Черное стекло и рубиновые глаза.

Гул ветра, шелестящего песком местной почвы не мог перекрыть псионный гул собравшихся. Сотни, а может и тысячи протоссов, собрались здесь, чтобы любоваться одной из самых древнейших забав в истории -сражениями рабов. От предвкушения контроль над эмоциями и силами ослабевал, из-за чего воздух дрожал, словно при высокой температуре в пустыне, мерцая и переливаясь от чужой силы. И пусть подобные собрания были по своему масштабу гораздо меньше Рак’Широв, однако привлекали достаточно много внимания среди рядовых тал’даримов. Чужие страдания, боль, кровь и смерть привлекали истинных Избранных Падшим богом сильнее всего, служа не только развлечением между служением Амуну и исполнением долга перед богом, поединками за место в Цепи Вознесения повыше и пирами с охотами, тренировками и прочим, но и возможностью для некоторых аккуратно, через тех, кто был в Цепи пониже или вовсе был самым последним рабом, подняться выше, используя подобные бои для того, чтобы ослабить свиту соперника и конкурента и самому дать своим рабам и даже воинам, которые соглашаюсь поучаствовать в подобном, бесценные знания и опыт. Оттачивать навыки на манекенах или рабах — это хорошо, но недостаточно. Тал’Дарим должен быть самым сильным, чтобы послужить своему Владыке и получить взамен место рядом с ним. Для этого нужна была практика. И кроме решающих судьбу тысяч протоссов Рак’Широв, попрактиковаться можно было лишь в сражениях на подобных этой аренах. Дуэли за место в Цепи хоть и не были полностью запрещены, но участие в них не поощрялось и даже каралось. Верные соглядатаи Владыке за таким следили максимально строго. Никто не должен тихо подняться выше по ступеням, ближе к Амуну. Поэтому большинство дуэлей или небольших групповых поединков могли проводиться лишь с разрешения соответствующего наблюдателя от Владыки и только в определенных случаях. Все остальные, нерегламентированные, автоматически признавались незаконными, а участники, вне зависимости о того, кто был зачинщиков, наказывались по всей строгости. Вот и стекаются сюда, в рабские ямы и арены воины и служители различных рангов, чтобы попрактиковаться, выпустить пар и выместить всю накопившуюся агрессию на враге, рискую погибнуть, но зато оттачивания навыки и получая опыт, ведь даже рабы на арене, борясь за свою жизнь, вполне могут чем-нибудь удивить, что можно будет использовать потом против своих врагов на Рак’Шире.     Аларак подобное не любил. Ему хватало тренировок, не попадающих под санкции Владыки и его соглядатаев, а также боем на Рак’Шире. Являясь Посвященным, пусть и пока что не самого высокого ранга, занимая всего лишь десятое место в Цепи, молодой протосс уже осознал, что он хорош в псионических поединках, используя в качестве живых поставщиков и накопителей энергии своих подручных, активно пользуясь тем, что чаще всего бросали вызов ему наивные глупцы, считающие, что они смогут сбросить его в Бездну или, что бывало в совсем уж крайних случай, вниз по Цепи. Такие наивные противники на собственной чешуе осознавали, почему именно в псионических поединках Десятый был сильнее. Аларак давно практиковал подобный стиль боя, отдавая ему предпочтение, пользуясь своим Даром в полную силу. Поединки на клинках для него были чуть более сложными и проблемными, однако пока что его противники этого не поняли, хоть не стоит сомневаться, что Девятый пристально следит за ним. Он уже должен был осознать, что Аларак — это не очередной наивный и глупый идиот, который рвется к власти и силе без подготовки. Аларак был стратегом, просчитывающим своего противника и бой с ним, вступая в открытое противостояние лишь тогда, когда был точно уверен, что сможет победить. Причина подобной осторожности довольно очевидна -жизнь у Аларака была одна и жить он собирался как можно дольше. Как и любой тал’дарим он стремился к вершинам Цепи, где его ждали безграничная власть и влияние, где над ним не нависал бы никто, кроме самого Амуна. Аларак считал, что он вполне достоин места рядом с богом. По крайне мере пока что его возвышение шло успешно. И Аларак намеривался и дальше испытывать свои силы и возможности, раз за разом бросая вызов и поднимаясь всё ближе и ближе. Как ни как, а особое положение в Цепи, даже такое как Десятый Посвященный, уже давало определенные приятные вещи, хотя и накладывала определенные обязательства. Владыка с Посвященных требовал больше религиозного рвения, чем с остальных, а Аларак, несмотря на активную пропаганду, сложившиеся устои и традиции, а также окружение, в котором он вырос, был к подобному равнодушен, считая абсолютно лишним. В самом деле, какой смысл проводить тысячи непонятных ритуалов и искренне обращаться к богу? Амун никогда не вмешивается, лишь наблюдает и чествует победителя.      -Десятый Посвященный Аларак. Какая неожиданная встреча! Я думал, что вы предпочитаете избегать подобных мероприятий.   Аларак даже не вздрогнул, когда его размышления наглейшим образом прервали, бесцеремонно вторгнувшись в личное пространство. Сосредоточив взгляд рубиновых глаз, Десятый сразу же опознал наглеца. Такой же Повещённый, как и он, только повыше, посильнее, надменнее и опаснее. Поэтому с ним требовалось вести себя осторожно. Не давая повода стоящему на несколько ступеней выше в Цепи оскорбиться и активно мешать в дальнейшем возвышении Аларака. Пусть прямо он не мог помешать ему, ибо бросать вызов нижестоящему в Цепи было строго-настрого запрещено, однако интриговать было можно, пусть и тайно, с серьёзными ограничениями и максимальном осторожностью, ибо за интриги карали сами Кровавые Охотники. Ма’Лаш старался не допустить развития подковерных игр между Посвященными, объясняя это Цепью и ее устройством. Аларак же видел в Цепи инструмент, который ограничивал бы возможности всех, кто входил в эту систему, давая абсолютную власть лишь одному -Владыке Ма’Лашу, который опасался, что против него могут объединиться и свергнуть, что сделали с некоторыми предыдущими Владыками. Аларак очень интересовался этой историей, однако она была под запретом, а очевидцев и участников того заговора давно уже не было в живых. Кровавые Охотник прекрасно подчистили следы и улики.     -Приветствую вас, Седьмой Посвященный Анойтос. -Аларак слегка склонил голову в уважительном поклоне, постаравшись и ментально отразить если не радость от встречи, то уважение, которое, мягко говоря, было совсем не искренним.    