По ту сторону форточки

*Нам нечего бояться, кроме страха.

После обеда был первый в этом году урок защиты от тёмных искусств. Ученики вошли в класс, расселись по местам, достали книги, пергамент, перья и в ожидании профессора перекидывались шутками. Он наконец вошёл, улыбнулся и бросил на стол видавший виды портфель. Одежда на нём была та же, потрёпанная и заплатанная, но выглядел он лучше, чем в поезде, как будто поздоровел после нескольких сытных обедов. Ну, либо просто полнолуние прошло. — Добрый день, — приветствовал он учеников. — Учебники можете убрать. Сегодня у нас практическое занятие, оставьте только волшебные палочки. С любопытством переглянувшись, ученики спрятали книги и бумагу с перьями. Практическое занятие по защите от тёмных искусств было у них всего один раз, они его хорошо помнили: профессор Локонс принёс клетку с шалунами пикси, выпустил их, и они перевернули всё в классе вверх дном. — Ну что, готовы? — спросил Люпин. — Пойдёмте со мной. Школьники сгорали от любопытства. Вышли за профессором из класса, пошли по коридору и свернули за угол. У ближайшей двери висел в воздухе вниз головой, растопырив кривые пальцы на ногах, полтергейст Пивз и замазывал жвачкой замочную скважину. Заметив Люпина, полтергейст задёргал ногами в воздухе и заорал: — Глупый Люпин, глупый Люпин, глупый Люпин… Пивз был известный грубиян и дразнила, но учителей вообще-то побаивался. Ученики поглядели на Люпина, как он отнесётся к выходке Пивза. Люпин улыбался. — Я бы на твоём месте отлепил жвачку с замочной скважины, Пивз, — приветливо сказал он. — Мистер Филч весьма огорчится, ведь там его щётки. Пивз, однако, пропустил слова Люпина мимо ушей, издав губами непристойный звук. Профессор Люпин вздохнул и вынул волшебную палочку. — На этот случай есть одно полезное заклинание, — сказал он ученикам через плечо. — Смотрите внимательно. Он быстро вытянул руку на уровне плеч, навёл палочку на Пивза и произнёс: — Ваддивази! Жвачка пулей выскочила из замочной скважины и прямо Пивзу в левую ноздрю, Пивз перекувырнулся и, бранясь, умчался прочь. — Здорово, сэр! — в восторге воскликнул Дин Томас. — Спасибо, Дин. — Люпин спрятал волшебную палочку. — Ну что, идём дальше? Люпин сразу вырос во мнении учеников, и они с уважением поглядывали на него и на поношенную одежду. Пройдя следующий коридор, Люпин остановился перед учительской. — Ну вот мы и пришли. Заходите. — И он открыл дверь. В отделанной деревянными панелями просторной учительской стояло много старых разномастных кресел. В одном из них у камина сидел профессор Снейп. Он обернулся на шум и криво улыбнулся, блеснув глазами. Профессор Люпин вошёл последний и хотел было закрыть за собой дверь, но Снейп остановил его: — Постойте, Люпин, я, пожалуй, пойду. Зрелище предстоит не из приятных. Снейп поднялся и широким шагом прошествовал мимо учеников, его мантия развевалась, словно чёрный парус на ветру. В дверях он остановился, круто развернулся и с усмешкой сказал: — Хочу вас предупредить, Люпин, в этом классе учится Невилл Долгопупс. Так вот, советую ничего ответственного ему не поручать, он не справится. Профессор Люпин удивлённо поднял брови: — А я надеялся, что именно Невилл мне сегодня поможет. Уверен, он превосходно справится с заданием. Невилл побурел, как свёкла. Снейп презрительно скривился, вышел и громко хлопнул дверью. — Поглядите на гардероб, — сказал профессор Люпин и жестом указал на дальний конец