Не лучшая была идея

      Митинг. Митинг в поддержку автоматонов. Только узнав о таком мероприятии, Лололошка сразу решил для себя, что ему обязательно нужно там быть, но была одна загвоздка. Джоди Арист. Женщина же должна быть заинтересована в защите своих творений. А ещё… она явно не забыла о нём, прошло слишком мало времени, а к нерадивому братцу революционера у неё была слишком уж сильная неприязнь, раз она открыто заявила, что убьёт его, как только появится возможность. Просто блеск. Замечательно. Прийти поддержать друга, который последнее время в больших количествах подкидывал хворост в революционерский огонь души, и сдохнуть на месте поддержки. Это настолько гениальная идея, что ни один Джон Дейви Харрис никогда бы до неё не додумался. Это просто, наверное, самый жалкий способ умереть после всего, что было пройдено. После пыток, после окопов, после открытых боевых действий, после вторжений в места допроса друзей, после пройдённой от начала и до конца дороги восстания. Это было бы глупо. Однако не всё ведь так плохо!       Этим утром Ло совершенно забыл об опасности, встав с кровати. Спасибо Ричарду, который не только отказался посещать зону повышенного риска, так ещё и другу своему напомнил, что подобные развлечения, мягко говоря, небезопасны. Печально. Требовалась какая-никакая надёжность. Никто ведь не мог точно сказать, прибудет ли госпожа Арист собственной персоной, отправит ли заместо себя автоматона или проигнорирует, поставив прямую трансляцию себе на фон во время очередной разборки с бумагами, инвесторами. А может она в принципе не заметит, узнав о прошедшем мероприятии только постфактум. И тут на сцену выходит новый игрок. Клео! Косплеер-выручалочка, которая знала толк в изменении имиджа. Лололошке ведь не впервой перевоплощаться в кого-то другого, за его плечами десятки образов, абсолютно успешных, сработавших образов, о чём говорит факт того, что он всё ещё жив. Он мог бы самостоятельно справиться с такой задачей, но срок был дан слишком маленький, да и загруженность не позволяла заниматься костюмерной и театральной самодеятельностью. Ему нужно прожить образ, почувствовать, кого ему предстоит сыграть, как в случае с Джоном, там, конечно, вводных данных маловато, но их вполне достаточно, чтобы создавать видимость такой чудесной и совершенно безгрешной персоны. В общем, немного макияжа, уложенный парик, как сказала Клео: «Не дедовский, а пепельный!». Пришлось извиниться вдобавок. Зато теперь было знание, как парень будет выглядеть, когда окончательно поседеет, что, слишком уж вероятно, неизбежно при взаимодействии со своей дивизией «Утят».       Он готов ехать!       Холод не пугал, больше раздражал. Оказывается, ходить в осенней одежде зимой идея не самая лучшая, а по своей гениальности находится где-то рядом с идеей идти на митинг без какого-либо прикрытия. Ха-ха. Хотя, нет, к идее ездить в холода на кабриолете она всё-таки ближе. Ну и что, что Саймон Солус автоматон? Ну и что…       Во время всей дороги Ло был на все две сотни процентов уверен, что всё должно пройти нормально. Он прошёл революцию, его не должен испугать какой-то там митинг! Да он этих митингов столько прошёл, несмотря на имперские строгие устои. Сильный такой, смелый. Даже вышел бы на сцену хоть сейчас, только чтобы Дилана поддержать, не чужой человек ведь. Однако это всё только на время дороги. Парень ехал, зная, что справится с чем угодно. Парень шёл на площадь, зная, что справится с чем угодно. Чёрт возьми, он был в полной готовности справляться с любым фокусом, что могла бы подкинуть ему эта чокнутая вселенная! Но никакая готовность, никакая уверенность и смелость, никакая сила не победит нечто титаническое. Воспоминания.       Отпустить друзей было легко, Лололошка прекрасно знал, что они где-то рядом. Например, с точность помнил, у какого именно фонарного столба и в каком удалении от сцены остановились Дилан вместе с Саймоном, чтобы повторить речь и подготовиться к выступлению. Брай была рядом с точкой, где продавались горячие напитки, они даже пересеклись там, когда парню тоже захотелось согреться. Тим затерялся в толпе протестующих против автоматонов, даже не узнав того, кто к нему подошёл. Вот она, казалось бы, безопасность. Только…       Вокруг полно людей, но он совершенно один, нет даже голоса в голове, что мог бы развеять ожидание. Вокруг полно людей, но лишь несколькие из них представляют для него какую-то ценность. Вокруг полно людей, но среди тех, кто представлял ценность, под угрозой было всего парочка из них.       Смотря на сцену, Дейв почувствовал, как сердце сжалось. Шумно. Шумно, как тогда. Накатила лёгкая тошнота, он был растерян. Он смотрел на сцену, а сердце продолжало сжиматься в тревожном ожидании. Так… так похожа. Сердцебиение ускорилось, тошнота, ком в горле не хотел уходить, сглотнуть его не получилось, он встал как пробка, перекрыв возможность говорить, питаться, и медленно ограничивал способность дышать всё больше. Благо, конечности работали.       