Аларак терпеть его не мог. Это тал’дарим его раздражал своей беспечностью, своим спокойствием, своими действиями и, что было пожалуй самым важным, своим успехам. Этот самоуверенный наглец стал Седьмым, потому что активно интриговал и смог подставить некоторых видных деятелей тал’даримов, что привело к вмешательству Владыки и его Охотников, которые безжалостно убили обвиненных Анойтосом во всех грехах, санкционировав серьезные кадровые перестановки. Чего стоит вершитель Нион, один из очень перспективных командиров Флота Смерти и сторонник тогда еще Восьмого Посвященного Энаритоса, который до падения был весьма могущественным и влиятельным звеном в Цепи, пав в результате интриг Анойтоса и чуть не погибнув вместе со своим покровителем и господином. Ниону повезло, он смог выторговать себе жизнь в обмен на вечную ссылку на Бел’Шир. По крайне мере именно так Аларак мог объяснить причину ссылки крупного соединения Флота Смерти и присоединившихся к нему Сотворенных из числа союзников Ниона и Энариотаса, вместо их умерщвления, ведь самому Посвященному Энариотосу не повезло и он был жестоко казнен вместе с еще парой Посвященных после Рак’Шира, где их последние защитники либо предали их, либо погибли, открыв Анайтосу дорогу наместо Седьмого Посвященного. Анойтос получил свою место с помощью интриг, чем нажил себе немало врагов и тех, кто его презирал. Недолюбливал его и сам Аларак.     Этот Посвященный, ведущий довольно разгульный даже по меркам тал’даримов образ жизни и не отказывающий себе в приятных вещах, был, несмотря на все свои недостатки, неплохим теневым игроком и интриганом, что и обеспечивало ему его положение в Цепи уже не менее десятка циклов, что вполне устраивало Шестого Посвященного Зениша, который мог быть спокоен и не опасаться того, что ему бросят вызов, ведь Анойтос не собирался подниматься выше, предпочтя крепко обосноваться на месте Седьмого. Разумеется, подобный застой не нравилось Владыке, однако Ма’Лаш на удивление терпел подобное. Причина такого поведения Владыки не была известна. Алараку хотелось разузнать и это, однако его шпионы были заняты добычей более ценной информации. Поэтому ответов пока что не было.   -Все-таки решили изменить своим обычаям и посетить бои? -с насмешкой поинтересовался Анойтос, подходя ближе и щуря рубиновые глаза и поглаживая украшенный «бородкой» из черной стали подбородок, выражая свою задумчивость и заинтересованность. -Я посчитал, что стоит хотя бы немного знать о том, что служит развлечением для тех, кто занял свое место в Цепи ближе к Амуну.-ответил Аларак, смерив Анойтоса пристальным взглядом. — Значит и вам не чужды развлечения! -поддел его Седьмой, хотя его глаза заметно посуровели. Он оценил зашифрованное в мыслях презрение, однако практически никак не подал вида и не среагировал. -Скорее мне интересно понять, что привлекает сюда толпы тал’даримов разных рангов. -ответил Аларак.  -О, значит вам определенно понравиться это зрелище! -воодушевленно сообщили ему. -Надеюсь, что это не будет потраченным временем, которое с пользой можно было бы потратить на что-то более интересное и полезное. -не удержался и уколол Седьмого Аларак. -Вы остры на мысли, но вам стоит еще поучиться, как правильно язвить! –«фыркнул» Анойтос, разворачиваясь, хлестнув полами черной с алом мантии по полу. -Уверяю вас, даже такому страстному послушнику Амуна как вы, будет интересно посмотреть на то, как эти рабы будут убивать друг друга. -О, я согласен с вашим мнением! -практически не скрывая насмешки, откликнулся Аларак. -Но смотреть за сражениями с трибуны лучше в том случае, если ты сам знаешь, как правильно отнимать чужую жизнь во имя Амуна.     Седьмой остановился и, резко повернувшись, рассекая воздух подолом мантии, оглянулся, смерив Аларака долгим и злым взглядом. Аларак же насмешливо сощурился. Анойтос язвил в ответ, сравнивая Посвященного, пусть и одного из низших, с рядовыми псиониками, служащими поддержкой и живыми накопителями энергии для более сильных и высокопоставленных псиоников. Впрочем, данное завуалированное оскорбление его не впечатлило. В детстве, среди сверстников он и не того наслышался. Терпеть же надменного Седьмого Аларак не собирался, как и оставлять за ним последние слово. Не позволяла собственная гордость. Может он и Посвященный низкого ранга, но это не значит, что он позволит вытирать о себя ноги таким ничтожествам, как Анойтос, которые всего добились не успехами в боях, на поле боя, убивая своих врагов и становясь с каждым боем все сильнее и сильнее. Раз уж им уготовили судьбу быть сильнее всех, быть идеальным оружием, то такими и надо стать, добившись того, чего захочется с помощью полученной силы и боли. Поэтому отмалчиваться Аларак не стал, ударив по самому болезненному -по легитимность.   Все понимали, что Анойтос занял свое место не просто так. Слухи о том, что Седьмому помогли занять его место в Цепи вовсе не собственная ила и доблесть, а лишь хитрость с подковерными интригами, распускаемые и поддерживаемые врагами Седьмого, не утихали, раздражая самого виновника их появления на свет. Анойтос был самоуверенным, но не глупым, иначе не смог стать Седьмым, сам будучи Двенадцатым, поэтому понимал, чем ему грозит подтверждение истинности этих слухов. Ма’Лаш тоже подозревал его в коварстве и нарушении установленных правил. Если бы Анойтос попался бы на жульничестве, которое было бы доказано неоспоримыми фактами, его схватили бы приближенные Владыки в ту же секунду. И не спасло бы ни его положение в Цепи, ни союзники. Никто бы не стал за него вступаться, боясь за свое собственное будущее. Кровавые охотники убили бы его, но вряд ли быстро. Кара за нарушение законов самого Владыки и Падшего была бы долгой и максимальной мучительной.       -Вы слишком много времени тратите на слухи, Десятый. –«фыркнул» не потерявший лица Анойтос, оправляя плащ и недовольно щуря глаза.  -Слухи -весьма интересное явление, которое иногда отражает нашу действительность, а иногда нет и является просто выдумкой, хотя и определенная доля истины может присутствовать. -ответил Аларак, с удовольствием отмечая промелькнувшую в рубиновых глазах Седьмого ярость. Наблюдать за чужим бессильным бешенством было одним из любимых занятий Десятого. Особенно, когда это касалось Седьмого.      Анойтос не стал как-то отвечать на это заявление. В принципе, Аларак его мог понять. Ответить так, чтобы точно не попасть в просак было проблематично, поэтому Анойтос не стал рисковать, предпочтя повернуться и пригласить Аларака за собой. Десятый проследовал за Седьмым в специальную ложу. Там его цепкий взгляд зацепился сразу за еще двух Посвященных. Четвертый и Девятый. Последний развалился в специальном кресле, держа руку не на подлокотнике, а не голове сидящей рядом с ним в откровенных одеждах. Если и с Анойтосом придут рабыни, Аларак точно не удержится от шутки на эту тему.    