комнаты, где стоял старый гардероб для мантий. Люпин подошёл к гардеробу, внутри что-то завозилось, и гардероб покачнулся, ручка дверцы задёргалась. Ученики в переднем ряду отшатнулись. — Там всего-навсего обычный боггарт, — успокоил их учитель. — Так что бояться нечего. Боггарты любят темноту. И чаще всего прячутся в гардеробе, под кроватью, в ящике под умывальником, одного я нашёл в футляре напольных часов. Этот появился здесь только вчера. Я попросил директора оставить его для нашего сегодняшнего урока. Кто ответит, что такое боггарт? Я подняла руку и, дождавшись кивка, ответила: — Боггарт — это привидение, которое меняет свой вид. Он превращается в то, чего человек больше всего боится. — Замечательно, даже я не ответил бы точнее. Так вот, боггарт в гардеробе ещё ни на что не похож. Он не знает, кого и чем станет пугать. Как он выглядит, неизвестно, но стоит его выпустить, он тут же станет тем, чего мы боимся больше всего на свете. Невилл дико вытаращил глаза и что-то забормотал. — А это значит, — продолжал профессор, не обращая на Невилла внимания, — что у нас перед боггартом огромное преимущество. Можешь сказать, Гарри, какое? — Ну-у… нас здесь много. — Правильно, — сказал Люпин. — Поэтому с боггартом лучше сражаться вдвоём, втроём, вообще, чем вас больше, тем лучше. Он сразу теряется, не может выбрать, в кого ему превратиться. В безголового мертвеца или огромного плотоядного слизняка? Однажды боггарт на моих глазах хотел напугать сразу двоих и превратился в половинку слизняка. Вот смеху-то было! Заклинание против боггарта простое, нужно только одно: хорошенько сосредоточиться. Лучшее оружие против него — смех. Превратите его во что-нибудь смешное и рассмейтесь, он тут же исчезнет. Сперва поучим заклинание без волшебных палочек. Повторяйте за мной: ридикулус! — Ридикулус! — хором воскликнули ученики. — Замечательно! Но это самая лёгкая часть. Волшебное слово само по себе вам не поможет. Тут-то как раз мне и понадобится, Невилл, твоя помощь. Подойди сюда. Гардероб снова задрожал, Невилла затрясло от ужаса. К гардеробу он шёл, как на эшафот. — Встань вот здесь. Скажи, чего ты боишься больше всего на свете? Невилл невнятно что-то пробормотал. — Что ты сказал, Невилл? Я не расслышал. Невилл умоляюще оглянулся в сторону товарищей и шёпотом произнёс: — Профессора Снейпа. Все дружно засмеялись. Невилл виновато улыбнулся. Профессор Люпин задумался. — Так-так… профессора Снейпа… ты ведь, Невилл, кажется, живёшь у бабушки? — Д-да. Только я не хочу, чтобы боггарт обернулся моей бабушкой. — Нет, нет, я тоже этого не хочу, — улыбнулся профессор Люпин. — Скажи, во что обычно одета твоя бабушка? Кажется я начинаю понимать, к чему он ведет. Блять, а у меня даже фотика нет. Может можно как-то потом из воспоминаний сделать фотографии? Невилл удивился, но ответил: — Ну… всегда одна и та же высокая шляпа, на ней чучело грифа. Длинное платье, зелёное… иногда лисий палантин… — И конечно, сумочка, — подсказал профессор. — Да, большая красная. — А теперь постарайся как можно ярче вообразить себе всё, что носит бабушка. Вообразил? — Да-а, — неуверенно ответил Невилл. — Боггарт выскочит из гардероба, увидит тебя и превратится в профессора Снейпа. Ты нацелишь на него волшебную палочку, представишь себе бабушкину одежду и громко скажешь: «Ридикулус!» Страшный профессор вырядится в шляпу с чучелом грифа, зелёное платье и в руке у него будет красная дамская сумочка. Гриффиндорцы