Люди с голубыми элементами в одежде начинали восприниматься иначе и мозг вот вообще не собирался снимать эту пелену неправильного ощущения. Дейв быстро и, как ему казалось, осторожно лавировал между людьми, по большей части смотря в землю. Ни одного люка. Что-то внутри не позволяло приблизиться к полицейским слишком сильно. Внутреннее чувство опасности, которому нет ни единого обоснования. Можно считать, открытое пространство. Здесь не будет возможности убежать или уползти. Непрактично. И при себе у него разве что один лишь пистолет, чёрт. Площадка за несколько мгновений полностью лишилась доверия.       Продумывая с нуля план экстренного отступления, было необходимо вернуться к друзьям. Грудь всё ещё неприятно сжимало ощущение опасности, картинка воспоминания смешалась с реальностью перед глазами.       — Лололошка, всё ли в порядке? — голос прозвучал прям над ухом. Парень дёрнулся. Саймон первый обратил внимание на то, что он нервничает. Будь ты… За то, что произнёс это так громко. С трудом втягивая воздух в лёгкие, Дейв по привычке держался с прямой спиной. Его потряхивало, он постоянно поглядывал на сцену, что было незаметно за тёмными очками, однако держался. Ладно этот Солус, но вот Дилан… Ему нельзя волноваться. Он и так переживает из-за предстоящего выхода, имперец ему помешает только своими проблемами. Да, только своими. Обеспечить друзьям безопасность это его, чёрт возьми, проблема. Он здесь ответственный. И именно из-за него они под угрозой.       — Да, всё в норме. Немного переживаю за Дилана, но уверен, что он справится на ура. — даже голос ровный. Слишком ровный. Голос комиссара Дейва, голос бойца, голос революционера, который никогда не просыпается просто так, без причины. Хоть бы Дилан не заметил из-за шума толпы… Повезло.       Было немного времени, чтобы настроиться. Совсем немного. Да чего уж там, ничтожно мало. Ведущая произнесла свои слова, после чего вышел Саймон Солус. Взгляд заметался от автоматона к правым и левым кулисам и обратно. Нет, ничего. Но чувство повисшей угрозы, чего-то спрятавшегося там, за сценой, кружило голову в отнюдь не хорошем смысле данного выражения. Было тяжело сконцентрироваться на чужой речи, но момент, когда прозвучало «Дилан!», был услышан прекрасно. Проснулось безумное желание, как Брай, схватить за руку, остановить, увести и спрятать, укрыть подальше от чужих глаз, от людей, что могли бы знать «Котика»… но он не мог. Дилан идёт всё дальше и стоит ему оказаться на сцене, как в голове всплывает образ глупого писателя, ослеплённого мимолётной влюблённостью в комиссара Хейли. Да они даже не похожи, почему?!       То ли холод его довёл, чего он не заметил сразу, то ли что, но факт фактом — ноги подкосились. Как бы он ни пытался стоять смирно, колени предательски подгибались явно в готовности бежать. Взгляд был сосредоточен даже не на Дилане, на левой стороне сцены.       Инспектор Войд вышел на сцену с левой стороны. Разум любезно перестроил болезненное воспоминание под условия реальности, дополняя предсказательную картину.       Джоди Арист выйдет на сцену с левой стороны. Она знает Дилана. Она знает его перепрошитого, он сейчас у неё дома!..       Здесь некуда бежать.       Дейв знает, что ему никак не пробраться на сцену. Он знает, что не сможет вступить в конфликт с Арист. Он боец, он революционер, но ноги немеют, а дышать всё сложнее. Здесь и сейчас он практически бесполезен. Он не сможет ничего сделать, как и тогда. Не имея возможности помочь, он продолжал стоять в толпе. Речь друга проплывала в голове подобно тихой ненавязчивой мелодии. Тревога не хотела отпускать. Что-то должно было произойти. Что-то не просто плохое, а ужасное.       Вокруг полно людей, но он совершенно один, нет даже голоса в голове, что мог бы развеять ожидание. Вокруг полно людей, но лишь несколькие из них представляют для него какую-то ценность. Вокруг полно людей, но среди тех, кто представлял ценность, под угрозой было всего парочка из них. Только вот, это больше не ощущалось.       Фестиваль газировки. Это воспоминание ощущалось настолько свежим, что будто ещё не произошло. Чувство дежавю убивало его изнутри. Но… … … … Всё в порядке. Почти. Закончив свою речь, Дилан просто убежал. Всё обошлось? Всё… всё в порядке? Дейв даже не заметил, как полицейские тоже прониклись митингом, вместе с протестующими. Толпа стала больше. Никто не собирался устраивать кровавое шоу.       Джоди Арист не пришла.       Спустившись со сцены, Солус не смог проигнорировать состояние парня. Как минимум, потому что он потерял возможность нормально функционировать и точно не смог бы добраться до машины. Брай, оказывается, тоже пыталась до него дозваться. Но обо всём этом Лололошка узнал уже, сидя на бордюре, с чаем в руках, постепенно отходя от эффекта какой-то шоковой терапии, которую ему решила устроить вселенная. Дорожки от слёз неприятно щипали на холоде. Неприятно. Слишком много эмоций. Негативных эмоций за такой короткий промежуток времени. Им пора уходить.       — Нет, я не даю интервью. — проговорил парень максимально серьёзно, как только некий Адольф повернулся к нему. Им. Пора. Уходить.