Рабство среди тал’даримов практически обычное дело. Все те, кто стоят на одну и более ступеней ниже тебя должны тебе подчиняться и выполнять твои приказы. Разумеется, были правила, установленные Владыкой для регуляции отношений между ступенями Цепи и призванные исключить излишний произвол вышестоящих. Ма’Лаш и его предшественники не были дураками, прекрасно понимая, что излишнее самоуправство, независимость и сила Посвященных может привести к неприятным последствиям. Нион, сумевший организовать вокруг себя внушительное число недовольных, в частности рабским по отношению к тем, кто стоял выше по Цепи, положением, был ярким тому примером. Хуже всего приходилось те, кто был на самом низу Цепи. Бесправные рабы, которые принадлежали тому или иному тал’дариму, при этом сами являясь Сотворенными. Изначально они были низведены до положения думающего инструмента, однако предшественник Ма’Лаша даровал им возможность бросать вызов тем, кто стоял выше в Цепи. Многие опытные и сильные воины поднимались из рабов, причем все зависело от навыков, знаний и жажде жить, а не от пола. Протоссы и протоссианки прокладывали себе путь наверх, туда, где они сами могли почувствовать себя всевластными хозяевами. Яркий тому пример Гураж, воительница, вышедшая из рабов и сумевшая сейчас занять почетное место Восьмой. На третьем месте был Зантар, тоже выходец из рабской среды. Впрочем, далеко не все желали проходить этот путь.    Верные рабы были нужны своим хозяевам, особенно Посвященным. Исполняли они самые разные обязанности. Девятый Посвященный, Вентраг, был известен своим пристрастием к рабыням, что также вызывало у Аларака презрение. Пользоваться своим статусом, чтобы таким образом развлекаться? Да уж, ниже пасть истинному тал’дариму некуда. И даже тем, что Падший долго не являлся и не отдавал новых приказов, в связи с чем количество Рак’Широв временно снизилось, ибо пользующиеся затишьем Посвященные предпочитали развлекаться и наслаждаться полученной властью и влиянием, Алараку казалось подобное раскрепощение и превращение из воинов в непонятно что излишним. Впрочем, Ма’Лаш почему-то не вмешивался, просто наблюдая. Возможно, он хочет таким образом позволить всплыть всей той гнили, которая расслабилась, чтобы затем жестоко от нее избавиться? Возможно и так. Аларак не знал достоверно и мог лишь предполагать, как там на самом деле.     -Неожиданная встреча, Десятый! -с ментальной ухмылкой поприветствовал его Ветранг, неспешно поглаживая голову рабыни пальцами и не отводя взгляд от Аларака. -Неожиданно, что вы решили все-таки прийти сюда.  -Девятый, я посчитал, что не могу упустить такое зрелище. Говорят, что оно может более потрясающем, нежели Рак’Шир. -ответил Аларак, занимая свое место в ложе и бросая насмешливый взгляд на слегка удивленного Десятого. Этот глупец не знает, что его дни сочтены. Быть Десятым хорошо, но быть Девятым это немного лучше. -Раз все в сборе, можем начинать зрелище. -довольно объявил Анойтас, поднимаясь со своего место и повелительно махнув рукой. -Начинайте!       Аларак откинулся на спинку удобного кресла, осмотревшись по сторонам. Сама арена была квадратной, нависая над песком множеством поднимающихся словно ступени лестницы скамей, сейчас до отказа забитых тал’даримами. Положение на трибунах также определяло положение в Цепи. Самые высшие занимали почетные места. К ним жались их союзники и последователи, а дальше шли простые воины, мастеровые, оружейники и прочие. Тал’даримы самых разных рангов собрались здесь, занимая свои места согласно положению в Цепи, с явным нетерпением ожидая увидеть предстоящее зрелище. Всем собравшимся это было не менее интересно, чем наблюдать за ритуальными поединками Рак’Шир, нередко превращающимися в настоящие битвы целых армий. Для многих Сотворенных — это лучшее зрелище из всех возможных. Подвергаться жестокому обращению, презрению, насилию со стороны более сильных и вышестоящих даже тал’даримам тяжело, так что неудивительно, что они стекаются на подобные мероприятия, желая посмотреть, как будут страдать и умирать самые бесправные -рабы. Для кого-то эта возможность почувствовать себя лучше, для кого-то просто развлечение. Для Аларака, пришедшего сюда не за одним из вышеперечисленных вариантов, этот рабский турнир -всего лишь способ более подробно изучить своих противников. В частности Анойтоса и Вентрага, а также присмотреть рабов, из которых можно будет вылепить настоящих и преданных воинов, которые будут для него, Аларака, неплохой опорой. Десятый прекрасно понимал, что практически в любом поединке поддержка сильных воинов будет играть важную и даже ключевую роль, поэтому осторожно собирал вокруг себя сторонников, чтобы возвыситься вместе с ними на самый пик. Ведь это Путь Сотворенного -из низов Цепи встать на самую вершину, чего может добиться лишь самый достойный, а Аларак считал себя достойным занять место подле Амуна. Ведь этого же хочет Падший? Чтобы сильный тал’дарим возглавил Сотворенных? И раз Аларак пошел по этому пути, то он должен дойти до конца, иначе и быть не может.                                                                   ***   Почти до самого финала Аларака турнир не впечатлил. На Рак’Ширах и то было интереснее. На покрытой песком арене оказывались группа рабов за группой. После чего им выдавали оружие и приказывали ми драться между собой. Каких-то правил никто не оговаривал. Аларак видел в этом желание получить больше эмоций и впечатлений от того, как поведут себя низшие в Цепи в неопределенной ситуации. Зачастую они убивали друг друга, превращая турнир в ряд индивидуальных схватки или в свалку, в которой так и не было понятно, кто побеждает. Каких-то интересных индивидуумов Десятый также не заприметил, а те, кто смогли привлечь его внимание, погибали. Впрочем, до самого финала этой кровавой бойни Аларак и не ждал чего-то интересного. Куда больше его внимания привлекли непосредственные противники. Анойтос наблюдал с большим интересом за происходящим на арене, явно наслаждаясь зрелищем. Для себя Десятый сразу же подметил потенциальную слабость оппонента. Раз этот тал’дарим так любит лицезреть чужую смерть, то на этом можно будет сыграть, убедив его в том, что он в полной безопасности, а потом неожиданным ударом уничтожить. Или сыграть на любви к кровавым зрелищам как-то иначе, вынудив Седьмого не вмешиваться? Почему-бы и нет? Интриги, конечно, не поощряются Ма’Лашем и его Кровавыми Охотниками, однако, если они не узнают об этом, то можно практически всё. Главное знать меру. Аларак это понял, когда смог стать Десятым. За всё время, что он упорно поднимался по Цепи вверх, он многое смог понять и осознать, иначе не выжил бы, не занял столь высокое место и остался бы никем. Теперь на его пути стояло очередное препятствие, которое вызывало некоторый азарт. Девятый Посвященный Ветранг был очень неплохим воином, который очень ценил силу и власть, а также протоссианок из числа рабынь. Аларак знал о нем немало и увиденное сегодня не было каким-то открытием, однако наводило на определенные мысли, формирующие план действий с организацией подставы, провокации или даже вовсе убийства. Единственное, Алараку придется быть очень внимательным и чутким, чтобы не упустить какие-то детали. Впрочем, ему уже не привыкать. Поднимаясь по Цепи и преодолевая препятствие за препятствием, он уже многому научился. И очередное испытание не вызывает страха, лишь азарт. Так что идеи как сокрушить ненавистного Седьмого и убрать с пути Ветранга витали в голове Аларака, пока он, прищурившись, едва следил за происходящим на песке арены. Однако скука длилась ровно до того момента, когда на арену выставили нового бойца. Вот тут все мысли отошли на второй план, а сам Аларак