дружно захохотали. Гардероб заходил ходуном. — Если у Невилла получится, боггарт станет пугать всех по очереди, — сказал Люпин. — Вспомните теперь, чего вы больше всего боитесь, и придумайте, как страшилище превратить в посмешище. Все притихли. А чего я боюсь больше всего на свете? В прошлой жизни я боялась потерять семью, и я ее потеряла. Сейчас же я не знаю, какой у меня страх. — Ну что, придумали? — спросил Люпин. — Невилл, мы немного отойдём, чтобы тебе было свободней действовать. Потом я вызову следующего, — сказал Люпин. — Все назад, не мешайте Невиллу. Ученики попятились и прижались к стене. Невилл остался у гардероба один-одинёшенек. Он побледнел от страха, но закатал рукава и крепко сжал палочку. — Начнёшь, Невилл, на счёт «три». — Профессор Люпин нацелил палочку на дверь гардероба. — Раз, два, три! Из волшебной палочки вырвалась струя искр и ударила в ручку двери. Гардероб распахнулся, из него прямо на Невилла, сверкая глазами, нос крючком, шагнул как живой профессор Снейп. Невилл отшатнулся, но волшебной палочки не опустил, шепча заклинание одними губами. А Снейп всё надвигался, тянул к Невиллу руки, вот-вот схватит. — Ри-ри-ридикулус! — взвизгнул Невилл. Раздался щелчок, и Снейп покачнулся. На нём красовалось длинное, отделанное кружевами платье, на голове огромная шляпа, увенчанная грифом, основательно побитым молью, на руке вместительная дамская сумка. Все так и покатились со смеху. Боггарт растерялся и замер как вкопанный. — Парвати, теперь вы! — крикнул профессор Люпин. Парвати уверенно вышла вперёд. Снейп двинулся на неё. Щелчок — и вместо него появилась обвитая пеленами в кровавых пятнах мумия. Она слепо уставилась на Парвати, вытянула руки и, медленно волоча ноги, поплелась к девочке… — Ридикулус! Путы на ногах мумии развились, заплели ноги, и мумия ничком грохнулась на пол, голова оторвалась и покатилась по полу. — Симус, — вызвал Люпин. Симус стрелой выскочил к привидению. Щелчок — и вместо мумии появилась банши, костлявая ведьма — привидение с длинными, до пола, волосами и зелёным лицом — вестница смерти. Она широко раскрыла рот, и комната огласилась пронзительным воплем, от которого волосы на голове встали дыбом. — Ридикулус! — крикнул Симус. Банши захрипела, схватилась за горло: совсем пропал голос. Щелчок — вместо неё крыса гонится за своим хвостом. Ещё щелчок — и мышь обернулась гремучей змеёй, извивалась, извивалась и вдруг превратилась в окровавленный глаз. — Смотрите, он растерялся! — крикнул профессор Люпин. — Скоро совсем сгинет. Дин, ваша очередь! Дин выбежал к боггарту. Щелчок — на полу запрыгала оторванная рука и по-крабьи поползла к Дину. — Ридикулус! — заорал Дин. Хлоп — руку захлопнула мышеловка. — Браво, Дин! Теперь Рон. Рон выскочил на середину комнаты. Щёлк! Огромный, ростом выше взрослого человека, косматый паук, угрожающе клацая жвалами, пошёл на Рона. Кто-то взвизгнул, Рон на мгновение оцепенел и вдруг как взревёт: — Ридикулус! И ног у паука как не бывало, он покатился к Лаванде Браун. Та, пискнув, отскочила. Паук покатился ко мне. Я подняла палочку. Тут раздался хлопок, и передо мной появилась кудрявая брюнетка со светло-карими глазами. Это же я....Точнее, я из прошлой жизни.... Пораженно замерев, я сглотнула. Девушка медленно покачала головой, не сводя с меня какого-то неприязненного взгляда. Тут она не культурно сплюнула и сказала на русском: – Какая же ты тварь.....