честно-чисто

правда чаще всего топорная и грубая как убийство на почве ревности или зависти. ложь неестественна словно хождение по тончайшему канату в огромном отрыве от земли. лив спрыгивает с бордюра, когда добирается до многоквартирного дома в не самом благополучном районе нью-йорка. здание внешне выглядело более-менее прилично, несмотря на торчка в рваных шмотках, блюющего через кованные перила прямо на асфальт. аккуратно обогнув препятствие, она натыкается на лифт, закрывающийся с таким звуком, будто назад дороги точно нет, на скрепящие деревянные половицы и, что самое противное, въедливый запах мочи. будучи ещё доктором лив, конечно, не раз сталкивалась со сбором анализов, утками, да и просто с пенсионерами с недержанием. но за время работы в морге она уже успела отвыкнуть от ароматов, не связанных с кровью, плотью и формалином. тем более таких застояшихся, живых… так пахнут мучения и сумасшествие, судя по смраду в психоневрологических диспансерах. задержка дыхания, продолжительный звонок, стук в дверь — три вещи, которые разделяют внешний мир и мелкую коморку джессики джонс, детектива-супергероини. лив по началу удостаивается лишь тонкой полоски другой, нереалистичной вселенной. она сохраняет спокойствие, никак не осуждая — понимает, как тяжело быть чужеродной деталькой общества. — чем обязана? — без приветствий нарушает молчание детектив, чьё бледное лицо выделяется даже в глубоких тенях неосвещенной прихожей. ещё одна удивительная схожесть в их особенностях, правда, лив всё равно выигрывает в соревновании за трупную мраморность. — добрый день, я — оливия мур. меня интересует ваш бывший клиент. — слушай, я не несу ответственность за разрушенный брак. все вопросы перенаправь к мужу или уже к бывшему мужу. джессика, пробежавшись по заученному тексту, чуть не скрывается в черноте окончательно. однако лив успевает нарушить чужое личное пространство выпадом ноги. — я — работница судебно-медицинского морга. один из ваших клиентов недавно был убит. — и как же? — на кукольных губах джонс сверкает циничный оскал. — выстрелом в голову. — как не тривиально. это ведь может быть кто угодно. за высказанным сарказмом отворяется дверь, являя мур донельзя худую, уставшую джонс, больше смахивающую на пациентку с булимией. другие качества она и сама её личность не считают нужным иметь (или продемонстрировать) ни на второй встрече и даже ни на третьей. видимо, лив должна отдать должное тому, что ни разу не ловила детектива пьяной. хотя подозрительный «сироп» чужого кофе способен оспорить данный довод рассудка. вне протокола джонс сотрудничает со следствием, предоставляя информацию о потерпевшем. уже на выходе из участка лив хватается за кожанку джессики, как за единственную соломинку к ответам на мучающие вопросы: — подожди. — чего тебе? я всё поведала, как мы договаривались. — джонс отзывается раздражением, но останавливается и не выглядит так, словно готова поочередно ломать каждую косточку в сжатой руке мур. — хочу заметить, не за деньги. ты торчишь мне свидание в хорошем баре за подобное меценатство. — как ты стала такой? это врождённое или приобретенное? — мур старается говорить шёпотом, прижимаясь к детективу чуть ли не до неловкого касания лбов. — ты про характер, ориентацию или алкоголизм? вырвавшись из хватки, джессика движется вперёд и заставляет лив прислониться затылком к рельефной стене. напряжение, пританцовывающее на грани страха, скручивает внизу живота, а глаза в смятении всматриваются снизу-вверх в беспристрастную гримасу напротив, пытаясь отыскать хоть один намек на шутку. всё, что она обнаруживает, ограничивается горьковато-терпким флером улицы и виски, исходящим от человечно-светлой кожи, горячим дыханием на ледяных, шершавых губах и мыслью о том, что угольно-черные волосы деликатными мазками очерчивают острые линии челюсти. неужели на завтрак ей вновь попались мозги какого-нибудь художника? — так что? — ладонь джонс возникает рядом с головой мур, заставляя последнюю затаить дыхание, как тогда, когда она впервые очутилась в затхлом доме детектива. разнятся ситуации лишь тем, что слинять не хочется и неприятных ассоциаций воспалённое сознание не подкидывает, хотя бы ради глупого оправдания бездействия. — что тебе на самом деле нужно от меня? — узнать, как существует женщина со сверхспособностями среди скептиков и озабоченных фанатов комиксов. — быстро рапортует лив, переводя фокус внимания то на проезжую часть за спиной джонс, то вправо — на покидающих полицейский участок. женщина в серо-синем деловом костюме о чём-то увлеченно болтает по телефону, наверное — адвокат, а нескладные подростки, стыдливо сгорбившись, идут к поджидающим их в машине родителям… — забавная ты. — джессика бросила скупой смешок, отспупая назад. мур ощущает, как тело едва уловимо, но реагирует на ускользающее тепло, возвращая в те забытые дни, когда только усилиями воли получалось встать с постели промозглым утром. — встретимся как-нибудь у меня, если захочешь ещё посудачить. джонс исчезает из поля зрения как ни в чём не бывало, а в груди лив кажется начинает в зверином темпе биться давно мёртвое сердце.