едва заметно наклонился вперед, выдавая тем самым свою заинтересованность. О, это будет действительно интересно. С виду оказавшееся на арене новое действующее лицо не выглядело чем-то серьезным и опасным. Девушка, молодая, насколько мог судить Аларак, одетая в минималистичные доспехи, оставлявшие много открытой белоснежной и гладкой кожи. Обуви у девушки не было, лишь на икры намотаны полоски ткани, а поверх них -специальные защитные щитки. Торс был закован в примитивные, но довольно неплохие доспехи, которые, правда, оставляли множество открытых участков. Верхняя часть лица прикрыта примитивной маской с черным стеклом, скрывающим глаза воительницы. Наручей с пси-клинками отсутствовали, но зато в руках сжимались примитивные клинки из стали, которые неизвестная держала довольно уверено. Само воительница, на взгляд Аларака, была гибкой, подтянутой, сильной и, по меркам других рабов, определенно опасной. В ней чувствовался уже неплохой боец. Приглядевшись, Десятый смог рассмотреть на открытых частях ее тела шрамы. Похоже, она действительно участвовала в боях раньше и осталась жива. Ее походка также выдавала в ней воина. Осторожная и аккуратная, каждый шаг выверен, ноги готовы в случае чего оттолкнуться от земли и убрать тело с линии атаки. Тело также было уже напряжено, готово к бою. На взгляд Аларака, слишком рано, но тоже неплохо. Десятый был заинтригован. Подобных бойцов он еще не видел. Оставалось надеется, что протоссианка покажет себя должным образом, ведь он уже видел подобных ей, но не сумевших выжить и погибших бесславной смертью н арене, окрасив ее собственной темной кровью.   -Неужели вас заинтересовала эта рабыня? -поинтересовался Анойтос, заметив пристальное внимание Аларака к новому действующему лицу. -Вы правы, что столь внимательно за ней следите. Смею Вас уверить, она восхитит вас своим мастерством.  -Да, вам действительно стоит оценить ее выступление, Десятый. -поддержал союзника и с насмешкой обратился к Алараку Ветранг.  -Хотите сказать, она прекрасно сражается на арене? -поинтересовался Аларак, слегка наклоняя голову. -Более чем прекрасно, Десятый. -с насмешкой ответил ему Анойтос. -Упрямая и довольно неплохая рабыня. Любоваться на ее бои -одно удовольствие. Впрочем, сейчас сами всё увидите.    Алараку хотелось отпустить очередной язвительный комментарий в адрес Анойтоса, Ветранга и вообще всего происходящего, однако его внимание вновь привлекла фигура на арене. В отличии от остальных рабов, которые хоть как-то проявляли уважение к смотрящим за их боями, эта даже не обратила внимание на ментальный гул на зрительских местах, сходу ворвавшись в общую сумятицу боя. Взмах клинков, сверкнув в свете многочисленных светильников, четкий выверенный удар, и ее противник падает практически обезглавленный. Протоссианка сразу же отступает назад, пригибаясь и уводя корпус в бок от летящего в ее сторону клинка. Увернувшись, она, извиваясь, словно змея, избежал остальных ударов, выждала, когда набросившейся на нее противник немного выдохнется и контратаковал, нанося удар за ударом с бешенной скоростью. И пусть на первый взгляд могло показаться, что удар были абсолютно хаотичными и случайными, но цепкий взгляд Аларака уловил закономерность. Протоссианка атаковал не бездумно, а имея в голове определенный план и расчет. Она изучала оборону противника, выискивая слабые места и постепенно вскрывая вражескую оборонительную тактику. Очень интересно. Аларак стал следить за ней еще более пристально. Эта необычная воительница его сильно заинтриговала.     Получив необходимую информацию и добившись того, что на теле оппонента появилось несколько кровоточащих отметин, воительница ловко разорвала дистанцию, параллельно увернувшись от другого противника, решившего подленько ударить в спину. Избежав атаки, она поднырнула под очередной замах противника, оказавшись вплотную и всаживая один клинок прямо в щель между доспехами, а вторым рукояткой ударив в лицо. Раб запрокинул голову, его хватка на оружие ослабла, а противница стремительным ударом перерезала ему горло, сразу же отскочив и внимательно осматриваясь по сторонам.    Не успело мертвое тело предыдущей жертвы упасть, как воительница стремительным рывком сократила дистанцию с первым противников. Несколько раз парировав его атаки, она одним четким ударом пронзила его шею, после чего, заметив краем глаза или почувствовав, что сзади нее уже оказался новый враг, замахнувшийся на нее копьем, она развернулась, взмахом клинков посылая кровь убитого в глаза. Этого хватило, чтоб противник потерял бдительность. Воительница одним клинком отвела копьё в сторону, а потом в длинном и очень изящном выпаде пронзила незащищённую грудь раба. Тот, несмотря на полученную рану, еще был жив и попытался вцепиться в руку воительницы, но та успел вновь ускользнуть, каким-то неуловимым и словно текучим движением оказавшись за спиной умирающего, одним точным движением добив его.      -Потрясающе, не правда ли? -поинтересовался Анойтос, довольно сверкая глазами. -Когда она выходит на арену, вся скука сразу пропадает. Жаль она быстро расправляется с противниками, а не мучает их, как некоторые.  -Не так захватывающе получается. -согласился Ветранг. -О, неужели? А мне казалось, что вам предостаточно подобного на Рак’Ширах, где зрелища куда интереснее и красочнее? -поинтересовался Аларак. -Ах да, простите мне мою забывчивость, -продолжил он, не скрывая своей насмешки, -вы же давно уже не участвовали в подобных ритуалах и наверное уже позабыли о том, каково это.    Ветранг недовольно сжал кулаки, бросив на Аларака испепеляющий взгляд. Анойтос же недовольно насупил надбровные дуги, но не удостоил Десятого даже взгляда. Но Аларак чувствовал, что смог задеть этих напыщенных глупцов, которым нравиться смотреть за чужими страданиями, так как трусость не позволяет им проделывать самим нечто подобное во время поединков и сражений, ведь они боятся выйти на бой. Что Анойтос, что Ветранг давно уже не сражались с противником, который был хотя бы равен им по силам. Аларак об этом точно знал, изучая будущих противников и тех, кого они победили. Полученная информация его не впечатлила. Эти Посвященные, похоже, бой только на арене последние обороты планеты вокруг звезды видят. Это неплохо для него, как для их противника, но для дела тал’даримов -недопустимо, ведь это слабость, а слабостей у сильных быть не может, ибо их легко можно обратить против таких вот Посвященных. Аларак планировал использовать эти слабости своих оппонентов, чтобы, когда прилет время бросить вызов, он мог сокрушить их одного за другим.      