Ты недостойна Андрея, ты недостойна Лены, ты вообще жить недостойна! В классе что-то зазвенело, или это мне так показалось? Кто-то начал перешептываться, обсуждая варианты того, что это за язык. Я даже услышала краем уха, что Браун заметила между нами какое-то сходство. Этого блять не хватало! Собрав всю свою волю в кулак, я как можно спокойнее произнесла: — Ридикулус! На месте девушки тут же пояился мячик, на котром нарисованно улыбающееся солнце. — Молодец, Гермиона! — ободряюще похвалил меня Люпин, заметив в каком я состоянии. Я отошла в конец комнаты, ничего не замечая. Хоть Ингрид и говорила, что моя прошлая жизнь просто отложится на заднюю полочку, я ее по-видимому не отпустила в подсознании. И чего я боюсь? Стать плохой? Я изначально не была хорошей. Я боюсь перейти черту? Да и вообще, что такое "черта"? Убийство? Грядет война, волей-неволей мне придется причинять вред людям, а кого-то даже смертельно ранить. Того же Лысого ублюдка я собственными руками готова убить. Тогда в чем мой страх? Потерять человечность? Пропиздеть принципы и убеждения? Тем временем очередь подошла к Поттеру. Гарри поднял палочку… — Позвольте мне! — крикнул вдруг профессор Люпин и встал между Гарри и пауком. Щелчок — и безногий паук исчез. В воздухе перед учителем повис серебристый хрустальный шар. Люпин сказал спокойно: «Ридикулус!» — и шар, обернувшись тараканом, шлёпнулся оземь. — Идите сюда, Невилл, докончите его, — позвал Люпин. Щелчок превратил таракана в Снейпа. Невилл — на этот раз уверенно — ринулся на боггарта. — Ридикулус! — закричал он, на мгновение Снейп опять предстал перед классом в длинном платье, Невилл рассмеялся, боггарт лопнул, и с минуту в воздухе висели только крошечные клочки дыма. Привидение исчезло. — Превосходно! — похвалил Невилла профессор Люпин под аплодисменты учеников. — Превосходно, Невилл! Все молодцы. Оценки: по пяти баллов каждому, кто сражался с боггартом. Невиллу — десять за два раза. И по пять баллов Гермионе и Гарри. — Но ведь я ничего не сделал, — смутился Гарри. — Вы с Гермионой правильно ответили на вопросы, — пояснил Люпин. — Молодцы, замечательный урок. Домашнее задание: прочитать в учебнике о боггартах, законспектировать и сдать в понедельник. Всё. Ученики загалдели и повалили вон из учительской. Выходя из кабинета, я словила на себе задумчивый взгляд Люпина, который сразу же отвернулся. Заинтересовался моим страхом? Или с кем-то меня сравнивает? Может, я кого-то ему напомнила? Да ну, бред. Моя внешность ни на кого не похожа из волшебников. Да и я не верю во всю эту бурду, которую рассказывала мне однокурсница, что Гермиона могла быть дочкой кого-то там. Я маглорожденная, так мне будет проще. Никаких обязанностей, долгов, титулов. Просто чистый лист. Тем более, если в будущем все-таки захочу остаться в магмире, то необязательно в Британии. Это здесь не чистокровные считаются вторым сортом, а в других странах уже равноправие, как во Франции, к примеру. Точно! Надо написать Клоду Бонне, тому самому артефактору. Может через него получится нелегально продать остатки от василиска? Решено, вечерком напишу! *** Наступил октябрь. Я привыкла к своему ритму обучения. Да и вообще, сложно было только на Рунах, потому что это для меня совершенно новая наука. На УзМС Хагрид нам по блату всем П ставил, на Прорицаниях я мела всякую хуйню, и она считала, что у меня проснулся третий глаз, тем самым также ставив П. На Нумерологии я вообще кайфовала. Профессор