь самым краем уха слушая злодейские-геройские монологи (которые так любят придворные кобылки их сестры, мечтающие о благородных рыцарях). Едва лишь прозвучали слова, которые в этом мире могли знать только четыре существа, из которых один - обращён в статую, а второй - заточён во льдах, иссиня-чёрная кобыла обратилась дымом. Тут же полусфера прозрачного щита, возникшая над городом и ближайшими окрестностями в момент появления знакомой незнакомки сжалась, сметая в центр всех оказавшихся в воздухе летунов (повезло, что пегасы и бэтпони были заняты внизу). Попытавшаяся телепортироваться "Селестия", ну или же правильнее будет сказать та, кто ей притворялась, лишь потратила магию впустую и доказала то, что является фальшивкой. Ведь эту тактику они с сестрой разработали ещё для сражения с Дискордом, чтобы при помощи коротких слов сообщать друг другу о масштабных чарах, что могли подействовать против драконикуса лишь единожды. И пусть в тот раз помогло это слабо, но уже Сомбра оценил старания диархов в полной мере. ...И вот теперь пониподобные насекомые, словно пойманные в сжимающийся мешок мухи, под действием грубой таранной силы летели к вспыхнувшей огнём белой аликорнице, превратившейся в живой костёр. Лишь те, кто догадались упасть ниже уровня крыш смогли избежать уготовленной им участи, но там их ожидали обозлённые гвардейцы, обычные горожане и... бизоны. "Не думала, что буду рада видеть эту наглую морду", - мимолётно отметила Мун, вызвав вспышку неуместного сейчас веселья у своей светлой половинки. ...Совершив магическую вспышку, фальшивка смогла отбросить оказавшуюся слишком близко огненную аликорницу, а заодно и заставить лопнуть барьер. Однако же спасло это далеко не всех насекомышей, многие из которых врезались в стены замка и осыпались на землю без движения. Да и сама "Селестия", крылья которой стали стрекозиными, а рог искривился, не долго радовалась успеху. Короткая мерцающая телепортация позволила вернувшейся в материальное состояние Луне возникнуть за спиной противницы, тут же задними копытами нанося удар, заставивший вскрикнувшую кобылу отправиться навстречу земле, прямо в замковый двор. Сорвавшийся с рога магический луч придал ей ускорения и создал на месте удара неглубокий кратер, окружённый взметнувшейся в воздух каменной пылью. Едва только атака государыни Ноксии иссякла - рядом с ямой, на дне которой лежало опалённое худое тело, во вспышке телепортации появилась огненная аликорница, бросившая на булыжники легко узнаваемый сундук. Откинув крышку, она заставила шесть крупных сфер взмыть в воздух, после чего вскинула голову и требовательным взглядом янтарных глаз уставилась на иссиня-чёрную кобылу. - Тебе нужно особое приглашение? - прозвучал саркастичный вопрос. "Ещё сомнения есть?", - уточнила Найтмер у своей напарницы, одновременно с тем совершая мерцающую телепортацию, чтобы оказаться напротив знакомой незнакомки, а в следующую секунду перехватить телекинезом три из шести Элементов Гармонии. По телу пробежала покалывающая волна, после чего откуда-то издалека, но в то же время совсем близко, возникло чувство узнавания и радости. Мун тут же отошла на задний план, уступая светлой половинке контроль над телом, от чего могущественные артефакты засверкали внутренним светом. ... "Шевелись, копуша. Или хочешь, чтобы я всё за тебя делала? Не заставляй сестру ждать", - последний ментальный пинок помог окончательно растормошить вторую половинку Селестии, что тут же подхватила связь с Элементами Гармонии, при этом умудрившись не оттеснить напарницу от управления. "...Спасибо", - слабым эхо донеслось до огненной аликорницы, лишь фыркнувшей на подобное проявление благодарности. ...В следующую секунду магия, могучая словно стихия, обманчиво мягкая как водный поток, вырвавшись из артефактов и окатив тела двух аликорнов исцеляющей волной устремилась во вне, обрушившись на едва пришедшую в себя фальшивку, окончательно стирая ложный образ. Кобыла, всё тело коей покрывал потрескавшийся чёрный хитин, похожая на более крупную версию жукопони, только и успела извернуться, чтобы попытаться приподняться на передних ногах. В следующий же миг она застыла каменным изваянием, а радужное сияние разошлось концентрическими кругами во все стороны и достигло городских стен прежде чем угаснуть окончательно. ...