Тем временем на арене осталось совсем мало бойцов. В основном новые, выпущенные только что. Рабы, накачанные низкокачественным терразином, опьяненные боем и пролитой кровью, практически перебили друг друга. В живых оставалось всего несколько. И то почти все из них были ранены. Кроме одной. Аларак обратил внимание на то, что за весь бой девушка не получила не одного ранения. Внезапно его голову пронзила мысль, деталь, которую он должен был заметить сразу же, но почему-то заострил внимание только сейчас -она ведь еще и не накачена наркотиком. Это только усилило его интерес к ней. Не давали вкусить низкого качества, но от того не менее мощное Дыхание Жизни, только некоторым рабам по особым причинам. Аларак не сомневался, что в данном случае причина крылась в особых навыках, которые могла показать эта интересная особа, когда ее реакция и разум не были притуплены терразином.    -Признаю, эта особа впечатлила даже такого скептика, как я. -глядя, как воительница сражается с очередным оппонентом, решил прокомментировать Десятый. -Но почему она не накачена, как большинство местных рабов? -А вы считаете, что всех рабов стоит пичкать терразином? -насмешливо уточнил Анойтос. — Наоборот. Я считаю, что в этом нету смысла. -Почему? -похоже искренне удивился Ветранг, глядя на Десятого и даже оторвавшись от поединка и пассии рядом с собой. — Это растрата ценного ресурса, -ответил Аларак, -Ресурса, который будет растрачен впустую на этих ничтожеств, чьё представление достойно лишь самых низших в Цепи, не более, ведь высшим хватает и Рак’Широв, за которыми пристально следят. Не могу понять, почему Владыка позволяет этому событию происходить. -Вы действительно настолько глупы или не понимаете? -почти искренне поразился Анойтос, повернув к нему голову. -Неужели вы не видите истинную причину, что прямо перед вами? -Просветите меня, как глупца. -Аларак повернулся лицом к Седьмому, краем глаза наблюдая за фигурой на арене.   Воительница, сумев быстро прикончить очередного несчастного, столкнулась с группой, решившей на время объединиться. Они двинулись к ней, не расходясь в разные стороны, а идя цепочкой, оставив между собой жалкие пару шагов. Воительница лишь смерил их взглядом, слегка согнула ноги, наклоняя туловище вперед, опуская руки и опираясь стальным лезвием о песок арены.   -Раз вы хотите понимать, то стоит начать издалека. -решил все-таки указать Десятому на его место Анойтос, с превосходством бросив на него полный высокомерия взгляд. Аларак испытал лишь презрение к этому протоссу, а не обиду, как того ждал Седьмой. -Осмотритесь по сторонам. Видите? Всем им интересно зрелище, зрелище того, как слабые и недостойные умирают, а сильные раз за разом возвышаются, получая всё, что они пожелают! В такие моменты такие, как все эти зрители могут почувствовать себя победителями, ассоциируя себя с победителями на арене. Это подталкивает их, вселяет уверенность, повышает азарт и готовность идти на риски, желая стать сильнее и могущественнее. В этом и есть смысл. Вам стоит больше следить за толпой, раз вы не понимаете столь элементарных вещей, Десятый. Все низшие не могут оторваться от этого по указанным мною причинам. -А Посвященные?  -Потому что это -лишь отдых, возможность расслабиться и понаблюдать за происходящим без длительных и долгих просчетов, что будет в результате Рак’Шира для остальных, что измениться, чьи позиции ослабнут, а чьи резко усилятся. Это возможность отдохнуть, Десятый. Впрочем, тем, кто ничего не смыслит в отдыхе и развлечениях, которые открыты Посвященным в перерывах между схватками за власть. Вам стоит шире взглянуть на прелести своего положения и понять, что Цепь открывает много возможностей тем, кто сможет достичь желаемого силой или хитростью, хотя, конечно, последнее и осуждается и сурово карается, ведь сильный воин должен рвать врага своими когтями и рубить клинками, сжигать псионикой и ломать кости ударом собственной ноги, а не заниматься интриганством. Эти бои также весьма интересная особенность. Догадаетесь, зачем еще они нужны сами?     Аларак не обращает внимание на попытки поддеть и оскорбить. Все внимание сосредотачивается на заявлении Седьмого и его смысле, который оказался крайне важным и глубоким. А Анойтос умнее, чем он думал. Интерес к подобным зрелищам определяется изучением толпы, а также зарабатыванием авторитета, как организатора зрелища. Тот, кто позволил остальным посмотреть за боем без рсиков для себя, позволил увидеть, как страдают другие, как огни преодолевают трудности и побеждают, начиная постепенно подниматься всё выше и выше в Цепи, становиться объектом поддержки со стороны тех, кто смотрит на эти зрелища, заражается с их энергетикой и желает сам рискнуть и испытать шанс, поднявшись на ступень выше и получив соответствующую награду. Есть и еще какие-то варианты, в этом Аларак не сомневался. Одно он точно знал: бои гладиаторов со сторонниками Седьмого и Девятого, которые нередко принимают в подобном участие, как сообщали Алараку его осведомители, позволяло практически легально оттачивать свои навыки, а также испытать самих себя. Аларак не удивиться, если встретит кого-то из лучших рабов, одолевших много кого на арене, в свите кого-нибудь Посвященного. Если раб одолеет воина, он займет его место, как добившейся этого по праву силы. Разумеется, могут быть случайности, но даже они изучаются самым внимательным образом. Не даром у каждого Посвященного есть свои аналитики, которые оказывают ему помощь в разработке стратегий и планов. Его аналитики, к слову, рекомендовали присмотреться к арене, указывая на возможность найти среди рабов тех, кто за определенную плату может совершить убийство, убрав с дороги конкурента, или стать частью армии и поддержки Аларака.    -Вижу, вы понимаете. -сузил рубиновые глаза Анойтос. — Это хорошо. Нельзя быть глупцом и Посвященным одновременно.  -Я может и глупец по-вашему, но внимательно прислушиваюсь к мыслям тех, кто готов рассказать мне истину. -отозвался Аларак, насмешливо глядя на Анойтоса.  -Что ж, хотите немного правды? –«фыркнул» Седьмой. -Хорошо. Думаю, вы заметили, что она, -когтистый палец уткнулся в фигуру, неспешно кружащую с оставшимися тремя живыми противниками на песке арены, -не накачана? Думаю, вы понимаете, что рабов накачивают не просто так. Да, это трата ценного газа, но Великий Амун щедр, посылая извержения гейзеров раз за разом. Поэтому я дам загадку, как практику, для вашего пока еще должным образом не развитого ума -почему большая часть рабов здесь, на арене, была накачена, но не она? Подумайте, но не слишком долго. Думаю, скоро всё закончиться.    Аларак снова обратил свое внимание на арену. Его взгляд быстро выцепил одну единственную фигуру, сосредоточившись на ней. Та неспешно ступала по песку, глядя на разошедшихся веером противников, что медленно, неотвратимо подбирались, словно загоняя оставшуюся в одиночестве протоссианку. Похоже, противники постепенно смелели, раз уже не прятались друг за друга, а разделились, стараясь прижать противницу к стене. Аларак не был уверен, что в данном случае это верная стратегия, ведь чтобы так разделятся и пытаться окружить требовалась неплохая соглосованногсть, а у этих рабов ее не было. При этом не сказать, что их движения были сильно замедленны. Аларак осмотрел каждого бойца, пытаясь понять, накачены ли они низкосортным газом, но не смог точно определить, что его заинтриговало. Чтобы сохранить трезвый ум, силу и реакцию после принятия даже небольшой порции терразин требуется определенная практика и, что было даже важнее, правильная концентрация газа. Если переборщить с Дыханием Жизни, можно столкнуться с неприятным последствиями. Вершитель Нион тому подтверждение. Неужели и здесь что-то скрыто от любопытных глаз? Учитывая хитрость и коварство Анойтоса, всё возможно. Поэтому Аларак продолжил наблюдать за ареной.   