Вектор засекла, что с математикой у меня отношения на "ты", и стала давать задачи посложнее, которые на мой вгляд были для пятиклассника в России. Из-за скуки я часто засиживалась в Библиотеке, изучая все, что можно. Тот блокнот зеленого цвета, что я покупала в канцелярском, на четверть уже был исписан. Пришлось срочно искать заклинание по типу того, что было наложено на дневник Тома Реддла. Я шла с Майрой на Трансфигурацию, когда заметила плачущую Лаванду в окружении Парвати Патил, которая, обняв подругу за плечи, что-то объясняла Симусу Финнигану и Дину Томасу, вид у них был самый серьёзный. — Чего это она? — удивилась Майра. — Пойдем, узнаем что-ли. — Лаванда, что случилось? — спросила я. — Ей утром пришло из дома письмо, — тихо ответила за подругу Парвати. — Её кролика, Пушистика, задрала лиса. — Бедная Лаванда, — покачала головой, стараясь не говорить слишком саркастично. — Как же я могла забыть? — всхлипывая, корила себя Лаванда. — Ты помнишь, какое сегодня число? — Какое? — Шестнадцатое октября! «То, чего ты боишься, случится шестнадцатого октября». Помнишь? Она была права, так и вы-ышло! Вокруг Лаванды столпился весь класс. Симус сокрушённо качал головой. Майра, помолчав, спросила: — Так ты… так ты всё это время боялась, что Пушистика съест лиса? — Ну… ну, не обязательно ли-лиса, — ответила Лаванда, сквозь слёзы глядя на Майру. — Я бо-боялась, что он умрёт. — А что, Пушистик был старый? — Не-нет, о-он был совсем ещё детёныш. Парвати крепче обняла подругу. — Тогда почему ты боялась, что он скоро умрёт? — спросила я. Парвати метнула на меня сердитый взгляд. — Давай рассуждать логически. Ведь Пушистик умер даже и не сегодня? Сегодня пришло письмо. — Лаванда разрыдалась ещё громче. — Как же Лаванда могла бояться, ведь это произошло внезапно… — Не слушай её, Лаванда, — перебил меня Рон. — Ей плевать на чужих животных. Я закатила глаза. Этот придурок обиделся на меня из-за того, что Живоглот чуть не сожрал Каросту. Боже, было бы одной проблемой меньше, вот честно! Я ему, как самому последнему тупоголовому объясняла, что у кота инстинкты и все такое. А он просто развернулся и ушел, напоследок поливая грязью мое животное. Засранец! *** Сегодня день похода в Хогсмид. Гарри так и не разрешили сходить без согласия опекуна, поэтому он хандрил. Я пыталась его ободрить тем, что могу купить ему все, что он пожелает, но Поттер на это только слабо кивал. Нет, вот что прикольного в этой деревне? Сладости я по каталоги из Франции заказываю, а пишущие принадлежности можно и в Косом переулке купить также по каталогу. Или все дело в том, что я просто в силу своего возраста и мышления тупо не понимаю? Вполне возможно. Завхоз Филч стоял у дверей и по списку отмечал уходящих, пристально вглядываясь в каждое лицо: без разрешения мимо него не проскользнёшь. Я шла с Майрой, потому что Уизли все еще на меня дулся. Ну и пусть идет один, мне-то что? На обиженных воду возят, как говорится. С подругой, таковой я ее стала считать, мы обошли все магазины. Для Гарри я понакупила всяких сладких штучек. Проходя мимо Сладкого королевства, я заметила одно не очень приметно здание, на дверце котрого висела вывеска «Парикмахерская». Я остановилась. — Ты чего? — спросила Майра. — Да я вот думаю, может мне надо туда? — кивнула на здание. — Хочешь изменить прическу? — весело осмотрела мои длинные кудри до поясницы. — У тебя такие красивые волосы, зачем ты будешь их стричь? — На