Элементы Гармонии перестали сиять и опустились на землю, словно бы говоря, что своё дело сделали. В воздухе же повисла тишина, нарушаемая лишь далёкими возгласами, редкими звуками ударов, а затем и шелестом крыльев бэтпони, поспешивших приземлиться позади своей госпожи. Следом за ними явились и дневные пегасы, не без сомнений, но всё же занявшие сторону огненной аликорницы, опасливо поглядывая на статую в кратере. ...Летуны были потрёпаны, некоторые и вовсе красовались ранениями, но от того их решимость продолжить схватку ничуть не пострадала. Впрочем, бросаться друг на друга они не спешили, терпеливо ожидая действий аликорнов. "Ну и что дальше? Может быть скажешь что-нибудь?", - обратилась к своей напарнице Селестия Вторая, но ответом ей было стыдливое, опасливое, нерешительное молчание, полностью отражающее внутреннее состояние кобылы, ещё не успевшей оправиться от предыдущей травмы, и теперь боящейся вновь сделать первый шаг. К счастью, Луна (ну или её напарница) подобными трудностями обременена не была: её шёрстка стремительно посветлела и стала тёмно-синей, зрачки округлились а радужки из бирюзовых превратились в зелёные. Это не осталось не замечено крылатыми пони, хорошо знакомыми с некоторыми особенностями младшей из принцесс, благодаря чему большинство из них расслабились. - Здравствуй, Селестия, - прозвучал голос государыни Ноксии, немигающим взглядом смотрящей в глаза старшей кобылы. - Не могла бы ты...? "Дело сделано? Ну и пошла я на хуфиг. А ты чего молчишь, мямля? Раньше из тебя каждое слово клещами вытягивать не приходилось", - глядя на тёмно-синюю аликорницу, терпеливо ожидающую ответа, она чувствовала себя как-то двойственно, испытывая сразу и обиду, и облегчение, и ещё хвост знает что (и с этим тоже следовало разобраться). "Я... готова", - после непродолжительной паузы, изнутри пришло ощущение робкой попытки оттеснить её от управления телом, на что вторая Селестия, в очередной раз поймавшая себя на необходимости придумать нормальное имя, молча ушла в сторону, при этом в любой момент готовясь реагировать на возможную опасность. ...Всё же на напарницу, как минимум до тех пор пока она не придёт в себя полностью, в деле сохранения целостности общей тушки рассчитывать не приходилось. - Здравствуй... Луна, - произнесла белая кобылица, грива и хвост которой погасли, превратившись в слабо колышущиеся розовые пряди. - Я... Спасибо, что пришла. - Селестия, - на губах принцессы ночи появилась облегчённая улыбка и она тут же быстро обошла кратер со статуей по краю, чтобы без лишних слов обнять старшую сестру, вздрогнувшую от прикосновения, но заставившую себя расслабиться, дабы уткнуться носом в гриву цвета ночного неба, с мерцающими между локонами маленькими созвездиями, словно бы запутавшимися среди шелковистых волос. - Никогда меня больше так не пугай. Слышишь? Никогда... - Хорошо... Ву... - слабая улыбка тронула губы принцессы дня и она зажмурилась, чувствуя как слёзы стекают по мордочке на шёрстку шумно сопящей сестры. - Я постараюсь... Наблюдавшие за этой картиной бэтпони и дневные гвардейцы, ощутившие себя совершенно лишними здесь и сейчас постарались казаться как можно более незаметными. Однако же неловкость ситуации разрушил, хотя, правильнее было бы сказать - сменил вектор новый голос, донёсшийся со стороны распахнутых замковых ворот: - Любовь моя! Взгляни, сколь бравого гвардейца я нашёл для твоей свиты! - крупный чёрный бизон вышагивал твёрдо и уверенно, начисто игнорируя окруживших его стражников, а с его головы за всем происходящим следил взволнованный жеребёнок, передними копытцами держащийся за могучие рога. - Л-любовь... Луна? - под громогласный хохот в своей голове, спросила у сестры чуть отстранившаяся от неё белая аликорница. - Ни слова, Тия, - отозвалась государыня Ноксии. - Просто... ни слова.