Протоссианка, похоже, понимала, что ее постепенно загоняют в ловушку. Поэтому она решилась действовать первый, совершив рывок вперед. Сразу же двое кидаются к ней, замахиваясь клинками. Тот, что оказывается к противнице ближе, наотмашь рубанул воздух своим стальным мечом, однако протоссианка извернулась, с грацией змеи уводя свое тело с линии атаки, заставляя себя согнуться, совершить сложный акробатический трюк, который позволяет ей оказаться за спиной атаковавшего, после чего нанести быстрый, даже стремительный удар в шею противника. После чего, она мгновенно разворачивается, принимая атаку копьем от подоспевшего второго противника на своей меч, осторожно отводя его в сторону, после чего распрямил правую ногу, вбивая стопу в подбородок противника. Тот сразу же попятился, выпустив копье, но успел вытащить кинжал, которым успел отвести от себя один из клинков противницы, однако не второй, вошедший в правый бок. Не давая ему опомниться, девушка второй клинком пронзает его голень, а после, когда противник завалился, вбил второй меч в его грудь. Но бой еще не закончился.   Оставшийся третий противник дождался удобно момента и подскочил к противнице. Он обрушился на нее сразу же, нанося множество ударов, постоянно меняя угол атаки. Его оппонент, лившись одного меча, так как просто не успела вытащить его из тела, отбивалась одним клинком, либо парируя, либо уводя корпус влево-вправо, а также прогибаясь в спине вперед или назад. Клинки мельтешили с бешенной скоростью, временами буквально размазываясь в воздухе, заставляя зрителей затихнуть, с азартом ожидая, кто же выйдет из схватки победителем. Посвященный Ветранг даже отвлекся от своей пассии, которую он гладил по косе нейронных уз, нагнувшись вперед и впившись горящими глазами в происходящее. Анойтос же наблюдает, казалось, безучастно, с какой-то ленцой, но в глубине его глаз и мыслях Аларак видел живой интерес. Даже сам Аларак лишь краем глаза следил за остальными, так как практически всё его внимание было приковано к тому, что происходило на арене. Воистину, этот бой был захватывающим! Словно он оказался зрителем на очередном Рак’Шире, в котором участники решили не задействовать свои армии, а сражаться один на один, что также было не редкостью.      Борьба была ожесточенной. Обо противника устали, однако отказывались сдаваться или отступать. И если раб пытался нанести максимальное количество атак в попытке просто за счет количества прорвать вражескую оборону и нанести хотя бы несколько ран, а может и убить, то протоссианка держалась гораздо лучше и явна не тратила так много сил, пятясь и выжидая своего часа. Аларак такое поведение одобрял. Не стоит как истинный глупец пытаться сейчас перехватывать инициативу. Дождись пока враг устанет, начнет ошибаться, потратит силы. Потрать время, пока бой ведет враг с пользой, изучая его возможности, скорость реакции и стиль. И тал’дарима делала всё правильно.   Когда же ее противник заметно устал и начал совершать меньше атак, экономя силы, воительница стала навязывать ему темп боя, сама стремительно атакуя, заставляя оппонента перейти в активную оборону, постоянно двигаясь и не давая времени хотя бы немного отдохнуть. Эта стратегия принесла свои плоды. Очень скоро противник пропустил сначала один, а потом и еще два удара, после чего добить раненного оказалось бы не сложным, но воительница, вместо того, чтобы убить противника и закончить бой уверенной победой, лишь выбила оружие и з рук оппонента, после чего смогла опрокинуть его на спину, прижав к земле клинком у основания шеи. Аларак был заинтригован ее поведением, наклонив голову и прищурившись. Неужели она хочет позлорадствовать над побежденным? Абсолютно бесполезная по мнению Десятого вещь. Злорадствовать лучше уже над трупом, чем над еще живым противником, у которого еще есть шанс попытаться отыграться за проигранный бой. Однако воительница не торопилась злорадствовать. Вместо этого она обернулась на трибуну, где бесновались зрители, сотрясая воздух ментальными выкриками, в основном с призывами казнить проигравшего как подобается. Однако воительница игнорировал эти крики, будто чего-то выжидая.     -Воистину жалкое зрелище. -презрительно прокомментировал ее поведение Анойтос. -Она наивно считает, что кто-то решит дать этому рабу шанс? Никто его не даст! Этот бой, хоть и в меньшей степени, является частью ритуалов Цепи, а значит ее противник должен умереть! -Возможно, она не может прикончить безоружного? -разочаровано уточнил Ветранг, отклоняясь на спинку кресла и возвращаясь к своей рабыне, что уже откровенно скучала без внимания хозяина.  -Она не похоже на ту, кто слаба духом, чтобы убить. -заметил Аларак. -Возможно, она хочет чего-то еще? -Неважно что она хочет! Прикончи его! –«рыкнул» Анойтос, взмахнув рукой. Однако протоссианка не спешила выполнять приказ. Напротив она, посмотрев на Седьмого, позволила всем присутствующим почувствовать всю силу своего презрения к ним, которое резануло по разум острее пси-клинка.    Аларака такое позабавило. Оказывается, она с характером. Да еще с каким! О, будь она его подчиненный, он бы точно нашел бы ей применение. Хороший воин и псионик ему пригодилось бы, а учитывая то, как легко она смогла до всех присутствующих донести свое к ним отношение, она имеет неплохой псионический потенциал. Вот только остальные этого не увидят. Воздух вокруг Анойтоса задрожал от вырвавшейся из-под контроля силы. Оказывается, этот Посвященный не так хорош. Когда сильные эмоции затмевают его разум. Аларак это запомнит. Как и запомнит ментальную усмешку Ветранга, который снова обратил свое внимание на происходящее. Трибуны также недовольно ментально гудели, явно недовольные таким проявлением характера своей недавней любимица. Та же, словно специально желая усилить оплеуху, демонстративно отшвырнула оба меча и гордо удалилась в полной тише, которая сменилась грохотом громового раската от возмущения присутствующих.   -Немыслимо. -протянул Аларак, бросив насмешливый взгляд на еще сильнее начавшего закипать Седьмого. -Оказывается, она имеет характер. И силу воли, раз не боится наказания. Неужели раньше она не проявляла строптивости и не показывала, как зыбка власть вашей хваленной толпы над ней и жизнью ее противника? -Раньше она позволяла себе наглость лишь после того, как убивала противника, но сегодня она решила проверить границы дозволенного еще сильнее. -заметил Ветранг. -Вы хотели ответ на вопрос, почему она не накачена, а остальные были? -обратился к метавшему гром и молнии Анойтосу Аларак. Тот лишь зло посмотрел на него. -Я вам отвечу. Потому что вы хотели повести очередной эксперимент с терразином и узнать, сможет ли он усилить ваших рабов. Как видите, тратить Дыхание Жизни на этих ничтожеств было неразумно.    