втором курсе у меня была челка… — О, нет-нет-нет, даже не начинай! — рассмеялась подруга, утягивая меня дальше. — Я не позволю совершить тебе эту ошибку. — Ну мы ведь волшебники! Выпью зелье, и волосы отрастут! — возмутилась. — Пошли, Мио, надо возвращаться. Если не передумаешьв будущем, обещаю, что мы сходим. У тебя подростковый период, не подчиняйся ему! — Ну ладно, — вздохнула я, последний раз посмотрев на вывеску. — Пойдем в «Три метлы» купим по пивку? А может и по три. — Мне нравится твой настрой! Побежали скорее! *** Сотни тыкв в Большом зале светились зажжёнными внутри свечами, под затянутым тучами потолком парила стая летучих мышей, змеились молниями ярко-оранжевые транспаранты. Столы ломились от еды, но я, со своим режимом, не жрала все подряд, как многие, а ела выборочно и понемногу. Не хочу потом лопнуть, успею еще все попробовать. После ужина привидения Хогвартса разыграли целое представление. Неожиданно вылетели из стен и столов, представляя сценки о том, как сделались привидениями. Огромный успех имел Почти Безголовый Ник, призрак колледжа Гриффиндор. Он очень живо изобразил, как ему безобразно отсекали голову. Чудесный вечер не испортил даже Малфой. — Привет от дементоров, Поттер! — крикнул он, выходя из зала. На такое ребячество мы дружно закатили глаза. Ну, мальчику просто не хватает внимания или он не может смириться с тем, что Гарри отказался стать его другом на первом курсе. Кто знает. У портрета Полной Дамы почему-то образовался затор. — Что это все стоят? — удивился Рон. — Пожалуйста, расступитесь, — послышался голос Перси, и староста важно прошествовал сквозь толпу. — Почему такое столпотворение? Вы что, все забыли пароль? Извините, я староста школы… И тут стало тихо. Сначала умолкли те, кто стоял ближе всех к проёму. Скоро молчали все. — Скорее позовите профессора Дамблдора, — вдруг раздался пронзительный крик Перси, от которого словно повеяло холодом. Все взгляды устремились к нему, стоявшие сзади поднялись на цыпочки. — Что случилось? — спросила только что подошедшая Джинни. Наконец появился профессор Дамблдор, гриффиндорцы расступились, я, Майра, Гарри и Рон протиснулись к самому входу, чтобы погреть ушки. Полная Дама с портрета исчезла, холст искромсан; пол усеян лоскутами; целый клок совсем вырван. Дамблдор окинул взглядом обезображенную картину и повернулся к подоспевшим МакГонагалл, Люпину и Снейпу. — Профессор МакГонагалл, пожалуйста, пойдите к Филчу. Пусть он немедленно осмотрит все портреты в замке. Надо найти Полную Даму. — Найдёте, непременно найдёте, — прокудахтал кто-то. Это был полтергейст Пивз. Он кувыркался под потолком, по обыкновению, радуясь чужой беде. — Что ты хочешь сказать, Пивз? — спокойно спросил Дамблдор, и Пивз замер. Кого-кого, а Дамблдора он побаивался. Сменивший кудахтанье елейный голос было ещё противнее слышать. — Она спряталась от стыда, ваше директорское величество. У неё неописуемый вид. Я видел, как она мчалась по лесам и долам на пятый этаж, колесила между деревьями и истошно вопила. — Он ухмыльнулся и с сомнительной жалостью прибавил: — Бедняжка. — Она не сказала, кто это сделал? — всё так же спокойно спросил Дамблдор. — Сказала, школьный голова, сказала! — Пивз не спешил с ответом, будто поигрывал ручной гранатой. — Она отказалась пропустить его без пароля, а он разозлился. — Пивз сделал кувырок и взглянул на Дамблдора, зажав лицо коленями: — Ох, и вредный же характер у Сириуса Блэка!