Анойтос не ответил. Лишь молча отвернулся. Но Аларак не сомневался в своей правоте. Эксперименты с терразином, его концентрацией и свойствами, которые могли бы повлиять на боевые навыки и работу мозга с реакций проводил много кто, а тестовым полигоном как раз служили подобные гладиаторские бои. Здесь можно было посмотреть на результат долгих и кропотливых работ. Однако хорошая воительница, без каких-то усилителей, смогла справиться со всеми, кто попытался ее убить. Также накачивание рабов Дыханием Жизни позволяла их противникам, не вкушавшим газ, устроить кровавое представление, потешив публику, однако сегодняшний чемпион этого не сделал, просто, быстро примитивно убив своих врагов и сумев выжить, что хоть и порадовало некоторых, но не принесло должного эффекта, а значит и влияние Посвящённого, который организовал эти бои, на умы простых тал’даримов. Влияние на толпу и власть над ней было необходимо для Анойтоса, чтобы поддерживать сильную армию сторонников и союзников. Без них он будет ослаблен, влияние сойдет на нет, а власть пошатнётся, что приведет к краху, ведь кроме тысяч сторонников, поддержки других сильных воинов, которым обеспечивают красивые тренировке на аренах, а также позволяют подниматься выше по Цепи, у Анойтоса ничего нет. Сам он не такой уж и хороший воин. Да, неплохой интриган, но это его вряд ли спасет, если правильно против него сыграть, перед этим внимательно изучив. Этим Аларак был намерен заняться позже. Сейчас ему хотелось посмотреть вблизи на ту, на кого у него появились весьма серьезные планы.                                                                      ***     Найти нужную ему воительницу было не сложно. Алараку даже не пришлось что-то как-то долго выяснят об этой протоссианке. Поэтому он нашел ее быстро в ее комнате в казематах под ареной. Воительница как раз сидела на стуле и обрабатывал рану на щиколотке. Все-таки кому-то повезло ее задеть, хоть и самым кончиком. Девушка очень увлеклась своим делом и не заметила, как двери приоткрылись и пропустили Аларака внутрь. Тот не стал торопиться сообщать о своем визите, решив рассмотреть заинтересовавшую его особу поближе. На вид ей было не больше двухсот тридцати больших циклов, а скорее даже меньше. Довольно высокая, лишь немногим ниже Десятого Посвященного. Ее руки и ноги, несмотря на силу, скрытую в них, и мускулах, были заметно тоньше рук мужчины протосса, но заметно крупнее рук какой-нибудь айурской протоссианки, которые изредка попадали на Слейн и были одним из самых ценных трофеев. Кожа воительницы была такой же белоснежно белой, как и у любого другого жителя Слейна из-за недостатка солнечного света и влияния на организм терразина. Нервные отростки спускались ниже пояса и были помещены в специальный чехол, защищающий его их от возможных атак. Лицо разглядеть не получилось, так как воительница сидела боком, повернув голову в прямо противоположную двери сторону. Аларак лишь мог оценить ее крепкую, но при этом не потерявшую женственности шейку. Она оставила ее открытой, что было серьёзным упущением. Один удар клинка, даже по касательной, мог задеть ссуды, что приведет к кровотечению, которое способно убить даже протосса, чьи физические параметры гораздо выше всех известных тал’даримам рас. Опасная ошибка. Также опасно оставлять дверь открытой для любого прохожего. -Неосмотрительно для тал’дарима не запирать двери и быть таким расслабленным. Даже там, где он живет. -налюбовавшись фигурой перед ним, заметил Десятый, обращая внимание рабыни на себя.    Та резка обернулась, каким-то неуловимым движением оказавшись в нескольких сантиметрах от него, приставив свой клинок из стали к его защищенному горлу. Между лезвием и сталью панциря осталось всего несколько миллиметров. Оба замерли, не двигаясь, глядя друг на друга. Аларак находил ситуацию забавной, несколько не скрывая ментально своего веселья. Протоссианка же практически сразу же, как услышала его, закрыла свой разум. Попытки Аларака обойти защиту не привели к успеху. Он не ошибся, предполагая, что воительница перед ним обладает хорошим псионическим потенциалом. Противостоять в ментальном поединке Посвященному она скорее всего не смогла бы, но скрыть свой разум за защитой вполне. И пусть Десятый не был сильным псиоником, но все его попытки считать ее мысли, желания, страхи и другие эмоции не привели к какому-то успеху. Перед ним выросла глухая стена, которую он не мог обойти или пробить. И пусть Аларак был несколько разочарован подобной неудачей, открытие стоило того.   -Неплохо закрываешь свой разум. Это полезное качество. Его нужно будет развить и усилить, чтобы избежать любых возможностей проникнуть вглубь твоего сознания. -неспешно, лекторским тоном, сообщил Аларак, нисколько не обращая внимания на сталь у своего горла. -Однако угрожать Посвященному оружием -не самая разумная затея, если ты не такой же Посвященный или не хочешь умереть после долгих лет страданий.    Ответа он не получил. Воительница неторопливо, не отводя взгляда, убрала клинок и отступила на шаг, окинув Десятого оценивающим взглядом, после чего несколько опустила ментальные щиты, позволив почувствовать свое отношение к нему. Аларак ментально усмехнулся, почувствовав, как его разум опалило чужим презрением. Характер у девушки был тот еще, однако это скорее привлекало, чем отпугивало. Аларак никогда не любил излишнюю лживость многих своих подчиненных. Те стояли за ним, помогали ему, но больше боялись и недолюбливали, чем искреннее уважали. Аларак чувствовал их страх, их неприязнь, их нежелание преклонятся перед ним, выказывая уважение и почтение. Их восхищение было пропитано фальшью и обманом, чего Десятый никогда не ценил, считая, что лучше проявить искренне эмоции в определенный момент и иметь мужество, а также силу, чтобы Посвященному показать свое истинное к нему отношение, чем подло плести интриги. Ибо подобное поведение подчиненных и союзников ему постепенно наскучило, а ведь когда-то, когда он только начал восхождение, ему казалось это правильным, а потом стало всего лишь забавным. И раз у воительницы был такой характер, то это еще добавляет интереса Десятого к ней как к союзнику и сподвижнику.      -То, что ты делаешь, как минимум неучтиво. -с укором обратился к рабыне Аларак. Та вновь окинула его полным. Презрения и даже неприкрытой ненависти взглядом, демонстративно проигнорировав его замечания, чем повеселила Десятого. -О, действительно интересно, как с таким характером тебе еще разрешают сражаться, а не заперли в темнице, чтобы сломать. -протянул Аларак с нескрываемым любопытством. -Вы бы так и сделали. -голос у воительницы оказался под стать ей: резким, холодным, наполненным презрением. Аларак с интересом наклонил голову вбок. -Впрочем, все вы, Посвященные, одинаковые. -бросила собеседница, выделив ранг тал’дарима словно какое-то ругательство. -Посвященные бывают разные. -степенно ответил Десятый, наблюдая за тем, как, будто потерявшая к нему интерес, воительница возвращается к стулу и занимается собственными доспехами. -Некоторым нравится смотреть на страдания рабов, вынужденных убивать друг друга на арене, лишь бы не познать боль те мук, каким подвергают строптивцев, решивших сопротивляться воле хозяев.   Собеседница лишь на секунду замерла, после чего продолжала свое занятия, продолжая делать вид6 что она игнорирует пришедшего к ней тал’дарима. Даже ментальная защита нисколько не ослабла, не позволяя Алараку узнать реакцию на его мысли. Посвященный был уверен, что слова нашли отклик в чужом разуме, и ему было интерес, какой же это был отклик. Аларак знал, что обладает необходимой харизмой, а также умеет красиво говорить и, что было самым важным, убеждать собеседника. Поэтому ему хотелось узнать результаты. Но не вышло. Оставалось лишь продолжать.   -Есть Посвященные, которые жаждут спасти себя, любой ценой избегая Рак’Шира, осознавая свои шанс на победу в нем, желая укрепить общественное мнение в своей силе за счет выступлений, во время которых будут сражаться и умирать другие. -Аларак сделал паузу, с удовлетворением отмечая, как сжались в кулаки чужие руки и как буквально на мгновение его опалил чужой яростью. О да, он на правильном пути! -Есть те Посвященные, кто рвется к власти, готовый идти по головам, лишь бы достичь вершин и добиться того, что ему по праву. Как видишь, есть несколько вариантов и они не одинаковы. Так к какому отнесёшь меня?   Она обернулась к нами резко, рассекая воздух чехлом за заключенными внутри нервными отростками. Маска с непрозрачным стеклом черного цвета встретилась с пылающими рубиновыми глазами десятого. Воцарилось напряженное молчание, во время которого Аларак буквально кожей чувствовал, как его вновь внимательно оглядывают и оценивают, изучают и обдумывают сказанное им. Его щиты были немного опущены, и воительница этим воспользовался. Попытка Аларак же считать ее разум не увенчалась успехам. Ловушка не сработала6 и защита чужого разума по-прежнему была глуха к его попыткам обойти ее.    -Скорее третий вариант. -наконец ответили ему. -Почему? -Потому что вам не было весело, -процедила воительница, -смотреть, как протосс убивает протосса по прихоти своих собратьев, которым повезло кого-то убить и стать хозяевами! Вы не были организатором боев, лишь почетным гостем, если судить по вашему положению в ложе.  -Очень неплохая аналитика. -оценил Аларак. -Да, частично ты права. Я не против получить то, что по праву должно достаться лучшему. -И вы считаете себя лучше всех? -с насмешкой уточнили у него. -Может быть другие считают также, как и ты, но я считаю, что если ставить перед собой целью стать кем-то, то ты должен быть лучшим в этом. -снисходительно пояснил Аларак. -Тем более, -продолжил он, внимательно следя за чужой реакцией, -есть цели, ради которых можно пойти и по головам, не щадя никого. Месть, например, очень притягательна, а достичь ее можно лишь обладая властью. Можно стремиться и к другим вещам, но моя дорогая, без силы и власти их не добиться. Чем выше в Цепи, тем больше власть. Так завещал Амун. И так есть, к несчастью некоторых.   Его собседница молчала. Она вновь осмотрела его, а потом погрузилась в себя. Аларак не торопился, с интересом наблюдая за ней. Ему было интересно наблюдать за чужими сомнениями. Аларак с каким-то садистским удовольствием любовался чужими муками выбора и сомнений, терзающих сильнее диких животных, которым скармливали посмевших восстать против стоящих выше в Цепи тал’даримов. Очень мучительно, больно и страшно. Так и тут. Алараку было интересно наблюдать. Он ждал, прекрасно понимая, что он ней уйдёт отсюда без того, зачем пришел. Верный сторонник, преданный и искренней, который сыграет свою роль в грядущих планах Посвященного.     -Чего ты от меня хочешь? -наконец спросили у Десятого. -Я предлагаю тебе уникальную возможность. -неспешно сообщил Аларак, щуря рубиновые глаза. -Ты получишь свободу, силу и знания, как не просто убивать, но побеждать и уничтожать своих врагов, сможешь отомстить всем тем, кто посмел поднять на тебя руку, считая себя твои вечным хозяином, глупо полагая6 что ты также вечно будешь ниже него в Цепи. Ты станешь вершителем, а затем и доберешься до Посвященного. -Становиться такой6 как и ты другие? –«зашипела» воительница, в гневе вскакивая со стула. -Тебе стоит быть прагматичнее и рациональнее. -наставительно отметил Аларак, нависая над ней подобно скале. -Я предлагаю тебе возможность, очень редкую в твоем случае возможность, стать той, кто будет иметь власть, а значит и возможность сделать всё так, чтобы и тебе и тем, кто пойдет за тобой, было хорошо. Как ты будешь распоряжаться своей властью — это уже другой вопрос. Я же тебе предлагаю сыграть куда более значимую роль, чем быть просто рабыней, которая вынуждена убивать накаченных терразином воинов, чтобы дать ход чужим исследованиям и потешать ненавистную тебе толпу. -при этих словах, воительница слегка опустила голову, а Аларак понял, что он на правильном пути. -Я видел, что тебя это не устраивало, что ты ненавидишь их всех. Это правильно, ведь ты достойна большего и сама можешь добиться большего.  -Смогу ли я изменить устройство Цепи, когда стану Посвященной? -как-то безнадёжно поинтересовалась рабыня. Судя по всему, она и не верила положительный ответ. Аларак тоже не дал бы его, так как не считал необходимым кардинально менять Цепь, однако какие-та мелкие моменты, став на место Ма’Лаш, он точно бы поменял, поэтому он он не соврал бы, просто не дал бы четкой картины наивной тал’дариме. -Я думаю, что если мы с тобой займем верх Цепи, мы будем способны на многое.  -Я хочу многое изменить. -решительно сообщила воительница, подняв голову. -Тогда стань Посвященной, стань самой важным звеном в Цепи и заставь всех тех, кто будет против, покривиться твоему желанию. -ответил Аларак, уже внутренне ликуя. — Это -единственный путь для тал’дарима. Сильный получает всё и может делать практически всё. -А цена? Какова будет цена?  -А разве это важно? –«фыркнул» Аларак. -Неважно сколько будет жертв! Главное, что ты сможешь свершить задуманное тобой, а те, кто встанут на твоем пути, должны будут пасть, иначе падешь ты. Это условия, некоторые необходимо принять, моя дорогая. Выбор за тобой: принять условия и стать частью системы, но получить в будущем шанс решать судьбы других так, как тебе будет дозволено или остаться простой рабыней, гладиатором, у которого не так уж и много шансов получить свободу. И что ты выберешь? -Я выберу путь к Возвышению. -ответила воительница, поднимая руку с зажатым в ней клинком. -Путь мести, борьбы и крови. Всё, ради высшей цели.  -Правильный выбор. -кивнул Аларак. -Как тебя зовут? -Джи’Нара. -Что ж, Джи’Нара, следуй за мной. Я научу тебя всему, что знаю и умею сам, дам возможность стать Посвященной и исполнить все твои желания.